— Кто не успел, тот опоздал, дорогая!
— Пусти, изверг! Куда ты меня тащишь?
— Забыла? По распорядку сейчас у тебя водные процедуры! — безжалостно ответил «изверг». Он вытащил сопротивляющуюся Эльзу на воздух, и с размаху швырнул её в бассейн.
Услышав яростный вопль жены, он засмеялся, зная, что сегодня вода в бассейне очень холодная, поскольку ещё с вечера отключил его подогрев.
— Убью поганца! Ах, ты… Стенька Разин! Ну, погоди, дай только отсюда выбраться, и я покажу тебе персидскую княжну! Изловлю, паразита и собственноручно порежу на мелкие кусочки! Это ж, каким нужно быть садистом и отъявленным мерзавцем, чтобы дённо и нощно так издеваться над собственной женой!
— Честное слово, я здесь ни при чем. Для быстрейшего выздоровления врачи прописали тебе закаливающие процедуры.
— Ну, всё! Подыскивай в свой лазарет новых айболитов!
Специфика топорных методов любви
Небольшая стайка ребятни, бегавшая по приторам, неожиданно остановилась и, глядя на реку, возбужденно загалдела на что-то показывая пальцами. Посмотреть было на что. Посреди бурной реки, опасно балансируя на мокром скользком валуне, поднялась высокая, скульптурно вылепленная фигура мужчины с длинными белыми волосами. Пловец на мгновение замер и без всплеска вошел в ледяную воду.
Штейн коснулся дна реки, и с любопытством огляделся. В пределах его видимости лежал только черный безжизненный камень. Разочаровавшись, он озабоченно посмотрел наверх, но и здесь зеленоватая толща стремительного потока не дала ему никакого обзора. Он зябко поежился. «Вот дурак! С чего я решил, что здесь есть что-то интересное? Нужно быстрей выбираться наверх, а то слишком холодно. Даже регулировка теплообмена не помогает». Вынырнув, он поплыл по течению. Неожиданно его потянуло в водоворот. Он рванулся из жадной пасти воронки, но ничего не вышло: река не отпускала его.
«Der Teufel! Не хватало еще утонуть! — озабоченно подумал Штейн. Подтверждая его опасения, водоворот с новой силой поволок его вниз и, несмотря на все его усилия, несколько раз ударил об острые камни. «Плохо дело!» Сжав зубы, он рванулся из коварной ловушки и ему повезло. Отделавшись сломанными ребрами и распоротым боком, он выбрался из водоворота и мощными гребками поплыл к берегу. На скальном берегу он с трудом нашел местечко, где можно выбраться из воды, и рухнул на прибрежную крупную гальку. Заметив, что в его сторону несутся вездесущие ребятишки, он собрался с силами и запустил регенерацию на полную мощность. Штейн поднялся на ноги и поморщился от боли: «Der Teufel! Кажется, ребра сместились при сращивании, не пришлось бы снова ломать!»
Тем временем подбежавшая к нему босоногая ребятня разом оробела. Вблизи незнакомый мужчина оказался очень высоким и очень красивым. Мальчишки и девчонки, разинув рот, в восторге уставились на него. Если бы они знали кто такой Микеланджело, то они назвали бы его ожившей статуей Давида в исполнении знаменитого мастера. Но ошеломленное молчание длилось недолго, женское кокетство не дремлет с пеленок. Рыжеволосая девчонка лет семи, загорелая почти до черноты, дерзко улыбнулась ему и звонким голосом спросила:
— Дяденька, а вы тоже из верблюдов или приехали к кому в гости?
Не поняв, о каких верблюдах идет речь, Томас присел на корточки, чтобы не пугать детей своим ростом, и спросил девочку мягким голосом:
— Детка, ты каких верблюдов имеешь в виду, одногорбых или двугорбых?
Ребятишки заливисто засмеялись. Сверкая белозубыми улыбками на загорелых веселых лицах, они наперебой принялась объяснять ему, кто такие верблюды в местном варианте. Настоящих кораблей пустыни, естественно, здесь не водилось. Оказывается, в этих местах так называли туристов, идущих пешим маршрутом к Телецкому озеру.
— Нет, дети, я местный, а не турист, — серьезно ответил Штейн и ласково посмотрел на рыжеволосую девочку. Он впервые позавидовал людям. Ему до смерти захотелось, чтобы и у них с Эльзой была бы такая же родная малявка: уж очень кроха напоминала её и внешностью и весёлым несносным характером. «Обязательно нужно узнать, как дела у Мика, и есть ли надежда получить кровное потомство. Интересно, что я почувствую, когда у нас появится родной ребенок, как говорится плоть от плоти?..» — задумался Штейн.
Девчушка не унималась, оживленно сияя карими глазами, она перебила его размышления:
— Дяденька, а где вы живёте? Я вас ни разу здесь не видела.
— А?.. Ах, да! Все правильно, лисёнок, ты и не могла меня видеть. Я живу довольно далеко от вас, — он неопределенно махнул рукой в сторону лесистого гребня горы.
— А откуда вы знаете, что мамка зовет меня Лисичкой?.. А я знаю, где вы живете! Мамка сказала, что за вторым притором живут артисты, красивые аж жуть! Я слышала, как она говорила тете Гале, что девка так себе, рыжая и тощая, совсем как я, а мужик просто потрясающий и что за ночь с ним полжизни не жалко! Дяденька, так вы артист? Потому у вас такие длинные волосы? Ой, какие мягкие! — воскликнула девочка. Протянув руку, она уже успела дернуть его за прядь волос и, с восторгом глядя на Томаса, добавила: — Вы, в каком кино снимаетесь? Скажите, ну, пожалуйста! Я очень хочу посмотреть кино с вами! Вы такой красивый, красивше, чем Нео в Матрице! Когда я скажу мамке, что видела вас, она мне не поверит!
— Ладно, дети, мне пора, — Томас взял исцарапанную ручонку рыжеволосой девочки и, галантно поцеловав ее, серьезно произнес:
— Моя прекрасная леди, знакомством со мной Вы оказали мне честь. Я прошу Вас, когда Вы встретитесь с Вашей почтенной матушкой, передайте ей большое спасибо за столь лестный отзыв обо мне. И не забудьте сказать, что тебя и мою жену, я считаю очень красивыми — он к чему-то прислушался. — Лисичка, по-моему, тебя зовут. Слышишь? Наверно, это твоя мама. Значит, тебе тоже пора домой.
Погладив болтливую малышку по голове, Штейн поднялся. А дети действительно услышали голос Тамары Васильевны, местной учительницы русского языка и литературы, и бросились на её зов. Когда девчушка, прозванная Лисичкой, обернулась, то у реки уже никого не было. Добежав до поселка, дети удивились, что так и не встретили свою учительницу, хотя её голос всю дорогу слышался очень близко от них.
Алиса вбежала в дом и нашла мать на кухне, она готовила холодный борщ.
— Мамка, ты чего нас звала? Мы за тобой бежали-бежали, но так и не догнали! — выпалила девочка единым духом, влетая в кухню к матери.
Тамара Васильевна, невысокая полненькая женщина с миловидным лицом, удивленно подняла брови:
— Ребёнок, ты что болтаешь? Когда это я вас звала? С самого обеда я безвылазно торчу на кухне. Сама видишь, овощи в борщ крошу и уже целую кучу их настрогала.
— Да только что! Правда-правда, я не вру! Вот Нинка и Костик с Серегой подтвердят. Они тоже слышали, как ты звала нас по именам!
— Ну-ка, ну-ка! Расскажи подробнее! Иди, егоза, сядь ко мне, — ласково сказала женщина, с любовью глядя на дочку.
Забравшаяся на колени матери Алиса обняла её за шею и подробно рассказала о встрече у Катуни. Тамара Васильевна, выслушав рассказ дочери, удивленно покачала головой. Каких только небылиц она уже не наслушалась на Алтае! Сама-то она была не из местных. Лет десять тому назад юной девушкой она приехала в Россию в поисках лучшей доли из Туркменистана. Там русским стало совсем невмоготу после перестройки. Бесприютно поболтавшись по огромной полуразваленной стране, в конце концов, она осела на Алтае.
«Да, странная здесь местность и чего только не бывает! Например, женщины рассказывали, как они работали в поле, и вдруг поднялся огромный горящий крест. А уж баек о голосах, зовущих из печи и прочих страшилок и вовсе не счесть! Говорят, что этому есть научное объяснение. На Алтае большие залежи ртути, и она, испаряясь, отравляет воздух. Отсюда и берутся всякие чудные видения у местных. Но удивительно другое, то, что эти галлюцинации носят массовый характер», — подумала она. Услышав, что просил передать «артист с горы», женщина, смутившись, густо покраснела.
— Лисичка, я же тебя просила, не выноси разговоры из дома на улицу! — укоризненно попеняла она дочери, и с просящим видом заглянула в её глаза. — Родная, я очень прошу тебя, не говори ничего отцу про артиста! Хорошо?
Испуганно посмотрев на мать, Алисочка отчаянно замотала головой, и прижалась к её груди.
Поздно вечером о том, что пришел глава семейства, они узнали по грохоту в сенях и грязной ругани. Мать и дочь, которые уже легли спать, испуганно сжались в своих кроватях. Алисочка сразу же поняла, что отец пьян в стельку, трезвый он никогда не ругался. Распахнулась входная дверь, и в дом вошел мрачный темноволосый мужчина средних лет. Увидев, что в доме темно и его никто не встречает, он снова разразился отборнейшим матом и, пройдя на кухню, пнул попавшийся ему под ноги табурет. Он с грохотом упал на пол. Истошно завизжала кошка, и этой бедолаге досталось от хозяина дома. Тамара Васильевна вскочила с кровати и с замиранием сердца бросилась в кухню. Мужчина, увидев испуганную жену, насупился и, исподлобья глядя на неё, и злобно бросил:
— Жрать, давай, сука! Спишь как последняя тварь, когда муж у тебя не кормлен. Придешь домой, устанешь как собака, а эта б…ь ученая даже своей ж…й не пошевелит. Нет, чтобы мужа встретить, как порядочные бабы делают! Жрать давай! Шевелись, падла, пока я тебе не п. в не навесил!
— Сейчас, дорогой, сейчас! — побелевшими губами с трудом выговорила Тамара Васильевна и засуетилась, бегая по кухне. Руки у неё тряслись, но она споро накрывала на стол. Муж, сжав кулаки, мрачно следил за ней. — Вот все готово. Я приготовила холодный борщ, как ты любишь и даже хлеб свежий: сегодня в магазине был завоз продуктов.
Она налила в тарелку борщ и положила рядом хлеб. Муж, взяв ложку, отхлебнул и, гневно посмотрев на жену, завопил:
— Сука! Сколько раз я тебе говорил, не клади лук, но ты все равно не слушаешь! Назло мне пихаешь его туда?
— Антон, ты же в прошлый раз сказал, что борщ без лука, просто вода, вот я и положила!
— Ах, ты б…ь! Ты перечить мне вздумала? Убью суку! Мало я тебя, выходит, трахаю, что ты еще и на чужих мужиков заглядываешься! Артистов тебе подавай, пи…ка! Сука подзаборная! Посмешище решила из меня сделать?! Все село болтает, что ты с заезжими артистами гуляешь! Я знаю, тварь ты этакая, что эта мелкая м…шка наверняка не от меня! Нагуляла с каким-то заезжим фраером, б…ь, а теперь врешь мне в глаза, что она моя дочь! А, тварь! Я подобрал тебя сучку бездомную, оборванку подзаборную, кормлю, пою, а ты мне вот что вытворяешь?! Бл…ща! Получи у меня! Убью тварь! На, получи, получи у меня!
Алисочка, сжавшись в комочек на кровати, напряженно прислушивалась к разгорающемуся домашнему скандалу. Она слышала умоляющий тихий голос матери, и ей безумно хотелось, чтобы она уговорила отца остановиться и не скандалить, но такого не случалось ни разу за всю её коротенькую жизнь. Услышав истошный вопль матери, и тяжелые глухие удары по телу, она зажала уши и забормотала: «Мама-мамочка! Папочка! Не надо! Не бей мамочку! Не надо!.. «Из глаз ребёнка градом потекли слезы. Алисочка тихо всхлипывала, но не посмела выйти к родителям. Тем более что мать строго-настрого приказала ей сидеть в комнате, когда отец буйствует. Та боялась, что он по пьяни может прибить и ребенка.
Грохот в кухне всё нарастал и мать, истошно визжа, выскочила на улицу с криками о помощи. Но в селе было тихо, только лаяли потревоженные собаки, и никто не спешил заступиться за избиваемую женщину. Её и так недолюбливали на селе. Чужачка она и есть чужачка. Местные женщины, слыша её отчаянные вопли, втихую радовались что и этой, как они считали, ученой зазнайке выпала та же участь, что и им: быть битой пьяным мужем.
Не выдержав, Алиса выскочила в окно своей комнаты, и забарабанила по ставням соседнего дома, опасливо озираясь на фигуру отца, монотонно наносящего удары по телу скорчившейся матери. Из окна выглянул недовольный сосед.
— Дядя Коля, дядя Коля! Помогите мамке! Папка мамку убивает! — в отчаянии выкрикнула девочка, с мольбой глядя в недовольное оплывшее лицо соседа, тот нахмурился еще больше, и сердито проворчал:
— А мне какое дело! И не колоти по рамам, дурища, только людям спать мешаешь! Ходют тут всякие!
Мужчина с досадой захлопнул створку окна. В темноте сонный голос его жены с протяжным зевком произнес:
— Что, опять Антон училку лупит? И правильно делает, меньше зазнаваться будет. А то ишь повадилась к чужим мужикам липнуть, вот ведь б…ь бездомная! Понаехали сюда всякие и ещё свой нос интеллигентский задирают! Слышь, она тут Ивановне намедни заявила, что все мы дураки необразованные, что, мол, в голове у нас одни суеверия и мы ими детям головы забиваем. Закрой окно поплотнее, а то так орет, что спать мешает.
Девочка прокралась к своему дому и, сжавшись в комочек, присела на землю под окнами. Ребенка колотила нервная дрожь, её маленькое сердечко разрывалось от боли и страха за мать. Она была уже достаточно взрослой, чтобы понять, что ревнивый отец, когда-нибудь действительно может убить её насмерть. Возвращаться домой Алисочка не хотела. Она видела, что отец, схватив мать за волосы, потащил её домой. Она знала, что сейчас начнется самое постыдное. Сексуальные отношения — не секрет для сельских детей с малых лет. Отец, не стесняясь ребенка, начнет насиловать мать, а та будет сдавленно рыдать и умолять оставить её в покое, а потом будет просить не шуметь так сильно, чтобы не разбудить дочь. Как будто возможно заснуть под такое! Но отец, не слушая её, тяжело дыша, сделает свое дело и, обложив напоследок Тамару Васильевну матерными словами, наконец-то, успокоится и заснет.
— Не плачь, маленькая! — раздался ласковый голос. Высокий мужчина поднял скрючившегося ребенка с земли. — Ну что, совсем тебе плохо, Лисенок? — с сочувствием проговорил все тот же красивый баритон и Алиса, обхватив шею Томаса, прижалась к нему всем тельцем. Наконец-то, выплескивая из себя горе и накопившийся страх, она горько с надрывом зарыдала. Прижав к себе несчастного ребенка, он погладил девочку по голове и твердо сказал: — Не переживай, малышка, я тебе обещаю, что всё будет хорошо.
И удивительное дело, Алиса сразу же ему безоговорочно поверила. Девочка успокоилась, и её сразу же стало клонить в сон. Когда Томас зашел в двери, она уже безмятежно спала, прислонившись растрепанной головенкой к его плечу. Тамара Васильевна испуганно подняла глаза на незнакомца и, попытавшись вскочить со стула, болезненно охнула. Закусив губу и чуть не плача от досады, она упала обратно на сиденье.
— Ой, простите! Я думала она у себя в комнате! Супруг мой расшумелся, вот я и не заметила, что её нет дома. Спасибо, что Вы привели её обратно. В последнее время она часто стала убегать, — смущенной скороговоркой выпалила женщина.
— Сидите-сидите! Не беспокойтесь, я сам уложу девочку. Её комната справа? — мягко произнес неожиданный гость и бесшумной поступью двинулся в указанном направлении, Тамара Васильевна с изумлением смотрела, как он идет по кухне. «Шагает, как кошка. Скорее, как огромный белый тигр в человеческом обличье и, пожалуй, так же опасен… и красив», — неожиданно подумалось ей, и она улыбнулась своей ассоциации, но тут же болезненно сморщилась и пальцами слегка прикоснулась к разбитой губе — её всю разнесло. У Тамары Васильевны выступили слёзы на глазах. «Господи, на кого я сейчас похожа! Выгляжу как самая настоящая уродина! Боже мой! Стыдно-то как!» Штейн вернулся в кухню и сел напротив женщины; та сразу же опустила глаза под его испытующим взглядом. Помолчав, он негромко произнес:
— Простите за бестактный вопрос, мадам, и часто Вас муж избивает?
Быстро взглянув на сидящего напротив мужчину, и немного поколебавшись, Тамара Васильевна тихо ответила:
— Да не так, чтобы часто, но бывает. Особенно в последнее время, совсем, как с ума сошел.
Женщина помолчала и продолжила с неожиданной для себя откровенностью:
— Когда мы только поженились, все было просто замечательно, Антон меня буквально на руках носил. Он тогда и грамма в рот не брал, а потом началось. Вы ж понимаете — это деревня, а я пришлая, — женщина горько улыбнулась и продолжала: — Поймите, я пыталась сдружиться с местными женщинами, но что делать — это не моё: сплетничать у колодца, кто там такой-сякой. Я не умею болтать часами о доме, мужьях и детях. У меня нет желания бесконечно обсуждать, у кого какие новые тряпки появились или кто с кем изменяет. Это так скучно, особенно, когда изо дня в день говорится об одном и том же.