– И каково работать на Фельк? – продолжал расспрашивать Гауник, прихлебывая чай из огромной кружки. Вопрос получился резковатым, с провокационным подтекстом.
Аквинт отложил в сторону вилку и посмотрел на собеседника. Они были знакомы еще по довоенному бизнесу с грузовыми перевозками.
– Все равно что оказаться в обучении у мастера, которого презираешь, – ответил он. – Каждый день желаешь ему смерти, но до поры до времени никуда деться не можешь.
Гауник мрачно кивнул.
– Так я и думал… Будь ты поумнее, накинул бы себе десяток-другой зим и не попал бы в эту заваруху.
– В следующий раз так и сделаю, – улыбнулся Аквинт.
После этого беседа перешла в дружеское русло, и он благополучно разделался со своим завтраком. Поев, Аквинт почувствовал себя лучше – очевидно, еда впитала остатки ночной гадости.
– Гауник, – вполголоса обратился он к приятелю. – Могу я тебе доверять?
Старик озадаченно моргнул.
– В прежние времена мы были с тобой соперниками, Аквинт… но не врагами. Я и сейчас не считаю тебя своим врагом.
– Отлично. Я так понимаю, ты не станешь болтать, если я кое-что тебе покажу?
– Можно и так сказать, – осторожно кивнул Гауник, но в глазах прожженного дельца уже загорелся нетерпеливый огонек.
Оглянувшись по сторонам, Аквинт придвинулся поближе к старику и достал из-за пазухи лоскут грубой ткани.
– Видишь?
– А что это такое, Аквинт? – нахмурился Гауник.
– Это было приколочено к дверям гарнизонной казармы.
– И что?
– Как что? Взгляни, дружище. Этот рисунок… Неужели он тебе не знаком? – спросил Аквинт взволнованным шепотом.
– Похоже на грязное пятно. – Старик неуверенно пожал плечами.
– Да посмотри же, ради всех богов! Это же перечеркнутый круг! И не говори, что не узнал его.
– А что, должен был узнать? – спросил Гауник.
– Ты не знаешь, что он означает? – притворно удивился Аквинт.
Лицо старика приобрело слегка взволнованное выражение. Никто не любит демонстрировать свою неосведомленность – ребяческая черта, от которой людям, как правило, так и не удается избавиться.
Аквинт спрятал лоскут обратно за пазуху. Наживка была закинута.
– Подожди! – воскликнул Гауник. – Говоришь, что ты нашел эту штуку на дверях фелькской казармы?
– Ну да… Обнаружил рано утром, выйдя первым. Я должен был сразу доложить об этом, но не стал. Просто снял ее и все.
– А почему?
Аквинт снова напустил на себя изумленный вид.
– Да потому, что это стало бы вызовом фелькской армии. Представляешь: дерзкие мятежники оставляют свой знак прямо у них на дверях! Солдаты снова начали бы свирепствовать на улицах, пошли бы по домам… Городу ни к чему еще одна такая встряска.
Он имел в виду события, последовавшие за убийством фелькского солдата, которое совершил Менестрель. Но говоря так, лукавый Аквинт скорее занимал сторону земляков, чем своих новых сослуживцев.
– Это точно, – серьезно подтвердил Гауник. – Такое нам ни к чему.
Он опять нахмурился.
– Ну-ка, покажи мне еще раз.
Аквинт снова вытащил рисунок. Он сам набросал его куском угля. Еще совсем недавно эту эмблему можно было видеть на всех углах Каллаха. Перечеркнутый круг… Символ мятежного подполья.
Хотя именно Аквинт внушил данную мысль коменданту, он и сам не знал, правда это или нет. Впрочем, в настоящий момент это не играло роли. Аквинт использовал уловку, дабы укрепить свои позиции в Службе внутренней безопасности. Требовалось подтвердить свой статус агента, ведущего борьбу с подпольной сетью заговорщиков.
– Кажется, я уже видел это… – задумчиво произнес Гауник.
Еще бы не видел! Тот, кто разрисовывал город, постарался на славу – странный символ появился чуть ли не на всех дверях Каллаха. Правда, солдаты Джесила проявили не меньшее рвение: они с корнем изничтожали крамольные рисунки, вышибая двери и уродуя стены.
– Ну, так или иначе… Я сохраню его, – пробормотал Аквинт, пряча улику в карман. – Надеюсь, рано или поздно я выйду на нужных людей. И когда это случится, использую символ как мандат. Чтобы они знали, кто я.
Гауник покачал головой. Спросил:
– А зачем ты хочешь с ними встретиться?
– Как зачем? – Аквинт зыркнул на своего бывшего конкурента. – Чтобы присоединиться, конечно!
С этими словами он поднялся и вышел на улицу.
К тому вечернему часу, когда они встретились с Котом, самочувствие Аквинта значительно улучшилось. Как и настроение.
– Похоже, ты доволен собой, – сказал паренек, ныряя под декоративный козырек крыши.
– А почему бы и нет?
– Все идет по плану?
– Именно, – кивнул Аквинт. – А у тебя?
В ответ Кот пожал плечами.
– Слежка – трудоемкое занятие. В городе куча мест, где могла бы укрыться наша компания заговорщиков… даже если они не рассеялись поодиночке.
– Да ладно тебе, парень, – великодушно махнул рукой Аквинт. – Рано или поздно мы отыщем этих мерзавцев.
Мальчишка снова пожал плечами.
Они постояли еще немного, наблюдая, как течет мимо поток пешеходов. Жизнь не стоит не месте, и жители Каллаха – пусть даже оккупированного врагами – спешили по своим делам.
Аквинт и в самом деле был доволен. Кроме Гауника, он побеседовал еще с тремя приятелями. Завтра по городу пойдут разговоры. Прежде всего о знаке, приколоченном к дверям казармы – ну и, конечно же, о том, что он, Аквинт, ищет выходы на подполье мятежников. Первый факт подчеркнет серьезность ситуации, станет лишним свидетельством в пользу возможности мятежа. А это, в свою очередь, придаст важность расследованию Аквинта и упрочит его позиции в Службе безопасности – особенно если он в конце концов сумеет представить заговорщиков Абраксису.
Вторая же уловка и впрямь может привести его в подполье. Все зависит от того, насколько серьезны намерения этих людей. А начиналось с полумифической группы, поверить в существование которой заставил фелькское начальство сам Аквинт. Как события будут развиваться дальше? Мятежники вполне могут превратиться в реальную организацию и начать вербовать себе сторонников.
Вот тогда-то и появится возможность внедриться.
На лице Аквинта заиграла довольная улыбка… которая, впрочем, весьма быстро угасла – стоило ему пошире взглянуть на вещи. Допустим, эти оборванцы действительно поднимут мятеж против Фелька. Пойдем дальше и предположим, что им удастся каким-то невероятным образом разбить здесь, в Каллахе, войска Джесила. Готов ли он, Аквинт, взять на себя ответственность за развязывание подобного восстания?
– В чем дело? – спросил Кот, как всегда чувствительный к настроению старшего друга.
– Ни в чем, – отмахнулся Аквинт. – Как по-твоему, парень, сейчас не слишком рано для выпивки?
ДАРДАС
(1)
Зыбкая молочно-белая реальность, простиравшаяся между порталами, играла странные шутки с органами чувств. Трудно было найти точку отсчета в этой среде, перемещающейся медленно, как речной туман. Всякое ощущение глубины и расстояния терялось. Поэтому и существовали четкие инструкции магов Переноса: идти только вперед, ни в коем случае не останавливаясь.
Вайзель все это хорошо знал. Находясь в одной из комнат Дворца, он терпеливо ждал, когда будут произнесены необходимые заклинания. Их следовало при помощи Дальнеречи синхронизировать с обрядом, производимым магом на том конце.
Портал должен был соединить Фельк с долиной возле Трэля, где стояла лагерем армия. Сразу же после успешного воскрешения Рэйвен лорд Матокин велел Вайзелю вернуться к войскам. Девчонка пожертвовала жизнью ради него, и генерал настойчиво требовал, чтобы для нее нашли новое тело – тело, куда могла бы вернуться ее душа. Матокин вынужден был подчиниться.
«Думается, лорд Вайзель, что такой способ путешествовать тревожит вас не меньше меня».
«Не припомню, чтобы я вслух жаловался».
«В этом нет нужды. Достаточно просто подумать».
«Но мы ведь не можем свободно подслушивать мысли друг друга. Существуют определенные ограничения».
Дардас никак не мог свыкнуться с внезапной рокировкой, случившейся несколько дней назад. Если раньше именно он управлял их совместным телом, наполняя его своей волей и индивидуальностью, то в какой-то момент Вайзель перехватил инициативу. В настоящий момент Дардас чувствовал себя оттесненным в отдаленные уголки сознания: руки-ноги не слушались, речь не подчинялась его желаниям. Фактически он стал бестелесным.
«Ограничения? Полагаю, вы правы, лорд Вайзель».
«Интересно… Обращаясь ко мне, вы называете меня лордом, в то время как по отношению к себе предпочитали обращение „генерал”. Я имею в виду, раньше – когда вы полностью подчиняли мою личность».
«А вам нравится быть „генералом”? Неужели вы действительно претендуете на самоличное управление фелькской армией?»
«Ну почему же самоличное?»
«Вы рассчитываете на мою помощь?!»
Дардас даже несколько оторопел от такой наглости.
«Вас для того и оживили. Чтобы вы помогали мне и консультировали по специальным вопросам военного искусства».
Нет, просто невероятно! Неужели этот пижон сам верит в то, что говорит? То есть, конечно, именно так формулировались условия, на которых Вайзель согласился предоставить свое тело для возрождения военного гения прошлого. Но ведь ясно же как день: Матокин с самого начала ожидал, что Дардас быстро и бесповоротно станет полновластным хозяином положения. Что, собственно, и произошло.
А затем все неожиданно поменялось. Вайзель снова захватил власть над телом и пытается диктовать условия.
– Портал готов, генерал Вайзель, – доложил маг Дальнеречи.
– Отлично.
И Вайзель шагнул в открывшуюся брешь.
«Видите? Колдун не гнушается называть меня генералом».
«Запишите себе очко».
Дардас с удивлением отметил, что обнаруживать эмоции было гораздо труднее, чем улавливать направленные мысли.
«Наконец-то разумные речи!»
«Я всегда слыл человеком, умеющим приспосабливаться к новым ситуациям».
«Ага… И насколько я знаю из курса истории, это всегда создавало массу проблем вашим врагам».
К тому времени они уже миновали первый портал. Действуя согласно полученным инструкциям, Вайзель аккуратно переставлял одну ногу за другой. Он неотвратимо приближался к выходному порталу, который уже забрезжил в колеблющемся тумане.
«Можно задать вопрос?»
«Я вас слушаю». – Вайзель был сама любезность.
«Если вы так цените мою помощь и советы, то почему воспротивились идее открыть порталы вокруг Трэля?»
Внезапно Вайзель прекратил движение. Ничего не стряслось – просто он стал на месте и остался стоять, уперев руки в бока.
«Что вы делаете?» – с тревогой спросил Дардас.
Однако Вайзель стоял молча, захлопнув свое ментальное пространство. Черт, это был совсем не тот Вайзель, которого он знал… В нем и следа не осталось от слабовольного фелькского аристократишки, которого Дардас запросто сумел себе подчинить. Этот создавал впечатление решительного и уверенного в себе человека.
«Ну вот, научил на свою голову», – кисло подумал Дардас.
Вдумавшись, генерал вынужден был признать, что эта мысль – хоть и высказанная в форме претензии – не лишена оснований. Вполне возможно, что он недооценил Вайзеля, посчитав его совершенно изничтоженным, а хитрый аристократ воспользовался таким соседством и многому научился от прославленного полководца. Дардас представлял собой тип решительного и самоуверенного руководителя. Именно таким и стремился стать Вайзель.
«Почему вы остановились?»
На привычное уже волнение, вызванное прохождением через порталы, наложилось свербящее чувство тревоги. Дардас не лгал, когда заявлял о своей нелюбви к данному виду путешествий.
«Жду. Слушаю. Наблюдаю».
По контрасту мысли Вайзеля казались спокойными и собранными.
Дардас, подобно бедному родственнику, мог теперь только одалживаться у Вайзеля: заимствовать его чувства, но никак не управлять ими. Глазами фелькского аристократа он оглядывал пугающие окрестности, пытаясь уловить осмысленный узор в завихрениях белесого тумана.
Дардас напряженно прислушался чужими ушами – и внезапно показалось, будто что-то услышал… или это причудилось? Звук был таким смутным и не оформившимся – как и все в этом проклятом месте. Пока генерал мучительно пытался определиться со своими ощущениями, его посетило странное чувство – будто за ним наблюдают. Дардас попытался прогнать эту глупую и ребяческую фантазию, но не смог. Стало только хуже. Напугавший его звук определенно сделался громче… или ближе?
Правильнее даже сказать, звуки. В какой-то момент Дардасу стало казаться, что он различает вполне осмысленные фрагменты. О боги, это было похоже на голоса!
От ужасной мысли его бестелесную сущность обдало смертельным холодом.
«Давайте продолжим наш путь», – поторопил он Вайзеля.
«Куда вы так торопитесь?» – насмешливо откликнулся тот.
«Двигайтесь к выходу, Вайзель!»
В сгущающихся клубах тумана Дардас различал контуры, напоминавшие смутные, размытые силуэты живых существ. Голоса звучали все увереннее.
«Не знаю, что вы хотите доказать всем этим… но уверен, вы выбрали не лучший способ».
«Да что вы? А мне кажется, способ весьма эффективный».
«Довольно, Вайзель. Прошу вас. Нам пора идти».
Вняв наконец его мольбе, Вайзель ожил и быстрыми, летящими шагами направился к заветным вратам. Дардас не мог отделаться от предчувствия, что витавшие рядом незримые чудовища – чем бы они ни являлись – так просто их не отпустят. Он испытал колоссальное облегчение, когда Вайзель благополучно миновал выходной портал и они очутились в просторной палатке, где их поджидали два мага.
Видимо, стремительная походка Вайзеля их удивила.
– Все в порядке, сударь? – спросил один из них.
– Возникли какие-то сложности с Переходом, генерал? – поддержал его другой.
Переведя дыхание, Вайзель улыбнулся и ответил:
– Да нет, ничего особенного. Вы оба отлично справились с задачей. Свободны.
И он милостиво махнул рукой.
Волшебники послушно покинули палатку.
«Я жду объяснений», – накинулся на Вайзеля генерал.
«Что вам требуется объяснить?» – не менее резко ответил тот.
«Вашу глупую браваду там, между порталами. Вы же знаете: люди, которые сознательно подвергают себя неоправданному риску, отнюдь не являются героями».
«А вы испугались, генерал? Знаю, что испугались… Потому что мне и самому было очень страшно. Как вы думаете, что мы видели? Те зловещие фигуры, которые двигались в тумане?»
«Не знаю», – вынужден был признаться Дардас.
«Вот и я не знаю. В том-то и дело. Они могли быть миражами… или тамошними обитателями. Собственно, это могло быть все, что угодно – учитывая необычность самого места. Возможно даже, нам довелось увидеть неупокоенные души мертвых».
Дардас невольно призадумался. Он получил некоторую информацию о природе магии Переноса от одного из армейских магов. Для парнишки это плохо окончилось, но Дардас в том не виноват. Своей излишней секретностью Матокин сам вынудил его на крайние меры. Фелькский правитель умышленно скрывает от него секреты магии – очевидно, опасаясь, что Дардас обретет чрезмерное могущество.
То, что генералу удалось узнать, поразило его воображение. Получалось, что вся магия, используемая волшебниками, поступала из другого мира — того самого иного плана существования, который ограничивался порталами. Допрашиваемый назвал его Вечным Источником – это Дардас запомнил. Своего рода антиреальность, ее метафизическая противоположность. То, что в нашем мире являлось жизнью, там было смертью.
Дардас буквально вырвал из мага эти сведения, угрожая ему кинжалом. Потом все равно пришлось его убить, но это мало заботило генерала. Подобные вещи не составляли для него проблемы.