Хоуп все меньше и меньше хотелось говорить Прошлая ночь это вполне доказала. Она едва выдавить из себя слова: «Мой муж избил меня».
Она сохранит все в тайне, хотя Мак прав. Если секрет знает больше чем один человек, это уже не секрет. Она доверяла Саше. Теперь и Мак знает.
Можно ли доверять ему?
Сегодня утром он ее удивил, войдя в кухню после тренировки, весь разгоряченный и мокрый. Она увидела обнаженную грудь и потрясающие мускулы, и ее собственное тело охватило пламя от макушки до пяток.
Она лежала в кровати на спине и старалась забыть, что в огромном доме сейчас только она и Мак. Им даже нет нужды находиться в одной комнате в одно и то же время. Они могли сосуществовать. Не жить вместе, а существовать независимо друг от друга. Довольная, Хоуп закрыла глаза. У нее созрел план.
Когда несколько часов спустя она проснулась, желудок подсказывал, что уже время ланча. Она приняла душ и высушила волосы. Затем надела черные легинсы и простую шелковистую черную майку. Тщательно собрала «рабочую» одежду: мешковатые серые джинсы, свободную легкую рубашку с длинными рукавами, кеды и, конечно, парик.
Перед пожаром они с Сереной сидели в кухне и обсуждали, как той переехать. Серена связалась с матерью, которая жила в другом штате. Та тоже была в разводе, поэтому обладала весьма ограниченными средствами, чтобы помочь дочери начал новую жизнь. Тем не менее наскребла несколько сотен долларов, и Серена надеялась, что на эти деньги, плюс подаренные мужем драгоценности, которые сумела прихватить из дома, сможет снять небольшую квартирку в Уэдерби.
Хоуп сомневалась. Хотя цены на аренду квартир несравнимы с ценами в Нью-Йорке, но все равно очень недешево. Собрав одежду, Хоуп по привычке потянулась к кожаной сумке, но рука замерла на полпути. Она вдруг осознала, что теперь нет нужды скрываться. Как правило, она выходила из дома в образе Хоуп Минноу, заходила в ночной мини-маркет в двух милях отсюда и переодевалась в женском туалете, появляясь уже в образе Полы.
Было довольно приятно осознавать, что впервые в жизни она может не прятаться за Полу, которая, честно говоря, ей нравилась.
Свою агрессию по отношению к отцу Хоуп выражала тем, что тратила его деньги или нарочно позволяла папарацци поймать себя в таких местах и ситуациях, которые никак не вязались с его общественным положением и ценностями.
Она не оканчивала курс психологии, тем не менее прекрасно понимала, что делает. Ее поведение по отношению к отцу было классическим примером пассивно-агрессивной позиции.
Она натянула штаны и рубашку поверх легинсов и майки, достала телефон Полы из кожаной сумки и спустилась по лестнице с мобильником и париком. И тут же почувствовала запах бекона. Дойдя до кухни, остановилась в дверях. Мак стоял за рабочим столом и резал помидоры тонкими ломтиками. В тарелке уже высилась горка листьев салата.
— Привет, Пола, — бросил он. — Хорошо поспала?
Он понял, что она не просто притворяется другим человеком, а действительно превращается в Полу.Это изумило неимоверно.
— Неплохо.
— Новый наряд?
— Даже Пола не может ходить в брюках цвета хаки каждый день.
— Новый телефон? — Он взглянул на простенькую «раскладушку».
— Хоуп пользуется смартфоном. Я покупаю телефон с предоплаченной картой в аптеке на углу, и Пола им вполне довольна.
— В этой двойной жизни ты чувствуешь себя как рыба в воде.
— Да, чувствую себя неплохо. — Хоуп жила так уже восемь месяцев и ни разу не попалась. — Одежда, в которой я была прошлой ночью, провоняла дымом. Собираюсь ее постирать. — Она немного поколебалась. — Если хочешь, могу забросить в стиральную машину и твои джинсы.
— Уже не нужно. Я постирал все утром, пока ты спала. Надеюсь, тебе нравятся сэндвичи с беконом, томатами и луком? Фрукты я тоже нарезал. — Мак кивнул на чашу с фруктами на столе.
Хоуп поразилась. Ее телохранитель вдобавок ко всему стирает и готовит.
— Я не ожидала этого, — сказала она.
— Мы должны чем-то питаться. Я король завтраков, могу кое-как состряпать ланч, а если любишь стейки, то и ужин тоже. Но Мэйвис права. Нам нужно сходить за продуктами.
В желудке у Хоуп громко заурчало. Она достала из шкафчика тарелку и принялась сооружать сэндвич. Десять минут спустя, наполовину съев ланч, отложила вилку.
— Это очень вкусно. Спасибо тебе.
— Пожалуйста, — просто ответил он и кивнул на парик, который она положила на край стола. — Какие планы на день, Пола?
— Есть одна женщина, которой необходимо найти квартиру. Она пробыла в приюте максимально возможное время и не может больше там оставаться. Я сказала, что помогу с поисками сегодня.
Он кивнул.
— В Уэдерби?
— Да. Может, она бы и уехала из города подальше, но у нее здесь хорошая работа, она помощник трудотерапевта, не хочет бросать.
Хоуп отодвинула тарелку и встала.
— Меня не будет пару часов. Заеду в магазин по пути домой.
— Куда ты, туда и я.
— Это невозможно. Послушай, на дворе белый день. Яркий дневной свет. Со мной ничего не случится.
— Ты права. С тобой ничего не случится. — Он вытер рот салфеткой.
— Ну, как мне тебе объяснить? — в отчаянии простонала она. — У Полы не может быть телохранителя…
— А брат или бойфренд?
— Прекрати. Это просто глупо.
— Глупо не заботиться о собственной безопасности. Отныне я твоя тень. Теперь, когда накормлена, ты готова выслушать правила?
— Правила? — Она нахмурилась.
-Да. Правило номер один: не ходи никуда без моего ведома. Правило номер два: когда я говорю тебе: «Сделай то-то и то-то», ты выполняешь, не задавая вопросов. Например, я говорю: «Ложись», ты падаешь на землю. И не спорь со мной.
— Я припоминаю, дядя Бинг говорил ты служил в Морфлоте. Видимо, ходил в начальниках. — Хоуп постаралась, чтобы он ни в коем случае не принял ее слова за комплимент.
Мак задрал подбородок.
— Ты полагаешь, я слишком много командую? Это от природы. У меня есть младшая сестра.
— Рада за нее. — Хоуп подумала и решила, что у нее есть полное право спросить. — А ты не женат, Мак?
— Никак нет. За все шестнадцать лет службу не пробыл ни в одном месте достаточно долго, чтоб обзавестись семьей.
— Но теперь ты завязал с военной службой.
— Да. И собираюсь пустить корни в Колорадо. Там живут отец и сестра.
— Твои родители в разводе?
— Мать умерла, когда я учился в старших классах. Рак.
— Мне очень жаль. — Хоуп проглотила комок в горле. — Я была старше, когда заболела моя мама, и все равно это неимоверно тяжело.
Он отвернулся. Первый и единственный раз она увидела на его красивом лице намек на ранимость.
— Было тяжело всей семье. Мама была особенным человеком. Отец потом не женился целых двадцать лет, а когда все же нашел себе жену, она оказалась предательницей. Шесть месяцев назад, после того как она попыталась убить мою сестру, ее посадили за покушение на убийство и государственную измену. Она проведет в тюрьме еще много лет.
Ого. А она-то думали, что это ее жизнь драма. Хоуп нервно заправили полосы за уши. В комнате повисла оглушительная тишина.
— А вы, ребята, не думали превратить все это в телевизионное реалити шоу?
Конечно, это черный юмор, но он немедленно разрядил напряженную атмосферу. Мак подмигнул ей.
— Не хочешь принять участие в качестве гостя — звезды?
— Может быть, как-нибудь. — Она улыбнулась. — У Полы нет бойфренда. Но вполне может быть брат. И эту роль ты, похоже, можешь весьма убедительно сыграть. Пошли. Серена меня уже ждет.
Глава 8
Они находились уже на полпути в город, когда Хоуп вдруг сказала:
— Серена сейчас, мягко говоря, не заинтересована в мужчинах.
Он взглянул на нее сбоку. В машине она решила не надевать парик, и слава богу.
— Не удивительно. — В молчании они проехали еще пару минут. — Так ты моя старшая сестра или младшая?
Она метнула в него испепеляющий взгляд.
— Младшая. Намного младше. И у нас очень мало общего.
— Какой у тебя любимый цвет?
— Зачем тебе это?
— Думаю, я, как брат, должен знать такие вещи. Наверное, это был самый коротенький карандаш в твоей коробке.
— Желтый. — Она немного помолчала, — А твой?
— У мужчин не бывает любимых цветов.
Хоуп подумала.
— Любимое блюдо?
— Энчиладас с курицей. Острые.
— А я думала, единственное блюдо, которое ты можешь приготовить на ужин, — это стейк.
— Мне не нужно уметь готовить самому, чтобы любить. Самые лучшие Энчиладас делали на борту USS Higgins. Я провел на этом судне несколько месяцев, и вечера, когда подавали Энчиладас, были моими самыми любимыми.
— Я думала, ты служил офицером разведки. Ты действительно служил на корабле?
— Конечно. В разное время и в разных местах.
Видимо, офицер разведки собирает разведданные. Правильно?
— Собирает. Анализирует. Старается разобраться, где правда, где дезинформация, которую подбросили, чтобы пустить по ложному следу.
Они достигли окраины. Хоуп нацепила парик, и, хотя Мак был к этому готов, он все равно поразился перемене в ее внешности. Неудивительно, что ей так долго удается оставаться неузнанной.
Но быть узнанной не самый большой риск. Две женщины знают ее тайну. Если каждая скажет об этом еще двум людям, а те — еще двум, число посвященных возрастет в геометрической прогрессии.
Они зашли в неприметный сетевой отель и прошли мимо стойки регистрации. Хоуп нажала кнопку лифта. Номер комнаты она знала от Саши. На третьем этаже они вышли и постучали в дверь номер 310.
— Не забудь, — с нажимом напомнила Хоуп. — Я Пола.
— Я не первый раз танцую эти танцы, — слегка раздраженно отозвался он. Неужели она не понимает, что он умеет перевоплощаться мгновенно, с его-то опытом!
Им открыла женщина лет двадцати с небольшим, с безумной татуировкой на шее в виде рельсов. Улыбнулась Поле, перевела взгляд на него, и ее лицо тут же стало тревожным.
Мак улыбнулся и попытался придать себе безобидный вид.
— Серена, это мой брат Мак. Приехал меня навестить из другого города. Я разрешила ему сегодня пойти с нами.
Мак подумал, не протянуть ли ему руку для рукопожатия, но решил дождаться, когда она сама сделает первое движение. Серена просто кивнула.
— Ты готова?
— Я получила эсэмэску от Уэйна.
— И что?
— Он сказал, что пойдет на семейную консультацию.
— Ты веришь ему? — осведомилась Хоуп.
— Это он верит, что пойдет. Но когда дойдет до дела, откажется. Как раньше.
— Ты ответила на эсэмэску?
— Я сказала, что ищу квартиру. Но, конечно, не сказала где.
-Отлично, — отозвалась Хоуп. У Мака сложилось впечатление, что ей не понравилось общение Серены с почти уже бывшим мужем. Но, возможно, именно этого они и ожидала. – Нам лучше уже пойти.
Как только они оказались в машине, Мак вбил адрес, продиктованный Сереной, в навигатор. Квартира оказалась меньше чем в трех милях от отеля.
— Я не знала, что у тебя есть брат, — заметила Серена. — Ты никогда о нем не упоминала.
-Мы с Маком редко видимся.
— Кем ты работаешь, Мак?
— Только что вышел в отставку, служил на флоте. — Всегда лучше держаться как можно ближе к правде, особенно когда врешь.
— Уэйн тоже служил на флоте. До того, как мы поженились. Но он мало об этом говорил. Наверное, там ему не очень-то нравилось.
— Военная служба не для каждого, — признал Мак. Здание, где располагалась квартира, было из кирпича и дерева, постройки примерно 1970-х годов. Окна большие, квадратные, крышу, видно, недавно залатали. Раздвижные стеклянные двери открывались на маленькие балкончики второго и третьего этажей. Стоянка рядом с домом почти пуста, всего-то две машины, достаточно близко к железнодорожной станции, так что арендаторам удобно добираться в город на поезде, в целом, вполне подходящее место для молодой женщины, которая решила начать все с начала.
— Надеюсь, я смогу себе это позволить, — волновалась Серена.
— Давай посмотрим, что внутри, а потом уже будешь переживать о деньгах, — призвала Хоуп.
Втроем они вышли из машины. Хозяин, мужчина лет шестидесяти, слегка прихрамывающий на левую ногу, встретил их в холле, провел вверх по лестнице. Когда он открыл дверь квартиры на втором этаже, Серена вошла первой. Всего за пару минут осмотрела обе спальни и ванную, вернулась в пространство, служившее одновременно гостиной и кухней. Несколько секунд стояла неподвижно, потом подняла жалюзи вдвинула в сторону балконную дверь. Балкончик совсем небольшой, фута два на три, едва хватит места для двух стульев. Она вышла и перевесилась через перила.
Принцесса, осматривающая свое новое королевство. Женщина, сумевшая выжить, благодарная за новый день.
Она вернулась и тщательно заперла за собой дверь.
— Что думаете? — спросил хозяин.
«Вполне нормально, — подумал Мак. — Белые стены, бежевый ковер. Все лучше, чем на улице или в приюте для женщин. И намного лучше, чем с человеком, который использует тебя как боксерскую грушу». Серена явно думала о том же, потому что энергично закивала.
— Думаю, мне подойдет, — заявила она. — Сколько?
— Оплата за первые два месяца плюс залог в восемьсот долларов на всякий случай. Всего две тысячи четыреста долларов.
Серена приоткрыла рот.
— Я не подумала о залоге. Господи. А ведь должна была. У меня просто нет такой суммы.
Мак уже собирался предложить недостающие деньги, но Хоуп его опередила, обратившись к хозяину:
— Можно мы немного посоветуемся?
— Конечно.
Он вышел в коридор, но оставил дверь чуть-чуть приоткрытой.
— Тебе нравится эта квартира? — спросила Хоуп.
— Да. И станция близко, не нужно даже покупать машину, чтобы добираться до работы. Но у меня нет столько наличных. Я, возможно, наскребу на первый и второй месяц аренды, но проклятый залог! Это слишком много.
— У нас в приюте есть некоторые фонды насчет того, что мы покроем залог плюс добавим тебе пару сотен, чтобы хватило на еду и другие расходы, пока ты не получишь первую зарплату?
В глазах Серены блеснули слезы.
— Правда? «Путь Глории» сделает это?
«Путь Глории» не собирался никому выписывать чеки. В этом Мак был абсолютно уверен. Это ХоупМинноу намеревалась помочь женщине выбраться. Он подозревал, что это далеко не впервые.
— Ну, конечно! — подтвердила Хоуп. Она открыла дверь и жестом подозвала хозяина. Он вытащит договор аренды, Хоуп и Серена прочитали его, Серена подписала там, где стояли точечки.
— Мне нужны деньги, прежде чем я передам вал ключи, — заявил напоследок хозяин.
— Она вернется завтра, - пообещала Хоуп. — В полдень.
Серена практически скакала до машины на одной ножке. Мак понял, какую тяжесть сбросила с плеч эта женщина.
Они завезли Серену в отель. Оказавшись наедине с Хоуп, Мак повернулся к ней.
— И часто ты отдаешь свои деньги обитательницам приюта?
— Кто сказал, что я даю ей деньги?
— Я.
Она пожала плечами.
— Подумаешь, большое дело. Ей нужны деньги, они у меня есть. Самое важное — то, что она не вернется к мужу, который бьет и унижает ее, только потому, что ей не на что жить самостоятельно.
Она стащила с головы парик и с наслаждением встряхнула длинными светлыми волосами.
Маку отчаянно захотелось запустить в них пальцы. Вместо этого он только крепче сжал руль. Затем она стащила рубашку и мешковатые джинсы. Под ними оказались черные легинсы и просторная черная шелковая майка
— Нам нужно купить продукты, — напомнил он.
Он вполне мог вести себя нормально, даже когда сердце выскакивало из груди.
— Поверни налево на следующем углу, — указала она. — Справа есть магазин. Я могу сбегать.
— Куда ты, туда и я. — Мак радовался, что голос не дрогнул и не дал петуха. Он понятия не имел, что она настолько сногсшибательна.
Она закатила глаза. Даже это выглядело прелестно.
— Люди в Уэдерби знают, что у меня нет брата. Мне еще жить здесь много лет после того, как ты забудешь, как меня звали. Давай просто купим еды, как нормальные люди, а если кто-то о чем-то спросит, я скажу, что ты мой друг и приехал навестить из другого города. Главное, не вступай ни с кем в разговоры.