Успокойся, приказала она себе. Пока что он на тебя не нападает.
-Сейчас ты попробуешь стрелять из этого, как он у вас называется, бластера.
Ира невольно засмеялась, с таким юмором это было сказано.
Ирруор прошёл к маленькому пульту с экраном на стене, набрал команду при помощи клавиш.
-Мишенью для светового луча будет экран, дающий метку в месте попадания выстрела. Таким образом, результаты проявятся наглядно.
Они отошли к противоположной стене. Ирруор подробно объяснил, затем показал, как правильно держать оружие и целиться, и некоторое время направлял движения Ириных рук. Она не сразу всё усвоила, потому что вначале от содержания лекции отвлеклась на преподавателя.
Он стоял вплотную, и невозможно было не любоваться им хотя бы краем глаза. Какой он большой и сильный, но совершенно её не подавляет; какой красивый и утончённый. Она почувствовала, что на самом деле не боится его и не испытывает недоверия – вопреки всем своим знаниям и уверенности в этих знаниях. Это противоречило здравому смыслу, а Ира не любила, когда что-то не вязалось с логикой. Она должна не верить. Это гипноз, которому необходимо противостоять, иначе её застанут врасплох, и она не сумеет выжить.
Пёстрый леопардовый костюм мягко поблёскивал и переливался от пластичных движений великолепной, мощной и грациозной фигуры, густые двухцветные волосы падали на свободно развёрнутые широкие плечи. Ира подумала, что должна была бы ощущать тепло его тела, ведь он стоял так близко. Но не ощущала ничего – материал герлона изолировал полностью. Зато тепло руки маура ощущала её кисть, которую он держал, направляя движения пальцев. Её рука пылала, как в огне, и стала совсем слабой.
Ира переложила бластер в другую руку и потрясла кистью, пытаясь вернуть ей нормальное состояние.
-Рука устала, - оправдываясь, сказала она. – А я амбидекстр, я умею, да и должна уметь стрелять обеими руками.
Из дула вырвался яркий луч, коснулся экрана, оставив на нём светящееся пятнышко. Она уже знала, что это просто компьютерная графика. Но всё равно выглядело неприятно, словно ожог.
Она попробовала стрелять обеими руками по очереди и вместе, тщательно целясь и навскидку, от плеча, от бедра, с локтя, из-под руки, не целясь вовсе, лёжа, глядя в зеркало, на бегу, в прыжке… Ирруор хвалил её, хотя она в большинстве случаев изрядно промахивалась, потому что многое делала впервые.
-Ты идёшь по пути наименьшего сопротивления, норовишь вести лучом вместо того, чтобы целиться. Но иногда необходимо экономить заряды или стрелять внезапно и наверняка, - заметил он.
И, наконец, сказал:
-Хватит, ты устала.
Они занимались стрельбой всего минут сорок, а ей уже казалось, что прошло много часов.
-Теперь я должен показать тебе пульт. Возможно, это следует отложить, поскольку сложно, а тебе и так пришлось сейчас много запоминать. Но это может понадобиться в любой момент. Учить тебя управлять шлюпкой и кораблём мне очень не хочется, ты сможешь этим воспользоваться для бегства. Но я знаю, что должен.
Он произнёс это, а в рубку пригласить её не спешил, задумался. Ира напряжённо ждала его решения. Будет он или не будет учить её пилотировать?
В шикарной каюте повисло тяжёлое, напряжённое молчание…
6.
Она уже собралась спорить по этому поводу, когда он снова заговорил:
-Нет, всего этого не достаточно. Сколько бы я ни показывал, как бы ты ни повторяла, навык будет не тот. Он должен быть доведён до автоматизма, а на это требуется слишком много времени. Экстремальная ситуация может возникнуть раньше. И когда придётся действовать молниеносно, эти непрочные знания вылетят из головы. А не должны вылететь, поскольку от них будет зависеть твоя жизнь.
Я не хотел учить тебя пилотировать, чтобы не дать лишней возможности для побега, но знаю, что должен – ради тебя. И ради тебя же должен сделать другую вещь. Нужной информации слишком много для того, чтобы ты усвоила её прочно и при необходимости не растерялась. Придётся тебе всё-таки поспать в шлеме-трансляторе, чтобы я мог впечатать всё необходимое в твою память.
-Нет, - отрезала Ира. – Я буду репетировать сколько надо и хорошо всё запомню, у меня почти фотографическая зрительная память, я не растеряюсь в нужный момент, я вызубрю всё до мелочей безо всякого шлема!
-Этого недостаточно, - твёрдо сказал Ирруор. – Ира, пойми, от прочности твоих знаний будет зависеть твоя жизнь!
И он шагнул к ней, чтобы взять её за руку и отвести в рубку.
-Нет! Не подходи! Я не позволю себя гипнотизировать!
Она попятилась, глаза у неё расширились до предела и стали безумными от страха.
Вот оно! Нашёл подходящий предлог, а если она не подчинится, просто применит силу, потому что ему надоело забавляться и притворяться гуманным!
Она наткнулась поясницей на стол и нашарила у себя за спиной золотой нож. Замахиваться нельзя, в это время руку с оружием перехватят. Поэтому надо молниеносно нанести колющий удар ножом вперёд и вверх, целясь в горло. Костюм ведь у этого пришельца пуленепробиваемый. А если он искренен? И никакого вреда для неё не хотел? Если она убьёт невиновного, то и сама потом жить не сможет. А если он монстр и она не успеет его убить, то он немедленно убьёт её. Как сделать выбор? А его надо сделать мгновенно!
-Не подходи! Убью!!!
Если он ни в чём не виноват, то она потеряет его расположение навсегда. Но в случае её ошибки… А может, лучше рискнуть? Если она ошиблась, то так ей и надо… Нельзя поднять руку на такого, как он, на такого прекрасного, как он, на такого хорошего, на такого… Это гипноз?!..
-Не приближайся!!! Ну пожалуйста, не подходи…
Она стиснула у себя за спиной мокрую от пота рукоять ножа и приготовилась… отбросить его, чтобы не ударить на инстинкте самосохранения.
-Ира. Успокойся…
Ирруор сделал шаг вперёд, потом ещё шаг, молниеносно перехватил её руку с ножом, а потом и вторую её руку – на всякий случай. Нож задел его кисть, лезвие оцарапало кожу, выступила кровь. Красная, как у людей. Ира завороженно уставилась на порез. Кровь. Она поранила его. Значит, никакой голограммы, облик подлинный.
Она поранила его! Она хотела напасть на него! Он убьёт её за это!
Она в ужасе взглянула ему в глаза.
Глаза были, как расплавленный металл. Как пламя, как лава, как плазма. Они стали такими от сильнейшей душевной боли, но Ира приняла это за бешенство и отчаянно закричала:
-Нет! Не надо! Не убивай меня!!!
Он перехватил оба её запястья одной рукой, чтобы другой обнять и прижать девушку к себе.
-Успокойся, ничего я с тобой не сделаю. Я же сказал, что не способен причинить тебе вред, даже если бы ты меня убивала. Что, впрочем, ты и хотела сделать.
-Нет, не хотела… не смогла…
-Ты так боишься, что я усыплю тебя и воспользуюсь этим? Да я же могу это сделать в любой момент без всякого шлема! Я – эспер или экстрасенс, как вы таких называете, или маг, если изъясняться с помощью древнего термина, что суть одно и то же.
На мгновение ему очень захотелось доказать ей свои слова, а то она ведь не поверит, решит, что он блефует. Но доказать – значит, ударить, в данном случае энергетически. Это он сделать не мог.
Иру трясло от пережитого страха, она готова была потерять сознание.
-Успокойся, я не сделаю тебе ничего плохого.
Она была в шоке от собственного поступка – чуть не совершила убийство! – и не сопротивлялась, когда он подхватил её на руки, отнёс в рубку и уложил в кресло. Она не заметила, как на её голове очутился тот самый пугающий шлем, а когда опомнилась, то сорвать его не успела – провалилась в сон…
7.
Она проснулась, казалось, через мгновение, словно вынырнув из межзвёздной тьмы, ничего не помня о том, что ей снилось. Она села в кресле и встретила внимательный взгляд золотистых глаз.
-Вот видишь. С тобой ничего ужасного не произошло.
-Я в этом ещё не уверена, - мгновенно вскинулась Ира. И вспомнила, что едва не совершила.
Она закрыла глаза, крепко стиснув веки, будучи не в состоянии взглянуть на маура ещё раз.
-О Боже…
И отчаянно разрыдалась в голос.
Он быстро снял шлем с её головы, подхватил девушку на руки и сел в кресло, нежно прижимая её к себе и покачивая на своих коленях, словно баюкая, как ребёнка, как котёнка.
-Успокойся, успокойся, не надо плакать. Ведь не убила же.
-Я и не хотела-а-а… убивать…
Он нагнулся и легко поцеловал холодный висок, мокрую щёку, крепко зажмуренные глаза, потом нашёл губами её солёные от слёз губы…
Это было двойной ошибкой. Ира с негодованием отпрянула, а для него мимолётное ощущение её нежных губ оказалось слишком мучительным. И всё же он сожалел, что оно так быстро закончилось.
-Пользуешься моментом! – обвиняюще бросила Ира.
-Я ничего не имел в виду, только хотел утешить. Больше это не повторится, если ты против, - его голос прозвучал ровно и бесстрастно, даже бесцветно.
-Да! Я – против!
Он кивнул, а она испытала неожиданную досаду, за что тут же на себя и разъярилась.
Он встал, посадил её в кресло на своё место и подошёл к другой секции кольцевого пульта.
И тут взревела сирена, экран ослепительно вспыхнул, раздался громоподобный треск. Ирруор отшатнулся от пульта, упал навзничь и остался лежать неподвижно.
Девушка хотела вскочить и подбежать к нему, но в этот момент в её мозг ударил телепатический импульс, пакет сжатой информации – сообщение от бортового компьютера.
«Прямо по курсу – корабль пиратов. Они дали залп. Выведена из строя система автоматического управления».
Ира действовала машинально и молниеносно. Её мозг взял на себя управление кораблём вместо повреждённого автопилотного комплекса, принимая информацию и отдавая команды со скоростью не меньшей, чем у искусственной интеллектуальной системы. Возникла обратная связь.
И вот уже она не сидит в рубке, управляя послушным кораблём, а сама является металлическим диском, несущимся через звёздную бездну, ощущая, что её сердце – генераторный комплекс – на пределе. Девушка-звездолёт увёртывается от энергетических мечей и сетей врага, подставляя щиты экранирующих полей, парируя удары такими же лучевыми клинками, отчаянно маневрируя, выискивает уязвимое место во вражеской обороне.
И некогда изумиться новому поразительному состоянию. А драка по сути такова же, как в древние времена, только перекрёсток не в чистом поле, а среди пространства без горизонтов, щит и меч огненно-бесплотны, а верный конь – из металла, и для того, чтобы победить, надо стать с этим конём единым целым, превратиться в звёздного кентавра.
Она опередила своими действиями врага и одержала полную победу. Трасса была свободна, корабль цел, имелась возможность добраться до ближайшей планеты для небольшого ремонта, о чём и доложил бортовой компьютер.
Но на всякий случай следовало принять дополнительные защитные меры, надеть скафандр на себя и на бессознательного маура. И задействовать аптечку. Она боялась даже подумать о том, насколько серьёзно он может быть ранен, сумеет ли справиться с этим медицинская автоматика…
С трудом ориентируясь в пространстве рубки после ошеломительной звёздной дуэли, она подбежала к Ирруору со скафандром и аптечкой, обмирая от страха.
Маур вдруг сел на полу и улыбнулся.
-Учебная тревога, - ласково сказал он. – Всё отлично, теперь я за тебя спокоен.
Онемев, она вросла в пол на месте и молча уставилась на него. Ноги подкашивались от пережитого страха. Страха за него. Учебная тревога? Он лежал себе и спокойно наблюдал, пока она с ума сходила, не зная, жив он или нет?
Она с размаху швырнула аптечку об пол и закричала изо всех сил:
-Ненавижу!!! Хватит с меня этой дурацкой комедии!!! Я требую немедленно отвезти меня обратно!!! Ненавижу!!!
И села на пол там, где стояла, разразившись слезами. Она рыдала так, словно у неё разрывалось сердце, и даже не прятала лицо.
Некоторое время Ирруор не решался шевельнуться, опасаясь, что она тогда окончательно выйдет из себя, начнёт бушевать с риском повредить себе что-нибудь, и её трудно будет удержать, не причиняя боли. Но потом всё же приблизился, поднял Иру на руки, отнёс в её каюту, положил на круглую кровать и сел рядом, вглядываясь в её лицо.
Она обессилела от слёз и уже даже не всхлипывала, лежала молча, тяжело дыша, не открывая глаз, не желая смотреть на него.
Неужели он ошибся и неправильно оценил её отношение к нему? Имитировать потерю сознания он счёл необходимым, чтобы она не потратила время на попытки его вызвать или найти и привыкла действовать самостоятельно. Он решил, что она воспримет это достаточно хладнокровно, потому что не любит его. Неужели он ошибся?
-Я теряю тебя совсем, окончательно и бесповоротно, да? Ты меня ненавидишь?
Её насторожили не столько слова, сколько тон его голоса и дыхание. Она разомкнула вспухшие от жгучих слёз веки и посмотрела на него. Его лицо насторожило её ещё больше, оно стало отрешённым. Она вдруг испугалась за него. И только поэтому заговорила:
-Нет, никакой ненависти у меня нет. Просто я очень сильно испугалась, а когда оказалось, что весь страх был зря, то разозлилась.
-Значит, ты не ненавидишь меня?
-Нет.
Лицо и глаза у него ожили, обрели своё обычное выражение, которое трудно прочесть полностью, но которое, тем не менее, не пугает никаким образом.
Ира хватила ртом воздух. Снова на мгновение возникло то же ощущение, как тогда, когда она хотела нанести удар ножом, а потом увидела кровавую царапину на золотистой коже и осознала, что именно чуть-чуть не произошло. Ощущение тошнотворного ужаса повторилось, словно она снова едва не убила маура.
-Ты испугалась за меня? Поэтому и рассердилась так? – предположил он таким тоном, словно это было чем-то невероятным.
-Как и за любого другого на твоём месте! Естественно, что в первую очередь пугаются за живого человека… сапиенса! Не за железяку же!
Она снова на него не смотрела.
-Ты хочешь есть?
Она кивнула, опасаясь возражать. Да, впрочем, и в самом деле проголодалась после стольких происшествий.
Он поднялся, отправился к столу и долго выбирал, что принести для неё.
8.
Ей было всё равно, что именно он принесёт, она просто лежала молча и ждала. Впрочем, после всего произошедшего ей, пожалуй, очень хотелось мяса. И какого-нибудь питья. И фруктов, разумеется. Она очень любила фрукты.
Он принёс ей со стола золотую сковородку, вазы с безе и яблоками и один из хрустальных «термосов».
На сковородке оказались её любимые домашние котлеты, приготовленные по особому, «ресторанному» рецепту – с чесноком вместо лука – и жареная картошка с грибами, а нутро искрящегося графина содержало в себе абрикосовый сок.
Она села на постели, поставила сковородку себе на колени, приняла поданные ей прозрачный стаканчик с соком и золотую вилку, украшенную изумрудами, и накинулась на еду. Ещё ни разу в жизни ей так зверски не хотелось есть, как сейчас. Она покосилась на Ирруора. Если он будет продолжать смотреть, как она ест, ей кусок в горло не пойдёт, но сказать об этом невозможно.
Он догадался сам и немного отвернул голову.
И снова подступившие рыдания перехватили ей дыхание и сотрясли тело.
«У меня манера бросаться словами, и оказалось даже, что не только словами», - она не сумела выговорить это вслух.
-Ира, не плачь. Царапина случайная, посмотри, от неё даже следа не осталось, - беспомощно произнёс Ирруор.
Ему хотелось обнять её, прижать к сердцу… Но любое прикосновение сейчас вызвало бы только слёзы или ярость.
Он забрал у неё пустую посуду, отнёс на место, вернулся и снова сел рядом. Она за это время успела свернуться клубочком поверх одеяла, подтянув колени к подбородку, и лежала с закрытыми глазами, будучи уже не в состоянии ни действовать, ни плакать, ни даже думать.