Непросто оказалось и с «откликом» на обнаружение необходимости «притормозить». После угроз, например, удалось задействовать только включение поноса, который Наташа научно назвала диареей. После хамства срабатывало головокружение с частичной потерей ориентации — иной раз дело доходило до падения. Ложь вызывала немедленную неудержимую рвоту, а попытка насильственного действия приводила к обмороку.
Наловчившись вводить такую «программу» одним неприметным прикосновением, ребята прямо, как были, в лыжных костюмах, прошлись по городскому рынку. Вскоре немногочисленные бригады скорой помощи начали увозить людей, почувствовавших себя неважно — как-то подурнело вдруг любителям колоритно выразиться. Работы медикам хватило до вечера.
Посчитав, что испытание прошло успешно, Сёма позвонил Олиному отцу и попросил о встрече.
* * *
В апреле в этих местах ещё лежит снег. Во всяком случае, до Дня Космонавтики вполне можно ходить на лыжах. И любители этого дела в городе есть. Так что случайная встреча двух человек недалеко за городом никого не может удивить.
Сёма взял за правило так обставлять разговоры с Олиным папой майором Никитиным. Не то, чтобы была большая нужда тихариться, но на всякий случай старался не показывать, будто они знакомы и часто общаются. Опять же беседа на равных между почти сорокалетним уважаемым мужиком и пацаном-подростком! А вдруг кто поинтересуется? Вот не надо ему этого.
— Не ожидал я, Семён, что твоя затея сработает, — улыбнулся Игорь Петрович. — А, поди ж ты! Лишь только всех шестёрок вывели из строя, так у бугров дела застопорились. Как паханы ни наезжают — не идёт рэкет, хоть убейся. В городе тихо стало, на базаре все вежливые, грабежи на улицах, как отрезало, даже квартирные кражи на убыль пошли. Приятно иметь дело с волшебниками!
— Вот, Анна передаёт отчёт по замыслам тех людей, что вы указали. У них намечаются кое-какие махинации и что-то крутят вокруг инкассаторов. Но детали пока непонятны. А пушеров вы, похоже, всех пересажали.
— Да не говори! Обстановка с преступностью такая, что в пору писать докладную, о полном торжестве закона, — довольно улыбнулся мужчина. — Кажется, ещё немного, и совсем очистим город от всякой мрази.
— Хорошо бы. И народ с базара помаленьку на завод возвращается. А только мы до конца учебного года берём отпуск — отстали из-за постоянной занятости. Меньше двух месяцев осталось до конца учёбы, а столько всего нужно подогнать! Вы уж поработайте пока по тому, что уже собрано. А потом в июне мы снова включимся.
— Только в июне? А в июле??
— Потом нам исполнится шестнадцать. Те, кто доставил нас сюда, на Землю, ведь не просто так старались — наверняка у них есть какие-то планы. Как раз у всех нас, четверых, эти самые инопланетные возможности развились довольно сильно. Организмы полностью сформировались — последние годы мы немного обгоняли сверстников в скорости взросления.
Так что, не исключено, что появится некто с поручением для нас. Поэтому ничего планировать я не отважусь.
* * *
Ничего примечательного не происходило до мая, до самого Олиного Дня Рождения. Собственно, сам этот праздник отметили обыкновенно — собрались ребята из класса, хотя было их меньше, чем в прошлом году — многие старые друзья ушли из школы после окончания девятого и разъехались из города, в основном поступив в техникумы.
Посидели за столом, потанцевали, потрепались, да и разошлись. Зато уже на следующий день Ольга пришла к Сёме домой и потребовала близости, причем немедленно и… без предохранения.
— Тебе скоро исполнится шестнадцать, — прошептала она на ухо, когда они тихонько лежали рядышком. — Вдруг нам предстоит разлука? Улетишь на другую планету, а у меня ничего не останется, — и заплакала.
— Ну, я же обещал позвать тебя с собой, — попытался парень успокоить подругу.
— Обещал, — согласилась она. — Но можешь оказаться не в силах выполнить это обещание. Вдруг, помчитесь, сломя голову, спасать галактику на звёздном крейсере, где без ваших способностей просто невозможно находиться. Или ещё какая-то досадная ерунда. Зато, потом вернёшься домой, на Землю. А тут тебя уже ждет любимая с сыном или дочкой.
— Чудно у нас как-то получается, — Сёма притиснул Оленьку поближе. — Не лизались, не обжимались, про любовь ни слова не говорили, а сразу сделались супругами.
— Я по тебе вздыхала с четвёртого класса, когда ты с тополя котёнка снял. Так что, это только ты был букой и ничего не видел, хотя, так забавно поглядывал в мою сторону! А ухаживал ты за мной красиво, очень бережно и благородно, как в старинных романах. Так что всё у нас в порядке, то есть, как у людей. Ну, я побежала. А послезавтра встретимся у меня сразу после школы.
— Погоди! Ты что, рожать собралась? В одиннадцатом классе?
— А что делать? Позднее это просто может не получиться, потому что мне нужно обязательно от тебя. Наташка вон, продержала своего Филеньку на расстоянии, а теперь локти себе кусает.
— Кажется, вы обе паникуете. Ну, кто тебе сказал, что нас обязательно заберут с Земли? Или у Натки было какое-то предчувствие?
— Нет. По крайней мере, она мне ни о чём таком не рассказывала. Просто я просчитала возможные варианты и решила действовать наверняка, пока поезд не ушёл. В конце-то концов, что такого страшного случится, если я похожу в школу толстенькая?
— Как паспорт получу, распишемся, — подвёл черту Сёма. — И, это, может, попробуем поцеловаться? Я ведь не совсем инопланетянин, хочу познать и традиционную земную любовь.
* * *
Но, вопреки ожиданиям, ничего примечательного не происходило. Жизнь текла своим чередом. Вершились повседневные дела, и события случались самые обыкновенные. Единственное, что вызывало обеспокоенность — то, что беременность у Ольги так и не наступила. Сёма засомневался, уж не связано ли это с несовместимостью его инопланетного естества с человеческим организмом подруги. Поэтому с оформлением отношений решили не спешить.
Родители, скорее всего, догадались, какие уроки ребята делают обязательно вдвоём чуть не ежедневно в той из квартир, где в это время нет взрослых. А, когда хоть кто-то из старших дома, то домашнее задание каждый выполняет самостоятельно. Однако, с разговорами по душам ни к нему, ни к ней не подходили.
В городе было спокойно. Завод работал устойчиво примерно на сорока процентах мощности — его продукцию скупали мелкие фирмочки, возникшие по всему городу. Именно они и изготавливали мелкие партии металлоизделий, заказами на которые снабжало их ООО Золотарёва. Что делали? Да всё подряд, от лопат и граблей до мотокосилок, детали для которых покупали за бугром, а тут только собирали по отвёрточным технологиям.
А больше и рассказать-то нечего, ни про лето, ни про осень. Только в декабре, когда пришли новости о начале боевых действий в Чечне, Наташка потеряла покой, потому что от Филеньки вдруг перестали приходить письма. Он ведь в армии нынче. Может быть, что и на войне.
Глава 13
Про «Точку»
После того, как пришло письмо из госпиталя, родители Филиппа сорвались буквально в одночасье и улетели к сыну. Наташка просто не успела увязаться за ними, и даже какое-то время была в неведении относительно происходящего. Потом парня привезли домой, но видеть невесту он отказался наотрез — его парализовало на одну сторону и вообще изуродовало так, что краше в гроб кладут.
В общем, проникновение в квартиру Наташкиного избранника пришлось организовывать по всем правилам шпионского искусства с предварительной слежкой и отвлекающим маневром.
И вот, возвращается мать из магазина, а её искалеченный сын, полчаса тому назад прикованный к постели, стоит посреди комнаты и нагло тискает девушку-школьницу, которую строго-настрого велел к себе не допускать, чтобы она его не жалела.
Матушке тут же пришлось срочно поправлять здоровье — уж больно она обрадовалась! Буквально, до потери сознания. А потом вызвали майора Никитина для беседы о том, что не про всё следует рассказывать направо и налево. Почему не капитана? Так повысили его и в звании, и в должности.
Филипп в течение месяца «выздоравливал» на глазах у соседей, сначала разъезжая в кресле-каталке, потом ковыляя на костылях и, наконец, прихрамывая с палочкой. А его родители рассказывали о чудесном облепиховом масле, которое купили по случаю у незнакомого дедка, приезжавшего на рынок с Седьмого Кордона. Вот этим самым снадобьем они и мажут сыну его проклятущие раны. Похоже, помогает. Врачи констатировали, что силы молодого организма и хороший уход сделали невозможное… рассосалось потихоньку. Обошлось без широкой огласки.
Весна девяносто пятого принесла в Колупаевск и такую замечательную штуку, как Интернет. Уже ради одной только электронной почты стоило им обзавестись. А у Сёмы теперь компьютер был не только на работе, он и домой себе купил. Самый крутой — четыреста восемьдесят шестой. А ещё он купил старенький мотоцикл, так называемый «козлик». Его низкооборотный движок хорошо тянул на колдобистых и колеястых лесных дорогах, там, где скоростные машины в два счёта перегревались. И Оленька обзавелась таким же аппаратом — обоим ведь было больше шестнадцати, так что сдали на права и обрели свободу в пространстве.
Сама-то девушка устроилась официанткой в чебуречной, где кроме неё было всего две работницы — в оживившемся городке возникло немало самых разных кафе, шашлычных и прочих точек питания. Поговаривали даже о Макдональдсе, но городские власти почему-то упёрлись, и конкретно возразили. Так вот — работала Ольга неполный день в вечерние часы после школы. Почему хозяин заведения позволил ей такой щадящий график? А попробовал бы он не позволить самому-то себе!
Словом, до самого мая девяносто пятого года жизнь всех четверых «пришельцев» была вполне безоблачной.
* * *
— Сёма! Что тебе известно о «Точке»? — майор Никитин, а он теперь начальник всей городской милиции, по-прежнему изредка встречается с… наверное, супругом своей дочери в непринуждённой обстановке где-нибудь в лесу. Так уж повелось между ними, шифроваться от всех подряд.
— Так называют какой-то военный объект, к которому есть своротка от дороги, что ведёт к нашему покосу. Дотуда всегда полотно отсыпано и прогрейдировано — в любую погоду можно доехать без проблем. Но покосов в той стороне не выделяют.
— Верно, и я о ней. А что-нибудь о том, какой это объект, ты хоть раз слышал?
— Нет, Игорь Николаевич. И, вроде как никого оттуда в форме ни разу не примечал у нас в городе. Так что и по петлицам даже примерно не определить. Хотя, ракетчики, что стоят в сторону области, тоже обычно в гражданке приезжают, когда привозят своих по магазинам.
— Самое забавное — мне даже по официальным каналам ничего не удалось выяснить. На мои запросы не отвечают, по планам земель сельскохозяйственного назначения или лесного фонда помечен военный объект. Движения никакого, но дорогу содержат в порядке. Люди в ту сторону ходить опасаются, так что никто ничего не видел. Я бы и не подумал интересоваться, но только мои хлопцы недавно подвезли с той стороны человека, одетого городским. Было попутно, вот и взяли. Говорят, молчаливый, вежливый, годков полуста. Так вот, шел он не иначе, как от этой самой своротки. Ну, или только если прямо из лесу вышел, но, судя по штиблетам — нет. Не месил он грязь, а топал по твёрдому.
— Прям, следопыты у вас, Игорь Николаевич. Глазастые, да приметливые. И докладывают обо всём.
— А ты что думал? Нынче ухо нужно держать востро, потому что городок-то наш для воров и рэкетиров — лакомый кусочек. А не сработаешь на опережение, проморгаешь залётного, и ищи-свищи ветра в поле. Хорошо хоть ребята за места держатся — город неплохо доплачивает. Но и людей не всяких можно к себе принять. Впрочем, мы же не о кадровой политике в отдельно взятом подразделении милиции, а о незнакомце. Есть у меня чуйка, что это по ваши души гонец. Типа, человек со звёзд. Тем более что точка эта как раз в конце семидесятых и образовалась. Есть мужики, которые помнят, как им заместо одних покосов другие выделяли, дальше.
— Спасибо, что дали знать.
— Да не за что. Мне ваша внештатная четвёрка сотрудников инопланетного происхождения много головных болей снимает. Если честно — хотелось бы и дальше с вами иметь дело. Если что — подумайте, так ли вы нужны на этой… Тау Кита.
Забрав листочки с результатами «обследования» ряда подозрительных личностей, майор уехал за рулём служебного УАЗика. А Сёма надел шлем, оседлал «козлика» и потарахтел в том же направлении, но по другой дороге.
* * *
Сошлись, поскольку на дворе май-месяц, на многострадальной Сёмкиной даче. Те же двенадцать соток огорода под картошку. Да не просто перекопать, а вместе с привезённым ещё в марте-апреле перегноем. Если в одиночку, то совсем тоска. А вшестером куда как веселей. Вшестером, потому что Филипп увязался за Натальей, а Оленька притарахтела на своей мотоциклетке. Но они в курсе вопроса, поэтому их никто не стесняется.
Поначалу налегли со свежими силами на работу, а потом отправили девчат накрывать на стол, а там и сами сделали перерыв. Тут Сёма и пересказал про незнакомца, шедшего в город со стороны точки.
— Соваться туда рискованно. К этой точке, то есть, — сразу заключил Филя. — Нынче каких только хитростей не применяют для охраны военных объектов, особенно, замаскированных. Разве что за дорогой последить издалека.
— Так следить нужно постоянно, — посетовал Арсений. — А мы все работаем. И в школе с утра. Только по выходным, если. Или, может, Наталья, когда сдадим экзамены.
— Нет. У нас запланирована поездка к Филиному товарищу. Они вместе в госпитале лежали, — развела руками Натка.
— Не засыплетесь с волшебным исцелением? — засомневалась Оля. — А то с Филиппом, можно сказать, на кривой кобыле объехали. И то исключительно оттого, что живём далеко от центра.
— Нет. Мы заранее всё продумали. Я Ивана-то проинструктирую, чтобы он выздоравливал постепенно даже для родных. Так что всё будет шито-крыто.
— Не собираешься вернуться в армию? — спросил Сёма.
— Я бы вернулся, да не возьмут. По военкоматовским документам я уже ни на что не гожусь, потому что инвалид, так что в ряды мне теперь дорожка заказана. Даже ни на какую работу нельзя устраиваться — нужно изображать реабилитацию после ранения.
— Вот, держи на поездку, — Сёма протянул вынутые из лопатника купюры.
— Точно! Что-то я тормознул, — спохватился Сеня, опустошая свой бумажник.
— И верно, — Ольга и Анна мигом выпотрошили кошельки и навалили на стол перед парнем горку денег.
— Да вы чо! Я же нескоро отдам, — запротестовал Филипп.
— Никогда не отдашь! — отрезала Ольга. — Это не в долг, а на расходы. На турне по посещению раненых товарищей. Я же никогда не поверю, что ни к кому, кроме Ивана, вы не заедете. Чай не одного вспомните охромевшего. Только, Наташ, ты уж поаккуратней там, если кому-то понадобится отрастить утраченную конечность.
— Ладно, ладно. А ещё мы поженимся скоро. То есть, вообще-то, если не смотреть в документы, то уже. И даже с результатом. Он пока очень маленький, этот результат, но обязательно подрастет и в январе появится на свет, — Натка с радостью погладила себя по совершенно плоскому животу.
— Счастливая! — вздохнула Ольга. — А мы с Сёмчиком, сколько ни стараемся — я всё никак не понесу.
— Ты-то никак? Да я уж и не упомню, от скольких залётов тебя избавила за этот год!
— Что? Ты прерывала мне беременность? А я уже…
В этот момент Наталья коснулась руки подруги и продолжила: — Ну вот, опять у вас плодик завязался.
— Не смей! — воскликнула Оля. — Ты бы хоть предупредила меня, а то я уже отчаялась забеременеть!
— Так чего предупреждать-то. Тем более что я действовала на малых сроках, когда ты залёта ещё и приметить-то не могла. Я не одной тебе в нашей школе это делаю — девушки-то нынче рано вступают в половую жизнь. И никому не нужны нежелательные последствия.
— Э-э-э… — удивился Арсений, переводя взгляд с Семёна на Ольгу. — Так вы что, уже вместе?