- Лежать, – опять рыкнул Каин.
- Пусти, – я снова решил дернуться и почти в этом преуспел.
- Я сказал, лежать! – меня ловко перевернули на спину и навалились сверху. Руки мои Каин завел за голову, крепко зажав их своей ладонью, стыдно, очень стыдно, но это меня возбудило, я чувствовал его горячее дыхание на своем лице.
- Что у тебя с Димитрием? – прошипел он мне в губы.
- Тебя это не касается, – выплюнул я.
- Касается! – рявкнул он. – Отвечай! Что у тебя было с Димитрием?
- Все, – выдавил я, даже в темноте я увидел, как Ворон недобро улыбнулся. «Ты никогда не умел ему врать».
Каин тяпнул меня за губу, больно и приятно, стон вырвался непроизвольно, и я тут же покраснел. Удовлетворенно хмыкнув, Ворон запустил мне в рот свой язык, и тут же начал трахать им, не давая вдохнуть, не тратя время на расстегивание пуговиц, он просто потянул полы рубашки в разные стороны, срывая пуговицы. Сильно дернул пуговицы на джинсах, тоже их сорвав, он запустил руку мне в боксеры и сжал уже вставший член, снова непроизвольный стон, я выгнулся ему навстречу, тяжело задышав. Оторвавшись от моих истерзанных губ, Каин вцепился зубами в шею, не прокусывая, но причиняя ощутимый дискомфорт, отпустив кожу, он широко лизнул покусанное место и переместился на соски, пощипывая один и покусывая второй, другой рукой он споро стягивал с меня джинсы и белье. Справившись с этой задачей, Ворон всунул мне в рот несколько пальцев. Я понятливо начал их облизывать, я даже сопротивляться ему не могу, да и не хочу, так хорошо мне уже давно не было. Первый палец проник довольно грубо.
- Все говоришь? – ехидно поинтересовался Каин, почувствовав мою узость. – Я повторю вопрос, что у тебя было с Димитрием?
- Ничего, – задыхаясь, произнес я.
- Опять врешь, – Каин резко добавил второй палец, параллельно задев простату, боль и удовольствие прокатились по телу, заставляя меня вскрикнуть. – Я видел, как вы прощались, – чересчур мягко произнес он, резко двигая во мне пальцами.
- Он…просто…мне…помогааах!
- В это верю более охотно. Что ты к нему чувствуешь? – задал еще один вопрос Каин, в очередной раз задевая простату, а языком обводя головку.
- Он…мой…друууг, – постанывая, ответил я, – очень близкий, – добавил непонятно зачем, но все-таки это правда. Каин рыкнул, вставляя в меня третий палец и, поднявшись, произнес в самые губы:
- Близкий, говоришь? Очень? – собрав всю волю в кулак, я заглянул ему в глаза, чтобы ответить.
- Да, он давал мне то, что мне было очень нужно, помог не сорваться, что тебя не устраивает? – с вызовом произнес я. Каин слегка дернулся, облизал мои губы.
- Я не буду ни за что извиняться, – прошипел он, вынимая из меня пальцы и садясь на колени между моих ног. Раздвинув их пошире и согнув в коленях, он закинул мои ноги себе на бедра, приподняв таз. Каин приспустил свои брюки, освобождая каменный стояк и, взяв его в руку, головкой начал поглаживать мою промежность. Я с трудом перебарывал желание начать насаживаться на него самостоятельно.
Вспомнив про смазку, он потянулся под подушку, доставая тюбик. Каин смотрел на меня сверху, а я никак не мог оторвать глаз от его пальцев, размазывающих вязкую жидкость по головке и стволу. Мазнув напоследок влажными пальцами по моей дырочке, он приставил головку ко входу. Но входить не спешил.
- Ты хочешь меня? – спросил он, слегка надавливая, но до сих пор не входя. Я закусил губу, зажмурился и отвернулся. Он прошелся рукой по бедру через живот к соску, сжал его между пальцев и покрутил, я глухо застонал, желая большего. Боже, как же я его хочу. – Отвечай! – приказал он, снова надавливая на вход и немного отстраняясь, продолжая терзать сосок.
- Да..а..а..а – простонал я, слегка подаваясь к нему.
- Что да?
- Хочу..у..у..
- Запомни, – рыкнул он, делая первый толчок, – ты, – ещё толчок, – мой, – ещё один, – понял?
- Дааа..хаха..ах …- простонал я, когда он полностью вошел в меня и замер на мгновение. Он поглаживал мои бедра, гася дрожь от боли, вот его ладони остановились на тазовых косточках, Каин сильно сжал меня руками и начал толкаться, сначала медленно, а потом все сильнее, резче и глубже. Стоны рвались из меня при каждом новом толчке, из уголков глаз стекла пара горячих слезинок, я задыхался от восторга, от его близости и рваного возбужденного дыхания.
- Ещё, ах…Дааа…сильнее…прошу….ах….глубжее…ее!
Каин вбивал меня в матрас, порыкивая от удовольствия. В конце концов, он не выдержал и, навалившись на меня, накрыл своим телом, впиваясь в губы, закинув одну ногу к себе на плечо, вторую согнул в колене, максимально отведя её в сторону, благо, растяжка у меня позволяет. Он снова врывался в меня, повторяя движения таза языком у меня во рту, ловя губами стоны и покусывая губы. Я был уже близок к оргазму, когда Каин, просунув между нами руку, сжал член у основания, замедляя темп. Теперь он медленно раскачивался, скользя во мне, делая основной упор на глубокий страстный поцелуй, танцуя с моим языком, посасывая и прикусывая его, лаская щеки, и лихорадочно шаря по телу руками, щекоча бока и впиваясь пальцами в бедра. Я уже тихонько поскуливал, блуждая руками по горячей мускулистой спине, спускаясь к пояснице и снова поднимаясь к плечам, зарываясь руками в волосы.
- Ну же…- простонал я, когда стало совсем невмоготу. Ворон довольно улыбнулся, крепче сжал мои бедра и начал набирать дикий темп, вколачиваясь в меня и даря безумное наслаждение. Безумство продолжалось ещё несколько минут, я сдался, первым кончив себе на живот, Каин излился следом за мной, наполняя меня своей спермой, он ещё продолжал слегка покачиваться. Пара легких, последних толчков, и он вышел, откидываясь на спину, и притягивая меня. Уложив мое разморенное тело полностью на себя, он легко поглаживал пальцами поясницу. Моя голова покоилась под его подбородком, я слушал, как быстро и гулко бьется его сердце.
«И что дальше?» – спросил разум. «Я рада, что он рядом» – отозвалась любовь. «Не думал, что ты такой сентиментальный и мягкотелый» – выразился недовольно сарказм.
- Я не буду извиняться, – повторил негромко Каин. – Но я признаю, что поступил, как последняя сволочь. Я не люблю тебя, но ты мне небезразличен, я к тебе привязался, ты безумно меня возбуждаешь. И я тебя не отпущу, – он прижал меня к себе и зарылся носом в волосы, делая глубокие ровные вдохи.
Я расслабился в его объятиях и провалился в глубокий спокойный сон. Я ему дорог, и это уже много. Каин вряд ли когда-то любил, хотя я и не знаю о нем ничего, он ведь никому не рассказывает о себе, и мне в том числе. Кажется, у него было нелегкое детство, по крайней мере, я так думаю. Он холодный и сильный, но со мной он ведет себя иначе, более мягко, внимательно. В сексе заботится о моем удовольствии, ни разу не дав мне повода пожаловаться на неудовлетворенность. Я его люблю и не могу без него. По крайней мере, пока. Пока можно быть с ним рядом, наслаждаясь тем, что есть. Успел я решить напоследок.
====== 27. ======
- Собирай вещи, – прокричал я, влетая в квартиру и хлопая дверью. Джесси стоял с открытым ртом, недоуменно глядя на меня.
- Куда?
- Хотя нет, можешь не собираться, все там купим.
-Где «там»? Что вообще стряслось? – поинтересовался он, вытирая уже промытые кисти.
- Мы едем на море, на все лето.
- А почему ты такой злой?
- Я был у Рома.
- И?
- Твоя сестра меня задолбала, маленькая наглая...агрр!
- Полегче, Каин, это все-таки моя сестра, – нахмурился лисенок.
- Да знаю я. Собирайся, мы едем на море, хочу тишины и покоя, – он тихонько хихикнул. Уже больше года прошло, а Лиззи все так же не забыла мне тот случай. Стоит мне прийти к Рому, как она умудряется вывести меня из себя в считанные секунды. Я уже её ненавижу. Хотя нет, нужно отдать ей должное, она профессионал, да и за брата радеет. Но я же его не обижаю. У нас все отлично.
Джесси устраивает выставки-продажи одну за другой, с каждой становясь все популярнее. Пока не очень большие и только в соседних городах, но он растет. Выглядит вполне довольным жизнью. Моя карьера тоже идет в гору. Из-за этого мы видимся не так часто, как хотелось бы. То выставка в другом городе, то концерт. Но когда мы вместе, все отлично. Никогда бы не подумал, что у меня будут такие ужасно длинные отношения. Джесс вытянулся за это время и ещё больше похорошел, черты лица стали чуть грубее, а глаза ещё ярче, словно светятся изнутри. Он много рисует, каждая новая картина лучше предыдущей, периодически мы с ним тренируемся, он все ещё не может уложить меня на лопатки.
- Каин, хватит спать, пошли погуляем, пока не очень жарко.
- Спи, лисенок, спи, – я потянул его в свои объятия и накрыл легкой шелковой простыней. Упругое тело покорно расслабилось и вытянулось у меня под боком. Я вновь задремал.
Следующее пробуждение было более приятным и по ощущениям довольно скоро. Шустрый умелый язычок ласкал головку, а длинные и тонкие пальцы художника массировали мои яички. Губами он плотно обхватывал ствол. Умелые движения быстро привели меня к разрядке.
- Проснулся? – мягким вкрадчивым тоном спросил мой лисенок.
- Угу, – протянул я потягиваясь.
- Отлично! Тогда вставай и пошли на пляж, я хочу подышать морским воздухом.
- Негодник, – рыкнул я, но все-таки встал и пошел в душ.
- Как же жарко. Даже шевелиться неохота.
- Ну так не шевелись. Лежи и загорай.
- Я хотел нарисовать море.
- Мы только две недели здесь, успеешь ещё. Отдыхай.
- Угу, – мурлыкнул Джесси, прикрывая глаза, через пару минут он уже сладко сопел задремав.
Такой трогательный и милый. Расслабленный и нежный. Мой мальчик. Я провел ладонью по его щеке. Сладкий.
- Какая красота, – признался я, глядя на масляную картину моря. Сочные краски, идеальные, будто живые мазки, – когда ты успел?
- Ночью не спалось, – пожал Джесси плечами.
- Ты вообще когда спал последний раз нормально?
- Я нормально сплю, – ответил он, глядя на меня своими честными, но врущими в данный момент глазами.
- Врешь!
- Нет, не бери в голову, это просто акклиматизация.
- Это просто расшатанные нервы, может быть, обратишься к специалисту?
- Вот ещё, я просто мало сплю, но ведь я же высыпаюсь.
- Каин, прекрати, у тебя концерт через два часа. Если ты сейчас же не выйдешь, то сорвешь его.
- Да мне плевать, подождут, – ответил я, целуя лисенка за ушком и обводя языком татуировку. Отпечаток лисьей лапки за ухом, на уровне мочки.
- Вечером. Все будет вечером. Езжай! – он прикусывает мою губу и выталкивает меня за дверь, захлопнув её перед носом. Вот маленький засранец – улыбаюсь я.
Я уже давно заметил, что Джесси стал мне важнее всего – концертов, фанатов, славы. Это пугает сильнее его признания больше двух лет назад. Когда я смотрю, как он работает, внутри непонятно теплеет, так же, как и когда он мне улыбается, прижимается во сне. Лисенок повзрослел, но внутри все тот же мягкий и нежный мальчик. Вечером после концерта я вернусь и получу то, что хочу в двойном размере. И скажу.
«Квартира, ставшая такой родной, теперь уже кажется пустой и враждебной. Каин совсем не появлялся здесь уже больше двух недель. Он почти не отвечает на звонки, а если и отвечает, в трубке слышны лишь несколько коротких фраз типа: «я занят, давай позже, я перезвоню». «Я перезвоню» – еще одна его ложь, он ни разу не перезвонил. «Ты знаешь, почему, ты уже все давно понял, но закрывал глаза, оправдывал его. Пойми, нельзя игнорировать очевидное. Ты хотел от него лишь честности, но её не получил и вряд ли получишь. Уходи, здесь больше нечего делать. Просто прими как факт, что все кончилось, что он поступил как трус, прими и смирись! Ты давно уже вывез свои вещи, все картины упаковал и отправил в Англию, УХОДИ!» «Я знаю, не нужно меня уговаривать, я уже все решил» – ответил я разуму. «Тогда почему ты уже десять минут держишь такси и не переступаешь порог этой гребаной квартиры!?». «Ты прав, пора».
Я захлопнул дверь на замок и вызвал лифт, он приехал быстро, а спустился ещё быстрее, я оставил ключи консьержке, попрощался и вышел из этого здания, из здания, в котором я прожил почти три года. Не оглянувшись, сел в такси. Меня ждет аэропорт, самолет, Англия и моя первая большая выставка. И все это без него. За последние четыре месяца моя жизнь превратилась непонятно во что. Каин не появляется дома, но стоит мне выйти по делам, как я обнаруживаю следы его присутствия в квартире, он избегает меня. Поначалу он звонил, разговоры были непродолжительные и сухие, но хотя бы так, причины его отсутствия убедительны. Потом звонил я, а разговоры стали ещё короче. Я хотел поговорить и понять, в чем дело, что случилось? Но, увы! Все попытки провалились, а отговорки с каждым разом становились все менее правдоподобны. Я терпеливо ждал непонятно чего и не желая уходить, не разобравшись, и я дождался, только не совсем того, чего хотел. Примерно две недели назад на почту мне стали приходить фото, на каждом из них стояла текущая дата. Каин в компании с какой-то шатенкой, симпатичная девушка с великолепными формами, неудивительно, что он на нее запал. На некоторых фото я узнал его загородный дом, поначалу хотел туда съездить, но тут проснулась гордость. «Да сколько можно, ты что, ему верный пес, ждать его под дверью и с преданностью в глазах прощать все его загулы?!» «Один раз ты уже простил, и что теперь? К чему это привело?» – вмешался разум. «Я у тебя есть, и я больше не позволю тебе унизиться ещё больше, хочешь поговорить? Позвони, и если он не ответит, мы уйдем». Хорошо, вы правы – согласился я. Я позвонил:
- Да! – недовольное на том конце.
- Каин, нам нужно поговорить.
- Мне некогда, хватит меня отвлекать, тебе что, заняться нечем?
- Отлично, больше я тебя не потревожу, «работай».
И вот я собрал все вещи и смотрю на город из окна такси, через час у меня самолет. Начнем новую жизнь. От этой выставки я отказывался почти год, сначала потому что не хотел оставлять так надолго Каина, а потом, потому что ждал. Но теперь я согласен, выставка будет большая, поделенная на две секции. Первая – ранние работы, включая наброски, вторая – нынешнее творчество. Выставочный зал в два огромных этажа. В течение первого месяца картины будут набирать баллы, посредством голосования посетителей. Те, что набрали больше всего баллов, будут проданы через месяц с аукциона, на остальные назначат статичную цену признанные специалисты, по прогнозам будет распродана почти вся выставка, за исключением разве что набросков. Это и к лучшему. В новую жизнь с пустым холстом, так сказать. Но до выставки ещё долго, организация займет месяц, а может и два. За это время появится ещё несколько работ, в последнее время я очень много рисую, работы, в основном, на тему фентези, батальные сцены, битва добра и зла, демонов и ангелов, есть и светлые работы, крылатые кони, единороги, другие волшебные существа. В общем, картин много, и все они разные. Посадка прошла как в тумане, так же, как и полет с приземлением. Меня встречал какой-то парень, помог разместиться и обещал зайти завтра. Вроде как он мой помощник, высокий и...не знаю, не разглядел, выше меня примерно на голову. Это все. Уютный номер: светло-голубые обои, одна стена полностью стеклянная открывает вид на город, большая кровать, темно-синее одеяло, множество подушек, уютно. Просторная душевая, пушистые полотенца, двухместная кровать, мягкая и свежая, наконец-то сон. Организм, измученный бессонными ночами и нервным напряжением, просто вырубился, едва голова коснулась подушки. «Не забудь завтра сменить сим-карту» – напомнил услужливо разум. «Итак. В прошлый раз нам помог Димитрий, а сейчас?» – поинтересовалась любовь. «Никто, никто нам не нужен, мы уже не маленькие. Сами справимся» -заявила решимость. «И вправду, 21 – немалый возраст, с Вороном было хорошо, но ведь свет клином на нем не сошелся» – разум. «А как же я? Что мне делать? Как быть? Вы меня выгоняете?» – всхлипывала любовь. «Никто тебя не гонит, привяжешься к другому, и все дела» – успокаивал её цинизм. «Слушайте, может, вы заткнетесь, а? Я тут спать пытаюсь!» – прикрикнул я на этот балаган. Воцарилась гробовая тишина, и я вновь уснул. В следующий раз меня разбудил Чак – парень, который встречал меня в аэропорту. Он появился на пороге моего номера с подносом еды в руках. Я буркнул что-то в знак приветствия и скрылся в ванной. Контрастный душ кое-как привел меня в себя, и я, запаковавшись в черный махровый халат, выполз в комнату. Чак сидел в кресле возле небольшого столика напротив окна и листал газету. При моем появлении он оторвался от газеты и широко мне улыбнулся.