Они осторожно продвигались вперед, обходя брошенный горожанами скарб, машины, автобусы. Дэвид изумленно уставился в окно на первом этаже. Там, за стеклом, спокойно сидел и умывался кот. Заметив его взгляд, кот медленно повернул голову и пронзительно посмотрел прямо в глаза Дэвиду. У того подкосились ноги: взгляд желтых неподвижных глаз, казалось, пронзил его насквозь, просверлив душу. Потеряв интерес, кот продолжил облизываться, и Дэвида так же внезапно «отпустило».
– Проклятье… – прохрипел он, вытирая испарину со лба. – Все нервы…
Светило солнце, было спокойно и тихо. Пожалуй, даже слишком тихо.
– Что-то не так… – тихо проговорил нотариус. Он смотрел на часы, стучал по ним. – Что-то неправильно…
– Что такое? – недовольно отозвался Жозеф. Он быстро шел впереди, и ему не нравилось, что группа не поспевает за ним.
– Солнце… – произнес нотариус. Замялся, оглядываясь, словно вдруг почувствовал себя неуютно.
– Что – «солнце»? – нетерпеливо переспросил лидер.
– Его не должно быть. Сейчас ведь ночь…
Все молча уставились на нотариуса, не понимая, о чем он. По правде, все давно уже потеряли счет времени. Просто не предавали этому значения. Но теперь каждый глянул на свои часы. Сравнили. Странно: у каждого стрелки показывали свое собственное значение.
– Ерунда, – не очень уверенно сказал Жозеф. Постучал по стеклу массивных армейских часов на резиновом ремешке. Глянул на небо. – Как такое может быть?
Дэвид проследил его взгляд. Сердце у него екнуло. Одно из двух: или он сошел с ума, или солнце медленно ползло в обратном направлении!
– Аномалии… – пробормотал он. – Это невероятно!
– К черту аномалии! – крикнула Джейн. – У меня там двойняшки, они голодные! Они напуганы всем этим дерьмом! Они ждут меня!
– Верно, идем дальше! – решил Жозеф. – Черт с ним, с солнцем, ученые разберутся…
Они вышли на широкую улицу, вдоль которой навсегда застыли остовы танков и бронетранспортеров. Правительство с перепугу бросило сюда приличные силы. Никто и подумать не мог, чем все обернется. Что характерно: ни солдат, ни их останков видно не было. То ли бойцы сбежали со страху, то ли сгинули без остатка, столкнувшись с неведомым доселе злом. Как всегда, людей бросили в котел, а спасать их никто не думал. Там, наверху, больше пришельцев боятся за собственные кабинетные кресла.
– Смотрите-ка! – неожиданно сказал краснолицый работяга.
В руке у него была лопата, которую он прихватил с собой в качестве средства самообороны. Он демонстративно крутанул лопату в руке и ткнул в борт какой-то бронемашины.
Все изумленно ахнули: мощная на вид броня прогнулась, словно резиновая. Работяга ухмыльнулся и с размаху ударил древком по машине. Характерного стука металла не было – бронетранспортер заколыхался, словно был отлит из желатина.
– Черт меня раздери… – пробормотал Жозеф. – Это что же за хрень такая?
– Вот и я хочу понять, – отозвался работяга. – Как же оно так получается? А ну-ка…
– Осторожно! – по какому-то наитию воскликнул Дэвид, и бывший коммандос замер с ногой, занесенной для удара. В глотке Дэвида застряли совершенно неуместные слова о нестабильных молекулярных связях – будто это имело сейчас хоть какое-то значение.
Краснолицый не успел отреагировать на его возглас или же просто не внял предупреждению. И ткнул в броню кулаком.
– О, господи! – вырвалось у Джейн.
Кулак вошел в металл, как в масло. И тут же с краснолицым началось неладное. Он ахнул – то ли от боли, то ли от изумления, но даже не попытался выдернуть руку. Вместе со всеми он в оцепенении наблюдал, как по руке, по ткани клетчатой рубахи, все выше и выше разбегаются «побеги» с тусклым металлическим отблеском. Вот металл охватил всю руку, вот перекинулся на туловище, коснулся шеи…
И тут работяга закричал. Неожиданно слабо, тоненько, но от этого крика кровь стыла в жилах.
– Помоги-и-те…
Нотариус и Джейн бросились было на помощь, но были остановлены яростным рыком Жозефа:
– Стоять! Назад!
– Помоги-и… – проблеял в последний раз работяга. Его колотило в конвульсиях. По какой-то причине он все еще продолжал стоять на ногах, словно слившись с броней машины. Жидким металлом залило ноги, туловище, лицо. Последним живым участком оставался правый глаз, безумно вращавшийся посреди застывающей металлической массы. Что-то хрустнуло – и глаз плевком вышвырнуло из глазницы. Вывалившись, он бессильно повис на нерве, медленно обретая металлическую фактуру.
Нотариус упал на колени. Его вырвало.
Остальные в оцепенении таращились на металлическую «статую», быстро покрывавшуюся рыжеватой ржавчиной. Судьба спутника произвела на них тягостное впечатление. Еще больше Дэвида потряс поступок Жозефа. Тот поднял брошенную лопату и ткнул в застывшую фигуру. Та характерно колыхнулась. Жозеф встал рядом и сказал:
– Сфотографируй нас! Ну же, Джейн!
Женщина машинально подняла фотоаппарат, взвела затвор и щелкнула, не снимая крышки. Жозеф этого не заметил: в его взгляде появились огоньки безумия.
– Мы найдем этих гадов и убьем, – пообещал он, подойдя к Дэвиду и хлопнув его.
– Кого? – сжавшись, спросил Дэвид.
– Чертовых пришельцев, – пояснил Жозеф. – За то, что они с нами делают, они должны сдохнуть!
– А если их нет – пришельцев? – тихо спросил Дэвид.
Но Жозеф его не слушал. Он шел впереди. И теперь в его руке появился пистолет.
4
До кампуса остался всего один квартал, когда нотариус вдруг тонко и протяжно завыл. Жозеф проследил его остекленевший взгляд и тихо сказал:
– Твою мать…
Солнце, так обманчиво зависшее в небе, вдруг медленно и страшно пошло к горизонту. Оно не клонилось к западу, нет. С каким-то невероятным, напоминающим лавину грохотом оно поползло вертикально вниз. Будто кто-то опускал занавес в безумном театре. Несколько секунд за горизонтом сверкали вспышки, словно там безумствовали огни стробоскопов. И наступила тьма.
– Боже, я ничего не вижу… – донесся глухой голос нотариуса.
– Мне страшно… – всхлипнула Джейн.
– Спокойно, глаза должны привыкнуть к темноте, – не очень уверенно сказал Жозеф. – Главное, не двигайтесь, пока не вернется зрение.
Дэвид отчаянно моргал, протирал глаза. Но видел одну лишь серую муть. Зато начал слышать то, чего не замечал до этого.
Звук. Тонкий, зудящий, раздражающий. Поначалу было никак не понять, что является источником этого звука. Но вдруг Дэвид с изумлением понял, что видит этот звук! Или напротив – слышит окружающие предметы. Это казалось безумием. Он слепо повертел головой и услышал справа от себя стену здания, а слева – три расплывчатые фигуры.
– Что это? – проговорила Джейн. – Что со мной?
– Я не знаю, – растерянно проговорил Жозеф. – Но мне это не нравится…
Дэвид явственно ощущал, как бывший САСовец кружится на месте, слепо обводя пространство стволом пистолета.
– Мне кажется, я знаю, – сказал Дэвид, все тем же странным чутьем «разглядывая» собственную руку. Рука казалась состоящей из серой полупрозрачной субстанции. Такое «зрение» давалось с усилием, от которого начинало подташнивать. – Это как эхолокация у летучих мышей… Или дельфинов… Мы почему-то «видим» не зрением, а слухом…
– Какого черта! – прорычал Жозеф. – Мы не летучие мыши, мы…
В глаза ударило резким светом – из-за крыш выползала кроваво-красная Луна. Тут же странное «звуковое зрение» исчезло.
И началась стрельба. Инстинктивно Дэвид упал на асфальт, повалив за собой Джейн. Нотариус скрючился в нелепой позе. Только Жозеф, застыв в позе ковбоя, держа пистолет двумя руками, с криком палил куда-то в темноту. Прямо над ухом звенели падающие гильзы, тянуло порохом.
Выстрелы оборвались – кончились патроны. Жозеф тяжело дышал и судорожно менял магазин с выкриками:
– Вы видели?! Нет, вы видели?
– Что там, Жозеф? – крикнула Джейн.
Ответа не последовало. Жозеф тяжело дышал, всматриваясь в темноту. Медленно опустил пистолет. Глухо произнес:
– Я… Я не знаю… Пойду посмотрю…
– Мы с тобой! – решительно заявил Дэвид.
– Не думаю, что это хорошая идея. Там было… – Жозеф запнулся, – что-то жуткое…
– Тем более! – сказала Джейн. – У тебя хотя бы пушка… А что это было?
– Говорю же – не знаю! – огрызнулся Жозеф. – Только я чуть не обделался от страха!
Маленькая группа осторожно двинулась вперед. На углу квартала, в пятне лунного света, в подтеках темной жидкости лежало тело. Жозеф поднял пистолет, глядя на него поверх прицела. Медленно приблизился, присел.
– Это собака, – удивленно произнес нотариус.
– Вижу, – мрачно сказал Жозеф.
– Выходит, тебе показалось?
– Ничего мне не показалось, – подымаясь, проговорил Жозеф. – Здесь было чудовище. Жуткая тварь. Может, пришелец.
– Ты видел, что здесь творится с предметами? – тихо сказал Дэвид. – А с небом? Со зрением и слухом? Может, тебе просто показалось?
– Может, и так, – нехотя признал Жозеф. – Только, вот, что показалось тем, кто заживо сгорел в танках? Или кого расплющило в лепешку на ровном месте? Вы видели по телеку, как с неба сдернуло вертолет – будто кто за веревочку дернул? Это что, тоже показалось?
– Я просто хотел сказать, что не все здесь такое, каким видится, – сказал Дэвид. – Никто не знает, что здесь произошло, но все это совершенно необъяснимо с точки зрения здравого смысла. Так что я не стал бы подгонять все под привычные рамки…
– Ты это о чем? – хмуро спросил Жозеф.
– О том, что не стоит с ходу палить в непонятное, – спокойно пояснил Дэвид. – Неизвестно, чем это может обернуться…
– Я сам буду решать, когда и в кого стрелять, умник! – с неожиданной злобой выдавил Жозеф. Приблизился и грозно навис над ним. – В своем подразделении таким соплякам я с ходу мозги вправлял. Так что, если хочешь выжить и вытащить свою соплячку, заткнись и делай, что я скажу!
Дэвид прикусил язык. Здесь, в эпицентре необъяснимых и страшных событий, его жизнь ничего не стоила. Имела значение лишь жизнь маленькой Оливии, которую он все еще надеялся разыскать.
Последний квартал они прошли молча. И увидели школьный автобус.
5
– Нет! Нет, как же это?! Как?.. – завыла Джейн. Ноги ее подкосились, она стала медленно оседать на брусчатку. Дэвид машинально подхватил ее под руки, но сам почувствовал дрожь и слабость в руках.
Автобус выглядел так, словно его облили из цистерны с азотной кислотой. Стекла сплошь растрескались и осыпались, краска слезла, скаты колес стекли и застыли грязными пузырями. В корпусе зияли рваные дыры, сам металл висел всюду драными лохмотьями. Довершал страшную картину скелет водителя в кричаще целехонькой фуражке.
– А может… Может, они там… Прячутся… – забормотала вдруг Джейн, неловко подымаясь на ноги. Ее шатало. – Они у меня такие трусишки…
– Стойте! – Дэвид попытался удержать ее за руку.
– Отстаньте! – взвизгнула женщина и, вырываясь, в бессмысленной ярости ткнула его ногой в плечо. Дэвид зашипел от боли и, схватившись за руку, следил, как Джейн неровно бежит к автобусу.
Неладное почуял и Жозеф. Крикнул:
– Стой, дура! Куда?!
Джейн не слушала. Она приближалась к мертвому железному остову, замершему посреди пустынной площади. Только сейчас Дэвид понял, что его насторожило больше всего – эта чистенькая, словно вылизанная, площадь. Даже старые камни сверкали здесь так, будто их пару часов назад тщательно отмыли от вековых наслоений. Это была всего лишь одна из множества странностей, что творились в округе, и наверняка куда более безобидная, чем…
– О, господи… – выдохнул над ухом нотариус. Жозеф грязно выругался.
Дэвиду показалось, что у него что-то случилось со зрением. Только что он видел бегущую женщину – а теперь ее нет. Словно кто-то вырезал несколько кадров при монтаже киноленты. И лишь присмотревшись, заметил на месте, где только что видел бегущую неказистую фигурку, темное пятно. Вроде бы, влажное.
– Я понял… Они все погибли… – закрыв лицо ладонями, прошептал нотариус. – И мы все погибнем… Нужно бежать… Бежать отсюда…
И тощий человек с безумным взглядом бросился в переулок – туда, откуда пришла маленькая группа. Оставшиеся двое смотрели ему вслед. Они были слишком подавлены, чтобы останавливать беглеца.
– Все ясно, – мрачно сказал Жозеф. – Наших детей здесь нет.
– Думаешь, они погибли? – с усилием произнес Дэвид.
– Надеюсь, что они успели выбраться из автобуса, – с напускной рассудительностью проговорил Жозеф. – С ними должна быть классная дама – или как там у них зовут воспитательницу?
– Да, да, конечно! – пробормотал Дэвид. – Они выбрались и ушли безопасной дорогой. Думаю, они уже там, за оцеплением…
Они молча развернулись и поплелись назад, стараясь не встречаться взглядами. Все было плохо. Очень плохо.
Но худшее ждало впереди.
6
– Где мы? – оглядываясь, спросил Дэвид.
Он отлично знал Хармонт, но сейчас попросту не узнавал улиц. Точнее, улицы были знакомые – но словно были беспорядочно перемешаны, перетасованы, как в кубике Рубика. То ли это какая-то очередная аномалия, то ли просто сказывалась усталость.
– Ничего не пойму, – говорил Жозеф, глядя на компас. Он подсвечивал себе карманным фонариком. Оказывается, помимо армейского пистолета, он прихватил и фонарь, и компас, и подробную карту местности. Сказывалась подготовка армейских спецподразделений. – Север определенно там. Но, направляясь к северу, мы уже третий раз возвращаемся в одну и ту же точку. И с картой какая-то чертовщина…
– Смотри… – проговорил Дэвид, указывая вдоль переулка. – Что это?
Там, в паре кварталов от них, горел свет. Это был обыкновенный уличный фонарь, единственный из всех, что работал. Он чуть раскачивался и помаргивал. Словно заманивал в пятно света под собой.
– Пойдем, посмотрим! – моментально отреагировал Жозеф.
– Постой… – Дэвид замялся. – А вдруг это ловушка?
– Что? – Жозеф сухо рассмеялся. Но смех его вдруг оборвался. – А может, ты прав… – Он передернул затвор пистолета. – Тогда тем более надо идти. Хочу посмотреть в глаза тому, кто все это устроил!
– Я не пойду! – заявил Дэвид. – Неужели ты не понимаешь – здесь нельзя вот так, напролом?..
– Можешь оставаться! – Жозеф презрительно сплюнул и неторопливо направился на свет. – Только зря думаешь, что в одиночку безопаснее!
Дэвид постоял в нерешительности и поплелся следом. Жозеф прав: остаться в одиночестве было бы еще страшнее.
Они стояли под моргающим уличным фонарем. Дэвид в ожидании чего-то неотвратимого втянул голову в плечи. Ничего особенного не происходило.
– Вот видишь, – удовлетворенно сказал Жозеф. – Я же говорил, что ничего страшного здесь…
Его голос прервал низкий хрип. Из тьмы в сторону фонаря поползла дрожащая бесформенная тень. Глядя на эту тень, презревшую законы оптики, Дэвид ощутил разрастающийся в душе инфернальный ужас. Казалось, он близок к пределу, за которым человек совершенно теряет связь с реальностью и вообще перестает быть человеком, превращаясь в загнанное животное.
И тут же в пятно света ввалилась эта кошмарная фигура. Вид ее, как и ее намерения уже не вызывали сомнения – это было настоящее чудовище, сошедшее с гнилых небес, чтобы уничтожить их беззащитный город. Уродливую морду исказила гримаса ненависти, к людям потянулись конечности с чудовищными щупальцами на концах.
Жозеф мгновенно схватился за пистолет. Монстр зарычал – и в этих звуках Дэвиду на мгновение почудилось что-то знакомое. Но жуткий рык перекрыли торопливые хлопки выстрелов. Тварь задергалась и повалилась навзничь, замерев в трепещущем свете фонаря.
– Сдохни, тварь… – процедил Жозеф. В его нервном взгляде вновь проступила уверенность – уверенность победителя.
Дэвид молча наблюдал, как из-под трупа медленно выползает багровая лужа. Кровь. Самая обыкновенная. Только теперь, когда страх начал немного отступать, в голове сконцентрировались остатки здравого смысла.