«Если только до нас с Ричи кое-кто не доберется первым», — подумала про себя Риган.
* * *
Человек стоял в будке таксофона и нетерпеливо вздыхал, нервно теребя пальцами телефонный провод. Треск в трубке наконец-то сменился гудками. Наконец-то его междугородный звонок дошел до абонента где-то в Южной Америке.
Человек в будке перестал терзать провод и представился.
— Так, ну и что там у вас происходит? — спросил голос с акцентом.
— Нам еще не удалось добраться до него.
— Почему же это? — злобно рявкнули в ухо.
— Весь сегодняшний день он опять провел с этой девкой.
— Уберите и ее тоже! Вы что, не понимаете, что времени почти не осталось?!
— Понимаю. Не беспокойтесь. Я сделаю все, что надо.
— Лучше, если так оно и будет. Ставки очень высоки. Я знал, что начинать все это там, в Южной Америке, надо было раньше, но вы… — человек глубоко вздохнул, — вы сказали, что никаких проблем не возникнет.
— Я и не думал, что могут возникнуть проблемы. Надеюсь, все обойдется.
— Я больше не хочу слышать ни объяснений, ни извинений! Сделайте то, что необходимо! — Линия разъединилась.
Человек в будке все еще сжимал в руке трубку.
— Хорошо, я все сделаю, — пробормотал он, уже ни к кому не обращаясь, и, повесив трубку, заверил сам себя: — Я в этом абсолютно убежден!
* * *
— «И если суждено будет мне пойти по долине смерти, в душе моей не будет страха». Я знаю, что сестра моя, Долли, ждет меня там. И вместе с ней мы продолжим тогда наш путь по тому пляжу, но уже на небесах, — так говорила Люсил, со слезами на глазах оглядывая людей, собравшихся в зале памяти Долли Твиггз. — Моя сестра так любила вас всех. Я чувствую, что она сейчас смотрит на нас в этот самый момент и посылает свои духовные приветствия. Мне кажется, она хотела бы, чтобы все вы помнили ее и чтобы за этими воспоминаниями стояло то, что и для нее было очень важным в жизни. Там, у дверей, лежит коробка с ракушками, которые сестра собирала долгие годы. Я попрошу каждого из вас взять оттуда по одной ракушке, когда будете выходить отсюда.
Собравшиеся приветствовали это предложение одобрительным гулом голосов.
— Я знаю также: ей бы очень хотелось, чтобы вы все же сумели набрать нужную сумму и выкупить «Четвертую Четверть», чтобы оставаться здесь вплоть до окончания вашей земной жизни. Я тоже хотела бы, чтобы все вышло именно так. Это самое мое заветное желание. Так давайте же возьмемся за руки и помолимся, каждый обращаясь к своему Богу, чтобы удалось успешно продать колготки, которые изобрел Ричи.
Ричи и Риган взялись за руки. Риган повернулась и подала вторую руку своему соседу Элмеру Пикетту. Тот до этого момента сидел, скрестив руки на груди. Он явно демонстрировал всем, что не желает ни с кем держаться за руки, а тем более объединять души в молитве.
«Для человека, который почему-то страшно хотел, чтобы эта служба началась строго в предусмотренное время, — подумала Риган, — он не выглядит особо заинтересованным в конечном успехе мероприятия. Или же принципиально не желает молиться за успешную продажу колготок Ричи?»
Риган осмотрела остальных собравшихся. Глаза всех были закрыты. Казалось, будто они подняли лица к палящему солнцу и не могут разомкнуть веки, боясь ярких лучей. Вероятно, они думали, что чем крепче сожмут веки, тем больше будет шансов у Ричи продать свое изобретение, что даст им всем желаемые наличные средства.
— Аминь, — наконец произнесла Люсил.
— Аминь.
— Аминь.
— Аминь.
Финальное слово молитвы доносилось со всех концов зала. Люди поднимались со своих мест, складные стулья хлопали.
Люсил бесшумно опустилась на один из стульев в первом ряду.
Фло, которая, по мнению Риган, обязательно должна была быть президентом какого-нибудь клуба в свою бытность в школе, поднялась и, обращаясь к аудитории, сказала:
— Когда Долли погибла, когда это случилось именно так, на пляже, в этот момент с ней не оказалось никого… Мы все были этим просто потрясены. Конечно, мы все присутствовали на похоронах, но в таком составе никогда не собирались, никогда не говорили все вместе о Долли, никогда не отдавали ей должное. Так, как делаем это сегодня. Слава Богу, время лечит, и сейчас мы способны оценить ее жизнь, с радостью рассказать о том, какой она была. Ведь именно эта женщина в течение долгих лет так и не повысила квартирную плату! А все потому, что она хотела, чтобы мы все оставались здесь как можно дольше. Когда же она сама была уже не в состоянии далее содержать этот дом, она дала нам время и возможность попробовать самим выкупить его. И это в тот момент, когда цены в нашем районе росли с космической скоростью и она могла спокойно выручить за этот дом гораздо больше того, что просила с нас. А теперь и сестра Долли, Люсил, которая, собственно, никого из нас и близко не знает, тоже проявляет терпение и вот сейчас находится вместе с нами и выступает за то, чтобы мы собрали нужную сумму для приобретения «Четвертой Четверти». Она тоже не ищет выгоды, не стремится заработать на этом деле. Она попросту хочет поскорее вернуться к своему джентльмену, который ждет ее там, в Техасе.
Люсил покраснела и укоризненно покачала головой:
— Фло, перестань!
— Ничего страшного, Люсил. А теперь я хочу пригласить всех собравшихся выйти сюда и поделиться с нами тем, что они чувствуют. Расскажите нам каждый свою историю про Долли, все, что вы захотите вспомнить о ней, о том, какое значение она для вас имела.
К удивлению Риган, первым поднялся Элмер Пикетт. Он вышел в центр зала и встал перед остальными собравшимися.
— Я только недавно переехал жить в этот дом. Незадолго до смерти Долли, но она ко мне тоже очень хорошо отнеслась, — Элмер сказал это резковато, как бы обвиняя всех остальных обитателей «Четвертой Четверти». — Моя жена как раз тогда умерла, и я не хотел оставаться один в нашем доме. Так вот, я продал наш дом и снял здесь квартиру. Когда я слонялся в полном одиночестве по округе, Долли всегда оказывалась рядом, разговаривала со мной, поддерживала. Однажды мы с ней пошли прогуляться вниз по улице, и там было много всяких манекенщиц, фотографировавшихся для модных журналов. Они и нас попросили поучаствовать в съемке, постоять на заднем плане, чтобы создать фон. После этого случая Долли все говорила мне, что я должен этим заняться основательно: начать участвовать в съемках и зарабатывать на жизнь. Так вот я ее послушал и теперь действительно занимаюсь этим постоянно. У меня даже есть свой агент. Я с радостью докладывал Долли о своих успехах на этом новом поприще. Она мне еще тогда правильно посоветовала, что я должен ходить на то же самое место каждый день и ждать, когда мне повезет, то есть им потребуется пожилой мужчина для какой-то фотографии и они заметят меня и пригласят. Все это вернуло меня к жизни. Бог мой, конечно, я не звезда какая-нибудь, но это дает мне повод подниматься с постели каждое утро и с надеждой начинать новый день.
Риган показалось, что Элмер обратил свои следующие слова к Ричи:
— Последнее время у меня не так уж много работы, но все то, что я получаю, это благодаря Долли. И именно ее я должен за это постоянно благодарить.
«Понятно, он просто злится на Ричи, — решила Риган, — за то, что тот перехватил у него работу в том рекламном ролике».
Следующим в центр зала вышла Перл.
— Каждый раз в мой день рождения, а это происходит в тот день, когда человек впервые ступил на Луну, Долли всегда пекла мне особенный пирог и водружала посредине американский флаг. — Голос Перл дрогнул. — Этого я никогда в жизни не забуду.
Минни Кимбл с трудом выбралась из своего кресла и принялась рассказывать о том, как они с Долли любили вместе гулять по пляжу.
— Мы поднимали каждую ракушку, попадавшуюся на нашем пути, и исследовали ее, решали, стоит ли она того, чтобы оставаться в нашей коллекции. Я часто говорила ей: «Долли, когда ты наконец прекратишь собирать все эти ракушки? Неужели у тебя их еще недостаточно?». Она же в ответ всегда повторяла свою любимую скороговорку: «Она продает ракушки на морском берегу…». Если хотите, попробуйте быстро-быстро повторить ее три раза подряд.
«О, таких скороговорок я и сама могу предложить кучу», — почему-то подумала Риган.
Следующим выступал Чарли Дунсдей. В руках у него была губная гармоника.
— Еще до того времени, когда тут появилась куча шатающихся туда-сюда людей, Долли обычно любила сидеть у входа в наш дом на раздвижном стуле, и я играл ей на своей гармонике. Долли, я надеюсь, ты услышишь то, что я тебе сейчас сыграю. — С этими словами он поднес свой инструмент к губам и заиграл известную мелодию: «У нас дома».
«Да, — согласилась Риган, — тот океан человеческих существ, что плещется по тротуарам Саут-Бич, конечно же, не оставляет много места для оленей, антилоп и прочих героев этой знаменитой песни».
Остаток часовой поминальной церемонии был столь же плотно заполнен личными воспоминаниями собравшихся, несколькими песнями и полным слез душераздирающим исполнением прощальной песни «До свиданья, Долли».
Когда церемония подходила к концу, Риган незаметно взглянула на часы. Было уже десять минут шестого.
— Ричи, я пойду к себе. Мне надо переодеться для сегодняшнего мероприятия. Я заеду за тобой в половине седьмого. Ты ведь никуда отсюда не собираешься уходить?
— Да нет, конечно, Риган. Я буду ждать тебя здесь.
«Очень надеюсь на это», — подумала Риган и торопливо вышла.
* * *
Риган вышла на улицу под остывающие лучи заходящего солнца и посмотрела через дорогу на океан, медленно кативший свои волны. В это время суток пляж выглядел весьма спокойно, мирно. Лучи заходящего солнца отражались от воды и уже не представляли особого интереса для загорающих, большинство которых давно отправились домой.
Риган вдохнула соленый воздух, повернулась и пошла вдоль тротуара, по привычке заглядывая в попадавшиеся по пути кафе и ресторанчики. «Конечно, — думала она, — на пляже людей уже совсем мало, зато в эти часы их становится все больше и больше в таких вот заведениях. Люди готовятся к очередному веселому времяпрепровождению».
Она дошла до поворота и стала ждать, когда в потоке автомобилей появится брешь, достаточная для того, чтобы успеть перейти улицу. После вчерашнего случая она явно не собиралась рисковать. Едва ступив на проезжую часть, она краем глаза заметила приближающийся автомобиль. Риган резко отпрянула и тут же сшибла с ног оказавшегося сзади человека, который вместе с ней рухнул на асфальт.
Падая, Риган больно ударилась локтем о тротуар. Мужчина, которого она сшибла, тоже здорово расцарапал руку.
Она услышала, как он выругался себе под нос.
— Нельзя ли поосторожней, леди? — проворчал он и стал подниматься.
Риган и сама не на шутку разозлилась, тем более что ей действительно было очень больно.
— Это и к вам относится! — выкрикнув это, она тоже поднялась. — Нечего было торчать прямо за моей спиной.
Он ничего не ответил, ибо был уже в нескольких метрах от нее, ловко катя на своих роликах. Она лишь успела заметить, что он в темных очках и широкополой соломенной шляпе.
«Придурок», — подумала Риган. Ей было больно. Резкое движение заставило болезненно напрячься все мускулы. А этот парень оказался здоровяком. Столкнуться с ним — все равно, что с кирпичной стенкой.
Она потерла ушибленный локоть и огляделась.
К ней подошла пожилая супружеская пара.
— С вами все в порядке? — предупредительно спросил мужчина.
— Да, спасибо.
«Видимо, я попятилась и врезалась в него, — стала размышлять Риган. — Хотя он должен был проехать рядом, в том направлении. Если же он собрался повернуть в ту сторону, вниз по улице, то почему оказался так близко от меня на повороте? Если ему надо было сворачивать в эту улочку, он должен был просто проехать мимо на большой скорости и не останавливаться, но он почему-то не сделал этого. Все было бы именно так, не будь у него причины оказаться позади меня в этот момент».
Риган опять замерла на тротуаре, ожидая разрыва в потоке машин, потом осторожно перешла на другую сторону и направилась в гостиницу. «Интересно, почему он так быстро укатил? Может, он не хотел, чтобы я хорошенько разглядела его лицо? — продолжала размышлять Риган. — В этой дурацкой шляпе он был похож на грека. Может, это маскировка? И не связано ли это с тем, что произошло вчера?».
Поднявшись в свой номер, который все больше представлялся ей убежищем от угроз внешнего мира, Риган сбросила туфли и плюхнулась на кровать. Лопасти вентилятора гнали прохладу и почему-то напомнили Риган Нью-Орлеан, хотя она никогда там не бывала. Мысли ее вновь вернулись к этому роллеру. У нее было такое чувство, что он уже не первый раз появляется на ее пути. Кто же это был? И действительно ли он намеревался толкнуть ее под колеса проезжавшей машины?
«Надо принять ванну, — решила Риган. — Мое тело просто нуждается в хорошенькой процедуре отмокания. Этого требуют разодранная вчера коленка и широкая царапина, подсыхающая на локте. Хорошо еще, что я не участвую в показе мод у Ричи. Ведь он пока не изобрел колготки для истекающих кровью. Если же дела пойдут так и дальше, то мне понадобятся не колготки, а бинты и гипс! Два несчастных случая, или неприятных происшествия, или как там их можно назвать, всего за двадцать четыре часа! Более того, говорят, что третьего не миновать. Что еще ждет меня впереди? Может, я поскользнусь в ванне? — Риган грустно усмехнулась. — Это — лучшее, что меня может ждать. Тогда хоть с неприятными предчувствиями можно будет покончить, забыть о них». В ванной она не заметила никаких наклеек, которые в приличных гостиницах должны были охранять вас от опасного скольжения. Наклейки были неэстетичными, но очень полезными вещицами. Замечая такие наклейки, Риган всегда думала, что это следы какого-нибудь призрака водосточных труб, который был здесь, а потом навсегда скрылся в хитросплетениях водопровода.
Риган ступила в ванну и на полную мощность включила воду. Хлынувший поток по звучанию напомнил ей Ниагарский водопад. Вдруг Риган повернулась к двери и прислушалась. Ей показалось или она действительно услышала какой-то звук в спальне. Ей всегда чудилось, что она что-то слышит, когда находится в ванной.
На этот раз она решила проверить и вернулась в спальню. Здесь никого не было. Все находилось в полном порядке. «Не надо становиться параноиком», — решила Риган. Она вернулась в ванную комнату и заперла за собой дверь. Сбросив одежду, залезла в ванну и сразу почувствовала облегчение: теплая вода стала мягко обволакивать свежие раны. Подложив под голову полотенце, Риган откинулась на бортик ванны и закрыла глаза. Через мгновение она задремала.
Сквозь полудрему и шум воды она все же уловила, как стала вдруг поворачиваться ручка входной двери.
Риган широко раскрыла глаза, подскочила и закричала во все горло. Она бросилась к двери в ванную комнату и навалилась на нее всем телом.
— Кто там? Кто это? — закричала она. Сердце ее бешено колотилось.
— Тысяча извинений, мисс, — послышался за дверью испуганный женский голос. — Я просто подумала, что вам могут понадобиться свежие банные полотенца.
Риган резко выдохнула.
— Нет, спасибо, я как-нибудь обойдусь без них!
— Может, вы хотите, чтобы я разобрала вам постель?
— Нет, спасибо, и этого не надо!
Ее всю трясло.
— Хотите, я положу вам на подушку несколько шоколадок?
Риган захотелось прокричать в ответ: «Хочу, конечно, положите мне туда целую коробку „молочных трубочек“». Вместо этого она опять отказалась:
— Нет, спасибо. Со мной все в порядке, так что не стоит беспокоиться.
— Хорошо, мисс, тогда приятного вам вечера.
— И вам желаю того же.
«И почему эта гостиница так меня раздражает?» — размышляла Риган, залезая обратно в ванну. Занятая этими мыслями, она не рассчитала свое движение и действительно поскользнулась. Пытаясь устоять на ногах, резко схватилась за пластиковую занавеску. Два державших занавеску крючка оторвались, и она криво повисла. «Третий инцидент меня действительно может доконать», — печально подумала Риган.