Очереди из автомата оказалось достаточно, чтобы тварь простилась с жизнью.
– Сзади! – донесся крик Ильи.
Андрей отскочил в сторону, одновременно разворачиваясь, краем глаза уловил пронесшуюся мимо тень. Нечто дернуло за штанину, послышался треск рвущейся ткани, и напавшее на него существо остановилось со скрипом когтей об асфальт, неторопливо повернулось к человеку.
Оно напоминало помесь человека и богомола – тощее тело, длинные, до земли конечности, клюв на месте рта и носа и огромные, зеленые, независимо вращающиеся глаза.
С этакой пакостью они еще не встречались.
– Тсссс… – сказал «богомол» и вскинул передние лапы.
Что-то шарахнуло в висок Андрею, перед глазами помутилось, и он обнаружил, что лежит. Попытался сообразить, что происходит, где он, но из-за гула в башке не сумел, понял только, что где-то стреляют и что надо встать, иначе будет очень плохо, враг доберется до него…
Подняться на четвереньки удалось со второй попытки – руки и ноги подкашивались. Навалилось головокружение, такое сильное, что едва не уткнулся лицом в землю, остановился в последний момент.
Осознал, что его теребят, и, подняв голову, увидел встревоженное лицо Лизы.
– Что? – спросил он.
– Лежи-лежи! – Девушка слегка надавила ему на плечо.
Рядом объявился Илья, тащивший два рюкзака, припал на одно колено, принялся стрелять. Только тут в голове у Андрея начало проясняться, он сообразил, что именно произошло – кирпичный «привет» угодил ему в голову, и счастье еще, что не отправил в нокаут, всего лишь в нокдаун.
Но почему этим не воспользовался «богомол»?
– У тебя сотрясение мозга, тебе не надо пока двигаться… – продолжала говорить Лиза, но он чувствовал себя все лучше и лучше: боль и пульсация в голове понемногу слабели, все четче и четче осознавал, что творится вокруг, да и мышцы слушались как обычно.
Обнаружил, что «богомол» валяется неподалеку, тело его от паха до горла нашпиговано пулями, а серая густая кровь сочится нехотя, сползает на землю по каплям. Затем Андрей сумел сесть нормально, а когда девушка вновь попыталась его уложить, сказал:
– Со мной порядок, ядреная бомба… почти порядок сейчас будет.
«Горилла» лежала там же, где и ранее, но с двух сторон кирпичи продолжали лететь. Илья постреливал то туда, то сюда, но одиночными и без особого энтузиазма – заметно было, что цель он не видит и бьет наугад, для острастки.
– Оклемался? – спросил бритоголовый, оглядываясь через плечо.
– Да, почти… – Андрей завертел головой, отыскивая автомат – тот валялся здесь же, под рукой.
Но едва взял его, как «обстрел» прекратился, и в руины Вязьмы вернулась тишина.
– Это чо, заманивают? Ну нах такие шутки, – пробормотал Илья.
– Не думаю. – Андрей ощущал, что монстры, недавно готовые броситься на людей, отступают, и понимал, что, скорее всего, человек… бывший человек, управляющий этим разноплеменным воинством, отдал приказ оставить пришельцев в покое.
Вот только зачем и долго ли продлится передышка?
– Интересно, что они вместе, – сказала Лиза, – и «желтоглазый», и «гориллы», и этот…
Она оказалась немного более наблюдательной, чем хотелось бы Андрею.
– Опять какой-то колдовской кекс? – Илья озадаченно почесал в затылке. – А, шеф?
– Не знаю, но скоро узнаем.
Никто не напал на путешественников, когда они двинулись дальше, но новая попытка свернуть на запад провалилась – на этот раз уткнулись в стену «джунглей». Пройдя еще метров пятьдесят, увидели кусок уцелевшего дома с адресной табличкой и поняли, что находятся на улице Ленина.
По левую руку открылись развалины старинной церкви, опутанные серой паутиной. На угадывающейся меж руин проезжей части обнаружился неопрятный разлохмаченный ком размером с легковую машину, а когда подошли ближе, стало ясно, что это труп «человека-паука» с выгрызенным брюхом.
Он лежал на спине, переплетя ноги, и на человеческом лице – лице красивой девушки – застыло удивление.
– Ничего себе, вот это фигня, – сказал Илья. – Никак разборки между своими были? Кто не хочет пахану подчиняться – того в расход, даже если ты сам бугор не из последних…
Похоже, именно так все и обстояло.
«Колдун» подчинил себе часть обитающих в Вязьме тварей, а остальных, кем не мог повелевать, уничтожил. Вот только остался ли в городе после этой войны местного масштаба хотя бы один человек? Или род хомо сапиенс исчез с этого участка Земли еще раньше, в момент катастрофы?
Пришлось некоторое время порыскать по развалинам, прежде чем отыскали дальнейший путь. Очутились на берегу речушки, чья вода отливала глубокой неестественной зеленью, и перешли ее по мосту, сплошь поросшему агрессивным ядовитым «плющом».
Его побеги шевелились, точно щупальца, когда троица проходила мимо, а цветы, маленькие и белые, одуряюще пахли.
До церкви, увенчанной тремя золотыми куполами, оставалось не так много. Андрей чувствовал, что направленное на них внимание исходит как раз оттуда, и меньше всего хотел идти к ней. Никто не препятствовал свернуть в сторону, отступить, обойти, но единственная более-менее проходимая тропа вела именно к белому, как снег на горной вершине, храму.
Все прочие пути закрывал хаос развалин, а на юге и вовсе блестело синее озеро.
– Ух ты! – воскликнул Илья, когда они обогнули холм строительного мусора и храм открылся во всей красе.
Лиза восхищенно вздохнула, и даже Андрей на мгновение залюбовался.
– Церковь Одигитрии Смоленской, – сказал кто-то голосом тонким, но сильным.
Обладатель голоса стоял неподалеку, и на голове его красовалась черно-красная бейсболка. Тело скрывала «гавайская» рубаха, яркая, как целая орава попугаев, а шорты и шлепанцы создавали ощущение, что перед ними турист, непонятно как попавший в разрушенную Вязьму.
Вот только с лицом у этого «туриста» было что-то не так, а из рукавов торчали лишенные плоти кости.
– Засада, мать ети! – рявкнул Илья. – Получи, гнида!
Он вскинул автомат, но Андрей в последний момент поймал оружие бритоголового за ствол и опустил его в землю – если бы «колдун» хотел напасть, он бы это сделал, а не стал тратить время на разговоры.
– Это правильное решение, – одобрил хозяин яркого наряда. – Побеседуем, рыцарь?
– Ты свихнулся, он же чудовище, – зашептала Лиза, но Андрей не стал ее слушать.
Он знал, что обитатель Вязьмы тоже включен в громадный сценарий, подчиняется жестким, хоть и непонятным законам и ни в коем случае не атакует, если предложил переговоры.
– Побеседуем. Ждите тут. – И Соловьев, оставив спутников за спиной, пошел к «колдуну».
Через несколько шагов разглядел, что лица у того фактически нет, вместо него темнеет овальный щиток из коричневой, местами ребристой кости, закрывающий все ото лба от затылка и от одного уха до другого. Невольно вздрогнул, представив, каково жить с таким «украшением», и чем вообще смотрит это существо, и как разговаривает…
– Да, я не красавец, – голос «колдуна» исходил из живота, и Андрей порадовался, что не видит того, что находится под рубахой. – Но каждому свое, рыцарь. Кому сверкающие доспехи, мужественный вид и славные победы, а кому смрадные вожделения, ядовитая плоть и ненависть всех остальных.
Прозвучало это с нескрываемой горечью.
– Почему ты меня так называешь? – спросил Андрей.
– А кто же ты еще? – удивился его собеседник. – Бродишь по дорогам, подвиги совершаешь, за Круглым Столом тебя приняли бы за своего, усадили на почетное место. Разве что коня у тебя нет, вместо копья – «АК-74», да только кого этим нынче удивишь? Двадцать первый век на дворе.
– Хм, надо же… но кое-кто называл подобных мне «героями». Я – не первый, кого ты видишь?
– Не первый. – «Колдун» взмахнул рукой, и вышло это у него как-то растерянно. – Первый возник тут через неделю после того, как все случилось, я тогда еще мало чего понимал… Он пытался убить меня, я пытался убить его, ну и больше повезло мне… он погиб.
– Мы не… – начал Андрей, но собеседник, похоже, его не слушал.
– Я не сразу все вспомнил – кем я был до того дня и что тогда потерял! – продолжил он. – Голову туманило могущество, способность повелевать неразумными тварями, желание подчинить себе все, уничтожить тех, кто не желает подчиняться… жажда крови… И я не сдерживался, о Аллах, не сдерживался, я творил такое… такое… – речь прервалась сдавленным всхлипом, руки «колдуна» задрожали, а на шее, обычной, человеческой, выступили капли пота.
Видно было, что он борется с собой.
– Но потом я словно проснулся, – продолжил обладатель щитка на лице после паузы. – Я уразумел, хотя нет, не мгновенно, ко мне стало возвращаться сознание, отрывками, проблесками…
– Стоп! – сказал Андрей. – Зачем мне твоя исповедь? Я не священник.
Переживания решившего покаяться «колдуна» его, честно говоря, не интересовали.
– Тогда уж мулла, – пробормотал обитатель Вязьмы. – Когда-то я был правоверным.
– Ты помнишь то, что происходило до катастрофы?
Вот это выглядело удивительным – обычно «колдуны» лишались доступа к своему прошлому, забывали все, что происходило до момента их трансформации в могущественных злобных ублюдков.
Этот же во многом казался каким-то… неправильным.
– Немногое, – признался собеседник Андрея. – Себя, родственников, отрывки жизни… Но даже это я смог вытащить из памяти лишь ценой неимоверных усилий! Корчился от боли и вспоминал, вспоминал! Пытался осознать, кто я такой, и пришел к тому, что все же человек, а не чудило с оравой монстров на поводке… По всем законам новой реальности мы с тобой обязаны сойтись в смертельной схватке, и шансов на победу у тебя больше… Но я не хочу ни с кем сражаться, не желаю убивать больше, я и так… руками слуг убил всех, кто выжил в Вязьме…
– Не хочешь сражаться? Тогда почему на нас нападали?
– Я спал, – сказал «колдун», – а слуги действовали согласно собственной природе. Но я-то не хочу быть таким же, кровожадным бездушным монстром, выполняющим наложенное на меня правило! Эх, добраться бы до того, кто сотворил со мной такое, и взять его за глотку!
И он с сухим щелчком сжал костяные кулаки.
– Что за «правило»? – насторожился Андрей.
– Ну как, это… набор предписаний, которым я должен следовать, видят небеса, – пояснил его собеседник. – Я их чувствую, но думать о них больно… Чувствую и вижу твои, хотя и не так хорошо… Светящееся облако вокруг тебя, точно смотришь на солнце в зените, но имеющее очертания человека… Это трудно выразить в словах, их не хватает…
Примерно то же самое, пусть и немного иначе, говорил «колдун», обитавший в районе московского шоссе Энтузиастов.
– Ясно, – сказал Андрей. – И что ты хочешь от меня?
– Об этом сложно даже попросить… – обитатель Вязьмы дернулся всем телом. – Подобное запрещено… но я хочу пойти с вами, покинуть эти проклятые развалины, бывшие когда-то, о Аллах, моим домом…
– С нами? – на мгновение Соловьев опешил.
Что-то внутри него яростно восставало против того, чтобы с ними шло подобное существо. Нет, это было не опасение предательства, не нежелание добавлять кого-то в сбитую группу, нечто более глубинное, смутное, не совсем рациональное, похоже, то самое «правило», наложенное на «героя».
Отогнал позыв пустить в ход автомат, понял, что сам потеет, как в бане.
– Что, и тебя проняло? – спросил «колдун», и в голосе его прозвучало сочувствие.
– Да, похоже… – прошептал Андрей, чувствуя, что ему сложно даже говорить. – Только я не могу один решить, я должен посоветоваться со спутниками…
– Так прикажи им, в чем проблема?
– Да ты, я вижу, забылся? – контроль над языком и губами вернулся, но слова по-прежнему выходили неловкими, какими-то тяжелыми, выкатывались изо рта как свинцовые шарики. – Это тебе не слуги.
– Да… – «Колдун» опустил голову, щиток на его лице потемнел. – Прости.
– Ладно, проехали, – сказал Андрей. – Но куда и зачем ты хочешь пойти?
– Неважно, главное – покинуть эти руины, из которых мне не дает уйти правило… Один я не справлюсь, а рядом с вами, точнее, с тобой, шансы есть… И тогда я докажу себе, что я человек, а не марионетка в руках Иблиса, да поразит его Аллах… Понятно, что это будет нелегко, но я стану бороться изо всех сил! – И он вновь сжал кулаки.
По всем признакам, «колдун» не врал – Андрей не чувствовал в его словах обмана, скрытого замысла предать, ударить в спину, но понимал, что в компании с таким существом им придется нелегко.
– Ладно, я посоветуюсь со спутниками, – сказал он.
Когда развернулся, обнаружил, что Лиза смотрит в их сторону подозрительно, а на лице Ильи написано недоверие.
– О чем вы там трещали так долго? – поинтересовался бритоголовый, когда Андрей подошел к ним.
– О том, как вас в рабство подороже продать, – ответил он.
Думал пошутить, но заметил, как в глазах спутников зажглись нехорошие желтые огонечки, и понял, что совершил ошибку. Безумие, впервые проявившее себя в Обнинске, вновь дало о себе знать… непонятно только, кто является его носителем – эти двое или он сам?
Выслушали его молча, но едва закончил, как Лиза выпалила:
– Ты с ума сошел? Чтобы этот… это с нами шло?!
– Конкретный бред, – поддержал ее Илья. – Если там у нас башни посносило, то теперь ты, шеф, слегка чокнулся. Может быть, этот отморозок тебя заколдовал и стоит как следует ему навтыкать, чтобы ты в себя пришел?
– Я в порядке… – сказал Андрей, но его никто не стал слушать.
– Он нас убьет! – убежденно заявила Лиза. – Выждет нужного момента и нападет! Натравит на нас своих мерзких тварей!
– Не, ну ваще, такого не ждал я от тебя, прямо все не в тему зарулил, – пробурчал Илья.
Андрей переводил взгляд с одного на другого и думал, что с этим нужно что-то делать – либо расстаться со спутниками, либо найти причину безумия, в ком бы оно ни гнездилось, и убрать ее.
Но где взять психиатра, который возьмется за такое?
– Все сказали? – спросил он, когда спутники немного выдохлись. – Теперь я.
Прекрасно знал, что не оратор, что никогда не умел убеждать людей с помощью слов, поэтому не стал и пытаться.
– Я чувствую, что он не врет, и готов ему помочь, – сказал Андрей, ткнув себе за спину. – С вами или без вас – неважно. Тварей мы заставим его отпустить, а за тем, чтобы он сам не навредил нам, проследим. Так что решайте – расстаемся или идем по-прежнему вместе, как раньше, и я остаюсь старшим.
– Э, и чего же сразу так-то? – пошел на попятную Илья. – Ультиматум, все такое…
Лиза же поправила выбившуюся из прически прядь, сжала кулаки и даже открыла рот, чтобы возразить что-то, но тут желтые огоньки в ее глазах погасли, словно выключились фары автомобиля, и девушка застыла, недоуменно нахмурившись.
– Так что ты решила? – спросил Андрей.
– Ну, пускай, как скажешь… – растерянно пробормотала она.
Он развернулся и махнул «колдуну»:
– Ты идешь с нами! Но только один!
– Отлично, – отозвался обладатель щитка на лице. – Стойте там, где стоите.
Он вскинул руки и развел их и запрокинул голову так, что кадык выпятился, подобно острию копья. Илья завертел башкой, Лиза охнула и прижала ладони к ушам, да и Андрей на самой грани слышимости уловил нечто похожее на неприятный, колющий свист.
В руинах громыхнуло, из груды развалин, пошатываясь, вышла «горилла».
С другой стороны показались три «собаки», что трусили, виляя хвостами и высунув языки. Из-за церкви явился «кузнечик», а с креста самого высокого из куполов сорвалась «белка-летяга», человекоподобный монстр, немного похожий на Бэтмена, но без малейшего проблеска разума в глазах.
На людей никто не смотрел, все двигались к позвавшему слуг хозяину.
Вокруг «колдуна» образовалось кольцо из чешуйчатых, лохматых или покрытых хитином тварей, явившихся точно прямиком с картин Гойи. Он перестал запрокидывать голову, и стало видно, что костяной щиток на его лице испускает багровое, неприятное для глаз сияние.