Он извлек на свет пластиковый цилиндр. Потом подошел к другому шкафу и вынул оттуда металлическое кольцо диаметром около полутора метров. Когда он прикрепил его к основанию цилиндра, Вили услышал щелчок. Все это выглядело довольно глупо и напоминало сачок без сетки.
– Во всяком случае, – продолжал мастер, подходя к Вили, – проблема заключается в том, что мы в состоянии поддерживать всего несколько «техников-виноградарей». Это позор. Нам еще нужно так много всего узнать. Мы можем принести миру так много пользы.
Не сводя глаз с дисплея, установленного возле стола, он поводил петлей над столом и лежавшим на нем Вили.
– Нисколько не сомневаюсь, – кивнул Росас. – Как вы уже принесли много пользы с эпиде…
Он замолчал, потому что экран дисплея неожиданно ожил. Цвета были яркими, словно обладали собственной жизнью. Они резко контрастировали с мертвенно-зеленым светом лаборатории. На какое-то мгновение на дисплее появились простенькие абстрактные рисунки, но тут Вили заметил, что они асимметричны и к тому же перемещаются. Когда мастер поднес металлическую петлю к груди Вили, эллиптическая форма резко сжалась, но стоило прибору приблизиться к его голове, как картинка снова разрослась. Удивленный Вили приподнялся на локтях, и изображение на дисплее стало еще шире.
– Ложитесь! Необязательно лежать неподвижно, однако мне нужно выбрать подходящий угол обзора.
Вили лег на спину. У него возникло такое ощущение, будто над ним надругались. Смотрели на его внутренности, попавшие в плоскость кольца!
Мастер снова передвинул прибор к груди Вили, наблюдая за работой сердца, – тук-тук-тук. Затем он изменил настройку, и изображение на экране стало увеличиваться, пока сердце не заполнило его целиком. Было видно, как кровь поступает в камеры и вытекает из них. Рядом с первым засветился второй дисплей, и на нем появились непонятные цифры. Мастер продолжал свои измерения еще минут десять-пятнадцать, внимательно изучая тело Вили. Наконец он убрал петлю и занялся цифрами на дисплее.
– Ладно, концерт окончен. Не надо даже делать генетический анализ, малыш. Такую болезнь, как у тебя, мы уже лечили раньше. – Он посмотрел на Росаса, решив наконец как-то отреагировать на его враждебность. – Вас не устраивает наша цена, мистер Росас?
Помощник шерифа открыл было рот, чтобы ответить, но мастер замахал руками, не дав ему говорить.
– Цена, несомненно, высокая. Мы нуждаемся в самом современном электронном оборудовании. Вам, Мастеровым, Власть разрешала процветать все последние пятьдесят лет. Насколько мне известно, ваша технология существенно лучше, чем у Мирной Власти. С другой стороны, те немногие, кто продолжает заниматься биологическими исследованиями, живут в постоянном страхе и вынуждены прятаться, чтобы продолжать свою работу. А поскольку Власть сумела убедить вас, что мы самые настоящие чудовища, большинство из вас категорически отказываются продавать нам свою продукцию.
Тем не менее за прошедшие пятьдесят лет, мистер Росас, нам удалось совершить немало настоящих чудес. Если бы у нас была ваша свобода, мы могли бы сделать еще больше. И Земля сейчас была бы раем.
– Или кладбищем, – пробормотал Росас.
Мастер кивнул. Казалось, его почти не задели слова Росаса.
– Вы говорите это, даже когда нуждаетесь в нас. Эпидемии запутали вас так же, как и Мирную Власть. Если бы не те необъяснимые вспышки болезней, все могло бы быть иначе. На самом деле, если бы нам предоставили свободу действий, люди совсем не страдали бы от болезней, подобных той, что поразила этого мальчика.
– Каким образом вам удалось бы с ними справиться? – спросил Вили.
– При помощи другой эпидемии, – спокойно ответил мастер, напомнив Вили «безумных ученых» из старых телевизионных фильмов, которые смотрели Ирма и Билл. Говорить о новой эпидемии, когда прошлые принесли человечеству столько горя! – Да, именно так. Видишь ли, твое заболевание вызвано нарушением генетического кода родителей. Самым элегантным решением было бы создать вирус и напустить его на все население Земли, чтобы он внес исправления в генотип, вызывающий эту болезнь.
В его голосе звучал восторг исследователя. Вили не знал, что и думать об этом человеке, руководствующемся явно благими намерениями, но гораздо более опасном, чем Мирная Власть и все аристократы, вместе взятые. Ученый вздохнул и повернулся к дисплеям.
– Да-да, мне кажется, мы сейчас еще безумнее, чем раньше, возможно – еще безответственнее. В конце концов, мы ведь посвятили этому всю свою жизнь, в то время как вы можете жить открыто, не опасаясь, что Власть… Ладно, существуют и другие способы, позволяющие излечить твою болезнь, они нам известны вот уже несколько десятилетий. – Он взглянул на Росаса. – Более безопасные способы.
Мастер подошел к шкафчику и посмотрел на дисплей, установленный возле дверцы.
– Похоже, у нас как раз достаточно нужного препарата. – Взяв самую обычную на вид стеклянную бутылочку, он наполнил ее и вернулся к Вили. – Не волнуйся, тут нет ничего заразного. Это всего лишь паразит – я бы назвал его симбионтом. – Ученый коротко рассмеялся. – На самом деле это что-то вроде дрожжей. Если ты будешь принимать пять таблеток в день, пока бутылочка не опустеет, в твоем организме образуются стабильные антитела. Ты заметишь улучшение уже через десять дней.
Он вложил баночку в руку изумленного Вили. Всего лишь «возьми вот это – и все твои проблемы к утру будут решены». Или через десять дней, или когда-нибудь. А как же боль, страдания, жертвы? Только во сне спасение приходит так легко.
Казалось, на Росаса все это не произвело никакого впечатления.
– Отлично. «Красная стрела» и остальные заплатят вам, как и было обещано: компьютеры и программное обеспечение в соответствии с вашими заявками в течение трех лет.
Он произнес эти слова с трудом, и Вили понял, как неохотно Мигель Росас согласился сопровождать его в этом путешествии – и с какой серьезностью Мастеровые относились к желаниям Пола Нейсмита.
Мастер кивнул. Впервые за все время разговора его смутила враждебность Росаса, словно только сейчас он понял, что совершенная сделка не повлечет за собой ни благодарности, ни дружбы.
Вили соскочил со стола, и они направились к лестнице. Но не прошли и десяти шагов, как вдруг заговорил Джереми:
– Сэр, вы сказали, что на Земле мог бы быть рай?
Голос Джереми звучал немного недоверчиво, немного испуганно, но в нем было любопытство. В конце концов, именно он бросил Власти вызов, создав свои самодвижущиеся тракторы. Именно Джереми постоянно говорил о том, что наука переделает мир.
– Вы сказали – рай. А на что вы способны, кроме того, что лечите некоторые болезни?
Мастер, казалось, понял, что в вопросе нет насмешки. Он остановился под светящимся пятном на потолке и жестом предложил Джереми Сергеевичу подойти поближе.
– Мы можем многое, сынок. Вот, например… Как ты думаешь, сколько мне лет? Как ты думаешь, сколько лет всем остальным в нашей винодельне?
Стараясь не обращать внимания на зеленоватый свет, делающий всех похожими на мертвецов, Вили попытался угадать. Кожа мастера была гладкой и эластичной, с небольшими морщинками возле глаз, волосы казались здоровыми и густыми. Сначала Вили подумал, что этому человеку лет сорок. Теперь он выглядел даже моложе.
А остальные? Примерно того же возраста. Однако в любой обычной группе взрослых средний возраст больше пятидесяти. Неожиданно Вили вспомнил, как этот человек говорил о Войне, его слова звучали так, словно он был свидетелем тех событий. «Мы» решили это, «мы» сделали то…
Он был уже взрослым во время Войны. Он был ровесником Нейсмита и Каладзе!
Джереми от изумления открыл рот, а потом робко кивнул, получив ответ на свой вопрос. Ученый улыбнулся ему и сказал:
– Теперь ты понимаешь. Мистер Росас говорит о риске… Риск, возможно, действительно велик. Но ведь и выгоды не менее велики.
Он повернулся и подошел к двери, ведущей на лестницу… Но она неожиданно распахнулась. На пороге стоял один из рабочих, которых Вили и его спутники видели в помещении с бочками.
– Хуан, – торопливо проговорил он, – они начали глубокое зондирование. Повсюду вертолеты. И прожектора.
Глава 16
Мастер отступил назад, и рабочий спустился по винтовой лестнице.
– Что?! Почему вы не сообщили вниз? Ладно, я понял. Вы выключили запрещенное оборудование? – (Рабочий кивнул.) – Где шеф?
– В приемной. И остальные тоже. Она будет все отрицать.
– Гм. – Мастер колебался всего секунду. – На самом деле это единственное, что можно сделать. Наша защита должна выдержать проверку. Пусть обыскивают комнату с бочками сколько влезет.
Он посмотрел на троих северян:
– Я поднимусь наверх вместе с этим человеком, чтобы поздороваться с силами закона и порядка. Если они про вас спросят, мы скажем, что вы уже ушли в сторону пляжа.
Может быть, Вили все-таки еще удастся вылечиться.
Мастер быстро подрегулировал что-то на стенной панели, и зеленый свет постепенно померк, оставив лишь небольшую полоску, которая уходила куда-то в темноту.
– Идите вдоль этой линии и в конце концов доберетесь до берега. Мистер Росас, вы ведь понимаете, что мы сильно рискуем, отпуская вас. Если нам удастся спастись, я надеюсь, что вы выполните свои обещания.
Росас кивнул, потом смущенно взял фонарик из рук мастера, а затем подтолкнул Джереми и Вили в темноту. Вили услышал, как двое биологов быстро поднимаются по лестнице навстречу своей судьбе.
Светящаяся лента два раза повернула, и коридор сузился так, что едва пролезали плечи. Вили дотронулся до стены – камень оказался мокрым и неровным на ощупь. В уходящем вниз туннеле теперь было совсем темно. Майк включил фонарик, и они чуть ли не бегом двинулись дальше.
– Вы знаете, что Власть сделает с лабораторией?
Джереми шел сразу за Вили, время от времени налетая на него, но не настолько сильно, чтобы они оба потеряли равновесие. Что сделает Власть? Вили запыхался и поэтому с трудом выдохнул:
– Накроет их пузырем?
Конечно же. Зачем предпринимать рейд? Даже если у них есть серьезные подозрения, безопаснее всего спрятать все это место под пузырем, покончив и с учеными, и со смертельной опасностью, которая может отсюда исходить. Разумное решение: ведь Мирная Власть славилась тем, что сурово наказывала каждого, кто осмеливался заниматься запрещенными исследованиями. В любую минуту они могут оказаться внутри огромной серебристой сферы. Внутри.
Dio, может, это уже произошло… Вили споткнулся и чуть не выронил стеклянную бутылочку, ради которой было предпринято это опасное путешествие. Наверняка станет ясно, только когда они наткнутся на стену. Вили и его товарищи проживут несколько часов, может быть несколько дней, но когда воздух кончится, они умрут, как до них тысячи невинных жертв умерли в Ванденберге, Пойнт-Ломе, Хуачуке и…
Потолок стал ниже, теперь Вили почти касался его головой. Джереми и Майк, согнувшись, с трудом пробирались вперед, изо всех стараясь бежать быстрее. Вокруг них в безумном танце плясали тени.
Вили посмотрел вперед, опасаясь увидеть три бегущие навстречу фигуры, – первым признаком плена будет их собственное отражение на внутренней поверхности пузыря.
Там и вправду что-то двигалось. Очень близко.
– Подождите! Остановитесь! – завопил Вили.
Все трое застыли на месте… возле двери, почти обыкновенной двери. Она была металлической, этим и объяснялось увиденное Вили отражение. Вили нажал на ручку, и дверь распахнулась наружу. Услышав шум океана, Майк выключил фонарик.
Они побежали вниз по лестнице, но слишком быстро. Кто-то споткнулся, а через мгновение на Вили обрушился удар сзади. Все трое покатились вниз по ступеням. Вили несколько раз больно ударился о камень, инстинктивно разжал руку и… Бесценная баночка упала и со звоном разбилась.
Крупицы жизни рассыпались по невидимым ступеням.
За спиной у Вили пытался подняться на ноги Джереми.
– Фонарик, Майк, быстро!
Через секунду яркий свет залил ступени. Если кто-нибудь из полицейских находится сейчас на берегу и смотрит в их сторону…
И все же они пошли на этот риск ради Вили.
Джереми и Вили шарили руками по ступенькам, не обращая внимания на острые осколки. Через несколько секунд они собрали таблетки – вместе с грязью и стеклом – и ссыпали их в водонепроницаемый походный мешок. Джереми поднял листок бумаги и запихнул туда же.
– Инструкция, наверное.
Он закрыл мешок на молнию и протянул Вили.
Росас еще секунду не выключал свет, чтобы запомнить тропинку, по которой они пойдут дальше. Вода за долгие годы успела почти полностью сгладить каменные ступени. Больше в пещере не было никаких следов пребывания человека.
Снова наступила темнота, и беглецы начали осторожно спускаться вниз, продолжая двигаться несколько быстрее, чем им того бы хотелось. Эх, сейчас бы прибор ночного видения… Подобная аппаратура не была запрещена, но Мастеровые не любили зря выставляться. Единственное, что они привезли с собой в Ла-Холью, – это шахматный процессор «Красная стрела».
Вили показалось, что он видит впереди свет. Перекрывая шум прибоя, донесся ритмичный стук, который то становился громче, то совсем затихал. Вертолет.
Они сделали последний поворот и сквозь вертикальную расщелину, оказавшуюся входом в пещеру, увидели внешний мир. Клубился вечерний туман, однако сейчас он был совсем не таким густым, как раньше. На уровне глаз висела горизонтальная светло-серая полоса. Чуть позже Вили сообразил, что источник свечения находится в тридцати или сорока метрах впереди, – это линия прибоя. Каждые несколько секунд в воде что-то мерцало.
За спиной у Вили Росас прошептал:
– Свет прожекторов идет с вершины скалы. Может быть, нам повезет.
Он скользнул вниз мимо Джереми и повел их к выходу. Несколько секунд беглецы стояли у расщелины и внимательно разглядывали берег. Никого не было видно, только вдали кружили над горами вертолеты. У входа лежала груда крупных валунов, достаточно больших, чтобы можно было продвигаться дальше, прячась за ними.
Это произошло как раз в тот момент, когда они выходили из расщелины, – послышался низкий, напоминающий удар колокола звук, за которым последовал страшный грохот и треск раскалывающейся скалы. Со всех сторон посыпались осколки. Тысячи тонн камней добавились к той россыпи, что тянулась вдоль берега. Прижавшись к земле, беглецы ждали, когда их раздавит.
Однако ни одного крупного осколка не упало рядом с ними, и, когда Вили наконец осмелился поднять глаза, он понял почему. Четко выделяясь на фоне редких звезд и тумана, с неба опускалась идеальная сферическая поверхность. Сфера диаметром двести, а то и триста метров простиралась от нижней части пещеры-винодельни до самой вершины утеса и от виноградников до границы скал.
– Они это сделали. Они действительно это сделали, – пробормотал Росас.
Вили чуть не вскрикнул от облегчения. Еще несколько сантиметров, и они были бы заживо погребены.
«Джереми!»
Вили подбежал к краю сферы. Его друг стоял рядом ним и должен был спастись. Но где же он тогда? Вили ударил кулаком по теплой гладкой поверхности. Росас прикрыл рукой рот Вили и приподнял парня над землей. Несколько мгновений Вили отчаянно сопротивлялся, а потом затих, и тогда Росас снова опустил его на землю.
– Понимаю, – сдавленно прошептал Майк. – Вероятно, он остался по другую сторону. Но мы должны в этом убедиться.
Он включил фонарик, вспыхнувший так же ярко, как недавно в пещере, и они несколько раз прошлись вдоль края сферы. Джереми они не нашли, но…
Фонарик Росаса на миг застыл, осветив крошечный участок земли. Потом свет погас, но Вили успел заметить два крошечных красных пятнышка, два… кончика пальцев… лежавших в грязи.
Возможно, Джереми лежал сейчас всего в нескольких сантиметрах от них, скорчившись от боли и глядя в темноту, чувствуя, как по пальцам стекает кровь. Рана вряд ли была смертельной. Ему еще предстояло несколько часов мучений. Вероятно, он вернется в лабораторию и будет сидеть вместе с остальными – дожидаясь, пока кончится кислород. Они оказались полностью отрезаны от мира.