— Считайте, что вам уже неловко, — буркнула мачеха, — эта растяпа будет позорить вас непрестанно. Но ради поместья это, возможно, и стоит вытерпеть! Так и быть, я соберу её в Эбессан. Как скажете.
— Благодарю, Мойра, — проникновенно сказал барон Каверан, — вы мое сокровище. Я позже передам вам перечень необходимого. Прошу, поезжайте с Лилой в город и купите, если чего-то недостаёт.
Слышно было, как громко хлопнула дверь.
Отец подошёл к двери в чулан, дернул её, Лила повернула ключ.
— Вот, мы всё и уладили, — довольно сообщил отец, — ты едешь в Эбессан.
— А через год — в Обитель? Всё уже было решено, да? Если бы не приданое?
— Ну, какая Обитель, — поморщился барон. — Не будь глупенькой, Ли. Обещать не значит жениться…
— Отец?!
— Хм. Прости, эта поговорка не для юных девиц. Я хочу сказать, что иногда время дорогого стоит. И вот что, я пока не сказал матушке, что завещано лично тебе, так будет лучше для всех, — он улыбнулся. — А что леди Эльянтина мне поместье оставила, я скажу так — умная она женщина. Благодаря этому поместью ты непременно поедешь в Эбессан. Хотя она ведь только условно мне его передаёт. Но доходы пока будут мои, и слава Пламени. Я тебе всё объясню, и про условия, и про твою маму, леди Кенталь. И другое кое-что. Пора нам поговорить, да.
Он взял из ящика ключ, опасливо выглянул в коридор, убедился, что он пуст и только потом позвал Лилу. Проводив её к боковой двери в сад, всегда запертой, он отомкнул дверь ключом и сказал:
— Вот, сделай вид, будто так и гуляла. А потом начинай собираться. К Настанам я завтра съезжу, всё улажу, а если твой жених сам сегодня заявится, то и лучше. Свадебный флаг сейчас снимем, нечего ему зря болтаться. Иди, — он легонько подтолкнул её и захлопнул дверь.
Вот и всё…
Вернувшись в дом, Лила сразу столкнулась с Исирой, но та быстро отвела взгляд и скользнула мимо. Немного погодя встретились и с мачехой, и мачеха тоже промолчала. Впрочем, после услышанного разве нужно что-то ещё? Проучившись год, она не сможет вернуться в родной дом. А ведь другого дома у неё в жизни не было! И не ехать в школу нельзя. Леди Эльянтина хорошо всё придумала, приготовила лакомые награды не только ей, но и отцу! Отцу, который так зависит от мачехи. Она не может подвести отца и отказаться ехать в школу. А то, что обещано лично ей, как ни странно, не слишком радовало, казалось каким-то игрушечным. Титул, замки…
Конечно, титул и замки — это серьезно. Но ей всё равно слабо верилось в их реальность. Свадьба с Винтеном и надежды на новую жизнь казались реальнее и желанней.
Год в колдовской школе Эбессан? О, это вполне респектабельное место. Там, говорили, учатся и очень знатные девушки. Но действительно, не каждая благородная семья согласится на невестку-колдунью, хотя здесь, в Руате, это и не считается чем-то из ряда вон.
Лила переоделась в лучшее свое платье и села у окна с книгой, но читать не смогла, так и не перевернула ни разу страницу. Зато увидела, как мимо окна прохромал на деревянной ноге их привратник, на ходу сворачивая полотнище знамени. Так хотелось, чтобы приехал Винтен. И так страшно было, что он приедет и узнает, что их свадьба отложена…
Он приехал. Лила увидела, как он пересекал мощёный двор, такой красивый, широкоплечий, на своем прекрасном гнедом жеребце. Она отложила книгу и кинулась вниз, но опоздала, отец перехватил Винтена раньше, широко улыбаясь, раскрыл руки для объятий:
— Друг мой, у меня прекрасные новости!
В нижнем холле, помимо Лилы, уже появились и мачеха, и Исира, и даже маленькая Минта, младшая сестрёнка, выглянула.
— Короткий мужской разговор, — объявил отец, — а потом мы соберемся за ужином, который эсс Настан, конечно, с нами разделит!
Винтен моргал, сбитый с толку, потому что отсутствие свадебного флага над воротами его озадачило, а обещание новостей и обрадовало и встревожило. Отец, пользуясь этим, увлёк его в кабинет и захлопнул дверь перед носом супруги, которая явно намерена была разбавить собой этот «короткий мужской разговор». Значит, потом отцу достанется, мачеха долго будет сначала кричать, а потом шипеть…
Лиле стало так жаль отца. Он ведь делает это, потому что не хочет пока сообщать мачехе об её наследстве. Не хочет, чтобы мачеха злилась и вымещала злость на ней. Ведь Лила получит больше отца, и ещё титул!
Как странно, однако.
Более высокий титул, чем у отца. И чем у отца Винтена. Пожалуй, Винтен всё же обрадуется.
Иса громко хмыкнула, сверля взглядом старшую сестру, а матушка строго на неё посмотрела. Это чудо какое-то, если баронесса станет одергивать Ису, когда та всего лишь хмыкает…
Минта вбежала в комнату, с разбегу обняла Лилу и стрельнула в неё хитрыми глазёнками. Малышка была старшей сестре чуть выше пояса.
— А ты не превратишь меня в лягушку, Ли? — спросила она.
— Ну что ты, — улыбнулась Лила, тоже обнимая девочку, — ни за что на свете, даже если бы могла.
— А Иса сказала, что превратишь. А её тоже не превратишь?
— Нет…
— Иди к себе, непослушная девчонка! Заберите её, — мачеха, подбежав, силой отодрала младшую дочку от падчерицы, — Кайла, Кайла, уведи немедленно эссину Минту! — крикнула она горничной.
Гувернантки у них не было уже больше года, с тех пор, как последняя получила расчёт. Поэтому за Минтой, если требовалось, приглядывали горничные, а Исире и без гувернантки было неплохо.
— А ты иди к себе и сиди там, носа не высовывай, пока не будет позволено! — строго велела баронесса Лиле, когда упирающуюся Минту увели.
— Но, матушка, — попыталась возразить Лила, — ведь Винтен…
Встретиться с ним было совершенно необходимо.
— Делай, как я сказала, — повысила голос баронесса, — а то вздумала вести себя, будто уже закончила Эбессан?
— Что вы, матушка…
— Так слушайся! — мачеха сдвинула брови, — а эсс Настан, я полагаю, ещё подумает, нужна ли ему невеста из Эбессана. Ступай!
И Лила поспешно убежала. Села у окна, стиснув руки, и ждала, чем же всё кончится. Что отец скажет Винтену? А что не скажет?
А может, Винтену Настану действительно не нужна невеста, которой придется учиться в Эбессане? Но — её приданое и титул! Что перевесит?
Было страшно.
А если на самом деле отказаться от наследства? И не ехать в колдовскую школу? И выйти за Винтена? Близкое и понятное счастье, которого не нужно ждать целый год.
Кстати, Лила отметила, что кричать и ругать её на этот раз мачеха не стала. Неужели она восприняла угрозу отца так серьезно, испугалась, что Лила в дальнейшем сможет наслать какую-нибудь порчу на Ису?
От того, что мачеха не стала ругаться, тоже было странно и даже неловко.
Наконец внизу позвонили к ужину, и Лила спустилась. Мачеха наградила её негодующим взглядом. Да, действительно, она ведь велела «носа не высовывать». Отец благодушно посмеивался, а Винтен…
Её жених просто сиял. Баронесса выглядела так, словно наелась кислятины, и принялась рассуждать о погоде. Потом отец заговорил о качестве скошенного в том году сена. Эссина Исира не сводила глаз с Винтена, причём смотрела так, словно именно его предпочла бы на ужин. Между тем ужин был очень вкусным: жареная дичь с овощами и пряная каша с изюмом. Но Лила ничего не ела, от волнения у неё начисто пропал аппетит, и, вообще говоря, она тоже предпочла бы Винтена…
Нет, не увидеть его в своей тарелке, а уйти с ним в сад, например.
— Как вы относитесь к тому, что наша Лилиана поедет учиться в Эбессан, эсс Настан? — не удержалась матушка, когда унесли остатки дичи и каши и подали миндальные пирожные, те самые.
— О, я глубоко опечален, миледи, — заявил Винтен, широко улыбаясь, — но я так люблю вашу дочь, что согласен подождать. Как жаль, что нельзя пожениться до того, как она уедет. Кстати, милорд, а точно ли нельзя? Ведь к свадьбе всё готово! А потом я согласен отпустить супругу хоть на год, хоть на два, если, конечно, мне позволят её навещать.
Для Лилы эти слова были лучшей музыкой на свете, а вот Иса помрачнела и не стала доедать пирожное.
— Никак нельзя, друг мой, — добродушно ответил барон, — такие правила в Эбессане. Придется уж вам поднабраться терпения. Но это ничего, это даже полезно. Вот нам с моей дорогой леди тоже пришлось подождать нашу свадьбу. И ничего, мы счастливы!
Неизвестно, что в действительности имел в виду отец, но, видимо, выразился он неудачно, потому что от его слов мачеху перекосило.
Наконец ужин был закончен, и Лила с Винтеном могли уйти в сад. Лишь только густые кусты сирени скрыли их от нескромных глаз, он поспешил её обнять. Да-да, с некоторых пор они стали позволять себе такие вольности, как объятия и поцелуи не только ручек. Но ведь они жених и невеста, и вот-вот должны были пожениться!
— Дорогая моя, — Винтен заглянул ей в глаза, — я так огорчён, что ты должна уехать!
Какое счастье, что он это сказал! Лила уже боялась не дождаться таких слов.
— Мне остаться? — шепнула она до того, как он прижался губами к её губам.
Он всё же поцеловал её, но, расслышав, даже отшатнулся.
— Что ты? Разве от такого подарка судьбы отказываются? — спросил он с упреком, — только подумай, мы, как виконт и виконтесса, будем получать приглашения на все официальные королевские балы и приёмы! Может быть, уедем на зиму в Асвард. Все самые знатные люди так делают! В Асварде зимой самое веселье. Остальное время будем жить в собственном замке! Найдем хорошего управляющего, чтобы было меньше забот. Поговорю с отцом, он посоветует. А ты станешь там хозяйничать без пригляда моей матушки, и поймёшь ещё, какая это радость, — он рассмеялся и опять заглянул ей в глаза, — думаю, она станет наезжать в гости не чаще раза в месяц. Ну, Лила, дорогая моя, пожалуйста, не говори больше глупостей.
И он опять её поцеловал, так, что голова закружилась и не жаль было умереть прямо сейчас. Впрочем, нет, умирать точно не следовало, если впереди ещё много такого…
— Я пошутила, — сказала она, — просто мне так жаль, что свадьба откладывается! Ты будешь скучать? — и она не выдержала, заплакала, слезы тихо покатились по щекам.
— Ну что ты, Лила, милая! — воскликнул он и стал быстро целовать её в щёки, — ты ведь уже не маленькая, нельзя быть такой неразумной! А я буду тебя навещать, так часто, как это возможно! Буду привозить подарки, конфеты, цветы и всё, что захочешь! Ну же, Лила?
— Конечно, Винтен, — она закинула руки за его широкие плечи, прижалась лицом к его груди, и замерла так, ненадолго.
Каким замечательным было это мгновение…
— Тебя не смущает, что я должна буду учиться в колдовской школе и пройти посвящение?
— Ну что ты, глупенькая! — он улыбался, — на дворе не старые времена! И страна у нас, говорят, просвещенная, а ты рассуждаешь, как темная древняя старуха! Что такого, что моя любимая жена — образованная колдунья?
— Правда? Как хорошо. А то я боялась.
— И напрасно! Это ведь и в хозяйстве невредно, дорогая. Нет, я не только не смущаюсь, я просто рад! Боюсь только, что ты меня забудешь, тебе понравится кто-то ещё, — добавил он ревниво, — не рассчитывай там, что я, если что, легко откажусь от нашей помолвки!
— Что ты! — искренне удивилась она, — мне никто и никогда больше не понравится! Я ведь так люблю тебя, Винтен, дорогой!
— О, моя дорогая, знала бы ты, как я люблю тебя! И как же я ждал нашу свадьбу!
Она погладила его по щеке. У него были серые глаза, длинные пушистые ресницы, высокий лоб, прямой нос и такие красивые губы. Ни один принц не может быть прекрасней Винтена Настана, это совершенно точно!
— Ничего, Лила, всё будет хорошо! — добавил он, — Ты только помни, что я люблю тебя! Мы будем видеться. Надо узнать, какие на этот счёт правила в Эбессане.
— Да, да, Винтен. И ты, пожалуйста, помни, как я тебя люблю…
А потом они долго и самозабвенно целовались, свидетелем чему была только густая сирень, заботливо окружившая эту часть сада. Но сирень никому не выдавала доверенных ей секретов.
Глава 3. Отъезд
Наутро в Каверан прискакал нарочный от графа, и отец тут же велел закладывать карету.
— Судебные дела, дорогая жена, его светлость просил присутствовать, куда денешься, — объяснил он баронессе.
Барон Каверан всегда вздыхал по поводу того, что ему приходилось бывать на множестве ненужных лично ему собраний, но втайне этим гордился. Ведь ему давали на это право его титул, его знатность, коих, вообще говоря, у баронессы изначально не было.
Перед отъездом он погрозил Лиле пальцем:
— А ты собирайся, Ли, не теряй времени! Тебя уже ждут в Эбессане!
— Конечно, отец, я помню, — она обречённо вздохнула.
Пусть барон и не вмешивался в дела жены и дочерей, всё равно в его присутствии жизнь в Каверане была не той, что без него. Лиле, во всяком случае, жилось спокойнее. А теперь ей и в дорогу собираться, и что ждет впереди? Хорошо хоть, что Винтен, может быть, вечером приедет…
Всё пошло не так, как рассчитывала старшая дочь барона. Ещё не улеглась пыль вслед за отцовской каретой, как из Каверана умчался посланный мачехой верховой с письмом, и он же привез ответ. Баронесса несколько раз перечитала сообщение, поморщилась, послала за падчерицей. Когда Лила предстала перед ней, баронесса брезгливо указала пальцем на брошенную на стол записку и сообщила:
— Всё не вовремя! Оказывается, школьная карета в Эбессан проезжает через Фавен уже сегодня. Я полагаю, у вас было время собраться?
— Но, матушка, я и не начинала, — совсем растерялась Лила. — Простите. Но ведь отец говорил, что мы с вами купим в городе всё недостающее! А я не знаю даже, что нужно и чего недостаёт.
Конечно, она могла бы догадаться, что этого не следует говорить. Знала ведь, как оно обычно бывает.
— Да что ты говоришь? Тебе чего-то недостаёт? — сразу взвилась мачеха. — Тоже мне, наследная принцесса Руата! А рассуждать, какие изыски тебе купить в городе, твой отец начнёт, когда получит свое хваленое наследство. Если, конечно, ты сумеешь проучиться год в Эбессане! Вот будет смеху на всю округу, если ты поразишь всех своей дивной глупостью и явишься сюда через год ни с чем. Вытри лучше сопли, дорогая, и вычисти ногти!
Это всё было несправедливо, включая ногти и сопли. Ногти Лилы были идеально чисты, хоть и подрезаны немного неровно, и никаких соплей, естественно. Зато предположение, что она не справится с учёбой…
Девушка внутренне затрепетала. Это конечно, было бы ужасно. Если такое случится, как жить?..
— Я посмотрела тот список, — добавила мачеха уже спокойнее. — Какая ерунда, я прекрасно знаю, что Эбессан — не школа для придворных фрейлин. Мне рассказывали. В Эбессане всё очень строго. Тебе не понадобятся ни серебро, ни жемчуг — да что за глупости? Что ты себе вообразила? Я не планировала такие расходы. Поторопись, мы выезжаем через полчаса.
— Но, матушка, я должна дождаться отца, — рискнула возразить Лила.
Он ведь ещё собирался с ней поговорить. И она не готова, совсем не готова!
— Да что ты за бестолочь? — опять рассердилась мачеха, — карета в Эбессан идет сегодня, сказано тебе? Ступай, и чтобы была готова вовремя. Я сама тебя отвезу, так и быть. Ждать не стану!
И Лила метнулась к себе. Быстро сложила в сундук одежду и немногие дорогие сердцу вещички. Пожалела, что неделю назад истратила все деньги, что были — захотелось купить маленький подарок Винтену. Теперь денег не было, и попросить у мачехи Лила не решилась бы. Совершенно точно, лучше не просить. Вдруг сама предложит? В это почти не верилось. Попросить взаймы у эссы Ниды хотя бы несколько дирров? Так нет же, Нида с утра уехала из замка куда-то по делам.
Но ведь отец просил собрать её в школу достойно! И передал мачехе какой-то список всего необходимого. И неизвестно даже, что в этом списке. О каком серебре, каком жемчуге вообще речь? Или мачеха это просто так сказала, для красного словца?
Шкатулку с мамиными туфлями и браслетом, полученными вчера от Ниды, Лила положила на самое дно сундука, туда же отправился красивый кошелёк из тонкой красной кожи, в котором она хранила несколько скромных девичьих украшений, подаренных когда-то давно леди Эльянтиной: маленькая подвеска на тонкой цепочке, тонкие колечки с цветными камушками. Цепочку когда-то порвала Иса, после чего мачеха отругала Лилу и отказалась отправлять украшение ювелиру на починку — потому что Лила такая неаккуратная и поделом ей. Может быть, теперь получится починить. Мамины драгоценности остаются у мачехи… ну, конечно, их ни к чему брать с собой в школу.