Он испытал прилив благодарности за ее понимание и молчаливую поддержку.
Леандро покачал головой и, наконец, позволил своим чувствам взять над ним верх. И снова подумал, какой же он идиот, раз решил, что сумел навсегда забыть страну, которая сделала его почти изгоем, и женщину, которая оставила его, когда в ней так нуждался любимый человек.
Пока они ехали в лимузине, Феба продолжала смотреть в окно. Когда они доехали до самой древней части города, она вдруг увидела, что многие памятники архитектуры были в ужасном состоянии. Это могло значить лишь одно: нехватку денег, которые направлялись на другие, более насущные нужды. Хотя город по-прежнему оставался жемчужиной древней культуры, он ветшал медленно, но неумолимо, как и его нынешний правитель. Чтобы оживить его, нужна была свежая струя.
Если бы только Леандро (конечно, это будет при условии, что он согласится стать королем) почувствовал то же, что и она! Внести новое, но не разрушать при этом старое. Современный мир и так полон безликих, похожих друг на друга городов.
Феба посмотрела на него украдкой, пытаясь понять по его виду, какие мысли бродят у него в голове, но лицо Леандро было непроницаемо. Узнать бы, какими глазами он смотрит на город! Видит ли он, что Джавара может засиять еще ярче, если подойти к развитию города с умом, или же он видит ее только через призму горьких воспоминаний и оценивает ее критическим взглядом бизнесмена и реформатора? И какие чувства вызовет у Леандро вид дворца, который, как он когда-то был уверен, в будущем будет принадлежать ему?
Сама Феба за десять лет жизни в Кастальдинии стала считать дворец почти домом, хотя и побывала не более, чем в одной четверти его комнат, общее число которых превышает тысячу.
Ей вдруг пришла в голову мысль, что, если Леандро даст свое согласие на то, чтобы править королевством, дворец станет его домом. И она тут же почувствовала сожаление, что уже бывала в покоях и короля, и королевы. Лучше бы ей не знать, где будет жить женщина, которая станет женой Леандро...
Когда-то она была настолько наивна, что верила, будто он выберет ее. Впрочем, в прошлом Феба об этом даже не думала. Ей всего лишь хотелось быть с ним рядом, независимо от его титула.
Невольно перед ее глазами возникла королевская кровать. Феба закрыла глаза, пытаясь прогнать от себя болезненные видения, но это было бесполезно — они снова появлялись перед ней. У этой женщины не было лица, но именно ей, а не Фебе Леандро будет дарить свои поцелуи, ласки, выкрикивать ее имя в порыве захлестнувшей его страсти...
Нет, лучше об этом не думать, иначе она сойдет с ума.
Лимузин притормозил перед воротами, ведущими в апартаменты короля.
Феба была этому даже рада, так как это избавило ее от мыслей, приносивших ей сильную боль.
Их встречали. Под руку с ней Леандро направлялся в королевские покои, а Феба была занята тем, что отвечала на приветствия и улыбалась встречающим их людям.
Когда они остались одни, Леандро с чувством произнес:
— Не могу поверить, что дворец так обветшал.
Феба огляделась: что и говорить, огромное здание действительно требовало капитального ремонта.
Она попыталась вспомнить, когда это было в последний раз, и поняла, что вспоминать нечего. Нет, конечно же, те залы, которые представляли собой историческую и музейную части, регулярно реставрировались, но эта часть дворца, служившая жилым помещением для членов королевской семьи, медленно приходила в упадок с того самого времени, когда умерла жена короля Бенедетто и был исключен из семьи его сын.
Мысли Фебы нарушил секретарь, который появился на пороге и объявил, что король Бенедетто примет принца Леандро в тронном зале.
— Ну и упадок, — негромко сказал Леандро, так, чтобы его слышала только Феба.
— Я думаю, это просто отражение внутреннего состояния короля Бенедетто.
— Тогда я даже не хочу представлять себе, как обстоят дела в Кастальдинии.
— Я уверена, что гораздо лучше, чем ты о них думаешь. Возможно, состояние дворца — лишь следствие душевной травмы короля Бенедетто. Он бы не позволил своему горю овладеть им до такой степени, чтобы пренебрегать государственными делами.
— Я очень на это надеюсь. Пока я лишь заметил, что мои опасения полностью оправдались: политика, проводимая королем Бенедетто и Королевским советом, не привела ни к чему хорошему.
На это Феба ничего не могла возразить. Поддавшись своим чувствам, она обвила его руками за шею и легонько сжала в своих объятиях. Феба уже хотела отступить, но Леандро прижал ее к своей груди.
— Ты даже представить себе не можешь, как мне это было необходимо, — тихо сказал он.
Леандро отпустил ее и предложил руку.
Феба заморгала.
— Ты добилась того, чего они хотели, — он вскинул брови. — Надеюсь, ты не бросишь меня одного на растерзание львам?
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— Леандро, сын мой, добро пожаловать.
Слова короля Бенедетто гулким эхом отразились в тишине тронного зала.
Он приветствовал Леандро с неподдельным уважением, а встреча в тронном зале, как поняла Феба, должна была привнести в нее официальный оттенок. Почему-то ей подумалось, что король совершает ошибку и было бы намного лучше, если бы он принял его в своих личных апартаментах. Да еще при этом обратился к нему «сын мой» в присутствии всех членов Совета, которые были вынуждены согласиться с его кандидатурой, не желая этого!
Феба неожиданно осознала, что почти не дышит, ожидая ответа Леандро.
— Благодарю вас, король Б., — сказал он.
По просторному залу пронесся шепот, словно ветер погнал по дорожке опавшие листья. Леандро не мог бы оскорбить всех присутствующих больше, чем он это сделал своим приветствием. Единственный, кто не чувствовал себя оскорбленным, был сам король. Феба почувствовала его облегчение. Должно быть, он ожидал чего-то более худшего.
Леандро бросил красноречивый взгляд на Фебу, но она не могла понять, что он задумал. Кроме одного: Леандро развлекался. Видно было, что все происходящее его откровенно забавляет.
— По-моему, здесь нечем дышать. — Его взгляд обратился к членам Совета. — Как насчет того, чтобы уменьшить количество выдыхаемого газа?
Кто-то отчетливо выдохнул.
Неожиданно Фебу разобрал смех. Надо же, а она до этого даже не подозревала, что Леандро способен шутить в такой обстановке.
Она смотрела на него не отрываясь, поэтому только слышала, как члены Совета, подчиняясь безмолвному жесту короля, оставили их в тронном зале одних.
Снова взяв Фебу под локоть, Леандро вместе с ней сделал несколько шагов по красной ковровой дорожке и приблизился к трону.
— Вы неплохо выглядите, — сказал он.
— Я и не ждал от тебя любезностей, Леандро. И уж, конечно, не ожидал услышать добрых слов.
— Не стоит считать меня великодушным, ваше величество. Я всего лишь констатировал факт, учитывая, как настойчиво меня просили вернуться. Теперь же я вижу, что вы в добром здравии, и это заставляет меня задаться вопросом, какую игру вы затеяли?
— Ты можешь во многом винить меня, Леандро, кроме одного: я никогда тебе не лгал. Не суди о моем здоровье по моему внешнему виду. Ты здесь, потому что я в тебе нуждаюсь. Так же, как и королевство.
— Не согласен, ваше величество. С равным успехом вашим преемником мог бы стать Дюранте или Ферруччо.
— Я предпочел бы видеть тебя на этом троне, сын мой.
— Оставьте, ваше величество. Подобная лесть могла подействовать на меня в прошлом, но не сейчас. Вам пора забыть о том, что могло бы сработать раньше. Времена меняются. Почему вы не стали предлагать их кандидатуры?
— Я полюбил тебя сразу, как только ты родился, — неожиданно сказал король. — Если бы твой отец был жив, он бы гордился тобой. Неужели ты думаешь, я сам не хотел бы, чтобы моим преемником стал сын?
— Тогда в чем проблема? Сделайте ему шаг навстречу.
— А разве ты не хочешь войти в наше положение, чтобы понять, почему мы сделали такой выбор?
— Вы хотите убедить меня в том, что существуют другие причины, кроме ненависти, питаемой к вам Дюранте? Хорошо. А как насчет Ферруччо?
— Главное, что мы сделали свой выбор, и он в твою пользу. Не последнюю роль в этом играет то, что ты хотел быть королем.
— По-моему, вы мне просто заговариваете зубы. Пусть Дюранте — прожигатель жизни, но почему бы вам не поддержать кандидатуру вашего незаконнорожденного сына?
Слова Леандро наконец-то полностью все прояснили. Ферруччо был бы идеальным кандидатом, если бы носил фамилию д'Агостино, а не Сельваджио.
— Дюранте не позвонил мне даже тогда, когда со мной случился удар. А что касается Ферруччо... Я не знаю, откуда тебе стала известна правда...
— Он сам сказал мне. Если дела действительно обстоят так плохо, признайте его.
— Если бы это было так же просто сделать, как сказать! Кто может предположить, как к этому отнесутся люди? Прежде всего, что будут говорить о его семье?
— Понимаю. — Казалось, что Леандро впервые увидел эту проблему в новом свете, и это заставило его задуматься.
— К тому же не забывай, что никто из них не изъявлял желания стать королем. Выбирая тебя своим преемником, я ничего их не лишаю.
— Тогда возникает другой вопрос. Почему вы решили обратиться именно ко мне?
— Тебе известен ответ и на этот вопрос. Как и то, что в прошлом я просто не мог поступить с тобой иначе. Ты пытался прыгнуть выше головы.
— Поэтому вы решили от меня избавиться? Обезопасить себя в случае, если бы я переоценил свои силы и упал, подмяв всех под себя?
— Можно сказать и так. Ты обладал властью, чтобы поступать по-своему, не считаясь ни с кем и не с чем.
— Поэтому вы и решились на столь бесчестный поступок, — кивнул Леандро.
— Можешь мне поверить, мне не так просто далось это решение. Ты желал тогда провести почти революционные изменения, но не учел наших врагов, которые бы не преминули воспользоваться неразберихой, а она вполне могла возникнуть на первых порах. Я не мог так рисковать, тем более что твою сторону занимало все больше и больше людей. У тебя было дипломатическое чутье, но меня остановила твоя горячность. Временами твои чувства затмевали разум.
— Может, вы больше боялись не внешних врагов, а того, что я положу конец монархии?
— Да, именно этого я и опасался...
— Тогда мне ничего не понятно. Я ведь не изменил своих взглядов.
— Возможно, но ты изменился сам. Жизнь заставила тебя. Ты возмужал. Стал более хитрым, иначе не смог бы достичь успеха, который тебе сопутствует. А это значит, что если теперь ты будешь претворять свои взгляды в жизнь, то прежде ты все тщательно взвесишь, чтобы сохранить суверенитет страны.
Некоторое время Леандро молчал, а затем рассмеялся.
— По-моему, вы слишком рано собрались на покой, ваше величество.
— Я руковожу страной сорок лет, сын мой, — напомнил король Бенедетто. — Думаешь, я не имею права немного отдохнуть?
Леандро бросил на него пронизывающий взгляд.
— Как скажете, ваше величество. Если, конечно, вы не замышляете какой-то игры за моей спиной.
Старый король лишь улыбнулся. Леандро смотрел на него несколько секунд.
— Позвольте мне говорить с вами начистоту, — сказал он наконец. — Я постараюсь решить в кратчайшие сроки наиболее насущные проблемы. Затем я хочу взять немного времени на обдумывание, чтобы принять окончательное решение.
Леандро протянул руку Фебе, и она взяла ее, не задумываясь. Он прижал ее к себе и повернулся к королю. У Фебы пересохло в горле, так как Леандро в первый раз демонстрировал в открытую существующие между ними отношения.
— И вот еще что, ваше величество. Я хотел бы лично поблагодарить вас за то, что вы послали ко мне Фебу. Если бы не она, меня бы здесь не было. Но что-то подсказывает мне, что вы могли об этом знать. Однако это ничего не меняет, и я по-прежнему хочу выразить вам свою благодарность.
Леандро обменялся взглядом с королем Бенедетто, а затем повернул Фебу к двери.
— Ну вот, моя хорошая. Еще одно препятствие устранено.
От его ласки Феба задрожала. А затем Леандро нагнулся к ней и прошептал:
— Осталось еще одно, и после этого ты будешь в моем распоряжении ровно столько, сколько я захочу.
У Фебы закружилась голова, и ей пришлось согласиться с его словами, поскольку сама она не нашла бы в себе сил, чтобы оставить этого мужчину.
Ибо в этот раз они могли расстаться навсегда.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Леандро привык к победам, как бы ни были сильны его соперники.
Сейчас он был близок к тому, чтобы проиграть. Леандро не владел своими чувствами. Они грозили одержать над ним верх, и похоже, что он ничего не мог с этим поделать.
Оставалось последнее препятствие до того, как Феба полностью окажется в его руках. Ее сестра.
Феба настояла на том, чтобы сообщить Джулии, до того как поселится у Леандро, что будет жить с ним.
Хоть и с неохотой, Леандро все же согласился.
Он встречался с Джулией дважды и так и не смог избавиться от ощущения, что сестра Фебы просто эксплуатирует ее, пользуясь своей болезнью.
Леандро почти физически ощущал, как между ними нарастает напряжение, и пытался понять его причину. Может, это оттого, что Феба боится, как Джулия встретит ее новость? Или как-то связано с его присутствием? Он неожиданно похолодел от внезапно возникшей мысли. Что, если Феба согласилась быть с ним не из-за него самого, а из-за положения дел в Кастальдинии — страны, которую, как он уже понял, Феба считала своей родной и переживала за ее будущее?
Мысль об этом была для него просто невыносима, и Леандро во что бы то ни стало хотел узнать правду.
Он положил руки ей на плечи и повернул лицом к себе. Феба взглянула на него с удивлением и тревогой.
— Я передумал. Давай откажемся от нашей затеи. Мне понадобится твоя помощь, чтобы составить представление о текущем положении дел. Но жить мы будем отдельно.
Леандро не спускал глаз с ее лица. Сначала Феба казалась ошеломленной, словно пыталась понять значение его слов. Затем ее лицо исказила боль. Или это было что-то другое?
Затаив дыхание, он ждал ее ответа. Слова Фебы музыкой зазвучали в его ушах.
— Ты не хочешь, чтобы я к тебе переезжала? — дрожащим голосом спросила она.
— Если бы кто-нибудь мог прочесть мои мысли, он бы усомнился в здравости моего рассудка, — хрипло засмеялся Леандро.
— Тогда почему ты отказываешь мне в гостеприимстве? — тихо спросила Феба.
— Потому что мое приглашение скорее походило на ультиматум.
Глаза Фебы засияли от переполнявших ее эмоций. Она обвила его шею, прижалась к его груди и прошептала:
— Тогда почему бы тебе не пригласить меня как полагается?
Леандро негромко простонал и сжал ее в своих объятьях.
— Феба, я приглашаю тебя пожить у меня в доме в качестве моей самой дорогой гостьи.
— Я с радостью принимаю твое приглашение. А как насчет твоего обещания?
— Оно по-прежнему остается в силе. Я каждую минуту буду доказывать тебе, как сильно я тебя хочу.
— Пока это только слова, — засмеялась Феба.
— На самом деле больше. Как я и сказал, ты сама придешь ко мне. Это решение должна принять ты.
— Но оно уже принято. Можно начинать доказывать.
— Ты во мне сомневаешься? — Его брови поползли наверх. — Предупреждаю, я могу быть очень терпеливым.
— Вот и посмотрим, кто окажется сильнее, — кивнула Феба.
— Я готов ждать сколько угодно, лишь бы у тебя не оставалось никаких сомнений в том, что ты не можешь поступить иначе. И я очень надеюсь, что это не займет у тебя больше трех минут.
— Не так быстро, — снова засмеялась Феба и провела пальцем по его скуле. — Сначала я хочу насладиться твоим гостеприимством радушного хозяина.
— Мне не терпится его оказать.
— Тогда чего мы ждем?
Феба взяла его под локоть и, обменявшись улыбками, они направились в покои Джулии, которой, как в эту минуту подумал Леандро, он мог больше не опасаться.