Разбудил её только запах жареной печени. С луком, но всё равно аппетитно, аж слюнки текут.
- Ну, иди сюда! Всё равно знаю, что проснулась, - недовольно крикнул из кухни Рош. - Или тоже боишься, что я туда яду подложил?
- С тебя станется, - в тон ему буркнула Ирис и медленно, осторожно, сползла на пол. Но направилась не на кухню, а в сени.
- Куда собралась? - колдун преградил ей дорогу.
- Надо. А сбегу - тебе же лучше.
Рош промолчал, подумав, что ему как раз лучше не будет, потому как Конклав без труда вычислит, кто оборотня привечал, и по головке не погладит. Отвечает он сейчас за неё.
- Потерпи минутку.
Он толкнул дверь, решив оплести двор защитным контуром - Ирис не выберется.
- Не могу. Слушай, если такой мнительный, рядом постой. Я не стеснительная.
Рош не стал, отпустил без пригляда.
Оборотница не обманула, вернулась. Со зверским (и в прямом, и в переносном смысле) аппетитом умяла большую часть обеда, уничтожив так, между делом, половину каравая и остатки картошки. Сытая, довольная, поглаживая живот, казалось, раздувшийся вдвое, поинтересовалась, сколько должна за прокорм.
- Ничего. Считай, что в гостях. Если так уж неймётся, домашним хозяйством займёшься.
- Сам же вчера говорил, куском попрекал.
- Я? - вскинулся Рош. - Попрекал? Знаешь ли, вчера был не лучший день в моей жизни, да ещё карманы пусты… Если на то пошло, то ты вчера и вовсе мне угрожала. Думаешь, не помню твоего взгляда? Так вот, Ирис, ты живёшь здесь, столько, сколько уговорились… Кстати, когда прибавление в волкодлачьем семействе?
- Как любимый месяц вашего брата настанет, в начале вересеня. Может, и пораньше.
- Я не некромант, - покачал головой колдун, встал и потянулся к полке с разными флаконами. - А месяц для тебя подходящий, вы же твари одинокие. Так вот, Ирис, порядки в этом доме мои. Станешь возражать - пожалуйста, волкодлак с охотниками заждались. А раз их боишься, то точно знаешь, что не сдюжишь.
- А ты бы сдюжил, когда на тебя хитроумные ловушки расставляли? - ощерилась оборотница. - И не чую я их, не чую! Едва ноги унесла. Решила схорониться в бору, заодно раны залечить… Слушай, что это за дрянь такая, что в кожу входит и внутри всё плавит? А ещё этот гадёныш-ученик из арбалета не хуже эльфа стреляет.
- Хуже, - усмехнулся Рош. - Хуже, потому как жива. Ранили, что ли? А потом, раненую, преследовал хозяин территории, гнал обратно к магу. Что ж ты с волкодлаком-то договориться не смогла?
- Сам бы договаривался! Он в своём праве, да ещё я на сносях. Не от него. Да какая тебе разница?
- Уговор, Ирис. Сейчас выпьешь и расскажешь обо всех тонкостях внутривидовых взаимоотношений. Чтобы понятнее было: я трактат о волкодлаках пишу.
Нахмурившись, Рош сосредоточился на кружке с водой и двух пузырьках. В одном, чьё мутное содержимое напоминало болотную жижу, плавали какие-то палочки и побуревшие, иссохшие, будто пальцы старухи, ягоды. В другом плескалось нечто соломенного цвета, вызывавшее у Ирис нехорошие ассоциации.
Колдун между тем деловито откупорил первый пузырёк и щедро налил в кружку добрую треть, вертя посудину то по часовой, то против часовой стрелки, нашёптывая слова заклинания.
Оборотница принюхалась, пытаясь уловить, что же он туда подмешал. Нюх вычленил пару успокаивающих травок, корень мандрагоры, дерезу и ежевику. Хотя бы не волчеягодник! Но всё равно более чем странный состав. Он хочет ей что-то внушить?
Довольно хмыкнув, Рош откупорил второй флакон.
Ирис невольно зажала нос рукой, гадая, как колдун может держать такую мерзость. Что это, она так и не поняла, а принюхиваться не хотела: жалела обоняние.
Отмерив двенадцать капель, Рош заткнул бутылочку пробкой и тщательно перемешал все три жидкости до однородного цвета и консистенции. С усмешкой глянул на оборотницу и начал водить над кружкой руками. Смесь, словно верная собака, следовала за его движениями, постепенно вспениваясь. Она забулькала, поднялась до опасного уровня, почти выплёскиваясь за край, а потом послушно опала.
Убедившись, что питьё готово, Рош протянул его Ирис. Та поморщилась и демонстративно отвернулась:
- Отравить решил? Меня или ребёнка?
- С ним ничего не будет.
Пересиливая себя, оборотница потянулась к кружке, принюхалась. Увы, чутьё не помогло определить, что ей предстояло выпить: естественные запахи перебивали чары.
- Ты не умрёшь. Хотя так было бы правильнее. И, не спорю, я непрочь это проделать.
- Помнишь? - Ирис отдёрнула руку от питья. Ещё раз втянула в себя чужой запах. Пробовать, что там намешено, не хотелось, что-то подсказывало, что это будет ошибкой. Люди тоже, как звери, до конца жизни ведут счёт обидам. А уж колдун…
- Такое не забудешь. Унижение, боль, твоё злорадство… Ты хорошо постаралась.
Оборотница встала, попятилась, решая, стоит ли рискнуть и обернуться. Опасно, так часто нельзя, лучше бы вообще этого не делать: ребёнок может пострадать. Да и стоит выскочить в таком виде на улицу - сразу облаву устроят. И забьют. Тут город большой, заговорённого оружия и серебра навалом. И охотников. Верная смерть.
Покосилась на окошко, решив, что плечом выбьет, в конюшне схоронится, а потом через слуховое окно выберется. Трудно, гибкость уже не та, скорость, но она по-прежнему не растеряла способность правильно бегать, прыгать и группироваться.
- Вернись!
Рош предвидел, что будут трудности, но, в конце концов, она сама виновата. И пусть скажет 'спасибо' за то, что она ему пока нужна. Да и беременные вызывали в нём сострадание.
Ирис наградила его волчьим оскалом и схватилась за сковордку. Но ни ударить, ни разбить окно не успела: горло свело спазмом.
Оборотницу охватила паника. Она попыталась разорвать магические путы, но, поняв, что это невозможно, сдалась, со страхом ожидая, что удушье повторится.
Рош наблюдал за ней с хладнокровным интересом.
Сколько она выдержит, насколько сильнее человека? Может, затянуть невидимую верёвку ещё раз, потуже? Напрасно он так быстро произнёс отменное слово.
Соблазн задушить, воспользоваться положением был велик, но колдун пересилил себя. Хочешь получить новую степень, расширить клиентуру, улучшить благосостояние, - терпи. С Ирис же точно успешное исследование напишешь, даже ещё целый трактат.
Может, приручить эту тварь? Вывести новую породу, пристроить для дела…
Мысль промелькнула - и была похоронена. Для этого нужно свести Ирис с кобелями, а она не согласится, волкодлаки-самки даже с волками не спариваются. Хотя могут, природой не запрещено. Но брезгуют они, только от людей рожают. А вот самцы, они со всеми.
И силой не принудишь: волкодлак любого пса разорвёт. Разве что опоить и в период гона в одной клетке с матёрым кобелём запереть.
А от людей… Что-то это на волкодлачьей породе не сказывается, только умнеют.
- Так же будет всякий раз, когда будешь мне перечить. А теперь выпей то, что я приготовил. Все травы ты чуяла, отравы нет.
Оборотница, вопреки опасениям, не проявила никакой агрессии. Осторожно, мелкими шажками, недоверчиво косясь на колдуна, подошла к столу и залпом выпила приготовленное снадобье.
Ирис ожидала, что её скрутит, что кухня поплывёт перед глазами, а боль разольётся по внутренностям, но нет, наоборот, сразу стало так спокойно, вернулась давешняя благостность, а страхи как рукой сняло.
- А это зачем? - она покосилась на пустую кружку. - Там ведь какой-то галлюциноген, да? Сейчас мозги мне запудришь…
- Это чтобы перепадов настроения не было, небольшой регулятор. Его 'Счастьем' называют. К нему я укрепляющий настой примешал. Тебе полезно. Мазь заживляющую на столе оставлю. И вот, что, Ирис, я хочу знать, чего от тебя ожидать…
- Боишься? Поэтому и ошейник?
- Опасаюсь, - поправил её колдун. - Надеюсь, после сегодняшнего ты не станешь ничего вытворять?
- Если не станешь бить, как собаку, не стану. Я поняла, кто в доме хозяин, можешь не повторять. Твой дом - твои правила. Что там тебе нужно было? Опыты ставить собираешься?
- Нет. Просто наблюдать. Ты будешь о волкодлаках рассказывать, о своей беременности… Помнится, ты сразу почувствовала, что отяжелела. Как определила? Так вот, с тебя подробные чистосердечные рассказы и примерное поведение, с меня - кров, еда и хорошее обращение.
- Слово мага?
- Слово мага.
Рош поднял сковороду, положил её на место, потом потянулся за пузатым чайником, наполнил его водой. Заварил смесь из трав, заменявшую чай, поставил на стол две кружки.
- Нам нужно поговорить. Долго так продолжаться не может.
- Так заключим перемирие. Ты будешь спокоен за своё горло, я - за своё. Нам обоим шуметь не выгодно.
Ирис плюнула на ладонь и протянула её колдуну, призывая сделать то же самое, чтобы скрепить договор.
Чай пили хоть и за одним столом, но на некотором отдалении, настороженно посматривая друг на друга.
Первой поднялась Ирис, молча завозилась в тазу, моя посуду. Рош заметил, как она напрягалась (будь в зверином обличии - прижала бы уши), когда он совершал какое-либо движение.
- Случай с ошейником не повторится, если у меня не будет серьёзного повода. Вижу, ты девочка умная, так что…
- А ты его сними, - провокационно предложила Ирис. - И я к тебе сразу иначе относиться стану. Сам понимаешь, волки хозяев не жалуют. Всем лучше будет.
- Ну да, конечно, чтобы ты меня загрызла! - покачал головой Рош. - Нет уж, он останется. В быту тебе ничем не помешает…
- Зато твоей писанине урон нанесёт.
Вместо ответа колдун встал и распахнул дверь в сени:
- Уходи. Мне волкодлак в доме не нужен, а тебе маг под боком ни к чему.
Оборотница отряхнула руки и прошла мимо него, не одарив даже взглядом. Думала, не выпустит - нет, спокойно позволил выйти во двор, так и оставшись стоять на пороге сеней.
В сердцах послав треклятого колдуна ко всем мракобесам, Ирис приподняла юбку, покосившись на свои башмаки. Они заслуживали самого тяжкого вздоха, впрочем, как и её всклокоченная голова в отражении в бочке с дождевой водой. Расчесав их пятернёй и кое-как заплетя косу, оборотница зашагала к калитке.
Принюхалась - нет, так и остался на кухне, зараза! Выставил на улице беременную женщину… Вернее, оборотницу. Ну да, её можно, они ведь враги. Но как порядочный враг мог бы ошейник снять!
- Рошер! - во всю мощь лёгких закричала Ирис, с гадливой улыбкой сознавая, что её прекрасно слышат все соседи и прохожие. - Рошер, ты ничего не забыл? Если уж из дома выгоняешь, то хоть еды в дорогу дай. И без колдовства твоего я тоже обойдусь.
Выдержала паузу и добавила, играя на зрителей, с интересом поглядывавших на обтрёпанную беременную женщину, замершую в проёме калитки дома колдуна:
- А я-то думала, ты будешь хорошим отцом.
Теперь оставалось только ждать и гадать, за сколько Рош окажется во дворе. Жаль, чаем не подавится. Но, может, бутылочку на радостях успел откупорить?
Вопреки ожиданиям, колдун ветром не вылетел из дома, но и отсиживаться не стал. Неспешно подошёл, раздражённо зыркнул на Ирис и натянуто улыбнулся соседке, заверив, что всё в порядке, просто у двоюродной сестры нервы шалят.
- Её парень, беременную, бросил, она умом немножко тронулась. Думала, что я пожалею, женюсь…
- Я не сумасшедшая! - возмутилась Ирис.
Рош впился ей пальцами в плечи, развернул и подтолкнул к дому, шикнув: 'Потом поговорим'.
Первым делом, заперев дверь, он холодно поинтересовался:
- Долго думала? Так и тянет залепить тебе пощёчину, чтобы мозги править!
- Так, значит, я остаюсь? - довольно улыбаясь, оборотница прошествовала на кухню. У неё снова разыгрался аппетит. - Иначе я всем расскажу, как ты, мерзавец, бедную девушку обрюхатил и выбросил. И убить ты меня теперь не сможешь.
- Вот тварь! Уйди с глаз, чтоб не видел!
- А ошейник? - Ирис выудила из лукошка яблоко и звонко захрустела. Она пребывала в прекрасном настроении, упиваясь маленькой местью за удушье. Колдун дорожит репутацией, ради неё он на многое пойдёт.
- Не сниму, даже не надейся! Мне к мракобесам рано. Так, иди в комнату и носа на улицу не высовывай.
Рош пребывал на распутье. Ему необходимо было с кем-то посоветоваться. А в Караторе сделать это можно только с Мартеном Затравским, более опытным магом, нежели он сам.
Ирис казалась ему благоразумным волкодлаком (насколько таковыми могут быть волкодлаки), да и 'Счастье' должно скорректировать её поведение. Его часто прописывали буйным больным, лечили им как истерики, так и попытки самоубийства. Подливали 'Счастье' в самогон и жёны, желавшие утихомирить нрав мужей, и эти же мужья, когда их благоверные пускались во все тяжкие. Но чаще всего, разумеется, во время беременности некоторым категориям женщин. Правда, в меньших дозах - но ведь здесь особый случай.
Перед тем, как уйти, Рош проверил, чем занимается Ирис. Она, к слову, поспешила сделать то же самое, так что в итоге оба пару минут смотрели друг на друга. Нет, не в зрачки, как если бы угрожали, а просто в лицо.
Оборотница первой отвела взгляд, лениво подошла к столу и приподняла пальцем кончик последнего листа с записями колдуна:
- Можно взглянуть? Вдруг тут враньё?
- Ты умеешь читать? - удивился Рош.
- Терпимо. Не чета тебе, но сойдёт.
- Кто же тебя учил?
- А, священник один… Я мелкая была, меня вдова одна нашла, приютила, в приходскую школу водила. Мы, пока маленькие, нестрашные, да и первый оборот до первой крови не наступает. Ну, разве что папочка тоже волкодлак или волк.
Не удержавшись, Рош поспешил записать услышанное.
Близость оборотницы нервировала, поэтому, чтобы не отвлекаться и спокойно сосредоточится на тексте, колдун воздвиг между собой и Ирис защитный экран. Та скептическим фырканьем отреагировала на его жест, но промолчала. Зато теперь затылок не отвлекал голову от работы, не заставлял постоянно бросать взгляды через плечо.
Ирис охотно рассуждала на предложенную тему, раскачиваясь на табурете и поглядывая в окно. О своём детстве, восприятии людей, первом обороте… Разумеется, о чём-то умалчивала. Например, как отличить волкодлака в толпе детей.
Мелькнула мысль: а не наврать ли этому умнику? Пусть запишет, а потом другие по его книжкам нелепые ритуалы проводят, полагая, будто так борются с оборотнями. В любом случае, помогать с ловлей себе подобных она не собиралась.
Наконец выбравшись из дома, Рош зашагал в сторону центра: если ему не изменяет память, Мартен Затравский жалует всего одно заведение, то, что находится в наглой близости от храма. Наверное, так маг выражал своё отношение к религии.
Мартерн Затравский был боевым магом третьей квалификации. Что он в своё время забыл в Караторе, одно небо ведает, но устроился и теперь числился городским магом. Его супруга составляла конкуренцию Гнешу, хотя была всего лишь магичкой первой квалификации. Но со столичным лоском и таким мужем легко учишься пускать пыль глаза и лечить одним своим авторитетом.
Рош за глаза называл её ведьмой, хотя, по сути, она таковой и являлась, судя по документам. Но попробуй, назови так госпожу Затравскую! Как и полагается женщине с такой фамилией, затравит.
Городского мага колдун застал там, где и рассчитывал, за любимым столом. Место было выбрано так, чтобы контролировать все телодвижения посетителей и, если потребуется, без труда вести тайные разговоры.
Супруги нет, что не может не радовать. Только госпожи Златы не хватало! Наверное, отчитывает помощников в лавке - она же знахарскую лавку держит. На главной улице, разумеется, отсюда шагов триста будет. Оставалось надеяться, что ведьма (или магичка, что суть одно и то же) их не проделает в ближайшие полчаса. Известно, что она мужу посоветует: 'Немедленно задержи его и сообщи Куратору Палаты живоборцев!'.
Рош и Мартен друзьями не были, но поддерживали хорошие отношения. Виделись редко, в гости друг друга не звали, но при случае помочь могли.
Заказав и себе медовухи, колдун подсел к магу. Мартен не возражал. Перебросились парой слов, поговорили о новом уставе Конклава, обсудили пару занятных случаев. Всё это лениво, как и полагается в конце трудового дня. Хотя у магов он всегда ненормированный.