Только одна Любава жила на территории поселка магов. Никого из переселенцев в эту часть мы не допускали. Даже ушлый Ёрш так и не смог к нам пробраться. Хотя не факт, что он через какое-то время не сообразит, как пользоваться кодовым замком на калитке.
Поселок магов временно опустел. Все взяли на себя кураторство и проживали вместе с крестьянами. Кто-то из новых переселенцев уже начал помогать в парниках, кто-то еще вникал. Следить приходилось много и постоянно. Но уже в середине октября Никита повел Лерку и Александра расчищать и готовить участки для новых деревень.
Первым делом устроили дорогу и обезопасили её. Примерно километрах в тридцати от нашего поселения решено было ставить деревню. А затем дальше на юго-запад в сторону притока Амура еще одну и так далее, постепенно расширяя границы «княжества».
Зима пролетела как один миг. Никиту я встречал только по вечерам в спальне нашего дома. Когда Ладимиру сняли гипс, а потом бандаж, мое присутствие уже было не так востребовано. Кроме того, Пашка пояснил, что из свободных девиц можно приглашать к себе любую в жены. Лад кого-то присмотрел и привел в дом.
Из последней партии только одна женщина доставляла много хлопот. Светлана Сергеевна и Иван Петрович взяли над ней опеку, привели в свой дом и уже готовы были пристрелить подопечную.
– Где только такую ярую христианку отыскали?! – возмущалась мама Ярослава и Лерки. – Ни хрена не делает, ничему не учится. Только молитвы распевает!
Мало того, наречие этой женщины хоть и напоминало то, на котором говорили новгородцы, но и отличалось сильно. Это тоже затрудняло общение и взаимопонимание.
– Она точно нерусская, – категорично заявил Серега.
– Нет еще никаких русских, – вклинился Пашка с очередной исторической справкой. – Сколько раз можно тебе повторять. Сейчас это восточноевропейская группа славян. Только к семнадцатому веку произойдет языковое разделение на русских, украинцев, белорусов. Эта женщина может относиться к западным славянам, от которых произойдут поляки, или к южным.
– Мне кажется, что речь первых крестьян и второй партии тоже немного отличается произношением, – заметил я.
– Парни, не важно, как они разговаривают, – прервала нас Светлана Сергеевна. – Что с этой дурой-то делать?
– Ну… князь придет, пусть он и решает, – выдал умную мысль Пашка.
Никита, вникнув в ситуацию, велел собирать вещи для этой особы. Участок для одной деревни уже расчистили. Первый дом поставили.
– Пусть зиму там поживет, потом отвезем куда подальше.
Тетке выдали пару мешков картошки, муки, кое-чего по мелочи, да и переселили. Светлана Сергеевна немного поволновалась, как там женщина зимой справится, но князь заверил, что дров наготовили, печь имеется. Колодец во дворе тоже. Это чуть ли не царские условия. Пусть сама себя обеспечивает, если до этого ничего делать не желала.
Конечно, мы старались быть внимательным с каждым подопечным. Но предполагали, что не всех сможем приучить к новой жизни. Женщины, освобожденные из плена, привыкли быстрее. Еще оказалось, что две из того десятка беременны. Первая родила здоровую малышку сразу после Нового года. Это означало, что монголы к беременности не имели никакого отношения.
А подопечная Надежды должна была разродиться к концу февраля. Надя заранее приготовила все, что положено малышу. Запаслась справочниками по уходу за ребенком. Третировала Всеволода Дмитриевича и всех остальных, кто попадался под руку. Но и основную работу в конюшне Надежде приходилось выполнять. Потому получилось так, что начало родов своей подопечной Надежда пропустила.
– Вовка! Зови князя и бегом к конюшням, – прервал мои занятия с Ладимиром Пашка.
Пришлось остановиться. Лад уже умело управлял трактором. Мы как раз заканчивали пахать в одном из новых парников, когда прибежал взволнованный приятель.
Такой зареванной и трясущейся Надежды я еще ни разу не видел. Всеволод Дмитриевич уже подоспел и даже вколол что-то успокоительное.
– И ведь никому не сказала, что у нее схватки, – рыдала Надежда.
– Вот вам и очередной ответ на вопрос, отчего не осталось монгольского следа на Руси, – вздохнул Пашка.
– Утопить новорожденного в ведре это как-то совсем по-скотски, – качал головой Никита. – Они же у нас вроде христиане. Как такое возможно?
– Ребенок от насильника. Внешность, как вы видите, характерная монгольская, – заворачивал мертвого младенца в простынь Всеволод Дмитриевич. – И ты правильно заметил: монголы не христиане. Возможно, подобное убийство церковь не считала грехом?
– Не должна, – возразил Никита. – Скорее всего, это личное.
– Личное или не личное, но у нас в поселке детей с монгольской кровью не будет, – понес малыша Всеволод Дмитриевич.
– А еще по некоторым сведениям монголы сами вспарывали животы тем женщинам, которых изнасиловали, – дополнил Пашка и чуть не был побит Надей за такие уточнения.
Вечером в клубе Никита собрал всех «наших». Обсуждали случай с младенцем. Интересовались, у кого и как обстоят дела с подопечными.
– Если не принимать во внимание, что Ёрш сейчас верховодит всей малолетней ватагой, то вроде ничего заслуживающего внимания нет, – заметил Роман.
– Он у Маргариты Олеговны первый помощник, – возразил я.
– Как только мальчик освоит русский язык, займусь его обучением, – пообещал Всеволод Дмитриевич.
– И Богдана заодно возьмите, – напомнил я.
– Богдана пусть обучает Светлана Сергеевна, – усмехнулся хирург, вспомнив, как лечили и восстанавливали передний зуб Ершу. Пацанята хоть и пугались странных приборов, но любопытство оказалось сильнее.
Как мы и предполагали, обучать и адаптировать детей оказалось гораздо проще. Их не волновало само устройство странных механизмов и предметов. Если срабатывает в парниках оросительная система, значит, так и должно быть. Это я задолбался объяснять Ладимиру простейшие принципы механики. Его интересовал весь транспорт, что имелся в поселке. Велосипед тоже стал для Лада открытием. Только погода не позволяла опробовать такую конструкцию.
Остальные крестьяне больше тяготели к животным. Что было очень кстати. Приплод у нас этой весной обещал быть большим. Не только козы, овцы, коровы и свиньи. Четыре лошади тоже были «на сносях». Уже сейчас все это поголовье превышало наши нужды. Никита планировал раздать часть животных крестьянам в деревни. Но сначала требовалось еще подготовить поля для выпаса. Отгородить каменной стеной деревни и угодья. Это были простейшие меры безопасности. Больше ничего давать сверх того, что используют в натуральном хозяйстве, мы не собирались.
========== Часть 26 ==========
Ладимир при всей своей средневековой дремучести и безграмотности оказался мужиком толковым. Возможно, еще сказывался тот факт, что он осознавал, какое будущее его ожидало, если бы не наше вмешательство. Инвалид с одной рукой прокормить ни семью, ни себя не смог бы. Через пару лет бродяжничества умер бы от болезней или недоедания.
Никита подарил ему второй шанс, а взамен требовалось не так уж и много. Когда команда магов расчистила место под новую деревню и начала возводить дома, я с Ладимиром отправился распахивать очищенные под поля участки. Зима и снег нам совсем не мешали. Александр прикрыл все куполами. Позже уберем и приведем в естественное состояние.
Собственно, я сам на технике не работал. Мой подопечный с этим справлялся самостоятельно. Мы только оговаривали, какой участок делаем, и приступали к работе. Пока Ладимир обрабатывал землю, я сооружал невысокую каменную стену. Примерно метра полтора от земли. Основная функция такой загородки – оградить от животных. Те же изюбры могли прийти на поле. Да и от хищников это тоже станет преградой. Не от всех, конечно. Тигр легко запрыгнет. Только вряд ли тигра заинтересуют посадки кукурузы.
Вторая функция этих ограждений была в четком разделении участков для отдельных крестьянских семей. Пашка заверял, что системы двуполья пока достаточно. Потом, со временем, покажем крестьянам трехполье, расскажем об озимых и прочем. Пока же предполагалась простейшая система двух полей: одно поле под паром, то есть вспахано, но не засеяно, на втором выращиваем зерновые.
Ладимир моих пояснений так и не понял. Но своё задание выполнял хорошо. Отрабатывал, так сказать, свое содержание. И явно гордился тем, что работает, приносит пользу.
Мы с Ладимиром успели вспахать половину того, что расчистили парни под поля, когда Лёшка начал настаивать на том, чтобы мы пахали на лошадях.
– Тяжеловозам нужно давать больше нагрузки. Они у нас и так обленились. Плюс, если не будете приучать, дальше станет еще сложнее, – пояснял конюх.
Пока с лошадьми проводились простейшие тренировки. Тяжеловозов запрягали и заставляли тупо таскать какой-то груз. Против мнения конюха я возражать не стал. Ладимир, может, немного и расстроился, но ровно до того момента, пока не увидел плуг. Сейчас на Руси пашут настолько примитивными сохами, что и говорить на эту тему не стоит.
Безусловно, минитрактор пахал быстрее, но и коняшки оказались на высоте. Лёшка со своими подопечными тоже присоединился к процессу обработки земли. Крестьяне с благоговением относились к этой породе лошадей. Огромные, мощные кони поражали даже меня. Как и Ладимир, я восхищался лошадьми и той амуницией, что была на них. Лад привычно цокал языком, разглядывая хомуты, ремни, систему крепежей.
Всего у нас было двенадцать тяжеловозов. Временно их всех привели в деревню и расположили в конюшнях. Сразу «дарить» лошадей тем переселенцам, которых запланировали обменять, никто и не думал. Только обработаем, засеем поля, посадим картофель и другие овощи. А дальше посмотрим. Самым работящим и смышленым князь выделит лошадей на следующую весну. К тому времени у нас уже подрастут жеребята.
Насчет прочей живности мнения разделились. Отец Сереги мечтал передать половину коз крестьянам. Он бы и свиней сбагрил, но не был уверен, что люди смогут правильно ухаживать за ними и кормить.
Козы нам в таком количестве точно не требовались. На мясо их не пускали. Попробовали один раз и пришли к выводу, что лучше на охоту за оленями сходить. Их мясо по вкусу было выше всяких похвал. Опять же доить коз тоже было проблематично. В том смысле, что рабочих рук не хватало. Это в коровнике автоматизированная дойка, а с козами все сложнее. Плюс половина коз была ангорской и какой-то датской длинношерстой породы. Эту шерсть требовалось состригать.
Раздать большую часть стада было бы идеальным решением. Два литра козьего молока в день на семью очень неплохо. Из шерсти можно напрясть нитей для тканей. В целом, для крестьянского хозяйства коза - идеальное животное.
Небольшие загоны при каждом доме Никита сразу устроил. Ещё там имелись хлев с конюшней и курятник. Пока, естественно, пустующие.
Дома для крестьян приходилось подготавливать с большим вниманием к деталям. Ничего из того, что они не могли бы сами воспроизвести, князь категорически не разрешал использовать. Глиняная посуда, деревянные ложки, примитивная мебель из дерева, минимальный набор инвентаря, такой, как косы, серпы, топоры, молотки, ухваты и даже утюги. Прялки, простейшие ткацкие станки из временного контекста не выпадали и тоже имелись в каждом доме.
Единственным отступлением от этого правила стало то, что дома мы сделали кирпичными. Пусть будущие крестьяне что хотят воображают. Но обезопасить от пожаров деревню можно только подобным образом.
Печи в домах были тоже очередным ноу-хау. Мне даже Пашкиной консультации не потребовалось. Ладимир подробно рассказал, какой у него раньше был дом. Топилась печь в нем по-черному. Сложенная из камней и обмазанная глиной, печь топилась дровами. Все это коптило и дымило нещадно. Чтобы уж совсем не угореть, имелось оконце под крышей, куда дым выходил естественным путем. Затем окошко закрывалось затычкой. А раскалившаяся печь продолжала отдавать тепло. Не думаю, что до утра хватило бы такого относительного тепла.
Кстати, та набожная бабенка, которую переселили из поселка в эту деревню, печь использовала довольно странным образом. Зачем-то сразу заткнула трубу. Закоптила и засвинячила весь дом изнутри. Никита только качал головой и делал заметки в блокноте, на что стоит обратить внимание при заселении крестьян. А потом женщина пропала. Это случилось еще до того, как мы с Ладомиром пришли пахать на поля.
Вначале все решили, что она заблудилась или решила вернуться в поселок. Но, просмотрев тщательно дом, пришли к выводу, что спонтанным исчезновение не было. Вещички были собраны, часть продуктов тоже исчезла. Александр с Ярославом еще обнаружили следы на снегу, что вели за пределы деревни. Куда понесло эту малахольную, Никита даже не стал интересоваться. Возможно, она и не замерзнет в лесу. В начале марта снег уже подтаивал и морозов не было. Но зато хищники никуда не делись.
– Ушла и ушла, – отмахнулся князь. – У нее были все условия и теплый дом, который теперь еще чистить придется. Дел хватает. Думаю, нужно посеять еще немного льна.
Но как только закончили с сельскохозяйственными работами, начали собираться в дорогу. Деревня на тридцать пять дворов была полностью готова к приему жителей. В этот раз учли все трудности перевозки крестьян. Никита рассчитывал привезти сотню, а то и больше. Разместить их на нашем кораблике не получится. Можно было еще один соорудить. Но Лерка посчитал, что обычная баржа на прицепе станет оптимальным решением. Мало того, мы на нее загрузим все те товары, которые будем менять, продавать или дарить.
А еще с нами в этот раз отправлялись родители Лерки и Яра. Их подопечная бродит где-то по лесам или съедена хищниками, в теплицах работы пока особой нет, а нам требовались помощники. Немного поколебавшись, согласился на поездку и Всеволод Дмитриевич. А ещё Пашка ни в какую не соглашался оставлять беременную Любаву одну. Так что девушка отправлялась с нами. Славка порывался прихватить Ерша, но Никита был категорически против. У нас много секретов, а мальчишка точно не удержится и прихвастнет. Зачем такие проблемы? Пусть лучше в школе помогает и язык учит.
Маргарита Олеговна хвасталась, что Ёрш научился читать. Самое интересное, что русский язык он знал пока плохо. И многое из того, что читал, не понимал. Хотя мальчишке нравился сам факт, что он знает буквы и читает. Не думаю, что Богдан сильно отстанет от своего друга. Эти четырнадцатилетние пацанята резко выделялись среди соотечественников. Были в поселке парни возрастом года на два постарше Ерша и Богдана. Но все они безоговорочно выполняли распоряжения главаря. Хоть в этом у нас проблем не было.
Школа Маргариты Олеговны уже начала выполнять свои основные задачи.
Честно говоря, я искренне недоумевал, как Ершу удалось подчинить не только своих, но еще и наших - Алену и Зою. Девчонки изначально помогали в школе. И вдруг оказалось, что уже выполняют поручения Ерша. А он, как и положено «настоящему мужику», искренне считал, что женская особь должна уметь готовить, а не книжки читать. И раз в школе были организованы обеды, то прямая обязанность всех девочек обеспечить едой школьников.
– Уникальные организаторские способности, задатки полководца или атамана разбойников, – посмеивалась Маргарита Олеговна. – Когда выучит русский, он еще и вас погоняет.
Пока же лучше всех понимала и разговаривала на русском языке Любава. Школу она не посещала. Пашка занимался с ней индивидуально и ежедневно. Меня же больше всего удивляло то, как девушка воспринимает наличие у нас магии. Кажется, ее это не сильно волновало. Странные вещи и предметы восхищали, но не более того. Она совершенно спокойно отнеслась к пылесосу. Конечно, удивилась, но не испугалась.
Я был неимоверно счастлив, что кто-то убирается в наших домах. Столько времени освободилось! Любава вела себя как горничная элитного отеля с опытом работы в несколько лет. Деловито собирала постельное белье по пятницам. У всех имелись стиральные машинки, но мы порой изматывались так, что предпочитали сменить постель магией, а не стирать белье. Также ловко Любава управлялась с утюгом и гладильным катком.
Каждый день в наших домах она не убиралась, но два раза в неделю обязательно выделяла на каждый дом. Времени свободного у Любавы оставалось предостаточно, но праздно гуляющей ее никто не видел. Формально у нас были три поселка: поселок магов, поселок переселенцев из двадцать первого века и крестьянский. Любава беспрепятственно могла ходить везде. Но обычно посещала только склад с продуктами, чтобы приготовить еду для своего Пашеньки. В крестьянский поселок девушка даже не заглядывала.