- Подъем!
- Пап, ну ещё же очень рано, занятия только с восьми начинаются, – промычал я, косясь одним глазом на часы, на которых было около шести утра.
- Всё, выродок, кончились твои занятия, всё равно толку никакого. Работать пойдёшь, Метеоса заменять на вратах междумирья. Может, хоть там от тебя толк будет.
Нехотя поднявшись и выслушав краткий инструктаж от Метеоса, я поплёлся на ворота междумирья. В принципе, ничего сложного: встречать души и определять, кого к нам, а кого в Рай. Но представитель от Рая тоже будет, Сифилиус какой-то, ну и имечко, так что мне даже помогут с выбором.
Притащившись к воротам, никакого Сифилиуса я не заметил, да вообще никого не было, только толпа, ожидавшая распределения. Покрутившись возле ворот, я попытался заглянуть в комнаты, которых было великое множество, но все они оказались запертыми. Ну и ладно, подумал я, приметив в углу, со стороны надписи «вниз», большое удобное кресло.
Намереваясь устроиться в нём, я повернулся, чтобы пойти, и тут же почувствовал нехилый удар по голове, аж зазвенело. Что за хрень? Кто мог кинуть в меня арфой? Оглядевшись, и никого снова не увидев, я подхватил инструмент (что ж ему, зря валяться?) и потащился в кресло. До начала рабочего дня оставалось каких-то полчаса. Я обдумывал тактику своей работы. Насколько я понимал, мне нужно было как можно больше душ отправить в Ад. Но, в то же время следить, чтобы совсем уж праведные к нам не попали. Ну, и как это совместить? После я подумал, что совсем уж безгрешных не бывает, поэтому нужно приложить все усилия к тому, чтобы обеспечить Ад поступлениями по максимуму.
Мой взгляд упал на кривую табличку за моей спиной. Нет, так дело не пойдёт. Содрав её, я украсил вход в царство Тьмы симпатичной надписью, которая могла бы привлечь потенциальных клиентов: «Организовываем и проводим корпоративные праздники, вакханалии, апокалипсисы и Армагеддоны с участием звезд эстрады».
И не соврал, между прочим. Парочка звезд эстрады у нас имеется, а когда они нажираются, так и происходят целые апокалипсисы с армагеддонами. Так что, чистая правда, а не реклама. До начала работы оставались считанные минуты. Раздумывая, чем убить время, я взял в руки арфу и, от нефиг делать, стал наигрывать мелодию. Звуки выходили чистыми, красивыми, чуть печальными. В мою сторону потянулась группа товарищей в каких-то белых балахонах. Один из них, наверное, главный, так как его балахон был опоясан красной лентой, выступил вперёд.
- Приветствуем тебя, брат, – произнёс он, – видимо, ты послужишь нашим проводником к земле обетованной.
- Драсте, – сказал я, мучительно вспоминая, но так и не припомнив этих родственников.
Ну, мало ли, может иностранцы какие, а я их не помню, говорит же, что братья они мне все, с чего бы ему врать? О Тениусе-то я тоже не сразу узнал, что он мой брат, может и эти откуда-то. Ну, а коль родичи, то нужно уважить, проводить, показать и так далее.
- Идёмте, – приветливо улыбнулся я, распахивая ворота, – быстренько проведу по основным местам, а дальше уж сами, мне работать ещё.
Братья радостно закивали и последовали за мной. Обернувшись, я заметил, что во вторую часть ворот потянулась кавалькада машин. Ладно, пусть едут, после разберёмся. Повёл я неожиданных родственников по центру Ада, по пути показывая всевозможные увеселительные заведения, где лилось рекой спиртное, раздавали наркотики, призывно улыбались проститутки из грешниц и местных. Братья со всеми здоровались, принимали из их рук стаканчики с выпивкой, улыбались и радовались. Скоро нас уже облепила целая толпа этих девчонок, которые вешались на братьев, а те, уже порядком захмелевшие, во всю веселились.
- Это же рай, самый, что ни на есть, – кричал один из братьев, обнимая двух демонесс, – не зря мы столько служили, верой и правдой, отказываясь от всех доступных удовольствий. Теперь этого добра у нас вволю.
- Не сказал бы, – нахмурившись, ответил один из братьев, – всё же, не весь спектр удовольствий.
Но и он сменил гнев на милость, когда мы миновали квартал с мальчиками лёгкого поведения. Тогда и он, прихватив с собой парочку демонов-полукровок, уже искренне улыбался и кричал, что попал в Рай. В одном из демонов я узнал Аморалиуса, который подмигнул мне, поймав мой взгляд. Я быстренько отвёл глаза и потащил всю эту толпу к Замку.
- Рай, рай, – продолжали вопить братья, а мне это уже порядком надоело.
- Да нет, не Рай, как раз-таки Ад, самый, что ни на есть, – раздражённо ответил я.
- Да ладно, – главный из братьев, пошатываясь от выпитого, прервал меня, – скажешь тоже, бро, какой такой Ад? Девочки, мальчики, выпивка, тусовки.. где котлы с кипящим маслом, а?
- Ну, котлы тоже есть, но в старом квартале. Мы туда комиссии водим, которые на проверки приезжают, но вам-то туда зачем?
- Шутник, – рассмеялся один из братьев и внезапно замер, а затем завопил не своим голосом, – грааль! Братья, это ж священный грааль!
Все братья, позабыв о проститутках, ломанулись ко входу в Замок и, обступив мусорку, попадали на колени. Совсем уже, что ли, упились? На мусорку молиться – это ж надо такие глюки поймать. Грааль какой-то. Или у них там, откуда они, мусорок не видели никогда? Не, ну согласен, у нас, в Аду, и мусорки-то из золота, а эта, у входа, в виде чаши, самая большая и красивая, но чтобы так накрыло? А, ладно, пусть делают, что хотят. До дома я их довёл, а дальше пусть ими другие занимаются, мне работать надо.
Вернувшись на ворота, я увидел, что стоящая толпа из душ куда-то рассосалась, и никого больше не было. Ну и ладно, явятся ещё, а пока можно и отдохнуть. Я снова уселся в кресло, перебирая струны арфы, и тут услышал какой-то шум, возню и разборки. «Снова, видать, работенка подвалила, – подумал я, насвистывая песенку, – или родственники какие. Нет покоя. И кто на этот раз?» Додумать я не успел, потому что сердце бешено заколотилось в груди, пропустив пару ударов. На другой стороне ворот появился Абалим, собственной персоной. Я не знал, что мне делать и как себя вести поле всего, что было (или не было?), и после того, что я узнал от Тениуса. И да, к огромному моему огорчению, я помнил, что любить мне его нельзя, как бы мне этого не хотелось. Ну, что ж, будем изображать безразличие, чтобы никто не догадался, что творится у меня на сердце и в штанах. Я улыбнулся и запел громче.
- Ах ты, слизняк малолетний! Ах ты ж… да я тебя сейчас на салат покрошу! А ну, гони арфу немедленно назад!!! И ключ гони, да-да, тот самый ключ, который нагло стырил, пока меня соблазнял!
Услышав эту тираду, я подавился собственной песней, задохнувшись от возмущения. Что он несёт? Нет, ну вот что он несёт? Обвинять меня в воровстве! И когда это я его соблазнял? Я лихорадочно искал слова, чтобы достойно ответить, но Абалим уже понёсся ко мне, намереваясь, явно, не целовать. Ухватив за арфу, он рванул её на себя, выдирая из моих рук и отшвыривая за спину. Обиженно прогудев, инструмент откатился в сторону. Не обращая внимания, Абалим накинулся на меня, яростно тряся и пытаясь добраться до горла. Задушит же, как пить дать, задушит. От страха меня парализовало, я даже пошевелиться не мог. Или это не от страха, а от того, что в штанах у меня, от его близости, просто факел зажёгся.
Не знаю, чем бы это всё закончилось, если бы не седовласый дедуган, который, влепив Абалиму затрещину, оттянул его от меня.
- Ты что руки мараешь об это исчадие Ада, – бушевал он, – совсем ума нет? Ключ ищи, я тебе говорю, а я пока всю эту грешную стаю обратно пригоню, ох горе мне.
Прихватив с собой арфу, он ушёл куда-то вверх по тропинке. Обиженно плюхнувшись в своё кресло, такое же, как и у меня, только белого цвета, Абалим закинул ногу на ногу и уставился на меня, не снимая своих тёмных очков.
- Ну что, сам расскажешь, как ключ с арфой крал, или снова силовые методы применять?
- Да не крал я ничего! Ещё не хватало, чтобы меня, наследника Танатоса, обвиняли в воровстве!
- Ой, да ладно, наследник, блин! Расскажи моей бабушке. Какой там с тебя наследник, с таким-то хвостом? Тебе только задницей у шеста крутить, неплохо, кстати, получается.
- Что? – я задохнулся от возмущения, – да ты… ты… ты меня напоил, я пьяный был, совсем не соображал.
- Сам налакался, – ответствовал ангел, – ещё бы не пьяный, абсент хлестать, как воду. Ключ гони!
- Да не брал я ничего!
- И арфу не брал? – хитро прищурился Абалим.
- А нечего было в меня своей арфой кидаться! – заорал я ему в ответ. – Сам кинул, а теперь её вон, этот ваш, Сифилис унёс.
- Сам ты, блин, сифилис! Не кидал я ничего! Сдался ты мне.
- Ага, сама она мне на голову свалилась!
- Пацаны, а может, вы потом выясните, у кого какая болячка, а? – наш спор был бесцеремонно прерван одним из чуваков на мерседесе, которого вернули обратно на вход. Вместе с ним собиралась и остальная толпа. – Мы здесь уже битый час торчим, то туда, то обратно. Такого бардака даже в Турции не было. Унинклюзив, называется. Давайте уже определяйте нас куда-нибудь, задолбали!
- Увянь, оратор, – переключился на него Абалим, – тут тебе не Турция, и даже не Багамы, тут круче, чувак, гораздо круче.
- Не заметно, – огрызнулся дядька, прервав смеющегося Ангела, – в нашем кругу не принято так с топ-менеджментом обращаться.
- Ох, ты ж, бляха-муха, каждый суслик агроном, топ-менеджмент, блин, – протянул Абалим, – чего ты там топчешь?
- Я не один здесь, между прочим, – начал тот, – нас много, вот как власть меняется, так и нас сразу меняют. В «Лукойле» я.
- Кстати, а мне всегда было интересно, почему именно такое название? – вмешался я.
- Так ведь раньше у компании было три направления деятельности: занимались выращивание лука, подсолнечника, ну и горюче-смазочными немного. А потом лук сгнил, подсолнечник сгорел, а название менять уже поздно было и геморно, – вздохнул дядька.
- Лан, проходи, за честный ответ, – Абалим распахнул свою створку ворот, – сейчас там слесаря замок взломают, и тебя запустят. А тачилу свою мне оставь, там всё равно ездить негде, пешеходная зона везде, травка-муравка, цветочки, блин, птички песни поют. Иди – иди, за «мерина» не беспокойся, пригляжу. – Он подтолкнул растерянного мужика за ворота.
- Братки, братушечки, а зачем слесаря? – один из толпы, весь в наколках, бритоголовый и угрожающий, выступил вперёд. – Я знаменитый медвежатник. Одной булавкой любой замок вскрою. Может, помочь?
- Ну, – на секунду Абалим задумался, – ладно, дуй давай, уж так и быть. Поможешь великому делу, грехи твои спишем.
Обрадованный зек поспешил следом за менеджером, а я начинал понимать, что реально проигрываю в этом распределении душ. Надо что-то делать, но что? В это время к воротам подъехал обгоревший бумер, из которого вылез подпаленный в нескольких местах бандюк с калашом на перевес.
- Мне в Рай, открывай ворота, – нагло заявил он, как будто мы ему тут швейцары.
- А ты что-нить полезное или хорошее в жизни сделал, что тебе в Рай? – спросил его я.
- Ещё бы! Я осчастливил всех своих конкурентов, да вообще, всё человечество!
- Это как же?
- Так ведь умер же!
Абалим расхохотался, а я мрачнел всё больше, не зная, что на это ответить. Внезапно меня осенило:
- Я тебе загадку загадаю, – обратился я к бандиту, – угадаешь – попадёшь в Рай, ну а если нет, то в Ад.
- Во, блин, – озадачился тот, – ну лан, загадывай, аниматор хренов.
- Белый, а не сахар. Холодный, а не лед. Что это?
- Так труп же! – радостно заорал мужик, – трупешник это – белый и холодный, всё, угадал я, открывай.
- Открываю, – улыбнулся я, – в Ад тебе, дружище, ибо не угадал ты. Снег это.
Мужик сплюнул и поплёлся в Ад, а к воротам уже подходил священник в рясе и с кадилом в руке. Ну, этот-то точно не ко мне, а вот байкер в коже, который сейчас нагло протискивается в ворота Рая – явно мой клиент. Мухлёж, блин, какого беса Абалим его пропускает? Батюшка тоже запротестовал:
- Это что же такое? Негоже это! Я всю свою жизнь Господу нашему служил, а какой-то байкер вперёд меня в Рай лезет, – выговаривал священник Абалиму.
- Попустись, дед, – ответил тот, – на твоих службах все спали, а вот когда он среди ночи на дорогу выезжал, то все молились, сечёшь?
- Нечестно это, – надулся я, – давай уж загадками тогда, или по очереди, а то все к тебе прут, а я как же?
- А ключи воровать честно? – вскинулся Абалим, – да лан, ключи, а вот завести меня и обломать потом, честно?
- Я уснул вообще, от того, что перепил, а напоил меня ты, между прочим. И вообще, кто бы говорил о честности. Сам мне о любви пел, а на самом деле о своём камазе думал!
- Я о нём всегда думаю! А вот о любви, между прочим, это ты мне чесал, недодемон разврата.
- Кто, я? Да я…
- Ага, ага, наследник Князя Тьмы, слыхал уж эту сказку, что-нибудь поинтереснее придумай.
- Это правда, блин! – но договорить я не успел, так как меня прервало нечто, пытающееся пройти в ворота.
То ли парень, то ли девушка, понять невозможно. Я беспомощно оглянулся на Абалима, но и тот впал в ступор при виде этого существа, а затем неожиданно сказал:
- Лан, давай загадки, а то и не разберёшься. Только давай я буду отгадывать. А то эти тупые все к тебе попадут, никто ни хрена не знает. А так, если отгадаю – ко мне, не отгадаю – к тебе, идёт?
- Идёт, – обрадовался я, – ну, вот, Четыре братца под одной крышей стоят.
- Мафия? – предположил Ангел, – ну, или предприниматели.
- Ножки от стола, ну или стула, – в тон ему ответил я, – не угадал, а значит – это моя душа.
Пропустив «нечто» в Ад, я загадал следующую загадку. Она была попроще, думаю, что догадается:
- В темной комнате, на белой простыне – два часа удовольствия.
Абалим как-то оценивающе глянул на меня, хмыкнул и прищурившись выдал:
- Ну, это и такой как ты знает. Хотя, малыш, это бывает и не обязательно в тёмной комнате, и не обязательно на белой простыне, я тебе потом покажу, – захихикал он.
- Ты отгадку говори, – улыбнулся я.
- А, ну да, ну да, тебе как всегда, прямым текстом… ну, ок, секс это.
- Чего? Какой секс? Это кинотеатр, киносеанс.
Абалим скрипнул зубами, а я, пропустив в свои ворота очередную душу, загадывал следующую загадку:
- В две руки беру, между ног сую, пять минут потею, а потом балдею.
- Да ты охренел, такие загадки загадывать?! Ты меня вчера чуть до предела не довел и сейчас хочешь? Да ты…
- Да успокойся ты, велотренажёр это, что тут такого-то? Но не угадал, подумал чёрте что, а значит, и следующая душа моя, – снова улыбаюсь я.
- Так, умник! – рыкнул Ангел. – Теперь моя очередь загадки загадывать. И без возражений! Угадаешь – работаем дальше, даже души себе заберёшь, а не угадаешь….
- А не угадаю, тогда что? Ты все души заберёшь?
- Тогда я тебя трахну! Ну и души заберу тоже! Всё, хватит мозги мне пудрить, угадывай давай: висит на стене, зеленое и пищит. Но я сегодня милостив, так что у тебя три попытки и пять минут на каждую.
Как я не мучился, как не напрягал мозг, но отгадать так и не смог. Совместить варианты, что это может быть такое – никак не удавалось. Так что, я и на одну попытку отгадок не наскрёб.
- Ну что, – спросил Абалим спустя какое-то время, – готов ответить? Пятнадцать минут уж прошло.
- Лягушка? – рискнул я.
- Ха, не угадал. Есть ещё варианты?
Я покачал головой.
- Селёдка! – радостно завопил Абалим.
- Что? Да ты издеваешься! Но как? Почему? Объясни мне, как селедка может висеть на стене, быть зелёной и пищать? Ты жульничаешь!
- Стопэ истерику! Висит на стене, потому что я её туда повесил, зелёная потому, что я её покрасил, а пищит, чтобы никто не догадался!
- Но это не честно… – начал было я.
- Зато справедливо, – прервал меня Абалим, поднимаясь и направляясь в мою сторону, – ну что, готов должок отработать?
Его улыбка сейчас была, воистину, демонской. Даже, я бы сказал, сатанинской. Я отступил за спинку кресла, едва успев подумать, что должен отчаянно сопротивляться.
====== Ангел “Любовь Зла” ======