Трансформация затронула и ее – девушка стояла, подбоченясь, точно шалава у обочины большой дороги, и губы ее кривились в хищной, совсем нехарактерной улыбке.
– Да так, показалось кое-что. – Андрей отвел глаза, а потом закрыл их и потряс башкой, думая, что видения никуда не ушли, просто сделались другими, не такими очевидными, что на самом деле его спутники остались такими же, исказилось его восприятие.
– А ежели кажется, то ты это типа перекрестись! – гаркнул Илья и захохотал во всю глотку.
Нет, то средство, что срабатывало ранее, теперь не помогло.
Либо с ними и вправду что-то случилось, либо иллюзия стойкая и развеется не сразу. В любом случае надо подождать и посмотреть, что будет – возможно, хватит часа-другого, чтобы все прошло.
– Идем дальше, – сказал Андрей.
Краем глаза заметил недоуменный взгляд Лизы – судя по нему, и он со стороны теперь выглядел иначе, хотя сам изменений не ощущал, и это означало, что дело, скорее всего, в восприятии.
«Нехороший» город Обнинск взялся за гостей всерьез.
Минут через десять ходьбы впереди, рядом со зданием, увенчанным надписью «Юбилейная», обнаружилось синее озеро, куда больше предыдущего. Когда до него осталось метров двести, Андрей остановился, раздумывая, с какой бы стороны обойти водоем, заполненный никак не водой, и тут заметил, что над сапфировой поверхностью клубится серебристая дымка.
Но как?.. Он же на безопасном расстоянии!
Не успел даже дернуться, как навалилось мгновенное головокружение, и он очутился на берегу другого озера, не настолько круглого, но зато с островом посредине. Мелькнуло название, озвученное Славой, погибшим в Подмосковье товарищем по несчастью – Авалон.
Что оно точно означает, Андрей не знал, да и возможности узнать это не было.
От острова, на котором над деревьями поднимались башни замка, отвалило крутобокое судно и двинулось вперед, бесшумно разрезая темную воду. На носу его возникла женщина, облаченная в синее, расшитое жемчугом платье, а когда она вскинула руки, в них что-то блеснуло, то ли меч, то ли копье, то ли вообще крест из металла…
Что странно, платье Андрей различал четко, а эту штуковину разглядеть не мог.
Впервые подобное видение одолело его в день после катастрофы, по соседству с первым же синим озером. На нем все не закончилось, галлюцинации, связанные с рыцарскими временами, являлись каждый раз, когда он оказывался слишком близко к подобным «водоемам», были они разными, радостными и пугающими, но всегда очень яркими.
При этом морок не затрагивал ни Лизу, ни Илью, те не замечали даже серебристую дымку, с которой все начиналось.
Позже Андрей встретил людей, подверженных той же напасти, и выяснил, что она сопутствует тем, кого катастрофа наградила полезными, хоть и странными «мутациями» – способностью быстро заживлять раны, силой и выносливостью большей, чем у обычного человека, удачей в бою и тягой к дальним странствиям, одержимостью некоей не совсем разумной целью.
Не успел моргнуть, как судно оказалось у самого берега, и женщина грациозно спрыгнула на сушу. Взмахнула чем-то, что выглядело для Андрея размытым светящимся контуром, и он почувствовал удар по лбу.
И после этого удара все прояснилось, возникло четкое понимание, куда им идти, чтобы добраться до ФЭИ.
– Кто… кто ты? – спросил Соловьев, с трудом ворочая непослушным языком.
Четко видеть мешал свет, исходящий от предмета в руках незнакомки, но он мог разобрать, что барышня не очень-то молода, хотя и выглядит великолепно, и что у нее огромные прекрасные глаза.
– Дева… – сказала она и добавила еще какие-то слова, но они потонули в нахлынувшем со всех сторон грохоте.
Андрей обнаружил, что лежит, рюкзак впивается в спину, неприятно «массируя» не только позвоночник, но и ребра, и что сверху на него отстраненно, с вялым интересом смотрят Илья и Лиза.
– Ну вот, опять? – спросила девушка, но спокойно, без сопереживания, точно по обязанности.
– Всем по стандартной порции наркоты, а тебе двойную. – Бритоголовый мерзко захихикал, скаля зубы. – В реале, как в «Макдоналдсе» по картошке жареной или по другой жрачке угорел…
– Уж угорел так угорел. – Андрей с некоторым трудом поднялся, отцепил от пояса флягу и сделал несколько глотков.
После галлюцинации мышцы словно заполнили киселем, а в конечностях появилась дрожь.
– Я знаю, куда идти, – сказал Андрей, вешая флягу на место.
– Это откуда? – подозрительно осведомилась Лиза.
– Да, что за понт? Ведь только что не сек вообще, – поддержал ее Илья.
– Я понял, ну, встретил… – попытка объяснить, что знание было даровано ему в видении, провалилась, и не столько оттого, что Андрей не шибко хорошо умел рассказывать, сколько потому, что его не пожелали слушать.
Едва упомянул про корабль и сошедшую с него женщину, как бритоголовый начал смеяться, а на красивом лице Лизы возникла брезгливо-недовольная гримаса, сделавшая девушку на редкость непривлекательной.
– Это же глюки, – сказала она таким тоном, каким разговаривают с жертвой старческого слабоумия. – Ты что, не понимаешь, что тебе могло привидеться все, что угодно, как на любом «поле чудес»?
– И не говори, подруга… ну ты, шеф, повелся, как детсадовец, – побагровевший от хохота Илья шумно отдувался, а щеки его едва не лопались от усилий сдержать улыбку. – Телка с дубинкой с борта «Титаника» – это ж ваще, чистый Спилберг…
– Может, и повелся, но я знаю, куда идти, – сказал Андрей.
И он зашагал туда, где улица, а точнее, проспект Ленина, делала поворот направо. Услышал, что спутники после небольшой паузы затопали следом – что бы они ни говорили, как бы ни глумились, собственных идей насчет того, как искать ФЭИ, у них не имелось.
Прошли мимо круглой клумбы, в центре которой поднимался столб изжелта-белого пламени, миновали участок, где голые трупы покоились на тротуаре так, словно их кто-то аккуратно уложил в рядок.
Улица долго тянулась прямо, утыканная «гнездами» на черных шестах, и вывела на т-образный перекресток, по другую сторону которого торчали электронные часы, застывшие на цифрах «6.01», а за ними виднелась небольшая аллейка, ведущая к стандартной проходной крупного предприятия, выстроенного в эпоху могущества СССР.
– Вот оно, ядреная бомба, – сказал Андрей. – Будете спорить?
Илья задумчиво поскреб в затылке, Лиза поправила выбившуюся из-под бейсболки рыжую прядь, но оба промолчали – почувствовали, что в голосе предводителя звучит железная уверенность.
Жаль только, что сам он совершенно не представлял, где на территории физико-энергетического института найти следы проведенного ночью пятого мая эксперимента. Знал только о самом факте его существования да еще о том, что тот опыт мог иметь отношение к катастрофе.
– Ладно, пойдем, заглянем внутрь, – сказал Андрей.
В окрестностях ФЭИ было тихо, как и в прочих районах Обнинска, так же нависало над головой небо, похожее на раскаленную, отчищенную до серого блеска сковородку, но тут имелось еще что-то непонятное, плохо уловимое, но тревожное – то ли запах, то ли вибрация, исходящая снизу и достигающая тела через подошвы, то ли нечто еще…
Они прошагали по аллее и вошли в двери, заклиненные в открытом положении. Вертушка лязгнула, пропуская гостей, и они, оставив в сторонке будку вахтера с его трупом, благовоспитанно сидевшим в кресле, оказались на территории физико-энергетического института.
– Ну ни хрена себе… – только и сказал Илья.
* * *
Мир после катастрофы изменился, и местами так жестоко, что стал напоминать перенесенные на Землю куски других планет. Но с пространством внутри ограды ФЭИ глобальный катаклизм обошелся еще хуже – оно превратилось в нечто похожее на картину обдолбавшегося сюрреалиста.
Участок желтых дюн, и посреди него из песка выпирает колоссальная труба…
Свалка огромных механизмов, оплетенных вьюнком, и над ней висит радуга…
Гигантские пни торчат из черной спекшейся земли, и из каждого бьет фонтан…
Несколько воронок совсем близко друг от друга, и над ними ощетинилось застывшими молниями облако…
И посреди всего этого место, на котором глаз отказывается задерживаться, соскальзывает, уползает в сторону – не то чтобы пустое или заслоненное чем-то размытым, просто как бы отсутствующее, дыра в единой и связной всюду плоти пространства.
Андрей в первый момент решил, что ему попала в глаз соринка, сморгнул и попытался вновь осмотреть тот участок, что выпал из поля зрения. Но это не удалось, взгляд съехал на дюны с трубой, а когда повел его обратно, то уставился на свалку, хотя четко понял, что между ними имеется некое расстояние, вроде бы ничем не заполненное.
– Круто! – с мальчишеским восторгом воскликнул Илья. – Зачот!
– А мне не нравится, – сказала Лиза. – Какое-то оно все ненастоящее…
– Вы видите? – Андрей поднял руку, указывая туда… ну, или примерно туда, где находилась дыра; на мгновение испытал злость, что неспособен увидеть нечто существующее. – Замечаете, ну?
– Эти железяки? Огромный конструктор? Кладбище трансформеров? – Илья сделал шаг вперед, было видно, что ему не терпится рвануться туда, побродить среди исполинских механизмов, пощупать маховики, роторы и заслонки.
– Что-то вроде бы есть, – Лиза прищурилась. – Но я не могу понять, где оно.
– Такое ощущение, что шмат мира выдернуло и унесло… – По мере того как он говорил, Андрей осознавал, что, скорее всего, именно тут находился корпус, или лаборатория, или отдел ФЭИ, где ночью пятого мая провели необычный эксперимент, и что разбуженные учеными силы и вырезали кусок из «пирога» мира, чтобы закинуть его к черту на кулички.
Там, в этом провале, и крылся ответ на вопрос – что произошло?
Раздражение ушло, сменилось ледяным спокойствием – если кто и способен забраться в «дыру» и выйти оттуда живым, так это он, а спутникам лучше не подходить к ней близко.
Особенно спутникам, так неприятно изменившимся в пределах Обнинска.
– Стойте здесь и ждите, – велел Андрей, спуская с плеч рюкзак: незачем тащить его с собой.
Краем глаза поймал недовольство на лице Ильи, уловил облегченный вздох Лизы. Проверил, все ли с собой, и зашагал вперед, пытаясь удержать взгляд на том месте, где пряталась «дыра».
Под ногами захрустел песок, жара сменилась удушающим холодом.
Труба проплыла мимо, стало видно, насколько она огромная – в ее жерло запросто въехал бы электровоз. Свалка механизмов приблизилась, он разглядел турбину, нечто сложное из тысяч переплетающихся трубок, а затем поле зрения начало туманиться, предметы вокруг – размываться.
В какой-то момент Андрей осознал, что не видит поверхности, по которой шагает, и что под ногами что-то пружинит. Попытался обернуться, но это несложное вроде бы движение потребовало неимоверно больших усилий, в спине захрустело, а шея словно закаменела.
Все же сумел оглянуться, увидел размытые фигуры спутников где-то далеко-далеко…
Затем рухнул, провалился в ничто и нигде, распался на атомы, раскиданные по разным уголкам Вселенной, превратился в вихрь из звезд, торопливо пережигающих водород в крошечных топках, в поток воды, устремившийся вверх вопреки законам физики…
Под ногами захрустел песок, воздух, попавший в легкие, показался обжигающе холодным.
– Ххы… кхе, твою мать. – Андрей закашлялся и тут сообразил, что идет обратно, возвращается туда, где у дверей проходной стоят Лиза и Илья, и только внутри, где-то в том нелокализованном месте, какое даже завзятые материалисты называют «душой», появилось нечто новое.
Четкое ощущение направления.
Теперь он знал, куда надо двигаться, чтобы отыскать кусок ФЭИ, покинувший свое место в миг катастрофы, и удивления не вызвал тот факт, что шагать придется на юго-юго-запад.
– Ты чего? Уже все? – спросила Лиза, и голос ее прозвучал сварливо-удивленно.
– Да, – сказал Андрей. – Что вы видели?
– Да ты сгинул, точно в молоко окунулся, – ответил Илья. – Но я даже моргнуть не успел, как ты снова объявился, только не задницей к нам, а лицом, да еще весь в этой, типа, в паутине.
– В паутине?
– Да, мне тоже что-то такое показалось, – кивнула Лиза. – Но она пропала.
Андрей оглядел себя, ничего необычного не заметил и облегченно вздохнул – не хватало еще самому в этой «дыре» превратиться в нечто пакостное или подхватить какую-то дрянь.
– Я знаю, куда нам идти, чтобы найти ответ, – сказал он и подобрал рюкзак.
– Вновь женщина с веслом посоветовала? – осведомилась девушка, не скрывая иронии, а Илья сложил губы трубочкой и выпустил через них воздух, копируя неприличный звук.
– Нет, я просто знаю, – после заминки ответил Соловьев: перед внутренним взором замелькали картинки, виды незнакомого, но очень большого города, куда, похоже, и улетела часть физико-энергетического института.
– Да ты совсем с ума сошел! – заявила Лиза с визгливыми интонациями решившей устроить скандал базарной торговки. – Несешь какую-то ерунду, веришь глюкам, того гляди, начнешь вон тем пням молиться или «горилл» в жертву приносить! Или ты решил объявить себя пророком, как брат Августин?!
Лицо ее кривилось, глаза сверкали, и было видно, что она едва удерживается от крика.
– Не кипешись, брателло, – в то же время бормотал бритоголовый, сочувственно кивая и почесывая подбородок, где прорезалась русая щетина, – понятное дело, ты перегрелся на местном… э… солнышке, навидался всякой хреноты, но это надо в тенечке полежать, кваса употребить, и понты твои курчавые чуток осядут, рамсы путаться перестанут…
Андрей глядел на обоих и с удивлением думал: как он мог пройти с этими людьми от Нижнего до Обнинска? Сражаться рука об руку, прикрывать друг другу спину и делиться последним куском?
Или он совсем не знал спутников, или они сильно изменились.
Что-то случилось с обоими за проведенное в Обнинске время… или еще и с ним самим?
– Стоп! – Андрей поднял руку. – Тихо! Чего разорались?
– Кто орет?! Я ору?! Да ты сам заткнись! – Лиза брызгала слюной и размахивала кулаками.
И к этой женщине он испытывал какие-то чувства, полагал, что и сам ей не безразличен? Считал, что они так и будут вместе все время, что отведено им в этом странном, ужасном и чудесном мире?
– Ты не гони, не гони такого, земляк, или ты обидеть хочешь? – бурчал Илья, сжимая кулаки. – Иначе в глаз, за мной не заржавеет, зуб даю и падлой буду, без проблем…
Андрея не слышали, или слышали не так и не то, что он говорил.
Может быть, все дело в том, что они на территории ФЭИ и надо поскорее убраться отсюда?
– За мной! – рявкнул он, и командный тон на миг привел безумцев в чувство.
И Лиза, и Илья зашагали следом, и когда они вновь очутились на ведущей к перекрестку аллее, Андрей с надеждой обернулся. И тут же понял, что ничего не изменилось – бритоголовый смотрел с тупой злобой, характерной для гопников всех мастей, а девушку просто трясло от ярости.
– Остановись, куда мы несемся?! – крикнула она, сбавляя шаг. – Зачем, придурок?! Моча в голову ударила, вообразил себя великим лидером?!
– Тихо, успокойся… – Андрей вновь попытался загасить этот словесный вулкан, но ничего не вышло.
На него надвинулись с двух сторон, и он оказался под перекрестным обстрелом из обвинений, бессмысленных, но горячих выкриков и абсурдных, совершенно бредовых фраз. Сам начал понемногу злиться, ощутил желание как следует врезать Илье, чтобы заткнуть хотя бы один «фонтан», и дать понять Лизе, что у всякого терпения есть предел.
Нет, стоп, не хватало еще самому взбеситься!
– Дайте мне сказать, – попросил Андрей достаточно тихо, чтобы это не прозвучало агрессивно, и в то же время настолько громко, чтобы его услышали и не проигнорировали. – Если вы не хотите идти со мной, то можете отправляться куда угодно, я это еще в Нижнем говорил…
– Да больно ты мне нужен! – воскликнула девушка.
– Проваливай, баклан недоделанный! – рявкнул Илья.
Андрей развернулся и пошел прочь, а в спину ему понеслись бессвязные, полные ненависти вопли. Мелькнула мысль, что в него могут и выстрелить, с трудом удержал позыв обернуться, а еще лучше – рвануться в сторону, чтобы уйти с линии огня и укрыться хотя бы вон за тем деревом.