– Минутная готовность! Отсчет пошел.
Рой персоналиндикаторов в макушке сферы откликнулся зеленым мерцанием. Бойцы приказ приняли и подтверждали готовность. А разнобой – обычное дело. Ктото торопится, как Сулла, ктото тормозит… Все как у людей. В ожидании сигнала Марк вывел панораму с камеры сопровождения. Его декурия, рассредоточившись, заняла позиции на северовосточной окраине туземного городка. Камуфляжхамелеон позволял бойцам слиться с местностью: Марк и сам не сумел бы их разглядеть, если б не контурные метки с личными номерами и контрольками. За декурией, в зарослях серого от пыли бурьяна, под веерами разлапистых листьевладошек, притаились две грузовые антигравплатформы. От досужих глаз платформы скрывала оптическая иллюзия.
Впереди располагались «оборонительные сооружения»: рассохшийся забор вокруг огорода с чахлой темнофиолетовой капустой и дальше – полуобвалившаяся кирпичная стена, за которой начинался город. Дома и домишки с узкими окнамибойницами громоздились друг на друга, словно в пароксизме свального греха. Террасами и уступами они лезли к небу, образуя целые конгломераты, – безумные пирамиды за миг до обрушения. Плоские крыши нижних строений служили импровизированными двориками для верхних. Там сушилось цветастое белье, играли, вопя дурными голосами, грязные до изумления дети. Чинно восседали на табуретах старухи – все как на подбор жирные, усатые, в мешковатых платьях цвета мокрой земли, в смешных беретах с помпонами. По ущельям улиц, куда редко заглядывало солнце, муравьями сновали пешеходы. Чадя и громыхая, примитивные мобили с двигателями на бензине норовили задавить каждого, кто замешкался хоть на миг.
Ботва, подумал Марк. Ботва, и я – сборщик ее.
Ближе к центру города хаос приобретал слабые черты порядка. Улицы становились шире и с видимым усилием выпрямлялись, сходясь к центральной площади. Здесь высился монумент: нагромождение кубов венчали три бычьих рога, раскорякой устремленные в небеса.
Сигнал!
– Вторая декурия – начали!
Дублируя команду голосом, Марк привел в действие местную систему оповещения, к которой подключился загодя. Он чуть не свернул мозги набекрень, стараясь дистанционно перенастроить древнюю ламповорелейную аппаратуру. Спецкурс «Техника связи и оповещения переходных цивилизаций» нуждался в дополнительном закреплении практикой.
– Внимание! Общая тревога!
Громадинырепродукторы, похожие на мятые кастрюли из жести, скрежетали на чужом языке. Марк знал текст сообщения наизусть. Он сам его и сочинил, использовав запись голоса здешнего диктора – звезды региональных новостей. После слов «Общая тревога!» Марк дал десять секунд сирены – мощной, с оглушительным подвывом.
– Говорит Главное управление по делам гражданской обороны и чрезвычайных ситуаций! Всем дееспособным гражданам немедленно собраться на площади Возрождения! Населению покинуть здания! Повторяю…
С первыми воплями динамиков бойцы Марковой декурии, действуя строго по инструкции, врубили инфразвуковые «паникёры». Сперва на минимум – и постепенно выводя мощность на расчетный уровень. Эффект не заставил себя ждать. Крышидворики опустели, улочки заполнил суматошный поток ботвы. Малышей несли в забавных, подвешенных на грудь рюкзачках; стариков вели под руки. Как знал Марк из вводной, в туземцах еще жила память о недавней разрушительной войне. Бомбежки, оккупация, штурм при освобождении… А где память, там и привычка реагировать на тревогу, не размышляя. Марк дал бойцам время выждать, наблюдая за исходом местных, и наконец отдал приказ наступать. Зашевелившись, бойцы двинулись вперед. Остались позади развалины забора, вытоптанный огород, груда кирпичей, когдато бывших стеной… Декурия втянулась в лабиринты окраины: шестнадцать бойцов, по четыре в группе, четыре точки входа. Следом плыли антигравплатформы, следуя программе, заложенной в автопилоты.
Все шло по плану. Разве что В3 излишне торопился, норовя оторваться от группы, а В11 то и дело отставал, проявляя дурацкое любопытство. Таращился по сторонам, совал нос во все закоулки, какие попадались по дороге, – турист на экскурсии, а не солдат на боевой операции!
Одернуть бы их через корсет , со злостью подумал Марк. Чтоб знали! После «офицерской» инъекции ему не терпелось опробовать координирующую сетку в деле. Он знал, что требуется время, что одной инъекции мало для появления навыка контроля над группой людей с помощью ослабленного клейма… Да, знал, и все равно – считал дни до первой пробы своего собственного корсета. К счастью для Марка, сейчас ему приходилось довольствоваться обычными голосовыми командами и целеуказателями. Иначе молодой курсант мог бы и пустить корсет в ход раньше времени, угодив под тяжелую руку начальства.
– Втри, не отрывайтесь от группы! Как поняли?
– Есть не отрываться. Жду.
– Водиннадцать, подтянитесь! Не отставать! Не отвлекаться!
– Есть не отвлекаться!
– Выполняйте поставленную задачу. Как поняли?
– Вас понял, командир. Я только…
– Отставить разговорчики!
– Есть отставить разговорчики…
– ВторойТретий! – ожил канал связи с центурионом. – Доложить о продвижении…
Марк ткнул в виртсенсор: теперь не до моргания, за этими оболтусами нужен глаз да глаз. Наскоро сверился с картой, вызвав ее поверх панорамы в командной сфере.
– Докладывает Второй. Продвижение ботвы в секторе – штатно. Декурия отстает от графика на полторы минуты.
Наконец удалось ответить первым. Но отставание, пусть и небольшое, раздражало.
– Второй, принято. Подтянитесь! Третий, что у вас?
– Продвижение ботвы – штатно. Декурия идет по графику.
– Так держать, Третий! До начала следующего этапа операции – тридцать семь минут. Второй, соблюдайте график!
– Есть соблюдать график!
Переключив канал, Марк от души оттянулся на бойцах. Получив новый приказ, В3 радостно урвал вперед, и группе пришлось его догонять. Все припустили рысцой, и даже В11 бросил шастать по закоулкам. Отставание сокращалось. Минута, полминуты – ноль. График восстановлен, происшествий нет.
Марк выдохнул, расслабившись. Секундой позже началась стрельба.
III
– Водин, доложите обстановку!
– У нас огневой контакт! В3 ранен, вышел из строя «паникёр». Разрешите открыть огонь на поражение?
Марк дал приближение с камеры, оценивая обстановку. Туземцы засели на перекрестке, прячась за углами домов; еще двое залегли на крышах первого яруса. Всего около десятка. Четверо в полицейской форме, остальные – гражданские. Почему на них не подействовал инфразвук? Не важно! Два автомата, винтовка, у остальных – громоздкие многозарядные пистолеты. Если первая группа переведет «Универсалы» в режим непрерывного огня, ответный залп испепелит ополченцев в считаные секунды. Но Помпилии нужны рабы, а не трупы. Из этих вольных стрелков, раз они готовы сражаться за свою свободу, выйдут качественные энергоемкие рабы. С другой стороны, нельзя допустить, чтобы вверенная Марку декурия несла потери…
– Огонь в параличрежиме! Повторяю: в параличрежиме! Занять оборону! К вам идет подкрепление. Как поняли?
– Вас понял, командир.
– Вызываю В5. Вторая группа!
– В5 на связи.
– Выдвигайтесь на соединение с первой группой! Задача: выйти во фланг противнику и подавить сопротивление. Огонь вести в параличрежиме. Как поняли?
– Вас понял, командир.
– Даю маршрут и целеуказание.
– Принято. Выполняем.
Мерцая, зеленые паутинки протянулись от второй группы к месту боя. Первая группа тем временем укрылась в темной арке, ведущей в утробу жилого конгломерата. В3 вкололи «живчик», рану на плече залепили регенерином. Марк вгляделся в контрольку раненого: «Опасности для жизни нет. Мобильность – 87 %, боеспособность – 71 %». Собственно, В3 уже вовсю палил из «Универсала», наглядно демонстрируя свою боеспособность.
Трое ополченцев без движения лежали на брусчатке. Парализованных сочли убитыми, и уцелевшие туземцы стреляли с удвоенной яростью, горя желанием отомстить за товарищей. Улочка тряслась от грохота; из стен, затрудняя обзор, градом летела каменная крошка. Марковы бойцы огрызались трескучими разрядами, стараясь не высовываться. Плотность огня впечатляла, схлопотать пулю никому не хотелось. Марк переключился на другую камеру, следя за подкреплением. Продержимся, решил он. Третья и четвертая группы продвигались без происшествий – не сглазить бы! – и успели уйти далеко вперед.
Краем глаза он заметил движение в сквере, в двух кварталах от места боя, и, не раздумывая, дал приближение. К перекрестку, где звучали выстрелы, спешил толстый мужчина в грязнобелых развевающихся одеждах. Бежал он резво: запыхался, но не слишком. К удивлению Марка, оружия у бегуна не было. Позади, на расстоянии ста метров, его сопровождали двое с кургузыми автоматами.
Парламентер?
На втором курсе Марку показывали документальный фильм. Похожий толстяк, тоже безоружный, в черной, подпоясанной веревкой рясе и с повязкой на лбу, расписанной варварскими символами, бежал босиком к пятерке либурнариев. Он истошно орал. Разобрать можно было только «Ааааа!..» Рот, распяленный в крике. Порачьи выпученные глаза. Клочковатая, крашенная хной борода. Пятки смешно шлепают по раскаленному булыжнику.
Псих. Городской сумасшедший.
Либурнарии так и решили. Стояли, зубоскалили, указывая на психа пальцами. Толстяк был уже рядом, когда декурион чтото заподозрил. Он вскинул «универсал» – и толстяк, взревев еще громче, хотя это казалось невозможным, рванул веревку, служившую ему поясом.
На вспышке фильм оборвался. Камеру разнесло взрывом. Из либурнариев выжил один: врачи чудом собрали его буквально по кусочкам.
«Цирк!» – после фильма сказал курсант Катилина. И с вызовом покосился на Марка: обидится ли? Марк промолчал. Он знал, что такое настоящий цирк.
– Вторая группа! Приближается смертник со взрывчаткой. Приказ: уничтожить. Даю целеуказание. Держите дистанцию!
– Вас понял, командир.
– В7 – импульсник в режим рассеивания. Стреляешь первым…
– Есть первым!
– «Универсалы» – на непрерывный огонь. Приготовиться!
Пыхтя и кашляя, толстяк вылетел на перекресток в тот момент, когда вторая группа, подобравшись с фланга, изготовилась для стрельбы. Под прикрытием ополченцев смертник имел все шансы добежать до первой группы. Если бы Марк опоздал дать панораму, прозевал «гостинец»…
Цирк, еще раз вспомнил он. Парадалле.
Взвизгнул импульсник. В толстяка ударил таранневидимка, швырнул в сторону, в боковую улицу. Следом полыхнул залп «Универсалов». На месте смертника вспух багроворыжий клубок взрыва. Ахнуло так, что даже у Марка заложило уши. Ближайшая стена обвалилась, витрина магазина брызнула градом осколков. Улицу заволокло серожелтое облако, насквозь прошитое черными шнурами дыма.
– Параличрежим! Огонь!
Дыма становилось все больше. Облако расползалось, закрывая обзор. Марк переключился в инфракрасный режим. Проступили контурные метки бойцов и пунцовые фигуры туземцев. Большинство последних лежало без движения. Трое отстреливались вслепую, наугад. Бойцы тоже переключили шлемы в ИКдиапазон – и через минуту стрельба прекратилась.
– В1, доложите обстановку и потери.
Марк прошелся сканером по окрестностям: чисто. Впрочем, это не значило, что засад больше не будет.
– Сопротивление подавлено. У нас трое легкораненых, считая В3. Оказываем первую помощь.
Контрольки показывали: раненые могут передвигаться и сохраняют частичную боеспособность. Это хорошо. Главное – все живы.
– Потери ботвы?
– Двое убитых, один тяжелораненый.
Потери ботвы не должны были превышать десяти процентов. Но это в целом по операции. Марк надеялся, что итоговый «урожай» все окупит.
– Тяжелого добить.
– Есть добить!
– Я подгоню платформу. Грузите ботву и продолжайте движение к точке сбора. Второй группе по завершении погрузки вернуться на прежний маршрут!
– Есть вернуться на маршрут!
На брусчатке, прижав руки к животу, скорчился туземец в полицейской форме. Изпод пальцев сочилась кровь. Под раненым натекла лужа, над ней жужжали мухи. В лазарете на либурне туземца поставили бы на ноги за пару дней – и вперед, рабом в ходовой отсек. Но скорее всего, он откинет копыта еще по пути на орбиту. Проще добить, чтоб не мучился, а главное – на случай, если чудом выживет. Помпилии ни к чему свидетели высадки либурнариев.
Луч «Универсала» прожег туземцу висок. Бойцы, торопясь, грузили парализованную ботву. Платформа ушла к десантному боту, откуда Марк командовал своей декурией. Группы вернулись на маршруты; к точке сбора бойцы успели вовремя. Две с половиной минуты – люфт в пределах нормы, учитывая боевое столкновение.
Даже Первый не стал за это пенять курсанту Тумидусу.
Площадь Возрождения устилали лежащие вповалку тела. Над ними высились бычьи рога монумента, тщетно пытаясь забодать небо. Тысячи четыре, на глазок прикинул Марк. Умная система высветила точную цифру: 4786. Минус отбраковка, как раз четыре тысячи и выйдет. Потери – три мертвеца – на этом фоне смотрелись смехотворно. Фальштревога и «паникёры» сработали в лучшем виде, а над площадью ботву уже ждали каскадные парализаторы «Каптус». Дюжина бойцов рассредоточилась по периметру, ведя наблюдение; остальные занимались отбраковкой, помечая негодную ботву маркерами, которые саморазрушатся через пару часов, и грузили «урожай» в транспорты.
Когда либурнарии уберутся прочь, не останется ни свидетелей, ни следов. Ктото подал ложную тревогу, согнавшую народ на площадь. Там на туземцев нашло затмение. А когда дряхлые старики и калеки очнулись, оказалось, что их здоровые сограждане исчезли. Наверняка местная религия все объяснит. Праведников боги забрали живьем на небеса, грешников – в преисподнюю. С крупными городами, особенно с миллионниками, такие штучки не проходят. На вокзалы прибывают поезда, в аэропортах садятся самолеты; с десятков внешних магистралей в город едут орды мобилей. Средства коммуникации, телевышки, радиостанции… Без свидетелей не обойдешься. Зато мелкие депрессивные городишки в глуши, в дремучем захолустье, чуть ли не сами просят либурны Великой Помпилии: добро пожаловать! Вот мы, ботва, ждем вас…
В11 снова замешкался. Марк вывел в контрольный сегмент изображение с нашлемной камеры В11. Боец стоял над женщиной, прижавшей к груди трехлетнего ребенка. Безмятежность на лице спящего малыша; тревога на лице матери – женщина, наверное, о чемто говорила с соседками, когда попала под парализующий луч.
– В11! Выполнять задачу!
Детей до пяти лет клеймить без толку: их ресурс внутренней свободы заканчивается слишком быстро. Младенцы, старики, калеки, тяжелобольные – это все отбраковка. Помпилии нужны здоровые рабы, способные отдавать энергию годами. Проконтролировав выполнение приказа, Марк вновь переключился на панораму – и тут мир поблек, осыпался рассохшейся штукатуркой…
– Курсант Тумидус!
– Я!
– Как вы оцениваете выполнение задания?
Любимое развлечение дисциплинарлегата Гракха: съешь себя сам. Нет, не развлечение – еще один тест.
Марк глянул на капсулу имитатора, откуда выбрался минуту назад.
– Курсант Тумидус с заданием справился удовлетворительно!
Голограмма начальника училища прошлась по залу. Скорее всего, настоящий Гракх в своем кабинете и пальцем не пошевелил. Дисциплинарлегат встал у окна:
– Удовлетворительно? А должно быть отлично!
Ага, подумал Марк. Ты «отлично» и консуляртрибуну Назону не поставишь.
– Проанализируйте свои ошибки, курсант Тумидус.
– Я был неосмотрителен, господин дисциплинарлегат! Нельзя было ограничиваться визуальным наблюдением. Следовало задействовать ИКрежим с начала операции и периодически сканировать маршруты групп. Тогда мои бойцы не попали бы в засаду, не были бы ранены и продвижение декурии не замедлилось бы.
– Еще ошибки?
– Неравномерность движения групп. Она привела к отставанию от графика…
– Это мелочи! – прервал Марка начальник училища. – Не отнимайте у меня время зря! Какова ваша главная ошибка?
Марк лихорадочно соображал. Главная? В чем он еще прокололся? Или Гракх проверяет: не запаникует ли курсант? Не станет ли придумывать себе мнимые провинности? В мозгу стучал метроном, отсчитывая секунды. Гракх ждал, его лицо становилось все более хмурым.
– Никак нет, господин дисциплинарлегат!
– Конкретизируйте, курсант Тумидус!
– Других ошибок в моих действиях я не обнаружил, господин дисциплинарлегат!