— Откуда ты знаешь?
— Потом расскажу. Лучше я тебя поцелую.
— Не хочу.
— Это почему? — он удивился. — Сама согласилась со мной судьбу повязать. А теперь отворот-поворот? Не получится. Мы теперь вместе, малышка. Нам теперь придется и хлеб-воду делить, и детей растить, и далее по списку.
Его губы оказались на моих губах. Почему-то стало страшно. На что я там подписалась? Мысли путались. Дыхание почти остановилось...
Меня рвало. Рвота смешивалась с кровью из носа. Голова кружилась. Дышать. Хотелось нормально вздохнуть, но легкие отказывались слушаться. Казалось, что я умираю. Нужно было позвать на помощь Марину, но я не могла и на секунду остановить рвоту. Марина пришла сама. Притащила кастрюлю, в которой мы кипятили воду, когда меняли трубы летом. Помогла дойти до ванны. Умыться. Меня трясло. Так плохо еще никогда не было. Так как волосы испачкались, пришлось их отмывать.
Через час я сидела в своей кровати, с перестеленным бельем и пила крепкий черный чай. Марина сидела рядом, расчесывая волосы, чтоб их заплести в косу. Иначе завтра я с ними бы не справилась. Она молчала, так же как и я. Часы показывали полночь. Закончив заплетать волосы, Марина обняла меня.
— Тяжело тебе придется. — сказала она.
— Марин, я не могла по-другому.
— Он на это и рассчитывал. Ладно, назад уже не повернуть. Придется идти только вперед. А я буду рядом. Если что, то помогу. Хотя так зла, что Логода придушила бы. — ее нотки в голосе заставили меня вздрогнуть. — Но что поделать? После драки кулаками не машут.
— Это получается, что я теперь замуж вышла?
— Не знаю.
— Он сказал, что всегда плохо, когда судьба меняется.
— Значит, повязал свою нитку с твоей.
— Так ты же...
— Я их вяжу, но не наблюдаю последствий. Меня это никогда и не интересовало. В этом мире есть и куда более интересные вещи.
— Какие?
— Интриги, мужчины, плетение. А последствия — это не так интересно. — хмыкнула она.
— Получается, что у меня больше нет выбора?
— Ты своего милого лучше расспроси обо всех тонкостях.
— Странно, что ты этого не знаешь.
— На самом деле нет. Ты же не знаешь всех тонкостей работы полиции или пожарных. У каждого своя работа, своя специфика. А остальное — это общие черты.
— Страшно почему-то.
— Бояться раньше надо было. — хмыкнула она. — Раз связалась, то теперь придётся вариться в этом котле. Привыкай.
Мы какое-то время сидели молча. Потом появилась слабость. Захотелось спать.
— Ладно. Отдыхай. Не бойся. Я тебя не брошу. Со всем разберемся. Если понадобится и обычаи Логодов выучим. — она поцеловала меня в лоб. — Спи.
— Спокойной ночи. И спасибо.
— Мы как бы не чужие люди. По-другому и быть не может. — уже около двери, ответила Марина.
Она ушла. Дверь закрывать не стала. Я укуталась одеялом. Меня все еще знобило. Пес появился рядом из ниоткуда. Он лег рядом со мной, вытянувшись на кровати. Ткнулся носом в мою ладонь. Слезы навернулись на глазах. Он только вздохнул и подвинулся ближе. Не знаю сколько я проплакала, но все же уснула. Слабость и усталость взяли свое. А на следующий день уже нужно было вставать на работу.
Смена прошла спокойно. Я была на женской половине. Узнала, что Саша все еще был в реанимации. Но его уже готовы были перевести назад в отделение. Дожидаться этого я не стала. Нужно было выспаться. Позвонил Карл. Я отменила свидание. Мне было откровенно не до него. Настроение было плохое. А на улице светило солнце. Яркое и холодное. Последнее солнце перед началом зимы. После смены я пошла в парк. Пес появился из-за кустов. Но в этот раз не носился как сумасшедший, а шел рядом. Прям такой послушный и правильный, что слов не было.
Хорошо, что я достала уже пуховик. Начало подмораживать. Поэтому в нем я чувствовала весьма комфортно. Можно было спокойно не бояться холодного ветра. Не знаю, каким чудом я столкнулась с Колей. Увидев меня, он хотел свернуть в сторону, потом нахмурился и пошел в мою сторону.
— Привет, — чихнув, сказал он.
— И тебе не хворать. — А он не изменился. Хотя как может измениться человек за пару недель после нашей с ним последней встречи. Когда я видела его у загса, я не считала это встречей. Пес зарычал. Аж шерсть дыбом встала.
— Как так получилось?
— Ты о чем? — не поняла я. Коля многозначительно посмотрел на пса. И тут до меня дошло. — Ты тоже маг, как Марина?
— А она не сказала? — в свою очередь, спросил Коля.
— Нет. — Почему-то показалось, что меня обманули. Стало горько.
— Так было лучше всего. Ты мне правда нравилась, Рит. Но не мог жениться. Мы только на своих женимся.
— Я не понимаю, зачем вы все это подстроили. — на глазах навернулись слезы. Понадобилось усилие воли, чтоб не расплакаться.
— У тебя по судьбе было одиночество. Вспомни, как ты переживала, что тебе восемнадцать, а ты еще ни с кем не целовалась. Только изменить ничего нельзя было, чтоб не повлечь цепочку непоправимых событий. Выход нашелся в романе со мной. Марина тогда много вероятностей просмотрела. Сказать тебе мы не могли.
— А ты выступил таким рыцарем в сверкающих доспехах?
— Почему бы и нет? — он пожал плечами. — А теперь все резко поменялось.
— Как видишь. — я пожала плечами, скопировав его жест.
— Марина как к этому отнеслась?
— Нормально. Коль, рада была увидеть тебя, но мне надо идти.
Как я не сорвалась на бег, не представляю. Слезы душили. Я быстро пошла прочь из парка. Коля еще что-то мне говорил, но я не слышала его. Любовь — это обман. Нет ее. Есть расчет. Остальное — это сказки для девочек. Пусть они и хотели как лучше, но я любила Колю. А он просто «учил девочку целоваться». И Саше я не нужна. Его дух заставляет. Но когда знаешь правду и понимаешь, что движет всего лишь расчет, то становится легче это принять. Не воздушных замков, хрустальных фантазий. Есть суровая правда жизни. Я дошла до дома и расплакалась. Пес был рядом все это время. Обняв его, я уткнулась носом в шерсть. Как же было одиноко и больно!
Глава 8.
Работа. В ней хорошо раствориться от всех бед. Она помогала не думать о плохом. Теперь я радовалась, что приходилось работать так много. А еще заболела одна медсестра и пришлось остаться на две смены подряд. Тяжело, но это к лучшему. Не придется разговаривать с Мариной. Я понимала, что она хотела как лучше, но недаром говорят, что благими намерениями выстелена дорога в ад. Моя напарница отказалась работать на мужской половине. Поэтому мне пришлось перейти. Какая разница где работать? Все равно. Да и конфликтовать я не любила. Было проще сделать, чем спорить.
А на мужской половине был Саша. Правда, он проспал почти весь день. Как я не зайду, он дрых. Это даже хорошо. С ним я тоже не была готова разговаривать. К вечеру второго дня я уже готова была свалиться. Устала. Кружилась голова. Слабость. Крепкий чай и дальше работать. Все равно за меня мою работу никто не сделает. Я раздавала градусники. Пришлось разбудить Сашу. Ему-то точно надо было мерить температуру. Его сосед лежал, заткнув уши наушниками и смотрел по телефону фильм. Воткнул градусник под мышку и отвернулся к стенке.
— Малышка, постой немного. — попросил Саша. Ловя меня за руку.
— Мне нужно работать.
— Всего пять минут. — сказал он. Зевнул. — Не знаю, чем меня накачали, но спать хочу постоянно.
— Тебе рассказать?
— Не надо. Можешь мне что-то из вещей принести? Ногу на днях загипсуют. Я бегать начну. А у меня даже трусов нет. Я тебе потом верну.
— Позвонил бы родным...
— Они далеко. — оборвал он. Его большой палец ласково гладил мою руку. Простое прикосновение, а стало жарко. — Поможешь? Малышка, я тебя спрашиваю.
— Не надо меня так называть.
— Я же не виноват, что у тебя имя сложное. Мне его сложно называть. — он опять зевнул. — Это ведь не было сном. Мы с тобой повязаны. Сама меня вытащила. Сама согласилась. Или забираешь свои слова назад? Все равно уже поздно.
— Саш...
— Угу. Меня так зовут. Так вещи принесешь? Еще костыли нужны на время. И все остальное. А то я выйду из больницы совсем зарасту. — он отпустил мою руку и провел рукой по подбородку, на котором уже вовсю красовалась щетина.
— Ты всегда такой наглый?
— Да.
— Давай градусник. Температуры нет.
— Это хорошо. Тебе легче? Или еще поболтаем?
— Да. — как-то рассеянно ответила я.
— И как понять? — серьезный взгляд голубых глаз словно пытался проникнуть в мои мысли.
— Нормально все со мной.
— Так мы договорились?
— Договорились. Принесу я тебе апельсины.
— Терпеть их не могу. Лучше яблоки.
Надо же было быть таким наглым. Я еще возмущалась про себя, когда до меня дошли его слова про сон. Стало страшно. Наверное, это нормальная реакция на что-то необъяснимое, что не поддается логике. Да я его почти не знаю, а теперь по каким-то законам мы теперь муж и жена? Захотелось зажмуриться, потом открыть глаза и проснуться. Но это был не сон.
Следующие два дня я провела в каком-то странном состоянии. После тяжелой смены сразу пошла домой спать. Потом еще одна смена на женской половине, поэтому с Сашей я не общалась. Можно было бы к нему заглянуть, но я боялась. Просто трусила. А потом у меня было два выходных. Первый прошел в кровати. Потому что смена была тяжелой. А второй... Надо было навестить Сашу.
Я проснулась рано. Марина собиралась на работу. Не спеша пила кофе, который очень любила. Мы почти не разговаривали все эти дни. Но долго в молчанку играть я не могла. У меня не получалось долго обижаться и мне нужны были ответы на вопросы.
— Марин, как думаешь, стоит ли ему одежду помогать купить и яблоки? — спросила я, садясь за стол, напротив нее.
— Смотря кому? — она бросила на меня любопытный взгляд. При этом она оставалась само спокойствие.
— Саше. Просит ему помочь. А я не знаю.
— Так это дело твое. Хочешь помогай, хочешь нет.
— Он мне такой список составил всего необходимого.
— Охотно верю. Сразу скажу, денег у него нет. Так что не вернет. Но так как ты сама решила, что тебе такой муженек подходит, то думаю яблоки купить надо.
— Ты смеешься?
— А тут только смеяться и остается или плакать. Но мы вроде и так наплакались с тобой, давай хоть улыбнемся.
— Ничего смешного не вижу. — ответила я, кладя голову на руки.
— Посмотри на это с моей точки зрения. Твой жених... Или уже муж? — спросила она. Я лишь пожала плечами.
— Как я поняла. Ритуал до конца незавершен.
— Значит, недомуж. Он попал в больницу. Твои действия? Ты же не будешь сомневаться помогать ему или нет. Навещать или нет.
— Но я его почти не знаю.
— Заодно и познакомишься. — хмыкнула Марина. — Тебе с ним жить жизнь. Ничего тут не поделать. Верно я говорю, блохастый?
Пес показался в коридоре. Рыкнул на нее, подошел ко мне и лизнул руку. Я машинально погладила его по голове.
— Ты права. Пора признать правду. И бегать от нее глупо.
— Ну не глупо, тут бегай не бегай, а все равно принять придется. У тебя деньги-то есть на яблоки?
— Хочешь подкинуть?
— Одолжить. С возвратом. Этого нищеброда я кормить не буду.
— Как скажешь. — я тяжело вздохнула. Было почему-то грустно и тоскливо. Хоть вой. Пес заскулил. Я посмотрела на него. — Ты мне хочешь компанию составить, чтоб по выть вместе?
— Ладно, тут я с вами распрощаюсь. Мне на работу пора.
Марина взяла сумку и достала оттуда деньги. Положила их на стол. Обняла меня на прощание.
— Не расстраивайся. Все ведь не так и плохо.
Легко сказать. Не все плохо. Только принять сказку все равно сложно. Но ведь можно и не принимать. Например, помочь парнишке, что попал в беду. Разве в этом есть что-то плохое? Найдя такое объяснение, я позавтракала и поехала за покупками. Пришлось все на глаз покупать. Непривычно. Тем более что по магазинам я ходить не любила. Всегда оттягивала до последнего момента, когда вынуждена была пойти на эту пытку. Марина этого не понимала и старалась приучить к таким «культурным» походам. Но смысла я в этом не видела. Лучше в парке погулять, в лес съездить, чем толкаться в душном магазине.
— Рита, а ты какими судьбами? — удивилась Валентина Петровна, моя начальница, когда я ввалилась в отделение с пакетами и костылями.
— А я благотворительностью заняться решила.
— Это к Белкину что ли?
— Угу.
— Добрая ты. А парня и прям жаль. Надо так не везти.
— Это точно.
— Я когда узнала, что у него вся семья сгорела вместе с домом этим летом, а потом еще и его на складе завалило, то тоже думала помочь, но сама знаешь, что лишних денег нет.
— А мне пока несложно. — ответила я.
Валентину Петровну отвлекли. Я же со спокойной душой пошла к Саше в палату. Тот лежал один.
— Взяли оперного певца на операцию?
— Да. Так что я сегодня опять веселиться буду. — ответил он. — Думал, что ты про меня забыла.
— Хотела. Не знаю подойдет или нет. Скажем так, на свой вкус выбирала.
— Главное, я смогу теперь хоть из палаты выбираться. Нога хорошо заживает. Так что буду учиться скакать.
— С одной рукой тяжело будет.
— Не привыкать. Уже ломался. — он не спускал с меня глаз. Почему-то я начала смущаться.
— Это правда про твою родню?
— Нет.
— Почему соврал?
— Потому что так надо. Вот познакомлю тебя со своими родными, то меня поймешь.
— А надо? — спросила я. Что-то мне этого совсем не хотелось.
— Надо. Но всему свое время. Ты одна живешь или с родителями?
— С сестрой.
— Сожалеешь о том, что на моем пути попалась?
— Может это ты на моем пути попался?
— Тогда скажу по-другому. Сожалеешь, что пути сошлись? — спросил он.
— Пока нет. Только непривычно все это. Осознать непривычно. Знаешь, в книгах и кино это все так легко. Главная героиня понимает, что мир не такой как есть. Смотрит на фокусы и верит. А я не могу в это поверить. Вот не укладывется у меня все это в голове. Я как Фома не верующий. Вижу, как карты летают, вижу как пес то появляется, то исчезает. А поверить не могу.
— Тебе не надо верить. Надо лишь принять. — сказал он.
— Марина тоже самое говорит. Но я...
— Марина — это кто?
— Моя сестра. Из высших. — после моих слов он присвистнул.
— Интересно кого мне судьба подкинула.
— Я не знаю ваших игр. И это...
— Подойди сюда, пока в истерику не впала. — вроде попросил, а противиться я ему не смогла. Он взял меня за руку. — Успокойся. Все хорошо будет. Тебя эти игры не касаются. Сейчас починюсь, будем с тобой жить — не тужить. Кашу да щи варить. Детишек растить. Чего тебе еще нужно? Ведь ты об этом мечтала? Так ведь? Вот и сбылась твоя мечта. В следующий раз будь осторожнее, когда загадываешь желания.
— Я о другом мечтала. — тихо ответила я. Тепло. Оно приятно расходилось по телу.
— Значит не повезло. Нет у вас общего будущего. А со мной будет. Не расстраивайся. Все наладится. И не плачь больше. Духу это не нравится. Он меня тогда доставать начинает. Считает, что это я тебя тут обижаю. Хотя как? Я вон лежу, встать не могу.
— Черныш хороший. Он меня успокаивал все это время. — захотелось улыбнуться.
— Я сейчас отпущу руку и мир немного поменяется. Не бойся. Потом все верну на место. Хорошо?
— Еще один фокус?
— Можно и так сказать.
Такое ощущение, что все вокруг стало ярче. Будто кто-то настроил резкость и насыщенность цветов. Я видела какие-то тени. Тусклые и не очень. Они проходили сквозь стены, не останавливаясь. Ощущала чье-то дыхание где-то в другом районе города. Стало страшно. Саша опять взял меня за руку. Мир вновь потускнел.
— Неплохо. Хоть истерики не было.
— Что это?
— Так вижу я. — ответил он. Глаза блеснули яркостью.
— А серые и черные силуэты?
— Призраки. Те, кто умер здесь и по каким-то причинам не перешел за грань. Костлявая приходит за всеми, но не все хотят с ней уходить. В больнице часто умирают люди. Поэтому и призраков здесь больше. Не бойся, они не тронут никого. Просто ходят потерянные. Мне их порой даже жаль. Моя задача помогать им уйти на ту сторону.