Еще хуже, когда я склонился над лицом Лив в лунном свете, то увидел, как она плакала. Я чувствовал себя виновным, поскольку была большая вероятность того, что причиной ее слез был именно я, если она конечно с Джон не поссорилась.
Но это было маловероятно, потому что, когда я взглянул вниз, я стоял прямо посреди груди Джона Брида. Он свернулся рядом с кроватью, на краю розового пушистого ковра.
Бедный парень. Столько раз, сколько у него скривилось в прошлом, он был добр к Лив, и какое-то время он верил, что он тот, Кто Два. Трудно держать зло на парня, который пытался отдать свою жизнь, чтобы спасти мир. Если кто понял, что это был я.
Это не его вина, иначе бы его не было в мире.
Так что я сошел с груди так быстро, как только смог, и поклялся быть немного более осторожным, где я поставлю ноги в будущем. Не то, чтобы он никогда не узнает об этом.
Когда я двинулся через остальную часть дома, было ощущение абсолютной свободы передвижения. Потом я услышал треск камина и пошел на звук. В нижней части лестницы, прямо в передней зале, я нашел Мейкона, сидящего в своем скрипучем кожаном кресле у огня. Как и следовало ожидать, где был Macon, там находилась и Лена. Она сидела у его ног, прислонившись к оттоманке. Я мог чувствовать запах маркера"Sharpie", которым она писала. Ее записная книжка лежала открытой на коленях, но она едва взглянлана на нее. Рисовала круги снова и снова, пока страница не походила на разодранную.
Она не плакала, отнюдь нет.
Это она говорила.
"Это был Итан. Должен был быть. Я могу чувствовать его здесь с нами, как будто он стоял прямо у своей могилы."
Она видела кроссворд? Может быть, поэтому она так загорелась. Я осмотрелся вокруг , исследуя, читала ли она газету, но не было никаких признаков этого. Стопкой старых газет заполнено медное мусорное ведро, рядом с камином; Мейкон использовал их для растопки. Я попытался поднять первую страницу газеты, но едва мог только заставить ее угол трепетать.
Я задался вопросом, смог бы я составить кроссворд без более опытного Духа,как моя мама, которая помогала мне.
Амме не нужно так беспокоиться об оттенке синего, и соли, и чарах. Все эти преследуемые вещи не так просто, как кажется, взломать.
Затем я заметил, как печально выглядит Мэйкон, изучая лицо Лены. Я прекратил рассматривать газету и внимательнее сфокусировался на их разговоре.
Ты, возможно, чувствовала его сущность, Лена. Место захоронения - сильное место, без сомнения.”
“Я не подразумеваю, что чувствовала что-то, дядя Мейкон. Я чувствовала его. Итана, Призрака. Я уверенна в этом.”
Дым от огня поднимался от решетки. Бо лежал с головой на коленях Лены, а пламя отражалось в его темных глазах.
"Потому что пуговица упала на его могилу?" Голос Мэйкона не изменился, но он звучал устало. Мне интересно, как много таких разговоров он перенес, с тех пор как я умер.
"Нет, потому что он двигал ее." Лена не сдавалась.
"А как насчет ветра? А как на счет кого-то другого? Уэсли мог наткнуться на него, учитывая, что он не самое изящное существо. "
"Это было всего неделю назад. Я помню это отчетливо. Я знаю, что это случилось." Она была еще более упрямой, чем он.
Неделю назад?
Неужели так много времени прошло в Гатлине?
Лена не видела газету. Она не могла доказать, что я был все еще здесь, ни себе или своей семье, или даже моему лучшему другу. Не было никакого способа рассказать об Авдие Трублуде и всех осложнениях в моей жизни, не в то время, как она даже и не подозревает, что я нахожусь в комнате с ней.
"Как насчет того, что было потом?" спросил Мэйкон.
Она выглядела обеспокоенной. "Может быть, он ушел. Может быть, он что-то замышляет. Я не знаю, как это работает в Иномирье." Лена смотрел на огонь, как будто она искала там что-то. "Это не только я. Я ходила к Амме. Она сказала, что тоже чувствовала его в доме."
"Не стоит доверять ощущениям Эммы, когда дело касается Итана."
"Что это означает? Конечно Амме можно доверять. Она самый надежный человек, я знаю." Лена посмотрела яростно, и я задумался, как много она знает о той ночи на водонапорной башне.
Он не сказал ни слова.
- Разве это не она?
Мэйкон закрыл свою книгу. "Я не могу видеть будущее. Я не Провидец. Все что я знаю, это то, что Итан сделал, то что нужно было сделать. И Тьма и Свет всегда будут ему благодарны."
Лена встала, разрывая испачканную чернилами страницу из ее записной книжки. “Ну, не я. Я понимаю, что он был очень храбрым и благородным не зависимо от того, что он оставил меня здесь, и я не уверенна, что это стоило того. Я больше не забочусь ни о вселенной, ни о рельности или сохранении мира. Не без Итана.”
Она бросила разорванную страницу в огонь. Оранжевый огонь подскочил вокруг нее.
Дядя Мэйкон сказал, глядя в огонь. "Я понимаю."
"Правда?" Лена не выглядела верящей ему.
"Было время, когда я ставил свое сердце выше всего остального."
- И что произошло?
"Я не знаю. Я повзрослел, полагаю. И я выучил, что вещи часто более сложные, чем мы думаем."
Прислонившись к каминной полке, Лена уставилась в огонь.
"Может ты просто позабыл, каково это чувствовать."
- Возможно.
- Я не буду.
Она посмотрела на своего дядю.
- Я никогда не забуду.
Она закрутила руками, и дым рос до тех пор, пока не завился вокруг нее и принял форму. Это было лицо. Это было мое лицо.
- Лена.
Мое лицо исчезло от звука голоса Мейкона, растворяясь в полосе серого облака.
"Оставь меня в покое. Позвольте мне иметь то немногое, что я могу, то, что у меня от него осталось." Ее голос звучал ожесточенно, и я любил ее за это.
"Это только вспоминания." В голосе Мэйкона была грусть. "Тебе придется двигаться дальше. Поверь мне."
"Почему? Ты никогда этого не делал."
Он печально улыбнулся, смотря в огонь мимо нее. "Вот почему я знаю это."
Я последовал за Леной вверх по лестнице. Хотя лед и снег уже давно растаяли, еще с моего последнего визита в Равенвуд, толстый серый туман висел по всему дому, а воздух был холодным.
Лена, казалось, не заметила или не заботилась о том, что происходило вокруг нее, даже при том, что ее дыхание сворачивалось у ее лица в тихое белое облако. Я заметил темные круги под ее глазами, у нее был такой же вид, столь худой и хрупкой, когда умер Мейкон. Она не была тем самым человеком, которым была тогда, теперь— она выглядела намного более сильной.
Она верила, что Мейкон ушел навсегда, но мы нашли способ вернуть его. Я знал, что в глубине души, она не могла ни требовать большей судьбы для меня.
Может быть, Лена и не знала, что я здесь, но она знала, что я не ушел. Она еще не отказывается от меня. Она не могла.
Я знал, потому что, если бы я был тем, кого оставили позади, то не смог бы присутствовать.
Лена проскользнула в свою комнату, мимо кучи чемоданов, и забрался в постель, даже не снимая одежды. Она махнула пальцами, и ее дверь захлопнулась. Я лег рядом с ней, мое лицо - на краю ее подушку. Мы были всего в нескольких дюймах друг от друга.
Слезы начали катиться по ее лицу, и я думал, что мое сердце разобьется, просто смотря на нее.
Я люблю тебя, Ли. Я всегда буду.
Я закрыл глаза и приблизился к ней. Я отчаянно желал, чтобы было что-то, что я мог сделать. Должен быть какой-то способ дать ей знать, что я все еще был тут.
Я люблю тебя, Итан. Я не забуду тебя. Я никогда не забуду тебя, и я никогда не перестану любить тебя.
Я услышал ее голос прямо у меня в голове. Когда я открыл глаза, она смотрела прямо сквозь меня.
- Никогда.
Прошептала она.
- Никогда.
Сказал я.
Я наматывал на свои пальцы завитки черных волос и ждал, пока она заснет. Я мог чувствовать ее, приникшую ко мне.
Я должен удостовериться, что она найдет газету.
Когда я следовал за Леной вниз по лестнице следующим утром, то начинал себя чувствовать a) как какойто сталкер и b) как схожу с ума. Кухня отослала столь же большой завтрак, как и всегда — но к счастью, теперь, когда Заказ не нарушен, и мир не собирался закончиться, еда не была столь сырой, что ее вид заставлял тебя броситься на верх.
Мейкон ждал Лену за столом, и он уже копался. Я все еще не привык к виду того, что он ел. Этим утром были булочки, запеченые с таким большим количеством масла, что оно просачивалось через трещины в тесте. Толстые куски бекона не сравнить с размерами - Аммы, горы яичницы-болтуньи. Ягоды розсыпанные по практически всей коре выпечки, которую бы Линк, перед его днями Линкуба, просто проглотил бы целилом за один укус.
Потом я увидел ее. "Звезды и Полосы" были в самом низу целой стопки газет - со всех стран, которые я только мог назвать.
Я потянулся к газете в тот момент, когда Мейкон потянулся за кофейником, сунув руку прямо через мою грудь. Было холодно и странно, как будто я проглотила кусок льда. Может быть, как заморозка мозгов льдом, только в сердце, а не в голове.
Я схватил газету двумя руками и потянул за нее так сильно, как только смог. Один край медленно выглянул из-под кучи.
Не достаточно хорошо.
Я смотрел на Мэйкона и Лену. Мэйкон с головой погрузился в газету под названием "Эль Експресс", которая выглядела, как будто бы написанной на французском. Лена приклеилась глазами к тарелке, как будто яйца собирались открыть важную правду.
Давай же, Ли. Это прямо тут. Я прямо тут.
Я дергнул газету сильнее, так что она вылетела из всей кучи и уже трепалась на полу.
Ни один из них не посмотрел.
Лена наливала молоко в свой чай. Я протянул свою руку к ее, сжимая ее до тех пор, пока она не уронила ложку, расплескав чай на скатерть.
Лена уставилась на свою чайную чашку, сгибая пальцы. Она склонилась, чтобы вытереть скатерть своей салфеткой. Тогда она заметила газету на полу, где та приземлилась рядом с ее ногой.
"Что это?" Она подняла "Звезды и полосы". "Я не знала, что выписываешь эту газету, дядя Эм."
“Да, выписываю. Я нахожу полезным знать то, что происходит в городе. Ты бы не хотела пропустить, ну, я не знаю, последний дьявольский план миссис Линкольн и Леди Помощниц.” Он улыбнулся. “Где веселье будет в этом?”
Я задержал дыхание.
Она бросила ее обложкой вниз на стол.
Кроссворд был на оботоре. Воскресный выпуск, как я и планировал тогда в офисе "Звезд и полос".
Она улыбнулась про себя. "Амма бы решила этот кроссворд в течении пяти минут."
Мейкон посмотрел вверх. "Меньше, чем это, я уверен. Я думаю, что смогу решить его за три."
- Действительно?
"Будешь судить меня."
“Одиннадцать по горизонтали,” сказала она. “Явление или фантом. Спектральное существо. Дух из другого мира. Призрак.”
Мэйкон посмотрел на нее, и глаза его сузились.
Лена склонилась над газетой, держа свой чай. Я смотрел, как она начала читать.
Пойми, Ли, пожайлуста.
Это было тогда, когда чайная чашка начала дрожать и упала на ковер, я знал, что она получила его — не кроссворд, а сообщение за ним.
Итан? ” Она искала. Я наклонился ближе, приблизив свою щеку к ее. Я знал, что она не могла чувствовать этого; я не вернулся к ней, пока нет. Но я знал, она думает, что я был там, и пока это - все, что имело значение.
Мейкон удивленно на нее уставился.
Люстра над столом закачалась. В комнате просветлело, пока не стало ослепительно бело. Огромные окна столовой начали трещать сотней стеклянных паутинок. Тяжелые портьеры полетели от стен, как перья по ветру.
- Дорогая.
Начал Мэйкон.
Волосы Лены вились в каждом направлении. Я закрыл глаза, как окно за окном разлеталось, словно фейерверк.
Итан?
Я здесь.
Это выше всего, которое было всем, чего я хотел,чтобы она знала.
Наконец.
Куда несет тебя ворон
Лена знала, что я там. Трудно было вытащить себя, но она разгадала правду. Это было главное. Амма и лена. Я был два на два. Это было начало.
И я был измучен.
Теперь я должен был найти дорогу обратно к ней навсегда. Я переместился назад примерно за десять секунд. Если бы только остаток пути был так прост.
Я знал, что я должен пойти домой и расказать маме все, но я также знал, как волноватся она будет обо мне, когда я пойду в Дальний Рубеж. От того, что Женевьева и моя мама и Тетя Пру и Obidias Trueblood уже сказали, Далекий Рубеж казался последним местом, куда человек мог добровольно пойти.
Особенно вместе с матерью.
Я анализировал всё, что нужно сделать, места ,куда я должен был пойти. Река. Книга. Глаза реки - два гладких чёрных камня. Вот что мне нужно,так сказал Авдий Trueblood. Мои мысли продолжали возвращаться к этому снова и снова.
Сколько гладких черных камней может быть в мире? И как я узнаю, какие из них окажутся именно глазами реки, и какой они имеют вид?
Может быть, я найду их по пути.Или, может быть, я уже нашёл их, не зная об этом.
Волшебный черный камень, глаз реки.
Это казалось странно знакомым. Я слышал это прежде?
Я вспомнил Амму, со всеми ее чарами, каждую крошечную кость, каждую емкость с землей из кладбища и солью, каждый кусочек веревочки, что она давала мне носить.
Потом я вспомнил.
Это не было что-либо из чар Аммы. Именно из видения, которое я увидел, когда открыл бутылку в ее комнате.
Я видел камень, который висел на шее у Суллы. Пророчица Сулла. В видении Амма называла его "глазом".
Глаз реки.
Это означает, что я знал, где найти его и как туда добраться — пока я смогу выяснить, как найти дорогу к Ручью Болотной птицы на этой стороне.
Этого нельзя было избежать, как бы пугающе это не выглядело. Пришло время посетить Великих.
Я развернул карту тети Прю. Теперь, когда я знал, как читать карту, то было не так уж трудно понять, где были отмечены дверные скважины. Я обнаружил красный "Х" дверной скважины, который привел к месторасположению Авдия - в семейный склеп Сноу - так что после этого я пойду искать каждую красную метку, которую смогу найти.
Там было много красных "X", но какой из этих порталов приведет меня к Ручью Болотной птицы? Их месторасполажения обозначены не точно, как выезды на автомагистрали между штатами — и мне не хотелось натыкаться на любую из неожиданностей, которая могла поджидать парня за дверью в Иномирье под номером три.
Могли бы легко сойти за змей на пальцах.
Должна была быть некая логика. Я не знал того, что соединяла Дверная скважина позади семейного склепа Сноу на скалистом пути, который привел меня к Авдию Трублуду, но что-то должно было быть там. Видя, как мы все связаны друг с другом здесь, то этим что-то могло быть, вероятно, кровью.
Что соединяет один из этих участков в Его Саду Вечного Мира с Великими? Если бы был винный магазин на кладбище — или похороненный гроб, полный "Дикой Турции" дяди Абнера, или руины посещаемой пекарни, известной лимонным пирогом-безе — то он не должен где-то позади далеко от меня находится.
Но у Ручья Болотной птицы было свое собственное кладбище. Не было ни склепа или земельного участка для Айви, Абнера, Суллы или Делилы в Вечном Мире.
Тогда я нашел красный "X" позади того, на что бы сказала моя мама, что это один из самых старых маркеров дани на кладбище, и я знал, что это должно было быть там.
Так что я сложил карту и решил проверить его.
Через несколько минут, я уставился на белый обелиск из мрамора.