– Как назвала мать, не помню, но все кличут меня Чучелом.
– Да уж, – крякнул Артем, видимо, жизнь простолюдинов здесь несладка. – Присядь, мне тебя кое о чем расспросить надо.
Девочка присела на край лавки, опустила голову и стала безропотно ждать.
– Меня ударили по голове, и я многое забыл. Скажи, я заставлял тебя с собой спать?
– Нет, что вы, ваша милость! – воскликнула девочка, и Артем вздохнул с облегчением. – Вы просто позвали меня разделить с вами ложе, вы не заставляли.
Девочка подняла голову и искренне посмотрела ему в глаза.
– Хрен редьки не слаще, – проговорил недовольный Артем.
Девочка, увидев раздражение мага, сжалась и вновь опустила голову.
– Я давно в замке? – начал он издалека.
– Семь дней, ваша милость.
– Я все время жил здесь? – тоскливо обвел он глазами каморку, что ему выделили.
– Да, ваша милость, это гостевые покои для неблагородных господ. – Девочка отвечала сразу, однотонным скучным голосом, не проявляя эмоций.
Может, их у нее уже и не было, подумал Артем, кроме страха и покорности. Все остальное из нее выбили.
– Как ко мне относятся в замке? – спросил он, подумав.
Девочка, не понимая вопроса, уставилась на него.
– Как ко мне относится конт – как к слугам или лучше?
Теперь девочка поняла, чего от нее хотят:
– Нет, ваша милость, конт считает вас выше слуг, он обращается с вами уважительно.
– Понятно, – подумав, что не все так плохо, ответил Артем. – А отец Ермолай?
Девочка, услышав вопрос, боязливо огляделась.
– Не бойся, я никому не расскажу о нашем разговоре. Помоги мне, а я помогу тебе и накажу всех слуг, что тебя обижают.
– И конюха накажете? – спросила девочка.
– И его тоже.
– Хорошо! Слушайте! – заговорщицким шепотом произнесла она. В ее детских глазках было полное доверие к Артему. Она наклонилась к нему поближе и стала говорить: – Я слышала, как инквизитор говорил кому-то, что надо за вами присмотреть, что вы могли заразиться вольно… вольно… – Она закусила губку, пытаясь вспомнить слово, и, обрадованная тем, что ей удалось вспомнить его, закончила: – Вольнодумством. Что он не выполнил план по грешникам.
«Вот оно как, – со страхом подумал Артем, – тут планы по сожжению еретиков. Несладко, однако».
– Я с ним общался?
– Да, ваша милость, он угощал вас вином и спрашивал, спрашивал…
Артему стало холодно. Мерзкий холодный пот, несмотря на духоту в комнате, пробежал струйкой по спине. Что мог наговорить по пьянке Артам, оставалось только догадываться.
– Как надлежит обращаться к конту человеку моего звания? – переборов страх, спросил Артем. Что такое инквизиция и скольких они отправили на костер, он хорошо знал. Томас Торквемада, великий инквизитор, оставил заметный кровавый след в истории, выстелив его сотнями пепелищ по всей Испании.
– К конту вам надлежит обращаться «досточтимый конт» или «ринье́р». При этом обязательно приложить почтительно руку к груди и поклониться не слишком низко, тогда вас уважать не будут, не слишком высоко, тогда вас могут вызвать на дуэль и убить за непочтение.
– Покажи, как? – попросил Артем, и девочка живо вскочила и изобразила поклон.
Оказывается, она была совсем не забитой дурой. Любознательная и смышленая, она с ходу схватывала и давала правильные полные ответы. То, что и хотел знать маг. Ведь он теперь маг.
– Как мне обращаться со слугами? – Землянин как губка впитывал информацию.
Агнесса, сидевшая на его левом плече, завистливо посмотрела на ангела.
– И ты называл этого паренька непутевым? – спросила она. – Какие тогда у вас умные?
– Умные тоже есть, парень не дурак. – Арингилу было одиноко, и он хотел поговорить. – Просто не хотел найти своего места в жизни. Я же тебе говорил, он не старался найти своего предназначения. По жизни плыл, и все. Вот и приплыл. У них в стране извечные две проблемы, – со вздохом грусти сказал он.
– Это что за проблемы, да к тому же только две? Здесь их тысячи, – быстро среагировала Агнесса. Ее распирало любопытство: как это – жить в другом мире?
– Дураки и дороги, – ответил ангел, – с остальными проблемами они справляются.
Тифлинг недоуменно уставилась на Арингила…
– Со слугами надо обращаться строго, но не жестоко, и не стараться их унизить. Иначе они плюнут вам в тарелку, а на мясо перед готовкой… – Девочка тихо, но заразительно рассмеялась.
У Артема на лоб полезли глаза. Вот это дела. Теперь и есть не захочешь.
– И часто мне мочились на мясо? – спросил он.
Чучело опустила глаза и промолчала.
– Значит, всегда, – сделал нерадостный вывод Артем. Чтобы уйти от неприятных мыслей, он задал следующий вопрос: – А где я питаюсь?..
– Ты действительно позволяла мочиться на мясо и плевать ему в тарелки? – изумился Арингил.
Тифлинг зло глянула на него.
– Я хотела от дурня избавиться. Его уже почти приготовили к сожжению. Поэтому какая разница, плюют ему в тарелку или нет. Он даже не гнушался этим Чучелом и затащил ее в постель. Урод! Я его просто ненавижу, он поломал всю мою жизнь! – Агнесса, выговорившись, отвернулась…
– Обедаете за столом конта. А завтракаете и ужинаете где придется. То на кухне, то объедки со стола конта доедаете.
Артем уже понимал, что принципов у Артама в жизни было немного. Пожрать, выпить и с кем-то трахнуться, причем не суть важно с кем. Немудрено, что инквизитор без сожаления готовил идиота к сожжению и представил бы все это как милость к нему и к людям. И никто бы даже не пожалел молодого мага.
– А где мне надлежит есть? – Парень с большим интересом смотрел на девочку, та словно ожила от доброго отношения и не скрывала ничего, что он хотел знать. Хотя раньше, возможно, и плевала ему в тарелку или чего хуже…
– В столовой конта или малой столовой для воинов. Но вы оттуда убежали, ваша милость. Воины конта над вами посмеялись, и вы там больше не показывались. А чаще пропадали на кухне и пытались задрать подол Рагунде. – Она не выдержала и фыркнула.
– Это кто?
– Это наша повариха, она вас треснула скалкой и обещала отрезать ваш срам.
– А что, мага никто не боялся? – вслух спросил Артем, хотя это были его размышления.
– Так вы, ваша милость, ничего не умеете. Об этом все знают, кроме конта. И над вами смеются.
– Надо же! – удивился Артем. – А что я тогда тут делаю?
– Я слышала, что вы прибыли по заявке конта. Он не захотел выписывать настоявшего мага, а чтобы ему прислали студента на… на… – Она задумалась. – Не помню, как это слово называется. Вы у нас, ваша милость, на три десятницы. Конт вам не платит, только кормит.
«Ясно, Артам здесь на стажировке», – подумал Артем. В это время в коридоре раздалось старческое брюзжание.
И девочка, подхватившись, зашептала:
– Это лекарь конта, мастер Урвугу. Будьте осторожны, он не любит, когда его вызывают не к конту.
Она встала, присела, изобразив поклон, и побежала на выход. Открыла дверь перед самым носом лекаря. Тот от неожиданности отпрянул, но, увидев пигалицу, хотел отвесить ей подзатыльник и пнуть ногой. Однако Чучело, наученная горьким опытом, ловко увернулась, и пинок, которым мастер хотел догнать девочку, бесцельно прошелся по воздуху.
– Поймаю и отравлю! – напутствовал он убегавшую.
В комнату вошел горбун. Сделал несколько громких вздохов и брезгливо высказался:
– Воняет, как в конюшне. – Его маленькие злые глазки уставились на лежащего больного, недолго изучали его, и, сделав свой вывод на основе наблюдений, горбун сказал: – Хватит валяться, шарлатан, ты здоров, как мерин конта. Скажи этой грязной подстилке, чтобы перевязала чистой тряпкой и дала вина.
– Спасибо, мастер! Я всегда знал, что вы – великий лекарь! – изобразив восторг, ответил Артем. Он сам побаивался лечиться у специалиста, который запросто говорит «поймаю – отравлю». Глядя на рожу лекаря с длинным висячим носом, как будто пришедшего из сказки «Карлик Нос», бывший разведчик хотел только одного: чтобы этот эскулап побыстрее ушел. Мастер больше напоминал палача-отравителя, чем доктора.
Лекарь подозрительно глянул на больного: не смеется ли он, случаем, над ним? Но, увидев почти влюбленный взгляд восторженно смотревшего паренька в окровавленной повязке, смилостивился. Даже, как показалось Артему, подобрел.
– С чего ты взял, что я – великий лекарь? – спросил он, не до конца доверяя выражению лица мага.
– Ну как же! Вы с ходу определили, что у меня нет ничего серьезного, только одним своим взглядом, мастер. Это, я вам скажу, талант! Не каждый сможет так быстро разобраться.
На угрюмом лице Урвугу появилась самодовольная улыбка.
– Как иногда удары по голове просветляют разум! – почесав пальцем в ухе, сказал лекарь и подошел к постели. – Развяжи повязку, – сварливо приказал он, глядя на Артема, правда, без былой злобы и раздражения.
Артем, преодолевая боль и крепясь, чтобы не застонать, стал отдирать прилипшую тряпку, которой ему перевязали голову в деревне. Правда, не ему, а Артаму, но они теперь делили одно тело на двоих.
Лекарь осмотрел голову, достал баночку и протянул больному.
– Возьми и намажь этой мазью рану. Полежи два дня – и можешь выходить.
– Спасибо, великий! – обрадованно вскричал Артем. – Теперь я точно знаю, что вы непревзойденный мастер лечения.
Он не боялся, что ему не поверят: лекарь был таким падким на лесть, что он, можно сказать, купил его с потрохами. Чем грубее и нарочитее восхваление, тем довольнее и добрее становился горбун. По-видимому, он и сам себя считал светочем медицины. Правда, непризнанным и озлобившимся на весь мир. А тут в лице молодого оболтуса нашел почитателя своего таланта.
Лекарь, распрямив спину так, что даже стал повыше, ушел, изображая гордую походку победителя. Артем остался предоставлен сам себе. Раны обрабатывать и даже зашивать он умел. Немного смыслил и в мазях. Осторожно открыв банку, принюхался. Пахло дегтем. Обычная основа для лечебных мазей. Он осторожно раздвинул слипшееся волосы и легкими движениями сначала по краям стал наносить мазь. Потом толстым слоем положил на пальцы и прикоснулся к ране. Под рукой ощущалась рассеченная кожа, но кость была цела. Все это он делал со стоном, так как рана и место вокруг нее опухло и сильно болело. «Лишь бы заражения не случилось», – подумал он. Еще ему досаждали блохи. Как маг, которым являлся Артам, это терпел? – возмущенно думал землянин. Наконец не выдержал и позвал того:
– Артам, мне нужна твоя помощь.
В ответ была тишина.
– Тихушник! – разозлился Артем. – Если ты решил молчать, то знай: инквизитор, отец Ермолай, решил тебя сжечь и выполнить план.
– Какой план? – раздался испуганный голос мага.
– План по сожженным еретикам.
– Я не еретик! – еще более испуганно закричал Артам.
– Может быть, и так, дружок, но инквизитор считает по-другому, и он хочет тебя сжечь. Ему не хватает колдунов, а ты после борьбы с мертвецом такого наговорил, что хватит на три костра.
– Я не хочу гореть! Друг, что делать? Что делать? Мама! – почти завопил напарник.
– Для начала обрисуй мне, кого знаешь в замке и как себя надо вести. Я же не из вашего мира и многого не знаю. Потом расскажи, какие заклинания нужно прочитать, чтобы избавиться от блох. Пока все.
– Вести себя нужно просто. Конту кланяйся, слуг пинай, иначе уважать не будут. Начнут в тарелку тебе плевать и за глаза обзывать по-всякому. На остальных смотри свысока: я маг. От инквизитора прячься. От святош только одни неприятности.
– А почему они магов не любят? – поинтересовался Артем.
– Маги – сила и опора трона. А у церкви есть ритуалы, блокирующие магию, и они, по их словам, призваны ограничивать силу магов. Якобы чтобы те, не набрав ее много, не свергли королей и не стали владыками. Церковники считают магию даром врага для искушения живущих. Если немного ее, то это не вредно, наоборот, полезно. А если много, то это уже плохо. Опасно. Говорят, давным-давно маги набрали такую силу, что обуяла их непомерная гордыня, и пошли они против воли Хранителя. Не захотели подчиняться и следовать его заветам. Тогда в глухих лесах Рольбрука появилась церковь Свидетелей Славы Хранителя. Один первосвященник по имени Августин Светлоликий собрал толпу крестьян и пошел на столицу магов. Те гордые были, воинов не содержали и не боялись никого. В битву против них вышел святой Августин, блокировал всю магию, а крестьяне вилами поубивали всех магов. Страну ту разорили. А столицу сожгли и прокляли. Долго она пустовала. А потом с севера пришли племена дикарей и заняли те места. С тех пор сильных магов не было. Все, что могло служить для разжигания гордыни человеческой, было признано еретическим. Все, кто наделен даром, брались на учет и отправлялись в школы магии. Кроме того, инквизиторы выявляют всех, кто владеет даром и не прошел инициации. Старается скрыть свой дар. Их называют дикими. Таких ловят и жгут, как злых колдунов.
Неожиданно парень стал говорить как по писаному, без запинок, с пониманием предмета, и это здорово помогло Артему немного понять этот мир.
– Значит, церковь является противовесом магам? – уточнил он. – Ее сила в том, что она не позволяет магам настолько усилиться, чтобы захватить власть. В то же время маги являются боевой силой. Так?
– Да, ты правильно ухватил суть, между магами и церковью Хранителя идет противостояние. Королю и аристократам это выгодно.
– А где используется магия?
– Везде. Ее арсенал обширен и делится на школы. Стихийная магия, магия жизни, бытовая магия, магия призыва и некромантия.
– Ничего себе! – удивился Артем. – И все это вы изучаете?
Его удивляло такое разнообразие магических практик и то, как все это можно было запомнить. Представление о магии он имел самое, можно сказать, примитивное. На основании прочитанных в детстве сказок про Ивана-дурака. Тому все давалось легко благодаря щуке или Коньку-Горбунку. Он, будучи еще маленьким учеником первого класса, мечтал, чтобы за него уроки приготовил такой вот волшебный помощник.
– Мы учимся в малой школе и проходим обучение в три года, знакомясь с основами магии, изучаем все направления, – пояснил Артам. – Я вот учусь в школе в городе Аногур. Это главный город в провинции Аногур. – Он немного воодушевился, рассказывая о знакомом ему предмете, и забыл свои страхи. Говорил связно и толково.
– А потом куда идете работать, после школы?
– В армию на пять лет, – вздохнул товарищ, вспомнив, что его ждет. – После армии, если средства позволяют и сдашь вступительные экзамены, можно продолжить обучение в академии в столице. Или подписать контракт с гильдией – и тебя направят куда-нибудь работать магом. Лечить деревенских, улучшать плодородие почвы, разное применение у магов. Мертвецов упокаивать. Можно подписать контракт с армией на пять лет. Но лучше купить патент и открыть частную практику, – мечтательно произнес он.
– А почему мертвяки поднимаются, они же умерли? – спросил Артем. Ему было все интересно и необычно. Он не задумывался, почему в его голове звучат слова и кто с ним разговаривает. Ему даже не мешало то, что его телом управляет другой. Тот нашел себе убежище, как и Артем, и затих, обретя покой и тишину.
– Этого никто не знает, некромантию изучают в сильно урезанном виде, как науку очень опасную. Церковь постаралась уничтожить вместе с магами и их книги, так что до нас дошли только крохи прошлых знаний.
– Ты, Артам, очень складно рассказываешь, наверное, лучший ученик? – Артем недоумевал, почему Чучело сказала, будто он ничего не умеет. Видно было, что парень грамотный и знающий. Только любитель выпить. Может, из-за этого у него проблемы.
– Нет, Артем, – еще горше вздохнул напарник. – Теорию-то я знаю, да руками не могу правильно заклятия сплести. Тут видишь, какое дело, – продолжил он, найдя слушателя, которому можно все рассказать без утайки. – Любое заклинание состоит из двух действий. Даже трех, если быть точным. Сначала нужно перейти на магическое зрение и увидеть потоки энергий. Их называют эртана. Они проходят через тело и там накапливаются. Способность накапливать эртану отличает имеющих дар от неимеющих. Эртану, если посмотреть магическим зрением, видно как радугу. Вот после этого нужно произнести само заклинание и пальцами связать в правильный узор нужную нить. Это второе и третье действо. Цвет нити отображает свою стихию. Красный цвет – огненная эртана. Синий цвет – эртана воды. Голубая – стихия воздуха и так далее.