– Я понимаю вашу озабоченность, Дмитрий Сергеевич, но бой скорее может разгореться при захвате Рамзана в селении. У меня нет уверенности, что дом одной из его многочисленных жен не находится под охраной мужчин аула. Молодая женщина живет одна, хозяйство ведут соседи, нанятые Акрановым. Но эти люди не в состоянии обеспечить полную безопасность молодой супруги Рамзана. А ее должны охранять. И если мы завязнем в ауле, да еще подняв шум, то окажемся в весьма сложном положении. Быстрый подход отряда из леса практически не оставит нам шансов на отход. Да, самого Акранова ликвидировать мы успеем, но он же нужен вам живым? Поэтому я и решил на первом этапе снять проблему с бандой в лесу, а затем вести группу на главную цель.
– Где гарантии, майор, что ты бесшумно уничтожишь двенадцать хорошо подготовленных, вооруженных, имеющих немалый боевой опыт бандитов?
– Группа все сделает, Дмитрий Сергеевич, – спокойно ответил Седов. – Николаев находится рядом с братом Акранова, Вели, связистом и санинструктором отряда. Он ликвидирует их первыми. Девять оставшихся «духов» мы тихо положим из «винторезов».
– Ты понимаешь, что один случайный выстрел не из бесшумных снайперских винтовок может привести к непредсказуемым последствиям?
Седов повысил голос:
– Ну, если вы считаете, что я не в состоянии правильно оценить обстановку, принять верное решение, просчитать возможные варианты вероятного развития событий во время проведения локальной боевой операции, ни хрена не понимаю в том, что и как может закончиться, если я вообще ничего не понимаю в боевой работе, то давайте свой план, и мы автоматически отработаем его. Точно, по каждому пункту. Только прошу в этом случае обязанности командира группы возложить на капитана Коновалова, а меня перевести в рядовые бойцы.
Генерал Белоногов тоже не остался в долгу:
– Ты, майор, мне условия не ставь, понял? И не забывай, с кем разговариваешь! Самолюбие у него взыграло… Если вы, да если мы… ты вот что, давай-ка без эмоций. Дело у нас общее, и дело серьезное.
– Я тоже не мальчик, чтобы…
Белоногов прервал Седова:
– Так, все, Валера! Вернемся к делу. Я хочу знать, как ты планируешь обеспечить бесшумную ликвидацию основных сил Рамзана.
– Я уже ответил на этот вопрос. А конкретный, окончательный план представлю вам через час.
– Ладно, подожду… До связи!
Отключив трубку и положив ее на стол, Белоногов откинулся на спинку кресла. Казалось бы, после подобного разговора он должен был негодовать, но генерал, напротив, улыбнулся:
– Завелся Седой! И это хорошо – лишний раз все просчитает. А решение он принял верное. За женой Рамзана, несомненно, должен присматривать кто-то из мужчин аула. И этот кто-то, нам неизвестный, поднял бы шум, увидев, что возле дома супруги Акранова появился спецназ. И тогда банда из леса тут же пошла бы на помощь к главарю.
– Но, Дмитрий Сергеевич, этот кто-то может поднять шум и после отработки группой «Тень» основных сил Рамзана. Следовательно, наши люди в любом случае вынуждены будут принять бой в Урус-Керте!
– Не факт, но, возможно, так и произойдет. И это прекрасно понимает Седов. Однако вести бой в селении с бандой профессиональных наемников и с местными мужчинами – не одно и то же. От местных группа отобьется. Не думаю, что жители селения станут особо усердствовать в попытке помочь Рамзану, подставляя себя под пули спецназа. Постреляют, конечно, и с подходом полиции разбегутся по домам. «Тень» в данной ситуации сумеет уйти в район эвакуации. А вот наемники Акранова под руководством его брата Вели приложили бы все усилия, чтобы если не спасти своего главаря, то уничтожить тех, кто его взял. И они смяли бы оборону ребят Седова, имея на вооружении гранатометы. Так что решение Седов принял верное. Но пусть еще поработает.
– Так вы специально завели майора, Дмитрий Сергеевич? – спросил Трепанов.
– Нет, само собой получилось… ну и ладно.
– Вы к нему всегда как-то по-особенному относились, – проговорил второй помощник капитан Бровин.
Генерал вновь улыбнулся:
– Не отрицаю. А знаешь почему, Геннадий Семенович? Потому, что в Седове я вижу самого себя, только молодого… В начале афганской войны мне довелось командовать диверсионно-штурмовой группой особого назначения. Нас забрасывали глубоко в тыл к «духам», как говорили тогда, в автономное плавание. Мы должны были вести поиск противника и уничтожать его – естественно, если это представлялось выполнимым. И караваны громили, и банды, и лагеря душманов, а особенно охотились за переносными зенитно-ракетными комплексами «Стингер». Работали по обстановке, не имея связи ни с командованием, ни с другими группами. И вот тогда я научился принимать самостоятельные решения, действовать дерзко, агрессивно, но все просчитывая до мелочей. Тогда-то и характер мой сформировался. Война в тылу врага научила меня тому, чем от природы наделен майор Седов, – особому боевому чутью в той или иной ситуации, когда решения принимаются и по расчету, и на интуитивном уровне. Когда подсознательно понимаешь, что здесь все получится, а вот там возникнут проблемы. Да, молодость… Это может показаться странным, но сейчас я бы все отдал, чтобы вернуться в свою боевую бытность, в свою первую группу, в горы Афганистана. Вернуться на войну молодым подполковником, вновь испытать, как играет кровь в бою, как смерть пытается схватить тебя в свои холодные объятия, а ты обманываешь «костлявую»… Всего этого не передать словами. Да и не надо, наверное. Что было, то прошло. Каждому свое. Кому азарт боя, кому штабная работа, кому коммерция, а кому схрон в горах и ненависть ко всем. Но… достаточно об этом. – Генерал повернулся к Трепанову: – Отпустил бы ты, Александр Владимирович, Семко домой! Нам тут долго сидеть, чего ему маяться в служебке? Пусть к жене молодой едет. А мы, как у Седова все закончится, возьмем другую машину.
– Есть, Дмитрий Сергеевич! Сейчас позвоню дежурному.
– Позвони. А ты, Гена, – обратился Белоногов к капитану Бровину, – организуй кофе, да покрепче!
– Сделаю. У меня и бутерброды есть, так что ежели перекусить, то…
Белоногов не дал договорить капитану:
– Да нет, Гена, Трепанову предложи, я есть не хочу. Но за предложение спасибо… А откуда, если не секрет, бутерброды?
– Да жена силком в портфель затолкала. Я сказал, что вечером не приеду, так она позаботилась, чтобы муж голодным не остался.
– Хорошая у тебя жена, Гена.
– Согласен, хорошая. Вот только слишком уж услужливая. На ужине так и кружится вокруг: этого тебе, дорогой, не положить? А этого? Может, вина немного? Или блинчиков сделать? Иногда до трясучки доходит. Прикрикнешь, она обижается. Но недолго. Потом миримся.
Белоногов усмехнулся:
– Ты не злись на нее, Гена. Таких жен беречь и лелеять надо.
– А я так и делаю… в общем-то… Вам кофе без сахара?
– Да.
Капитан вышел. Трепанов сказал:
– Вот как бывает. Жена не знает, как ему угодить, а он недоволен! Пожил бы с другой, что только о себе и думает…
– Ты кого-то конкретно имеешь в виду?
– Свою первую супругу.
– Ясно! Семейные дела, настоящие или бывшие, не обсуждаем. Отпустил Семко?
– Так точно! Дежурный доложил, уехал уже.
– Хорошо… – Генерал посмотрел на часы: – 23.47. Скоро должен Седов выйти на связь.
– Через час говорил, значит, где-то сразу после полуночи.
Бровин внес поднос с чашками дымящегося ароматного кофе.
Майор Седов вышел на связь в 0 часов 4 минуты среды, 27 апреля.
– Белоногов! – тут же ответил генерал.
– Примите доклад. Объект с тремя сопровождающими в 23.25 убыл из лагеря и в 23.37 вошел в дом жены. Охранение оставил во дворе усадьбы. В 23.42 группа закольцевала лагерь боевиков. По приказу Вели Акранова на северной окраине опушки выставлена палатка. В ней сам Вели, связист, санинструктор и наш Бурят. Остальные бандиты расположились на отдых в спальных мешках вокруг палатки, оружие поставлено в пирамиды. В охранении один человек, также недалеко от палатки. Предлагаю к утверждению окончательный план. В 1.30 группа сближается по «зеленке» с лагерем, бойцы распределяют цели. В 2.00 Бурят проводит обстрел боевиков в палатке. Бойцы группы из «винторезов» расстреливают спящих «духов» и часового. После зачистки в 2.10 выходим к дому жены Рамзана. В 2.30 нейтрализуем охрану, я с капитаном Коноваловым проникаю в дом. В спальню, где будут находиться молодожены, пускаем газ, чтобы не засветиться перед женой главаря банды, – валить ее нет никакой необходимости. Забираем Рамзана, и в 2.50 – 3.00 группа начинает отход через сад в район эвакуации. Прибытие «вертушки» запланировано на 3.40. В 4.00 «Тень» должна быть на базе у Грозного. У меня все, прошу утвердить план.
– Доклады по связи на всех этапах операции: после отработки лагеря, захвата Акранова, с борта вертолета и по прибытии на базу у Грозного, – приказал Белоногов. – А также в случае возникновения внештатных ситуаций. План утверждаю. Действуй, Седой!
– Есть! До связи!
Положив трубку спутниковой системы на стол, генерал посмотрел на часы, обвел взглядом Трепанова и Бровина:
– «Тень» приступает к работе в 1.30, через… час и двадцать две минуты.
– Полтора часа ожидания, – проговорил Трепанов.
– Это для нас долго, для Седова и его бойцов время летит быстро, – заметил генерал. – Давай-ка, Александр Владимирович, за время ожидания подготовим отчет по встрече в резиденции. В 11.00 у меня доклад по ней в администрации.
Трепанов кивнул, поднял с пола кейс, достал из него протоколы тайного совещания, разложил на столе. Посмотрел на начальника:
– С чего начнем, Дмитрий Сергеевич?
– С начала, Александр Владимирович, с самого начала!
Отчет по встрече в загородной резиденции был готов в 1.50. А в 2.05 спутниковая станция издала сигнал вызова.
– Это Седой. Лагерь отработан полностью и тихо. Группа начинает второй этап операции.
– С богом, Седой!
Северный Кавказ, лесной массив
у селения Урус-Керт, 1.20 среды, 27 апреля.
Командир отдельной диверсионно-штурмовой группы «Тень» вызвал по радиостанции малого радиуса действия одновременно всех подчиненных:
– Внимание всем! Доложить о готовности выхода на позиции штурма!
Прошли доклады от капитана Коновалова, старшего лейтенанта Грачева и прапорщика Котенко:
– Первому. Готовы.
– На позиции, вперед! – отдал приказ майор Седов.
В 1.57 четверо бойцов «Тени», пройдя по лесу, залегли на ранее определенных позициях в непосредственной близости от лагеря боевиков и доложили:
– Пегас готов!
– Грач готов!
– Кот готов!
– Ждать приказа! – ответил Седов.
…В 2.00 находившийся в палатке помощника полевого командира Рамзана прапорщик «Тени» Роман Николаев поднялся со спальника. Не спавший связист банды Али спросил:
– Ты чего?
– Да отлить надо, – ответил Николаев, сняв с предохранителя готовый к бою пистолет с глушителем.
– У тебя что, недержание? – оскалился Али.
– Угадал, – ответил прапорщик и в упор выстрелил в связиста, затем двумя выстрелами убил брата Рамзана и санинструктора отряда.
Часовой на поляне, услышав странные хлопки из палатки, направил на нее ствол автомата. Но большего он сделать не успел. Девятимиллиметровая пуля из бесшумной снайперской винтовки «винторез», пущенная командиром группы, бросила тело боевика на молодую траву. Седов сделал отмашку рукой, и бойцы «Тени», выйдя на поляну, без проблем уничтожили безмятежно спавших в спальниках остальных наемников отряда Акранова. Проверив, что все бандиты мертвы, Седов вызвал на связь генерала Белоногова. Доложив об уничтожении боевиков в лесном массиве, майор отдал приказ своей немногочисленной группе:
– Внимание! Сближение с домом жены Рамзана!
Бойцы скрылись в лесу.
В 2.10, строго по плану, спецназовцы, перемахнув через каменный забор, вошли в сад усадьбы Нелли Акрановой. Седов указал на Грачева, Котенко и Николаева:
– Обойти дом с двух сторон. Задача – уничтожение внешней охраны дома и занятие обороны у ворот усадьбы. Далее – действия по обстановке. Мы с Пегасом идем следом и проникаем в здание. Вперед.
Грачев с Котенко, используя кустарник, обошли дом с востока, Николаев – с запада. Спецназовцы одновременно подошли к площадке двора усадьбы. Они знали, что в охранении находятся три боевика, но увидели лишь двоих. Старший лейтенант Грачев тут же по радиостанции малого радиуса действия вызвал командира группы. Говорил он шепотом:
– Седой, это Грач! Во дворе двое «духов».
– Где третий?
– Скорее всего, внутри здания, но, возможно, и за пределами усадьбы. Решение, Седой?
– Валить «духов» и занимать указанные позиции, но теперь так, чтобы не попасть под огонь боевика из дома. Такая возможность у вас есть?
– Есть, если укрыться за колодцем и топчаном.
– Действуйте! Мы к вам.
Грачев и Котенко двумя выстрелами сняли внешнюю охрану и бросились к топчану. По ним никто не стрелял. По пути с помощью Николаева бойцы втащили в укрытие трупы уничтоженных ими бандитов. К углу дома вышли майор Седов и капитан Коновалов. Грачев подал им знак рукой, мол, с центрального входа дома все спокойно. Седов кивнул и повернулся к заместителю:
– Выходим ко входу, не светясь в окнах. Смотрим, закрыты ли двери. Если закрыты, аккуратно вскрываем их. Если нет, входим в здание – я впереди, ты за мной. Охранник, если он в доме, а не ушел по разрешению Рамзана к родственникам или бабе, должен находиться в первой большой гостевой комнате, откуда поднимается лестница на второй этаж, где в одной из спален женской половины и отдыхает Акранов со своей молодой женой. Я отвлекаю его, ты мочишь. Далее по плану. Вперед!
Наклонившись, офицеры прошли до центрального входа. Двери, перед которыми стояла мужская и женская обувь, оказались открытыми. Коновалов показал майору большой палец. Седов кивнул, указал на себя, на двери и, открыв створки, ворвался в здание, впрочем, совершенно бесшумно. Третий охранник среагировал на появление спецназовцев, когда офицеры были уже в комнате. Он сидел на кошме и пил чай. Пиала выпала из его рук. Бандит потянулся было за лежавшим в стороне автоматом, но Седов, вскинув «винторез», всадил ему пулю прямо в лоб. Не издав ни звука, боевик повалился на клеенку с чайником и блюдами со сладостями.
– Заряд! – тихо приказал Седов.
Коновалов достал из кармана небольшой баллон с короткой тонкой трубкой:
– Готов!
– Наверх!
Офицеры поднялись в коридор. У первой закрытой двери остановились, прислушались. В доме и на этаже тишина, на улице тоже тихо, только редкий лай собак разрывал эту тягостную тишину. Из коридора влево вела одна дверь, возле которой остановились спецназовцы, вправо – две. Где находился Рамзан с женой, было не ясно.
Коновалов посмотрел на командира, спрашивая глазами: что будем делать? Майор приложил палец к губам. Из первой правой комнаты пробился храп, негромкий и недолгий. Даже не храп, а что-то напоминающее всхлип. И этого спецназовцам было достаточно. Они определили, где милуется с супругой кровавый полевой командир Рамзан Акранов.
Седов жестом показал – подходим к двери. Офицеры сблизились с комнатой отдыха главаря банды. Майор указал на баллон. Капитан опустил его на пол, просунул под створки шланг, снял предохранительное кольцо и до упора отжал чеку. Послышался слабый шелест. Усыпляющий газ мгновенного действия быстро заполнил спальню. Преимущество этого нового заряда состояло в том, что газ действовал в течение нескольких минут и, соединяясь с воздухом, постепенно терял свои свойства, поэтому его применение не требовало от спецназовцев собственного предохранения – ни противогазов, ни защитных косынок и очков.
Смотря на часы, Седов дождался, пока стрелки его часов сделают три оборота, и распахнул дверь. В углу комнаты, устланной коврами, на широком матрасе под цветным одеялом спали Рамзан Акранов и его молодая супруга. Они ничего не почувствовали, газ не имел запаха. Просто уснули после любовных игр, и уснули настолько крепко, что разбудить их в течение шести часов можно было только с использованием спецпрепарата из боевой аптечки. Седов подошел к постели, нагнулся, достал из-под подушки Рамзана пистолет. Коновалов забрал лежавший у стены автомат и проговорил, глядя на спящее лицо шестнадцатилетней жены сорокалетнего полевого командира:
– А девочка ничего, да, Седой? Рядом с этой обезьяной Рамзаном ангелочком смотрится. И на хрена пошла за него замуж?
– Это не ей было решать, и ты об этом знаешь, – ответил Седов. – Вызывай сюда Кота! Как подойдет, одевайте Акранова и выносите через тыловые двери в сад. И быстро, Юра, быстро! А я посмотрю за аулом.