Транспортер, принадлежащий отцу Ренье, предусмотрительно подогнали к самому бараку.
– Залезай, – сказал священнослужитель, распахивая заднюю дверцу и ловким движением выдергивая лесенку.
Снаружи транспортер выглядел обычно – металлическая, похожая на жука машина на широких гусеницах. Но, увидев внутренности кузова, Джафар с трудом сдержал удивленное восклицание.
Вместо обычной стальной коробки тут была настоящая маленькая комнатка. От пола поднималось приятное тепло, стены были обиты тканью. Угол занимал шкаф, в другом расположилась кровать, на столе красовался мощный вычислительный центр.
– Хорошо живут служители церкви! – проворчал мастер, помогавший Джафару забраться по лестнице.
– Не забывай, сын мой, что мне приходится жить в этой штуке! – усмехнулся отец Ренье. – Так, вещи в угол, а сам на кровать…
– А вы? – спросил Джафар, которого от слабости просто шатало. Последние силы были потрачены во время прогулки до транспортера.
– Я устроюсь в кабине, – ответил священник. – До Новой Филадельфии путь неблизкий, но как-нибудь!
– Счастливо! – Мастер вскинул в прощальном приветствии руку, и дверь с грохотом закрылась.
Джафар рухнул на кровать, и тут же заработал мотор. Транспортер дернулся, а затем сдвинулся с места. В угловом шкафу что-то тоненько задребезжало. Скорее всего, там хранилась посуда.
При всех удобствах, предусмотренных для странствующего проповедника, путешествие в транспортере имело один очень серьезный недостаток, устранить который было невозможно, – внутри самым безумным образом трясло. Поначалу, когда машина двигалась по строящейся около поселка дороге, было еще ничего, когда же дорожное полотно закончилось, стало совсем плохо.
Тряска усилилась, в мотающейся на подушке голове запульсировала боль. Джафар некоторое время держался, радуясь, что его хотя бы не тошнит, а потом мутной волной накатило беспамятство.
224-й день 160 года летоисчисления колонии Новая Америка, Новая Филадельфия
Палата была почти такая же, как и в любой земной клинике, за одним небольшим отличием – в ней отсутствовали окна. Но даже если бы они и были, то вряд ли пейзаж за ними услаждал бы глаза – Новая Филадельфия представляла собой скопище зданий, построенных с учетом функциональности, но никак не красоты.
Коробки из металла, камня и пластика, наполовину упрятанные под землю, – смотреть на это было вовсе не обязательно. Так что Джафар, успевший увидеть маленький кусочек города, когда его перетаскивали из машины к приемному покою клиники Детей Бога, не жаловался.
Все равно по сравнению с бараком он оказался в настоящей роскоши. Чистое и мягкое белье, разнообразная пища, отдельный туалет и душ – все это казалось почти чудом.
– Как вы себя чувствуете? – Мягкий голос вошедшей в помещение сестры отвлек Джафара от размышлений о том, как ему повезло. – Ничего не беспокоит? Что-нибудь хотите?
– Нет, – ответил Джафар. – Все в порядке!
Клиника Детей Бога целиком и полностью содержалась на деньги крестоносцев ислама. Проявлялось это во всем – и в обязательных общих молитвах, которые проводились два раза в день (лежачие участвовали в них виртуально, прочих собирали в молельном зале), и в развешенных на стенах цитатах из священных текстов. И в том, что работали здесь только люди, по велению души посвятившие себя служению другим.
Сестра, пожилая чернокожая женщина по имени Тереза, прищурилась:
– Тогда, я думаю, к вам можно пустить посетителя.
– Кого? – удивился Джафар.
– Отец Ренье решил позаботиться о вашей душе! – ответила сестра и вышла.
Дверь тут же распахнулась, пропуская знакомую внушительную фигуру священнослужителя.
– Лежи!.. Лежи!.. – замахал он руками, предотвращая попытку Джафара встать. – Хоть я и духовный пастырь, ты – больной и не должен вредить здоровью, пытаясь приветствовать меня! Как ты?
– Вашими молитвами, отец Ренье, – ответил Джафар… – …Скоро буду совсем здоров!
– А я принес тебе радостную весть! – Священнослужитель опустился в кресло для посетителей. Было видно, что он едва не светится от радости. – История твоего подвига дошла до иерархов! Завтра тебя посетит сам пророк!
– Кто?
– Сам пророк – основатель нашей церкви, тот, кому явился Господь здесь, на Новой Америке! – Не в силах сдержать возбуждение, отец Ренье вскочил и принялся расхаживать по комнате. – Ты не знаешь? А впрочем, я никогда тебе об этом не рассказывал!
И Джафар услышал историю о том, как простому горному инженеру, решившему заработать денег на Новой Америке, в пустой штольне явился сам Господь, и что после этого инженер оставил низменные идеи о наживе и создал собственную духовную армию – крестоносцев ислама.
– Все высшие иерархи нашей церкви – его прямые ученики, которые делили с учителем невзгоды и опасности! Сам он редко общается с простыми верующими, так что тебе выпала огромная честь!
Джафар смутился окончательно.
– Зря, наверное, вы мне сообщили, отец, – сказал он, – теперь буду волноваться…
– Нет, не зря! – возразил отец Ренье. – Ты обязан молиться, чтобы дождаться встречи в нужном настроении! И, кроме того, я должен научить тебя, как следует обращаться к пророку и его ученикам…
Джафар вздохнул и приготовился слушать. Высокая идея, как обычно бывает, предельно быстро обросла ритуалами и бюрократией.
225-й день 160 года летоисчисления колонии Новая Америка, Новая Филадельфия
– Сюда цветы, сюда! – В шепоте, который разбудил Джафара, звучала искренняя нервозность.
Сообразив, что обитатель палаты уже не спит, сестры, втаскивающие в помещение огромный горшок с цветами (их Джафар на Новой Америке видел впервые), мило и чуть смущенно заулыбались.
– Доброе утро, – проговорила Тереза. – Извините, что разбудили, но мы должны подготовить палату к приходу пророка…
– Я понимаю, – вздохнул Джафар.
Суета закипела с новой силой. Пока он ходил на утреннюю молитву, в палате заменили белье и, судя по тому, что пол стал скользким, безжалостно отдраили его. В углах колосились настоящие цветочные джунгли, а обычное кресло для посетителей заменили роскошным диваном.
Глава крестоносцев ислама явился в клинику Детей Бога после завтрака. Сначала захлопали двери и послышался топот множества ног. Потом Джафар услышал заискивающий голос главного врача.
Дверь распахнулась бесшумно, и первым через порог вступил крошечный человечек в белом халате и шапочке. Из-под нее выбивались пряди седых волос, а кожа на лбу и на щеках оказалась иссечена морщинами, точно смятая простыня. Среди морщин неистово пылали голубые глаза.
Под их взглядом Джафар невольно вздрогнул. Так мог глядеть Моисей, ведший евреев из Египта, Чингисхан, прошедший со своими ордами половину мира, или святой Доминик, с помощью костров беспощадно сражавшийся с ересью…
Так смотрел пророк, основатель церкви крестоносцев ислама.
Рядом с ним совершенно терялась свита. Ее просто не было видно.
– Здравствуй, Джафар Абу-Наср Ибн-Мухаммед Аль-Фараби, – прохрипел старик, чуть усмехнувшись. – Я вижу, что ты рад меня видеть.
– Да, о святейший, – ответил Джафар, несмотря на стрессовую ситуацию помнивший вчерашние уроки отца Ренье. Священнослужитель тоже был тут, его напряженное лицо маячило в задних рядах толпы, ввалившейся в палату.
«Рубен Галлахер, родился на Земле в две тысячи сто сорок первом году. – В голове ожили строки некогда выученного наизусть досье. – По образованию – горный инженер. В две тысячи сто…»
– Отец Ренье поведал мне о твоем подвиге. – Пророк отвлек Джафара от сосредоточенности на собственных мыслях. Он по-прежнему стоял, все остальные, естественно, тоже, и роскошный диван пропадал зря. – Воистину, великое познается в малом! Деяния высших можно понять по поступкам неофитов! То, что ты сделал, – это знак Господа! Он говорит нам – вы на верном пути, идите!
Казалось невероятным, что полтора десятка человек, находящихся вместе, могут вести себя настолько тихо, но фактом было то, что никого из свиты не было слышно. Они словно все исчезли, и в палате раздавался только чуть глуховатый, хриплый старческий голос.
– Надеюсь, что мы правильно воспримем этот урок, – изрек пророк и вновь едва заметно усмехнулся. Усмешка оказалась доброй и очень располагающей, и Джафар невольно улыбнулся в ответ.
– Я ничего не сделал, о святейший, – пролепетал он. – На моем месте так поступил бы любой истинно верующий!
– Я вижу, тебя смущает вся эта помпезность. – Проницательности главе крестоносцев ислама было не занимать. – Выйдите все! Останься ты, Гарсия…
Сопровождающие поспешно двинулись к двери, и только смуглый молодой человек в одежде священника, которую не скрывал больничный халат, остался стоять.
«Гарсия Альварес Де Вега, – вновь заговорил внутренний комментатор, – родился на Новой Америке в… один из главных помощников Рубена Галлахера, возможный его преемник…»
– Вот и отлично. – Дверь тихонечко закрылась, и пророк спокойно уселся на диван. Гарсия по-прежнему стоял. – Ну, Джафар, поговорим. Расскажи немного о себе.
– Нечего рассказывать. – Джафар искренне пожал плечами.
– А ты постарайся, – вмешался в беседу Гарсия. Его голос был резким и довольно неприятным. – Ты теперь герой, и мы должны знать о тебе многое, чтобы рассказывать простым верующим!
– А мне кажется, что обо мне нет смысла рассказывать!.. – Темные глаза Гарсии расширились от удивления, он явно не привык, чтобы ему противоречили. Пророк, судя по улыбке, наслаждался происходящим. – Какое значение имеет один человек и один поступок? Вот жизнь, посвященная духовному подвигу, – это уже кое-что!
– Спокойней, Гарсия, – остановил глава крестоносцев изумленного сподвижника. – В том, что говорит Джафар, заключена своя мудрость. Мы слишком привыкли полагаться на истории, которые рассказываем о других, и забыли, что сами должны жить праведно… Как жаль, что подобные алмазы веры рождаются на других планетах, среди неверных, лжи и скверны!
– Почему на других? – Джафар улыбнулся. – На свет я появился здесь, на Новой Америке.
– Как здесь? – Пророк был удивлен. Изумление проступило и сквозь маску невозмутимости, застывшую на лице Гарсии.
– Мои родители родом с этой планеты, – ответил Джафар. – Они жили в городе… Новая Атланта и улетели на Землю двадцать восемь лет назад, когда мне было чуть больше года.
– Невероятно! – Предводитель крестоносцев ислама покачал головой. – Это еще один знак!
– Нужно проверить эту информацию. – Гарсия, похоже, исполнял при пророке обязанности главного скептика.
– Обязательно проверим. – Пророк улыбнулся Джафару почти ласково. – Но я уверен, что она окажется истинной. Скажи, молодой брат, как ты смотришь на то, чтобы стать распространителем Святого Слова? На то, чтобы посвятить жизнь служению и стать священнослужителем…
– Я недостоин, о святейший!
– Достоин или нет – мне решать! – В голосе главного крестоносца прорезалась властность. – После того как здоровье вернется к тебе, тебя будет ждать место в духовном училище.
– Благодарю, о святейший! – Джафар попытался поклониться, но сделать это, полулежа на кровати, оказалось не так удобно, и идею пришлось оставить. – Но как же мой контракт? По нему я обязан отработать еще больше двух лет!
– Не стоит заботиться о подобной ерунде. – Пророк махнул рукой. – Скромным служителям Господа несложно будет получить для тебя вольную. Так что молись и готовься, а все остальное предоставь нам!
На этом посещение благополучно завершилось. Пророк и его помощник покинули палату, дверь закрылась, и Джафар, а точнее – Виктор, чувствуя себя совершенно измученным, упал на подушки.
Он сделал еще один шаг на пути к цели.
235-й день 160 года летоисчисления колонии Новая Америка, Новая Филадельфия
– Даже жаль с вами расставаться. – Сестра Тереза улыбалась, но в уголках ее больших добрых глаз поблескивали слезы. – Так уж привыкла к вам!
– У вас, конечно, хорошо, – ответил Джафар, – но все же лучше быть здоровым и сюда не попадать! Спасибо за все!
Сказав так, он закинул на плечо сумку и двинулся прочь от сестринского поста. Мимо тянулись знакомые двери – палаты, процедурная, ординаторская, комната отдыха.
Он искренне надеялся, что ему не придется посетить их еще раз.
За дверью отделения его поджидали. Молодой священнослужитель, чем-то похожий на отца Гарсию, встретил Джафара вежливой, хотя и холодной улыбкой:
– Следуйте за мной..
Все время пока они спускались на лифте и шли по коридорам к выходу, провожатый молчал, а Джафар не решался начинать разговор. Его сковала необычная робость.
Двери клиники, настоящие, створчатые, а не круглый люк, как везде в Семнадцатом поселке, распахнулись перед ними, и взору Джафара предстал изящный колесный экипаж с символом церкви крестоносцев на борту. Из пересечения четырех полумесяцев, составляющих крест, мягко улыбался Будда.
– Прошу, нам сюда, – сказал сопровождающий. – Садитесь сзади.
Оказавшись за пределами больничных стен, Джафар с удивлением ощутил, насколько тепло вокруг. Куда-то делся привычный для Новой Америки свирепый трескучий мороз, местное солнце сияло необычайно ярко, его лучи не просто светили, а еще и грели.
– Почему так жарко? – не удержавшись, спросил он. Сопровождающий посмотрел на него с некоторым удивлением.
– Сегодня первый день лета, – ответил он, распахивая дверцу.
Экипаж, на котором предстояло ехать, и снаружи мало походил на обычный транспортер, а изнутри отличался от него так же, как роскошная яхта от утлого рыбацкого суденышка.
Мотор урчал негромко, а сиденье было мягким, словно его набили пухом. В первый момент Джафару даже показалось, что он сидит на воздухе.
– Поехали, – сказал сопровождающий.
Машина мягко сорвалась с места. Как и следовало ожидать, до воздушного транспорта на Новой Америке не доросли даже в крупных городах, и потому машина двигалась по грунту. Колеса чуть пофыркивали на ухабах, мимо проносились одинаковые мрачные здания без окон.
Поездка не заняла много времени. Урбанистический пейзаж еще не успел надоесть, а машина по вытянутому пандусу обогнула особенно большое и уродливое здание, высунувшее во все стороны щупальца железнодорожных путей, и проскользнула в ворота, прорезанные в высокой и толстой стене.
– Духовное училище Месяценосного Креста веры! – торжественно объявил сопровождающий.
Спрятанное за стеной здание больше всего походило на замок времен позднего Средневековья, при постройке которого учитывались не только потребности обороны, но и эстетические пристрастия владельцев. Причудливые готические башенки заканчивались острыми шпилями, стены украшали арки и колонны.
Все впечатление портило отсутствие окон.
– Вылезаем, – любезно предложил сопровождающий, когда машина остановилась около входа.
С близкого расстояния стали видны еще кое-какие мелочи, которые ни за что не пришли бы в голову средневековому архитектору. Видеокамеры, детекторы тепла и замаскированные излучатели были размещены так, чтобы покрывать всю территорию. Джафар, простой работяга, никогда бы не заметил их, но от взгляда агента СЭС не укрылось, насколько хорошо святые отцы охраняют свои секреты.
Узкая дверь открылась без стука. Посетители очутились в громадном пустынном вестибюле, стены которого были обшиты темным деревом, а пол выложен паркетом.
Крестоносцы ислама, судя по всему, обладали достаточными денежными средствами, чтобы позволять себе роскошь.
– Нам сюда, – провожатый повел Джафара в боковой коридор. Через несколько шагов тут встречались двери, на каждой из которых красовалась латунная цифра. Людей по-прежнему не было видно.
– Это комнаты студентов, – сказал провожатый, останавливаясь. – Ваша будет вот эта, номер десять. Заходите и располагайтесь. Внутри есть все удобства, на обед вас вызовут по внутренней связи.
– Э, спасибо, постойте! – воскликнул Джафар уже в спину удалявшемуся священнику. – А как вас зовут? Кого мне благодарить за помощь?
– Отец Владимир. – Провожатый остановился и, обернувшись, позволил себе улыбку. – Я преподаю здесь, так что мы не раз еще встретимся на занятиях!