Губы Риса скользнули по недавно поставленной метке на стыке шеи и плеча, а клыки во рту вновь увеличились. Поласкав губами и языком свою печать, мужчина снова резко впился зубами в это место, ставя еще одну тут же. Не отпуская ее шеи, он начал двигаться — плавно, медленно и тягуче. Мина стонала в его руках от новых необычных ощущений внутри и снова болезненных там, где были его зубы. Но эта смесь удивительно сильно возбуждала и заставляла хотеть еще больше. С протяжным стоном Рис вытащил свои зубы из плоти Мины, снова начиная зализывать новую рану и вместе с этим ускорять движения своей плоти внутри. Его руки сильно обхватывали девушку поперек тела, контролируя ее близость и собственный ритм.
Девушка откинула голову ему на плечо, не в силах делать что-то, кроме как стонать и подчиняться его рукам, движениям и шепоту на ушко. Она чувствовала, как внутри нее снует большая плоть ее пары, ощущала ее силу и то наслаждение, что она приносила ей. Комок в животе все разрастался и разрастался, заполняя все тело Мины огнем и томлением, желанием и страстью. Сейчас она не думала ни о чем, забыла обо всем и всех, прекратила даже просто думать. Все, что сейчас было важно для нее — Рис: его близость, его руки на теле, его плоть внутри нее, его голос, шепчущий обещания и соблазны, его запах вокруг нее и аромат их общей страсти и желания. В это мгновение она целиком и полностью принадлежала своему мужчине, была подвластна каждому его жесту. Даже их мысли перекликались, а наслаждение было одним на двоих. Где-то глубоко в голове, а может в сердце или душе, Мина чувствовала Риса как свою пару, свою половинку. Она ощущала, что его одолевают те же ощущения и эмоции.
Через миг Мина снова оказалась прижата лицом к земле, а Рис, жестко ухватившись за ее бедра, с тихим рыком ускорил темп и силу своих толчков. Он буквально вбивался в нее — сильно, быстро и тягуче. А она лишь подавалась ему навстречу настолько, насколько он ей позволял. Она выгибала спину и громко, надрывно стонала, не в силах сдерживаться от сильного, нарастающего напряжения в себе. И казалось, что прекрати Рис сейчас любое движение — и она сойдет с ума от неудовлетворенности. Пальцами Мина сминала мох под своими руками, глаза горели как у безумной, а голос был почти сорван. Это не передать слова — как хорошо ей было. Как нравилось ей все, что сейчас происходило с ее телом. Она и предположить не могла, то это будет так!
Рис был в похожем состоянии — на грани сумасшествия. Мина сводила с ума каждым своим стоном и криком, каждым движением навстречу. Пахла она в этот момент просто волшебно! Теперь в ней навсегда останется нотка его запаха, его аромата, что будет тем, что для всех окружающих послужит сигналом — они истинная пара. Две половинки одного целого, которые не разделит ничто и никто. И он будет сходить с ума от понимания этого всю оставшуюся жизнь: что она рядом, что она принадлежит ему, что он ее счастье. Трудно описать их связь, их союз и единение душ и тел словами. Это смогут понять лишь те, кто на себе испытал нечто подобное.
Внутри обоих звери завывали от счастья и восторга. Они куда сильней чувствовали эту связь, куда больше ее понимали и требовали. Это был их инстинкт — найти свою истинную пару. Это была волчья прерогатива — желать так сильно и отдаваться так покорно. И по мере того, как молодые оборотни подходили к своему первому совместному пику, их вторые половинки рвались наружу. Клыки Мины и Риса удлинились, обоняние усилилось до предела, а на руках выросли когти. Мужчина с каким-то диким рыком провел ими по бедрам девушки, оставляя царапины, которые затянулись почти мгновенно, но боль от них лишь обострила удовольствие партнерши. В последние мгновения они оба уже мало чем напоминали людей: много ярости, много страсти, слишком много инстинктов. Рис двигался все быстрей и сильней, безжалостней, буквально вбивая Мину в землю. Тела обоих были мокрыми и влажными, отчего кожа сияла под светом луны. Мышцы перекатывались и бугрились под загорелой кожей волка, когда он нависал над распластанной уже по земле Миной, опираясь руками возле ее головы и двигая, двигая бедрами, проникая с каждым разом резче и глубже, до самого предела, даря пикантную ноту боли. Девушка под ним уже могла лишь только хныкать. Тело ее было на грани, но никак не получало нужной разрядки. И лишь только когда Рис резко замер в ней, а потом с гортанным громким рыком дернулся внутрь в последний раз, заполняя ее своей спермой, она улетела вслед за ним, чувствуя, как тело разрывает от восторга и экстаза, как перед глазами все темнеет и тускнеет, взрываясь после разноцветными искрами. Она обессилено разжала руки, опуская голову на землю и пытаясь дышать. Все тело буквально пело от долгожданной разрядки, мысли улетучились совершенно, а перед глазами была блаженная темнота. И Рис рядом с ней, крепко прижимающий ее к своей груди — безвольную и мало что соображающую, все еще летающую за пределами. Его запах совсем рядом, его губы и голос, шепчущий на ухо, его пальцы, убирающие с лица мокрые пряди белокурых волос — сейчас лишь он был центром ее вселенной, ее смыслом жизни и существования вообще.
Рис смотрел на почти бессознательную Мину в своих руках и чувствовал, как внутри колотится сердце: от счастья, от восторга и блаженства. Как щемит в груди от нежности и любви, беспредельной благодарности судьбе за эту невероятную девушку. Теперь она с ним, она рядом, и большего счастья ему в жизни не нужно. Теперь он будет полноценным, будет жить ради нее и ее благополучия. Она станет центром его вселенной, станет его опорой и поддержкой, той, кто никогда не покинет и не предаст, что всегда поддержит и будет рядом, стоя за спиной.
Для мужчины очень много значила Мина. Он понял это еще давно, когда его начала одолевать тоска по ней, еще тогда маленькой девочке. Когда он не находил себе места неделями, блуждал по лесу сутками напролет, горько воя от безысходности и грусти. И он был бесконечно счастлив, что сама Мина не познала всего этого. Что ей удалось избежать этого тягостного ожидания, которое перенес он. Он не хотел бы показать Мине и сотой доли того, как ему было плохо без нее.
Но сейчас это уже неважно и не кажется такой уж большой жертвой для его сегодняшнего счастья и радости. Переполняющая его эйфория, полноценность стоили тех лет, что он был в одиночестве, в ожидании своей взрослеющей половинки. И уже неважным казалось и все остальное.
Рис смотрел на умиротворенное, удовлетворенное выражение лица Мины и мягко улыбался, касаясь губами ее волос. Его девочка все еще не пришла в себя, так сильно была ошеломлена тем, какой оказалась их близость. Для нее это было впервые. Для него так сильно тоже, но все же он был более опытным в этом планет. А его малышка — совсем невинной. Кто бы мог подумать, что Мина осталась девственницей, сохранила себя для него. Он честно не ожидал от нее этого, учитывая ее обиду и нежелание ехать с ним. И он бы ни слова не сказал ей, будь все иначе. Но теперь этот факт так грел душу, так его успокаивал, что не передать словами.
— Моя, — ласково шептал ей на ухо волк, не в силах оторвать взгляд от прикрытый глаз и алых, искусанных губ.
Опустился ниже и коснулся губами своей метки, которая привязала их друг к другу прочнее любых других союзов.
Мужчина еще некоторое время наслаждался тишиной и спокойствием внутри себя и вокруг них, прежде чем решился уйти отсюда. Он легко подхватил на руки крепко спящую и так и не пришедшую в себя Мину и понес в сторону дома. Они достаточно далеко ушли от поляны, но ноша не оказалась ему непосильной, скорее уж долгожданной. Он готов был носить девушку на руках с утра до вечера, если это сделает ее довольной. Тут и там на его пути встречались его волки: кто-то возвращался с охоты, пары обращались в людей и уединялись в эту особенную ночь, горячившую кровь абсолютно каждому оборотню, а кто-то просто устроил себе пробежку.
Уже почти подойдя к дому, дорогу Риса преградила Дани. Красавица брюнетка стояла перед ним обнаженной и воинственной, ревниво глядя на Мину в его руках, сверкая своими глазами и клыками. Мужчина не хотел бы выяснять сейчас отношения со своей бывшей любовницей, но та и не подумала уйти с дороги, когда он предупреждающе зарычал. Когда-то ему нравилась ее непокорность, ее сила и нрав, в то время это его заводило. Но сейчас эта непокорность волчицы раздражала. Он лишь хотел вернуться домой и уложить Мину спать в свою постель, лечь с ней рядом и уснуть, обнимая ее.
— Что тебе нужно? — вздохнув, спросил Рис, стараясь держать себя в руках.
Ничто не должно было испортить сегодняшнюю ночь, в том числе и его прошлые интрижки. Их у взрослого оборотня тридцати с лишним лет было много. Но лишь единицы из его подруг не понимали того, что рано или поздно между мини все закончится. Благоразумные не рассчитывали ни на что, кроме пары горячих ночей в его объятьях, понимая, что очень скоро он будет принадлежать одной единственной. А были и такие как Дани. Или Селин с Розой. Отношения с каждой из них Рис закончил еще несколько лет назад, когда посчитал это неуважением к уже повзрослевшей Мине, пусть и не было ее рядом. Он имел право на своеобразную измену, пока она росла и была ребенком. Но не тогда, когда вполне могла занять законное место в его постели, и не сделала этого лишь из-за его личных страхов и опасений. Но ни одна из этих трех волчиц так и не уяснила для себя того факта, что ни одной не светит ничего рядом с ним. Они продолжали по очереди упорно соблазнять и заманивать мужчину. Пытались вернуть его в свои объятья, натыкаясь лишь на злость и раздражение. Рис уже в открытую посылал их куда подальше, но ничто не могло сбить с ревнивых волчиц спесь и упрямство. И даже сегодня Дани посмела предъявить ему какие-то претензии, только появившись на его пути.
— Мне нужен ты! Я не отступлюсь! — прорычала Дани, сверкая своим дьявольскими черными глазами.
— Прекрати! — рыкнул Рис, теряя терпение. — Ты несешь бред! Я нашел свою пару. Я привез ее домой. Ты ничего уже не изменишь и ничего не сделаешь, как бы ни старалась. Просто успокойся и живи дальше.
— Она не достойна тебя! Она еще ребенок! Несмышленый, глупый ребенок. Она не даст тебе того, что смогу дать я. Она не станет тебе достойной парой!
— Она уже стала мне достойной парой! И никого лучше я не желаю! Давай просто прекратим этот пустой спор. Я не намерен больше выяснять отношения.
Дани попыталась еще что-то сказать, но он заткнул ее ментально, заставив склонить голову, но не заставив отступить от своего. Рис прошел мимо согнувшейся в насильном поклоне Дани, бросив еще один предупреждающий взгляд на нее, и тут же выкинул ее из головы. Он не собирался забивать себе голову подобной ерундой. Тем более сегодня.
Мужчина подошел к дому минут через двадцать. Костер на поляне уже догорел, а рядом с тлеющими углями сидела пара. Родители поднялись ему навстречу со счастливыми улыбками и готовыми сорваться с губ поздравлениями. Но, завидев спящую на его руках Мину, лишь понимающе кивнули и тихо попрощались.
Рис зашел в дом и сразу направился в свою спальню, где уложил Мину на кровать и накрыл одеялом. И все бы хорошо, и он бы тут же лег рядом с ней, но был еще один важный вопрос, омрачающий наступающий день, который ему стоило решить. Мужчина вышел из спальни и из дома, где к крыльцу как раз подходила пара оборотней. Они кивнули ему и быстро отчитались.
— На территории никого не было. Но совсем рядом мелькала пара человек. Охотники, — серьезно и недовольно произнес один из волков. — Я проследил, но они сели в машину и выехали на трассу.
— Они не знают нашей территории и ее границ. Пока это нам на руку — мы сможем держать их подальше отсюда.
— Хорошо. Но еще пару ночей подежурить придётся. Они не уйдут до самого окончания полнолуния.
— Конечно. Не волнуйся, мы разберемся. Отдыхай, ты заслужил, — хлопнул его по плечу второй. — Я рад, что ты, наконец-то, доволен жизнью и счастлив. А с проблемами мы разберемся и без тебя.
— Спасибо, — слабо улыбнулся друзьям Рис и отпустил парней. — Надеюсь, Сэмми никуда не вляпался?
— Твой неугомонный братец цел и невредим, — хмыкнул Дар. — Мы за ним присматриваем.
— Хорошо. А то он так и рвется в самую гущу. Я волнуюсь за него.
Друзья понимающе хмыкнули и ушли, а он вернулся в дом к своей Мине, забрался к ней в постель и тут же обнял прильнувшую к нему девушку, которая оплела его руками и ногами, прежде чем довольно и спокойно засопеть ему в шею. Рис только улыбнулся на это, прижимая ее ближе и устало закрывая глаза.
Впервые в жизни Мина, просыпаясь, ощущала себя так — довольно, расслабленно, спокойно, умиротворенно и удовлетворенно. Все тело буквально пело, а душа разрывалась от счастья, такого яркого и светлого, что невольно на губах сияла улыбка. И даже причина подобного настроения уже не казалась такой катастрофой и проблемой, как еще вчера или день назад. Сейчас ее страхи и тревоги казались глупыми и необоснованными, почти детскими. Зря она не слушала близких людей, когда те говорили, что все будет хорошо, что рядом со своей парой она будет счастлива. Очень долгое время она ставила под сомнение каждое слово тех, кто пытался убедить ее в том, как ей повезло. И теперь на это свое поведение она лишь ухмылялась.
Мина потянулась всем телом, чувствуя за спиной Риса. Она тихонько повернулась в его руках и посмотрела на него, все еще спящего, но прижимающего ее к себе во сне все так же сильно и собственнически. Девушка смотрела на его красивое лицо и думала о том, что как же мало нужно было времени, чтобы он перестал казаться ей чужим и далеким. Всего лишь гонка в лесу и его метка сделали их одним целым, что сейчас было самым важным в ее жизни. Само собой, что сегодняшняя ночь это далеко не все, что соединило их. Еще пройдет время, прежде чем они узнают друг друга, найдут общий язык, привыкнут к супружеству. Но все это такие мелочи, которые даже почти не стоят внимания. Они — истинные, для них все остальное пустяки. Такие пары всегда придут к компромиссу, всегда найдут идеальное решение для обоих. Не зря подобные союзы на всю жизнь: только истинная пара может преодолеть абсолютно все. Только они способны безоговорочно быть рядом и вместе. И другие волки, не нашедшие в жизни свою истинную пару живут счастливо, но тем не менее их союз можно поставить под сомнение, его крепость и длительность. Мина же с Рисом будут вместе до самой смерти.
Мина протянула руку и почти невесомо коснулась пальцем губ мужчины. Но и этого хватило, чтобы разбудить его. Или же он уже не спал некоторое время.
— Привет, — мягко улыбнулся ей Рис, перехватывая ее ускользающую ладошку и целуя тонкие пальчики.
— Привет, — тихо ответила девушка, глядя в его синие глаза.
Сейчас, в этот миг Рис уже не казался ей холодным и отстраненным. То ли он сейчас не прятал себя, то ли помогало то, что она теперь чувствовала его как себя: его эмоции, ощущение, отголоски мыслей и желаний. Уже не было и речи о том, что он прячется от нее, не было того, что она не знает, о чем он думает. И теперь этого мужчину она видела так, как видел он ее. Синие глаза уже не казались безразличными, в них была нежность, довольство, ласка и забота. Да и выражение лица не было равнодушным: губы изогнуты в мягкой улыбке, в уголках глаз собрались крошечные морщинки, делая взгляд добрым и открытым. А еще его сонный вид, взлохмаченные волосы, падающие на лоб, блеск в глазах — Рис походил на мальчишку, беззаботного и довольного жизнью.
— Ты так внимательно смотришь на меня, — улыбнулся мужчина, переплетая свои пальцы с ее.
— Я запоминаю тебя таким, чтобы в моменты, когда снова будешь ходить с «каменной рожей», — повторила она слова Сэмми, — мне не казалось, что я тебя не знаю и не понимаю.
— Для тебя я всегда останусь таким, даже с каменной рожей, — хмыкнул Рис. — Теперь ты внутри меня, и чтобы видеть какой я, не обязательно смотреть в лицо. Закрой глаза, — попросил он, и она выполнила, — расслабься и ни о чем не думай. Я все тебе покажу.
Мина сделала, как он сказал, и расслабилась. Отголоски того, что она ощущала от Риса, вдруг стали сильней, ярче. Он будто пробрался к ней в голову весь целиком, будто раскрыл перед ней свое сознание.
— Что это? — прошептала тихо-тихо Мина, жадно собирая все это.
— Это я. Весь твой, весь как на ладони. Весь для тебя, — шептал ей на ухо мужчина.
Миг и резкость чувств пропала, снова переходя в оттенки и отголоски. Мина раскрыла глаза и удивленно посмотрела на него.