– Твоя очередь, Мечта, – сказала она, тепло мне улыбнувшись. – Иди за ним.
Ох, боже мой, подумал я, встряхнув руками. Поехали.
Солнышко вложила руку в изгиб моего локтя, выводя нас из номера к главной лестнице. Она была успокаивающим фактором, и я был благодарен в этот момент, что именно она спускалась вместе со мной. Я пока не видел ни Эйса, ни гостей с того места, где мы стояли, и воспользовался этой возможностью, чтобы сделать несколько глубоких вдохов. Солнышко сжала мою руку, я выдохнул, и мы пошли к лестничной площадке, где я, наконец–то, увижу мужчину, к которому спускаюсь и который дожидался меня.
Вот. Вся твоя жизнь вот–вот изменится.
Это было последнее, что пришло мне в голову, потому что когда мы достигли лестницы и повернулись лицом к гостям, все сознательные мысли испарились.
Я знал, что все смотрели на меня. Я ощущал их взгляды, но мой собственный впился в высокого, широкоплечего мужчину, который стоял у алтаря у подножия лестницы рядом со священником. Он был самым прекрасным мужчиной, которого я видел в жизни: в традиционном смокинге и белой рубашке, с розой, подаренной моими родителями, которая украшала его лацкан.
Глаза Эйса встретились с моими, его дыхание перехватило, а затем улыбка медленно растянулась на его красивом лице. И вот просто так, нервозность, которую я испытывал весь день, ушла, и ее место заняла хлынувшая радость, которой я не испытывал прежде. Это мой мужчина смотрел на меня именно так, как я всегда мечтал, что кто–то будет смотреть на меня. Как будто я был всем его миром.
А он был моим.
– Один–Единственный… – прошептала Солнышко мне на ухо, и никогда еще эти два слова не звучали более идеально. Я знал, что моя улыбка была огромной, когда она похлопала меня по руке, и мы начали спускаться. С каждым совершенным шагом, мое стремление рвануть к Эйсу росло все сильнее, и если бы Солнышко не шла рядом со мной, ничего бы не заставило меня неспешно спускаться вниз. Она была моим якорем долгие годы, единственной константой в моей жизни, но пока я смотрел в глаза мужчине, который следил за мной с абсолютной преданностью во взгляде, я понимал, что он – мое будущее.
Когда мы достигли подножия лестницы, я, наконец, оторвал свой взгляд от Эйса на мгновение, чтобы посмотреть на Солнышко, чьи глаза заблестели от непролитых слез. Я поцеловал ее в щеку и прошептал: «Спасибо», а когда распрямился, она потянулась рукой вверх и обхватила мое лицо. Затем она оглянулась на Эйса, который также тепло поприветствовал ее поцелуем.
– Позаботься о нашем мальчике, – сказала она.
– Хорошо, – пообещал Эйс, а затем Зигги подошел и сопроводил Солнышко к их местам в переднем ряду.
Эйс протянул свою руку ко мне, и я вложил в нее свою ладонь, переплетая наши пальцы, и мы шагнули к алтарю. До этого момента я был сосредоточен исключительно на мужчине, который теперь стоял рядом со мной, но сейчас я поднял взгляд на арку из белых и синих цветов над алтарем, и дальше на люстру, которая отражала свет от драпированной белой ткани, которая поднималась над потолком и по краям. И именно тогда я заметил Шейн, Дерека, Леннона, стоящих по обе стороны от нас, так же как и море лиц наших друзей и семей, которые собрались здесь, чтобы помочь нам отпраздновать этот момент, и сейчас смотрели в ответ на нас с улыбками на лицах.
Повернувшись обратно к Эйсу, я потянулся за его второй рукой, а затем подмигнул ему.
– Ну и…как делишки, красавчик?
***
– Теперь намного лучше, – ответил я, путешествуя взглядом по роскошному мужчине, который стоял напротив меня…и никто не подгонял меня, пока я впитывал его вид, теперь, когда он был на расстоянии вытянутой руки от меня.
Когда Дилан впервые ступил на площадку на вершине лестницы, громкие охи и ахи наших гостей вынудили меня обернуться, чтобы увидеть этого мужчину, по которому я скучал весь день. Но ничего не могло подготовить меня к этому образу Дилана, когда он, наконец–то, появился.
Как и на мне, на нем был смокинг, идеально сидящий на длинных линиях его стройного тела. Но в отличие от моего, его был весь белым, кроме черных лацканов, бабочки и пуговиц, которые прочерчивали дорожку вниз по центру его груди и исчезали под одной из пуговиц, на которую был застегнут пиджак. Его густые, светлые волосы были убраны назад от поразительного лица, а удивительные глаза пристально всматривались в мои, и вся картинка в целом была сногсшибательным совершенством.
Очаровательная улыбка, которая захватила лицо Дилана, напомнила мне, что я пялился, но плевать. Я хотел, чтобы это воспоминание, это мгновение отпечаталось в моей памяти навечно. И когда я остался довольным тем, что запомнил каждую деталь на будущее, я произнес:
– Ты выглядишь сногсшибательно.
Любовь, которая осветила его глаза, была очевидной, и он взял мою руку и провел большим пальцем поверх ладони.
– Как и ты. Мне повезло, что Солнышко держала меня.
Когда священник подошел к нам, я не смотрел никуда больше, кроме Дилана. Такое ощущение, что я не видел его несколько месяцев, а не один день, и выражение его лица подтверждало, что он испытывал то же самое. Так продолжалось, пока священник не прочистил свое горло, а толпа захихикала, и мы оба осознали, что помимо нас двоих на сегодняшнее событие собрались и все остальные.
Я оторвал свой взгляд от Дилана с кривоватой улыбкой, и он тоже повернул голову к седоволосому мужчине в черном костюме, который остановился перед нами. Он широко улыбнулся каждому из нас, а затем сказал:
– Мы готовы начинать?
Когда мы оба кивнули, священник перевел взгляд на наших гостей.
– Добро пожаловать в чудесную Флориду. Мы все собрались здесь сегодня, чтобы стать свидетелями того как Эйс Сэмюель Локк и Дилан Прескот свяжут себя узами священного брака. Вы собрались здесь, потому что эти двое мужчин пригласили вас разделить празднование их любви и преданности друг другу…
Священник продолжил говорить о любви, смехе и надеждах на завтрашний день. Но где–то в середине речи, пальцы Дилана сильнее сжались вокруг моих, и когда я оглянулся на него, взгляд, который он послал мне, блокировал мои мысли от всего, кроме него. Потому что этот взгляд был нереальным. Ее глаза сверкали, а появившиеся ямочки были очаровательными, и, когда он уловил, что я полностью зациклился на нем, этот мучитель облизал свою нижнюю губу, и я приложил все усилия, чтобы не потянуть его на себя и не зацеловать это восхитительный рот.
– Ээм… Эйс.
Когда послышалось мое имя, я повернулся к священнику и усмехнулся.
– Весь во внимании, клянусь.
Когда гости рассмеялись, священник перевел взгляд с меня на Дилана и обратно и сказал:
– Пришло время прочесть ваши клятвы. Думаю, вы начнете первым?
– Точно, да, – сказал я и отпустил руки Дилана, чтобы достать сложенный листок из своего кармана. Когда я разложил его перед собой, я перечитал слова, которые заучил, просто чтобы перепроверить себя, а затем оглянулся на священника, который кивнул и сказал:
– Приступайте, когда будете готовы.
Я повернулся лицом к Дилану, чьи руки теперь были сложены вместе, пока он ждал, когда я начну, и с колотящимся сердцем, я потянулся за одной из его ладоней. Когда его пальцы переплелись с моими, я коротко сглотнул и начал:
– Дилан, до встречи с тобой, я не верил в судьбу или любовь с первого взгляда. И если бы кто–нибудь сказал мне, что однажды это случится и со мной, я бы сказал, что они не в своем уме. Но я все еще помню тот первый день, когда увидел тебя: я стоял в пробке на Голливудском Бульваре и там был ты. И по причинам, которые я все еще не понимаю, я продолжал возвращаться к тебе. Каждый день, несколько недель подряд. А потом, как будто я мечтал о тебе всю свою жизнь, ты буквально встал на моем пути и заставил посмотреть на тебя. На самом деле, посмотреть на тебя. Ты показал мне, какой могла бы быть жизнь, когда у тебя достаточно смелости, чтобы оставить все в стороне и воспользоваться шансом, и мне захотелось воспользоваться этим шансом с тобой.
Дилан прикусил свою нижнюю губу, и я отпустил его руку, чтобы нежно потянуть за его губу и освободить ее своим большим пальцем. Его подбородок опустился, а рука поднялась, чтобы обхватить мою и оставить легкий поцелуй на моей ладони. Затем он переплел наши пальцы снова, и я с трудом сглотнул, а после продолжил.
– Я люблю то, как ты вот так прикусываешь свою нижнюю губу, – сказал я. – И люблю то, как ты освещаешь комнату, просто находясь в ней. Я люблю то, насколько ты уверенный, и люблю редкие моменты, когда ты становишься очаровательно–стеснительным, когда чувствуешь себя не в своей тарелке. Я люблю то, какой ты сильный, и бесстрашие, которое ты демонстрируешь, когда остальные трусят. Ты вдохновляешь меня становиться лучшим человеком и бороться, за что и кого я люблю.
Я сложил листок и запихнул его обратно в свой карман, а затем Шейн шагнула к алтарю и протянула мне кольцо.
– Дилан Прескот, ты полностью изменил мою жизнь к лучшему во всех смыслах, и я благодарен тебе, что ты вступаешь в этот жизненный водоворот вместе со мной. Ты станешь моим, отныне и навсегда?
– Для меня это станет честью, – сказал Дилан с ослепительной улыбкой на своем лице, когда я скользнул кольцом на его палец.
– А теперь, Дилан, можешь произнести клятву, которую написал… – сказал священник, и Дилан кивнул ему. Он разложил листок, который хранил в кармане, и его руки слегка затряслись.
***
– Когда я был маленьким, то всегда представлял, каково будет выйти замуж. Я никогда, на самом–то деле, не думал, что выйду замуж. Это было невозможно, и я даже не задумывался, что такое вообще случится. Но все равно представлял «что–если». Что если я встречу человека, с которым захочу провести остаток своих дней? Каким он будет? Но никогда в своих мечтах я не думал, что моим партнером в жизни станет сам Эйс Локк, – сказал я, и легкие смешки прошлись по помещению.
– И это было просто имя. Невероятно известное имя, и то, с которым я был очень хорошо знаком еще до нашей встречи, но мужчина за этим именем был намного большим, чем видел остальной мир. Ты, Эйс, – самый щедрый, самоотверженный человек, которого я встречал в жизни. Ты отдаешь свое время, деньги, себя всем вокруг, и мне невероятно повезло, что я стал тем, к кому ты возвращаешься домой. Твоя любовь сильна и неистова, и в твоих объятиях я ощущаю себя в большей безопасности, чем за всю свою жизнь.
Эйс промокнул уголок своих глаз и глубоко вдохнул, прежде чем снова встретиться со мной взглядом.
– Твой публичный камин–аут стал самым храбрым поступком, который я видел в жизни, и я думаю, что именно это заставило меня по–настоящему заинтересоваться человеком по ту сторону экрана. Я просто захотел узнать тебя. Ты только что упомянул, что никогда не верил в судьбу…и я тоже, до встречи с тобой. И я каждый день благодарю за то, что ты появился в моей жизни и что я узнал тебя, и я не могу уже дождаться, когда стану твоим мужем.
Дерек протянул мне кольцо, и я взял левую руку Эйса в свою.
– Эйс Сэмюель Локк, клянусь любить тебя до конца своих дней, и ничего не принесет мне большего удовольствия, чем навсегда остаться рядом с тобой. Ты выйдешь за меня?
Слова едва покинули мой рот, как губы Эйса прижались к моим, а его ладони обхватили мое лицо. Когда он отстранился, его слова остались шепотом на моих губах:
– Да.
Я усмехнулся, уткнувшись своим лбом в его лоб.
– Ты опережаешь события.
– Не смог устоять.
– В таком случае, – произнес священник, ухмыляясь нам двоим. – Властью данной мне штатом Флорида, я объявляю, что вы связанны узами брака. А теперь можете поцеловать своего мужа. Еще раз.
Крики и аплодисменты затопили помещение, и наши близкие поднялись на ноги, руки Эйса легли на мою талию, а мои обвили его шею, и я впервые поцеловал своего мужа – ну, ладно, во второй раз.
И это было лучше, чем в моих мечтах.
Глава 21
Ты в каждой клеточке моего существа
Быстрый, пульсирующий ритм за стенами главного банкетного зала заставлял вибрировать двойные двери, за которыми мы с Эйсом стояли, и он оглянулся на меня и подмигнул.
– Похоже, там вечеринка, – произнес Эйс, его большой палец мазнул по моей ладони.
– Знаешь, помню последний раз, когда я стоял на пороге клуба, не зная о том, что творится внутри… – сказал я, и глаза Эйса потемнели от упоминания нашей ночи в эротическом ночном клубе в «Syn».
– Тот вечер был приятным. Одна из ночей, которая стоила бы повторения однажды, но не думаю, что большинство из присутствующих людей одобрили бы оргию.
– Кхм–кхм, – прокашлялась за нами Пейдж, напоминая, что мы не одни.
– Видишь? Все сексуальные извращенцы за пределами этого помещения, – сказал Эйс, оглядываясь через плечо на Пейдж, которая ухмыльнулась ему.
– Не все. Мой муж все еще внутри. И я уверена, Леннон может вытворить такое, что мне даже не хочется знать, – сказала она, а затем подняла палец вверх, как будто прислушивалась к чему–то. – Принято. Меняй песню, и я их отправлю.
Когда музыка сменилась, Пейдж обошла нас и положила руки на наши плечи.
– Ладненько, озабоченные животные. Наслаждайтесь своей вечеринкой, – затем она кивнула двум мужчинам, стоящим на охране перед нами, и они широко распахнули двери.
И вот охренеть, что за вечеринка тут была. Та же белая драпировка, которая украшала церемонию, оказывала такой же эффект на банкетный зал, а помещение подсвечивалось синими и фиолетовыми огнями, придавая интимную обстановку ночного клуба. Все взгляды были прикованы к нам, когда мы вошли в зал рука об руку, и ди–джей произнес:
– Всем добро пожаловать на прием Эйса и Дилана Локк–Прескотов!
Крики и аплодисменты взорвались со всех сторон, наши друзья останавливали нас, пока мы шли по импровизированному проходу, чтобы обнять и оставить свои поздравления. Но когда музыка снова сменилась, и заиграла песня, которую мы выбрали для нашего первого танца, Эйс оттянул меня и повел на танцпол.
Его рука подцепила мою талию, крепко прижимая к нему, а вторая, которой он поддерживал мою ладонь, устроилась на его сердце. Мы начали раскачиваться под музыку вместе с плавным голосом Синатры, окутывающим помещение, и я подпевал словам, которые как будто были написаны специально для нас. Я ощущал крепкое давление руки Эйса на своей пояснице, пока его губы скользили по раковине моего уха, и, вращая нас по танцполу, он начал петь.
– Ты в каждой клеточке моего существа…
Дрожь прокатилась по моему позвоночнику от его призрачного дыхания на моей щеке, и я отстранился назад, чтобы заглянуть в его голубые глаза. От той легкости, с которой его губы изогнулись в улыбку, мое сердце бросилось вскачь, и, когда музыка набрала скорость, он отступил назад и со смехом закружил меня. Я усмехнулся, снова занимая свою позицию напротив него, и покачал головой.
– Вы такой обходительный, мистер Локк–Прескот.
– Подумал, что тебе может понравиться, – сказал он, и от обворожительной улыбки, которой он дополнил слова, мои колени едва не подогнулись.
– Ты слишком хорош, себе же во вред.
– Ты так считаешь?
– Мхмм…
Эйс наклонился, чтобы поцеловать меня, и когда он поднял голову, я прошептал:
– Продолжай в том же духе и тебе, возможно, повезет немного позже.
– В таком случае… – Эйс закружил меня во второй раз, притягивая обратно, и на этот раз прогнул в спине, и все это время я посмеивался над ним. А затем он приподнял свои брови и спросил: – Ну?
Я забросил руку на его шею, когда музыка подходила к концу, и крепко его поцеловал.
– Определенно повезет.
Когда песня закончилась и аплодисменты окружили нас, я вспомнил о наших гостях, гордо вставая рядом с Эйсом. Мы коротко поклонились и обнялись с нашими близкими, и когда музыка стихла, Эйс подцепил рукой мой локоть и произнес в мое ухо: