— Кхе, кхе, кхе, — закашлялся я, подавившись конфетой. Мягкий шоколад и горячий чай превратились в липкую массу, которая пробкой встала у меня в горле. — Гха… гха…
— Миша, ты что? Не дергайся, — вскочила со стула Олеся и бросилась ко мне. Ее маленькая ладошки принялась отбивать по моей спине барабанную дробь. То ли ее действия помогли мне, то ли конфетная пробка сама растворилась, но я получил возможность вновь дышать.
— Кхе… спасибо… кхе, — поблагодарил я девушку и чуть отодвинулся от ее рук: в рьяном порыве она перешла с ладони на кулачок, а он у нее оказался крепким.
— Не за что, — улыбнулась та и вернулась на свое место за столом. — Точно все в порядке?
— Ага, — кивнул я.
— Тогда отвечай на вопрос…
Вот же засада. И как она догадалась или это просто слова, без всякой подоплеки? С головой после висения в цепях тронулась. Бывает же такое.
— Миша, — вздохнула девушка и посмотрела на меня, — что молчишь?
— Фифету фем, — торопливо закинул сразу две сластюшки в рот и задвигал челюстями. — Фифяшь офефу.
— Ответишь сейчас, говоришь, — правильно расшифровала мой «кошмар логопеда» Олеся. — Я помогу. Начнем с того, что ты свободно раскатывал на машине по трассе — в моем мире это возможно, но не столь долго. Следующее, я увидела местных жителей — они совершенно не похожи на моих земляков: не напуганы, ходят свободно, спокойно возятся на своих участках…
— А фифо фим фовафся, — пожал я с удивлением плечами и торопливо затолкал в рот еще одну конфету. Блина, ученые утверждают, что сладкое активно стимулирует мозговую деятельность. Но я ем и ем, а результата нет. Скорее, тупее стал — все мысли вылетели и возвращаться в мою голову не собираются.
— Бояться есть чего, — не согласилась со мною Олеся. — Демоны за десятилетия научили осторожности. У каждого из нас настороженность на грани условных рефлексов выработалась.
Так, продолжаем. Теперь поговорим о нем, — Олеся кивнула на кота, который безмятежно дрых на подоконнике.
— Ф фнивфм-фо фто фе так? — вздохнул я и проглотил конфеты. — Написано, что ли, на нем крупными буквами насчет его иномирности?
— Коты так спокойно не ходят. У каждого имеется свой хозяин и обязательно кто-нибудь присматривает.
— И за этим присматривают, — буркнул я. — И хозяин имеется.
— Нет, — улыбнулась в ответ Олеся, — не надо мне голову дурить. Кроме этого кота я еще видела несколько, и все они выглядели бездомными. Двое и вовсе грязными были, все в репейниках и с болячками. Такого с НАШИМИ кошками быть не может.
— …
У меня и слов-то не было для оправданий, только невразумительное мычание.
— Дальше, — деловито перешла к следующему пункту девушка, — одежда. Я никогда не видела такого фасона и материи, даже среди товаров из резерваций не попадались.
Эх, получается, я зря выбирал одежду без всяких «адидас», «рибок» и прочих кутюрье. И попусту потратил время на спарывание ярлыков. М-да, женщину сложно провести в плане шмоток, пусть и такую молодую.
— Еще вот это.
Олеся продолжала выбрасывать козыри и каждый раз чуть ли не туз и джокер выпадали. На этот раз она положила на стол несколько нешироких бумажных полос в полметра длиной. Вроде бы, газетная нарезка. От старых газет, уже пожелтевшие и хрупкие, словно тончайшая фанера. Судя по внешнему облику и остаткам клея — сняты с оконной рамы.
— И? — спросил я, приподнимая левую бровь вверх… и только после вопроса до меня дошло: газеты-то моего мира.
— Понял? — позволила себе усмехнуться Олеся. — Я выбрала самые подходящие, с датами и важными новостями. И последнее: в этом мире потоки магии совсем другие, я даже работать с ними не могу в полную силу.
— Да, — вздохнул я, припертый кучей неопровержимых аргументов (газеты и упоминание магии), — это другой мир.
— А как ты нашел сюда проход или местный?
— Местный я. А к вам в мир попал совершенно случайно…
После этого кратенько рассказал историю знакомства с миром Олеси, упомянув про умирающую девушку. Про знак, который она мне оставила и так далее.
— Наверное, это была Маша, — грустно сказала Олеся. — Она была самой лучшей магессой в нашей группе. Она сумела расшифровать некоторые заклятия демонов. Но нас кто-то сдал. Машка смогла вырваться и за ней послали варгов. Нас же демоны отвезли к себе и там пытались все разузнать… они и узнали. Твари умеют спрашивать, они в голову своей магией лезут, не давая возможности скрыть и замолчать что-то. Потом нас отправили в жертву Наместнику.
Что ж, теперь понятно мне стало, кого Маша просила спасти, кому нужно было помочь. Вот этой девчонке и ее товарищам, так и погибшим в цепях.
— Получается, что я маг? — поинтересовался я у Олеси. — Как и ты?
— Нет, — отрицательно мотнула девушка головой, — не маг. Твой Знак — обычная маго-татуировка. Твоя кровь активировала метку.
— Кровь?
— Да, она. Это магия демонов. У них почти все на крови завязано. Потому и нуждаются они в жертвах. Объяснять слишком долго, да и не все поймешь. Другой магии мы не знаем — только ту, что принесли с собою демоны.
Понятно. На Земле (что этой, что параллельной) с магией народ не дружит. На протяжении столетий всяческие намеки на магов (колдунов и похожую братию) сжигали, причем, в буквальном смысле. Только это и объясняет отсутствие представителей чародейской братии среди людей, а не невозможность вообще колдовать. Как заметила Олеся, магические потоки и в моем мире имеются, только пользоваться ими никто не может.
— Миша, а ты что дальше планируешь делать? — осторожно поинтересовалась девушка.
— Ну, — призадумался я, — подожду, пока восстановится Знак. Потом вернусь обратно в тот город и постараюсь выбраться в леса. Там отыщу место поспокойнее и вернусь за тобою.
— А почему не можешь вместе со мною перенестись?
— Опасно. Мне одному легче уйти или отбиться. Да и в любой момент могу вернуться сюда — при одиночном переходе Знак дает возможность прыгать туда-сюда в течение всего дня. По крайней мере, на обратную дорогу я могу рассчитывать в любой момент.
Олеся после моих слов слегка призадумалась. Помолчав несколько минут, она вновь заговорила:
— А если я помогу тебе выйти не в городе, а в другом месте? Совсем другом, где нет демонов и их слуг… возьмешь с собою сразу же?
— Если там безопасно, то возьму, — согласился я. — Что за место?
— Резервация, — торопливо принялась пояснять девушка. — Я знаю магическую метку, привязанную к одному из необитаемых поселков. Туда сможем переместиться безопасно.
— В резервацию? Это же сколько мне потом добираться обратно? Меня в отряде друзья ждут…
— Пару дней, не дольше. Если на машине…
— Вот еще, — буркнул я, — машину туда отправлять. Хотя… я придумал кое-что. Кстати, не знаешь, что это такое?
Я протянул Олеси пенал, который прихватил у толстяка в потайной комнате. Девушка приняла предмет очень бережно, словно он из стекла был сделан или грозил обжечь руки при неверном ухвате. Повертев и осмотрев со всех сторон, Олеся сдвинула крышку в сторону и вынула «яйцо».
— Хм, кость демона, — задумчиво проговорила Олеся, касаясь рукой предмета. — Жезл… не могу точно сказать какой и для чего… хотя… это же телепорт.
— Что?
— Телепорт, — повторила девушка. — Любой маг сможет переноситься мгновенно в пределах видимости. Можно километра на три-четыре прыгнуть.
— Только маг?
— Да, — подтвердила Олеся, — только маг. Например, я могу им воспользоваться. А вот ты уже не сможешь.
— Жаль, — огорчился я. — С такой штукой можно было бы такие дела проворачивать…
— В моем мире с ним сложно обращаться, — продолжала дальше говорить Олеся о свойствах трофея. — Он создает слишком сильные возмущения в эфире. Любой маг или демон смогут уловить их на огромном расстоянии. Причем демоны обязательно заинтересуются и пожелают познакомиться с владельцем этого жезла. Эта шкатулка экранирует его, но стоит только ее открыть, как маскировка исчезает.
— Тогда давай его пока тут оставим, — предложил я. — Не стоит рисковать в твоем мире. Мало ли что…
Покинули мы этот мир через два дня. Пришлось кое с чем повозиться, решить ряд дел. А потом шаг в туман и выход из него в незнакомом месте.
— Где это мы? — поинтересовался я, недоуменно вертя головой. Луга, овраги, редкие лесопосадки, молодая березовая поросль там, где десяток другой лет назад были пахотные поля. И здания в километре от точки нашего появления.
— Поселок Первомайский, — сообщила Олеся. — Больше я ничего не знаю об этом месте.
— Есть тут кто живой?
— Нет, — отрицательно качнула головою девушка, — никого и очень давно. Демоны больше десяти лет назад устроили тут резню. После этого никто не пожелал тут селиться.
— Твари, — сплюнул я в пыль при упоминании захватчиков из соседнего мира. — Ладно, куда нам?
— На восток, — через триста километров заканчивается территория резервации. Потом еще около двухсот или двухсот с небольшим километров до моего города.
— Порядочно. Хотя…
Договорить я не успел. В этот момент я услышал едва уловимое стрекотание… знакомое такое механическое жужжание.
— Вертушка? — недоуменно проговорил я вслух. — Откуда? Олесь, в резервациях вертолеты есть?
— Только у демонов.
— Тогда нам надо отсюда сваливать. Садись и держись крепче.
Спрятаться здесь было негде — сплошь открытое место с редкими, насквозь просвечивающимися лесопосадками и неглубокими, открытыми оврагами. Оставался только поселок. Именно туда я и направил свой мотоцикл.
Неплохой «ижак-пятерка» с двумя цилиндрами. Приобрел у знакомых задешево — документов на него не было. Подозреваю, что мотоцикл был ворованным, от того и цена такая лояльная. Чуть-чуть с ним повозился, за полдня приведя в порядок и заменив глушаки на новые, а то прежние больше ревели, чем работали.
Теперь эта машинка меня в миг донесла до первых домов. Выскочив на перекресток, я остановился и сбросил обороты, не глуша двигатель — вдруг придется стартовать с места.
— Ты местность не знаешь? — поинтересовался я у своей спутницы, которая цепко держалась за меня, ухватив руками поперек туловища.
— Не-а, я только про метку знаю. Маша о ней упоминала.
— Жаль, тогда пора нам прятаться.
К этому времени вертолетное стрекотание успело набрать обороты, чтобы его услышать, уже не надо было напрягать слух. Да и сама воздушная машина четко различалась в небе. Направление держала к нам, в поселок. Неужели увидели нас на земле? Вроде бы, пыли особой не подняли, а рассмотреть на таком расстоянии небольшой мотоцикл очень трудно. Для этого надо иметь аппаратуру или фиксировать внимание в нужной точке. Хотя, если там демоны, то с их зорким зрением и не такое возможно.
— Тут укроемся, — указал я на здоровенное трехэтажное здание с десятком высоченных колонн. Все окна на первом этаже были забраны мощными решетками (правда, часть из них сейчас отсутствовала и только следы на косяках напоминали о заграждениях), стекла имелись только в двух, все остальные щеголяли пустыми почерневшими рамами. На втором и третьем этажах решеток не было, и остекление сохранилось лучше. Примерно, в каждом третьем окне.
Мотоцикл затащил внутрь, благо, что дверей не было — две широкие и почти трехметровые створки валялись на полу в холле. «Небольшой» такой холл, метров десять на десять. Справа имелось небольшое окошко, впереди очередные двери — сейчас только правая створка, левая была расщеплена на отдельные дощечки и валялась в следующем помещении. Со всех сторон — пол, стены, даже потолок — один мрамор. Или кафельные плитки под этот материал. На полу — серовато-белый, стены имели красноватый в багровую крапинку, а потолок — идеально белого цвета. Люстра — закос под старинный подсвечник на две дюжины лампочек.
Мотоцикл пришлось оставить в холле, положив его в углу. Если не приглядываться, то в полумраке и не видно. Вот только пыль под ногами… на этой предательской субстанции наши следы слишком четко выделялись.
— Что ты делаешь? — с удивлением спросила девушка, когда я вытащил из рюкзака полотенце и принялся им крутить над полом, изредка касаясь плиток.
— Следы заметаю. Получается паршиво, но хоть что-то.
Я так и шел, пятясь до вторых дверей, вертя полотенцем. Следы я убрал, но вот эта полоса почти чистого пола демаскирует еще больше. А, ладно, хотя бы количество прошедших не ясно. Вот еще бы весь этот мусор поскорее опустился обратно, а то дышать невозможно.
Измазанное полотенце я выкинул в сторону, когда оказался в новом помещении. Наверное, опять холл или что-то похожее. Длинный, метров в семьдесят, шириной около пятнадцати и потолком метров под семь. На потолке две здоровенные круглые люстры с кучей стеклянных висюлек-лепестков и рядами лампочек (большая часть отсутствовала, только одни гнезда под них) в три яруса. Слева и справа по широкой лестнице с перилами выполненных в виде пузатых низеньких колонн. Рядом с лестницами раздевалки — на некоторых еще болтаются куртки, плащи. Сейчас все покрытые пылью до такого состояния, что очень трудно угадать, что это было ранее — куртка или кофта, плащ или пальто? С другой стороны по двухстворчатой двери — опять отсутствующие и что там за ними увидеть не удается, так как ни малейшего лучика света туда не проникало. Если там имелись окна, то явно были плотно зашторены. Чем-то мне дворец культуры напоминает, виденный в одном из крупных поселков еще в Чечне. И тот, и этот почти в одинаковом состоянии — такие же разбитые.
— Давай наверх, — указал я на правую лестницу, — только потише и побыстрее.
Насчет «побыстрее» мог и промолчать. Все равно Олеся двигалась шустрее меня, нагруженного рюкзаком с вещами и припасами, закутанного в бронежилет (легкий, всего лишь третий класс) и с апээсной кобурой на боку. Люгер отдал девушке, чтобы совсем не оставить ее без оружия.
Второй этаж почти ничем не отличался от первого — опять двери, лестницы на третий, только вместо раздевалок были буфеты. Уцелели даже сифоны и баллоны под газированную воду. Напротив буфетов расположились широкие арки, прикрытые тяжелыми плотными портьерами. Наверное, за ними вход на что-то вроде балкончиков или театральных лож. Уже догадался, что попал в местный кинотеатр/дворец культуры или похожее на них.
Третий этаж… раздевалок нет, буфетов тоже, зато куча дверей с обеих сторон. Обычных дверей — невысоких и с одними створками. И все целые. На некоторых имелись таблички. Тут уже было очень темно, так как ни одного окошка не имелось. Пришлось скидывать опять рюкзак с плеч и вытаскивать парочку небольших фонариков.
При свете электрического луча разобрал надпись на одной из бронзовых табличек: «Аппаратная». Толкнул от себя дверь — открылась. Внутри высокие стеллажи-шкафы, собранные из алюминиевых стоек и «дырявых» полок из того же металла.
— Маловато местечка, чтобы спрятаться, да и запирать себя в угол без возможности отступить неохота, — негромко проговорил я.
— А сюда? — позвала меня Олеся, которая отошла на противоположную сторону. Когда я подошел к ней, девушка лучом фонаря указала на надпись.
— Выход на крышу… ответственный… впрочем, нам это не нужно, — прочитал я. — Давай выйдем на крышу, что ли.
Эта дверь была заперта. Но закрывалась на внешний замок, дужка которого была продета сквозь проушины двух скоб. За столько лет без ухода, в сырости и сухости (в зависимости от смены сезонов — зима-лето) дерево испортилось. Потому и удалось легко сковырнуть ножом скобы, вырвав шурупы «с мясом».
За дверью обнаружилась узкая лесенка, под большим углом поднимающаяся вверх. Потом опять дверь с очередным навесным замком, который постигла участь своего собрата. И вот мы на крыше. Потрескавшаяся смола, горки наметенного мусора и земли, из которых тянутся к солнцу кустики и деревца разной степени развития. Нечто похожее можно увидеть и среди обжитых домов, про которые часто забывает ЖКО.
Выбранное нами здание было почти самым высоким в поселке. Почти такое же обнаружилось в центре, но то строение совершенно не мешало обзору. Все, что хотели увидеть — увидели. Рокот вертолета (не очень громкий, так как сейчас он стоял на земле, и движок пилот гонял на холостых) помог отыскать нам машину. Та опустилась совсем недалеко от поселка — метрах в пятистах. Рядом с вертушкой топтались восемь фигурок. Опознать в них демонов или людей было невозможно из-за расстояния.