-- Здесь кто-нибудь есть, док?
-- Только покойнички, - тихо проблеял седовласый врач в белом медицинском халате поверх пижамы.
-- Все равно, проверь.
Светловолосый отпустил парню руку. Выхватил из-за пояса пистолет. Я вскарабкалась на два этажа выше. Бандит последовала за мной. Передвигался бугай не быстрее меня в данный момент, но меня отвлекал сладкий запах живого тела и теплой крови.
Светловолосый обнаружил меня в дальнем коридоре морга, где трупы лежали в гробах для последнего прощанья. Или еще для чего. Некогда было уточнять. Выражение лица криминальной наружности было крайне недоуменным. Найти молодую, симпатичную девушку, да еще где - в морге!?
-- Привет, - улыбнулась ему, пряча клыки в полутьме помещения.
Голос хрипел, как старый патефон. Говорить больно, шея после укуса хоть и не болит, но мышцы неприятно натягиваются.
-- Ты, что здесь делаешь?
-- А ты сам догадайся, - кокетливо захлопала ресницами.
Не думаю, что он понял, кто или что перед ним. Будь все иначе, я бы вовсе не высунулась, а сидела бы тихо как мышка, пока бы все не закончилось. По натуре я трусиха, и только изредка могу совершить нечто героическое, чем удивляю даже саму себя.
Верзила подошел достаточно близко. Я медлила, но мозг и тело работали как-то независимо друг от друга. Удар по запястью и пистолет залег на дно гроба неизвестного. Светловолосый охнул, но было слишком поздно звать на помощь, когда рот безошибочно нашел артерию, и зубы вонзились в нежную и податливую плоть. Кровь, солоноватым потоком наполнила рот. Я глотнула, затем еще и еще. От теплой крови сорвало голову, упивалась ее вкусом, жаждала ее. Тело наполнялось жизнью, а мозг заработал быстрее и четче.
Что-то хрустнуло и светловолосый развалился на полу сломанной куклой, раскидав руки в стороны и неестественно прогнувшись назад. Из рваной раны сбежала тонюсенькая ниточка крови... Пуст...Жаль.
-- Чека, где тебя носит? - подали голос его приятели.
-- Спит, Чека, вечным сном, - тихо ответила за верзилу.
Напившись крови, не утолила голод полностью, но почувствовала себя гораздо лучше. За Чекой направился тип с ротвейлером, который даже не скулил, а выл на одной непрерывной ноте. Я ждала на лестничной площадке. Как только посмотрела в его водянистые глаза, без промедления набросилась и впилась в горло.
Он захрипел, колени подогнулись. Ладонью заглушила крик. Удары по почкам оказались весьма ощутимыми, но не смертельными. Не скоро, но и он перестал сопротивляться. Высосав досуха, за ненадобностью отшвырнула обескровленное тело.
Пес испуганно тявкал, пятясь от меня задом и припадая к земле.
-- Пошел вон, - тихо, с угрозой прошипела зверю.
Пес взвизгнул и рванул прочь, на что хватало его четырех лап. Остался последний. Я ухмыльнулась, начала спускаться вниз, пока не услышала испуганный голос лысого:
-- Какого черта там происходит. Чека, Рычаг? Мудаки, что за шутки в натуре?!
-- Кого-то ищешь? - улыбнулась ему, выходя на свет.
-- Твою мать, - пискляво выдохнул лысый, увидев меня во всей красе.
Придурок без раздумий начал палить. Точно в замедленной съемке, наблюдала, как он достает из-за пазухи новенький автомат-узи. (а может я и ошибаюсь - не спец я в оружии)
Дальше дело техники. Ни одна пуля еще не достигла того места, где раньше я стояла, а лысый уже грузно осел на пол, с неестественно вывернутой шеей.
Я окинула труп затуманенным взглядом и поморщилась. С недоумением отметила, что не ощущаю ничего кроме брезгливости. Никаких других чувств покойный у меня не вызывал.
Док молча сел на задницу, напрочь испортив и без того затхлый воздух. С завязанными за спиной руками, не имея возможности перевернуться, парень лежал лицом вниз в луже собственной крови.
После такого плотного ужина, без опаски подняла его, и долго держала на вытянутой руке, изучая то, что осталось от мальчишечьего лица. К горлу подступила тошнота. Оно было похоже на плохо приготовленный омлет из яиц с томатом и баклажанами. Именно такой цвет приобрела его физиономия, после знакомства с ныне покойными бандитами.
-- Жив?
-- Бул-даа, - ответил парень.
-- Хорошо, - кивнула, и обернулась к сидевшему на полу доку, - Сможешь его подлатать?
Док затравленно смотрел на меня, но, поняв, что обращаются к нему, кивнул. Для уверенности еще раз кивнул, поднимаясь из лужи собственной мочи, которая въелась в белоснежный халат, и от того вид пожилого доктора стал просто невыносим.
-- Идите, переоденьтесь, док. От вас воняет.
Парень вопросительно булькнул, и затих, погружаясь в глубокий обморок. Слава богу, ему сегодня сильно досталось.
Глава 4
Оказалось, крематорий находился в соседнем здании, и трупы мы быстренько сожгли. Честь таскать тела выпала, конечно же, мне, но особых трудностей это не вызвало. (сил у вампиров и впрямь хоть отбавляй) У ребят позаимствовала пачку, теперь уже бесхозных, сто долларовых купюр, и портмоне с деревянными. Все остальное, включая удостоверения личности, швырнула в огонь без зазрения совести. Док бегал вокруг как на привязи, шарахаясь при каждом шорохе, но, не смея и вякнуть. После кремации, заставила старого проныру отвести в душ и найти одежду. (а ведь только одевала чистую) Не могу же я на людях показаться в таком богомерзком виде.
Док не подкачал, нашел неплохой комбинезончик, скорее всего рабочих, что здесь ошиваются днем. Великоват, но грех жаловаться.
Парень оклемался через час. Видок у него был не ахти, но, скажи спасибо, что жив остался.
-- Очухался? - подбодрила хлопком по плечу, едва не свалив бедолагу. Пришлось вновь сажать его на стул. Сквозь отекшие веки парень ничего не видел, но на слух ориентировался хорошо.
-- Кто ты? - прохрипел он.
-- А кто ты?
-- Валера.
-- Здравствуй, Валера. Кто я? - интересно, что ответить, - Тут трудно описать одним словом.
Парень благодарно кивнул, принимая из рук Дока стерильные одноразовые носовые платки.
-- Скажу попроще, жертва одного недальновидного вампира.
-- Что?
Валера сделал вид, что ослышался.
-- Без комментариев, - отмахнулась я, понимая, что пока человек меня не видит он и не поверит. Я сама-то себе не верила. Хотя тут уже иная психология.
-- Хм, - скривил он опухшие губы.
Я посмотрела на Дока, который, за время, проведенное в моем обществе, не вымолвил ни слова. Он не только верил, но и боялся. Очень боялся. И я его понимала. Если бы не апатия - это странное состояние сопровождающее меня с момента пробуждения, я бы тоже испугалась. А так вроде и ничего.
-- Слушайте, Док, как вас зовут?
-- Геннадий Никитич.
-- Угу. Таня.
-- Тань, я не просек насчет сказочки, - едва шевеля губами, пробормотал Валера.
-- Он не видел, - попытался успокоить меня Геннадий Никитич.
-- Ладно, Валера, забыли. Будем считать, что я все еще верю в сказки. Тогда, может, расскажешь, как ты оказался в такой умопомрачительно "доброжелательной" компании?
-- Я свидетель убийства.
-- И кого убили?
-- Моего соседа.
-- Очаровательно. Посиди-ка ты тут, а мы с Доком отойдем ненадолго.
-- Куда? - испуганно воззрился Док.
-- Поговорить надо.
Мы вышли на улицу. С тоской посмотрела на красивенький лексус, который придется уничтожит. Жалко, но придется. Док, выходя следом, нервозно хлопнул дверью.
-- Спокойно, Док. Трогать не буду. Видите тачку?
-- Да.
-- Избавьтесь от нее.
-- Хорошо.
Я пристальнее посмотрела в морщинистое лицо врача, и обнадеживающе похлопала того по плечу. Жаль старика, но сегодня определенно не его ночь. "А нечего всяким отморозкам помогать, может и спал бы сейчас сном праведника у себя в теплой постельке" - тут же одернула я себя. И сама с собой же согласилась.
-- Ты не..., - забормотал Геннадий Васильевич.
-- Не, что? - озадаченно изогнула бровь.
-- Не убьешь его?
-- Да, вы че док, на кой черт, я тогда его спасала?! - фыркнула, раздраженно оправляя комбинезон, - Не беспокойтесь, на сегодня я сыта, и ни запах, ни вид крови не вызывает аппетита.
-- Этот мальчик...
-- Врет, как сивый мерин. Свидетелей убирают сразу, а этого пытали.
-- Да.
-- Идите, Док, ночь не резиновая.
Не знаю, куда он дел машину, но вернулся достаточно быстро. Приближался рассвет. И чем светлее становилось небо, тем хуже становилось мне.
-- Надо уходить, - забеспокоился Геннадий Никитич, поглядывая на часы.
-- Поздно, Док. Бери мальчишку и линяй.
-- А как же ты?
Я скептически глянула на старика. С чего это такая забота? Впрочем, какая разница.
-- Спрячусь, где-нибудь.
-- Это не безопасно.
-- Док, я мертва, - немного истерично хихикнула я, -Хуже уже быть не может.
Док так пристально посмотрел, что я смутилась. Повторять Геннадию Никитичу не пришлось, он молча подчистил за мной кровавые следы и усадил мальчишку в машину. Странный он какой-то. Да, и ситуация тоже странная.
-- До вечера, Док, - улыбнулась я.
-- Где ты будешь? - спросил он, высунув голову из машины.
-- Не важно, я сама вас найду.
-- Тебе, что ни будь нужно?
-- Разве, что баночку Pepsi.
-- ????....Шутишь?
-- Моя поджелудочная теперь вне опасности.
Док грустно вздохнул и завел мотор. Проводила их до сторожки охранника (который бессовестно храпел на рабочем месте), потопала искать место для сна. Почуяв мое приближение, драный кот выгнул спину, пронзительно зашипел.
-- Отвали, видишь, и без тебя тошно.
Ротвейлер не убежал далеко. Наткнулась на пса у гаражей, у самого забора, огораживающего морг и крематорий. Он лежал, положив грустную морду на лапы, тихо и жалостливо скулил.
-- Ну, что, лежишь?
Пес поднял слезливый взгляд, и сердце дрогнуло. Кто я, в конце концов, животное или человек? (странный вопрос для покойничка)
-- Идем, все равно нас уже никто не ждет.
Собака встала, встряхнулась, побежала следом, понуро склонив голову к земле. К великой нашей радости один из гаражей оказался не закрыт, и мы расположились в нем на день.
Уже собиралась лечь, когда в сумке зазвонил телефон. Пес встрепенулся. Жестом приказала молчать. На мониторе сотового высветились три самые радостные и грустные буквы: ДОМ.
-- Мама?
-- Где ты пропадаешь, я пятый час подряд звоню, - заплакала мама в трубку телефона, - Мне звонили из морга, просили опознать труп. Где ты была???
Мама, Мамочка. Что это? Кровь на лице? Я плачу. Я, в самом деле, плачу. И тут первый всхлип вырвался из горла. Я разревелась, так, как никогда еще не ревела раньше. Боль, страх, отчаяние и чувство потери вот, что почувствовала, услышав такой знакомый и любимый голос.
Глава 5
По-настоящему, врать маме, за свои двадцать четыре так и не научилась. Заверила ее, что все в порядке, что осталась переночевать у друзей и не стоит сильно беспокоиться. Не знаю, поверила ли она, но мне стало гораздо легче. Даже когда взошло солнце, и накатила волна оцепенения, все еще продолжала улыбаться.
Полдевятого подъехал Док, за ним с десяток ассистентов и ассистенток. К девяти подползли родственники умерших. И тут на меня снежной лавиной обрушились потоки мыслей, чувств и пожеланий.
-- "Слава богу, помер старый маразматик. Чтоб ему на том свете икалось. Четыре года шантажировал завещанием".
-- "Упокой его душу грешную..."
-- "Хочу в туалет".
-- "А мне обязательно туда идти?"
-- "Поплакать что ли для приличия?"
-- "Эх, мужик! С кем же я теперь пить то буду?"
-- "Кто-нибудь принесите валерьянку!"
-- "Ох, мне плохо!"
-- "На кого ты меня покинул..."
-- "Мама я хочу домой".
-- "Доигрался, Толик. А я ведь тебя предупреждала, паршивца. И все равно грустно."
-- "Многоуважаемая свекровь...тьфу, самой противно".
-- "Чтоб тебе на том свете икалось, старый хрен!"
-- "Кто-нибудь знает, где здесь туалет?"
-- "Что я вообще здесь делаю?"
-- "...а потом за стол..."
-- "Если он еще раз так на меня посмотрит, отправится следом за братом".
-- "А вокруг дороги мертвые с косами стоять... И тишина".
-- "Толик, клянусь, каждую неделю буду носить тебе свежие цветы".
-- "У этого постреленка очень симпатичная мать".
-- "Цыпа, я тебя одну не оставлю. Так и знай."
-- "Господи, за что мне это".
-- "Братан, как же так?"
-- "Эх, поле... русское по-оле. Что-то меня не туда понесло..."
-- "Я сейчас упаду в обморок".
-- "Эй, у кого так жутко стучат зубы?"
-- "Я таки не понимаю, зачем меня позвали?"
-- "Постыдилась бы в такой короткой юбке придти на проводы собственного мужа".
-- "Кто пригласил этого урода? Он же вновь нажрется до поросячьего визга".
-- "Да хранит тебя Господь".
-- "Все мы там будем".
Не правда, не все. Я наглядный тому пример. Ужас. И так несколько часов подряд, пока их не впустили к покойникам.
-- Ну, вот началось, - раздался голос в моей голове.
-- Эта дура никогда не поумнеет. Зачем ребенка то притащила? - возмущался грубоватый бас.
-- А завещание я все равно переписал, Антоша. Не гоже стариков обижать, - задребезжал старик.
-- Не уж то я и в самом деле умер? - эхом завибрировал в голове голос мужчины средних лет.
-- Лучше бы он ее не приводил. Не баба, а б..., прости Господи, - сварливо зашамкала старуха.
-- Родственнички, - возмутился прокуренный хриплый голос, - При жизни их было гораздо меньше.
-- Ну, дела, - подытожил приятный мужской голос.
Вот это я понимаю, контакт с потусторонним миром. Только от этого шума сейчас голова треснет.
-- Эй, можно потише, пожалуйста, - наконец взмолилась я.
-- Это еще кто?
-- Я.
-- Девонька ты тоже мертвая? - поинтересовался старик.
-- Видать да, раз нас слышит, - ответила за меня старуха.
-- И да, и нет.
-- Ты че тут паришь?!
-- Я не парю, а впариваю, - съехидничала я, чувствуя некий дискомфорт общаясь с душами умерших. А это именно они и были.
-- Ты за слова отвечаешь.
-- Да.
-- Послушай, а почему я тебя не вижу? Гробов семь, вроде, а не восемь, - спросил первый из услышанных голосов.
-- Я сейчас в гараже у морга.
Про себя же совершенно искренне улыбнулась, почему бы и не поговорить, мертвые все равно никому ничего уже не скажут.
-- Ты потерялась? - заинтересованно спросил прокуренный.
-- Нет, я не могу уйти.
-- Почему?
-- Я вампир.
-- Девонька, ты все еще веришь в эти сказки?
-- Слушай, краля, а не ты ли, случайно, Чеку замочила.
-- Я.
-- Это, что шутка?!! - возмутился мужчина средних лет.
-- Слушай, детка...
-- Я не детка. Меня зовут Таня.
-- Лады. Я Толик.
-- Василий Андреевич, - представился старик.
-- Ричард, - подхватил мужчина средних лет.
-- Ты что нерусь? - заинтересовался Толик.
-- Сам ты нерусь, родители назвали.
-- Не завидую, коришь.
-- Я сам себе не завидую... До сих пор.
-- Валентина Геннадьевна, - нехотя заскрипела старуха.
-- Володя, - крякнул прокуренный.
-- Станислав, - почти в самое ухо выдохнул первый голос.