Сергей подумал о жене. Как она там одна? Он знал, что ей без него плохо и одиноко. Он единственный близкий человек для этой ранимой беззащитной девочки. Неожиданно на него нахлынула щемящая тоска по ней, возникло ощущение беды. Он открыл глаза и встряхнулся. Это от усталости. С Милой не может случиться ничего плохого. Роды через две недели. Игорь за ней присмотрит, он надёжный человек, на него можно положиться. Там, дома, всё нормально. Но мрачные мысли настойчиво свербили мозг. Сергей пытался отогнать их, но тщетно. Он подумал о том, что позвонит ей вечером. Вечером папы не станет... Так сказал доктор Гершензон. А сейчас есть ещё надежда, что папа придет в сознание и сможет с ним проститься. Он ни на минуту не оставит отца...
Внезапно Сергей ощутил леденящий душу холод, и его охватило чувство невосполнимой утраты. Он не сразу понял, в чём дело, не сразу понял, что случилось непоправимое. Рука отца в его руке стала холодной. Все было кончено. Старик так и не простился с сыном. Сергей смотрел на него и не мог поверить в его смерть. Всё это время он упрямо надеялся на чудо. Чуда не произошло. Сергей медленно прикрыл глаза и с отчаянием прижался губами к холодной руке отца. Потом поднял голову.
– Папа умер... – обронил тихо.
Братья соскочили со своих стульев и бросились к кровати отца. Оба заплакали в голос. Сергей поднялся и вышел из палаты. Навстречу ему торопливо шёл доктор Гершензон. По лицу сына он всё понял и опустил голову. Слова были не нужны.
– Мне надо срочно позвонить жене, – сдержанно произнёс Сергей. – Где я могу остаться один?
–Идите в ординаторскую. Там никого нет. И отдохните немного.
– Спасибо.
***
Сергей позвонил домой. Игорь по настоянию Людмилы уехал из больницы раньше. Он сообщил мужу, что жена благополучно родила. Правда, пришлось делать операцию.
– Как она? – коротко спросил Сергей. – Нормально себя чувствует?
–Да, с ней всё в порядке. С мальчиками тоже.
–Никаких осложнений?
– Никаких, – солгал Игорь, потом осторожно спросил: – Как Ваш отец?
– Он умер только что, так и не приходя в сознание.
–Мои соболезнования, Серёжа, – сочувственно произнёс парень. – Мне очень жаль.
В трубке повисло молчание. Муж всё никак не мог освободиться от чувства тревоги. Он сердцем чувствовал, что дома стряслась беда.
– Игорь...
–Да, босс?
–Ты сказал мне правду? С ней всё в порядке?
– Да... – отозвался молодой человек, хотя у него всё похолодело внутри не столько от вопроса, сколько от тона босса. Игорь понял, что тот не верит ему, и вкрадчиво спросил: – Когда Вы вернётесь?
– Через пару дней. Я сейчас закажу билет.
– А на похороны не останетесь?
–Как я могу не остаться? Похороны завтра.
–Я встречу Вас...
–Узнай номер телефона врача. Я перезвоню через час.
Игорь судорожно сглотнул слюну.
– Да, босс.
–Ладно. Мне нужно идти. Пока.
***
Сергей вернулся в палату. Братья раскрыли ему объятья. Он скорбно обнялся с ними. Затем отстранился и мрачно оглядел обоих. Доктор Гершензон стоял в стороне.
– Нам надо заняться делами... – негромко произнёс Сергей. – Давайте действовать.
Доктор деликатно вышел. Сергей последовал за ним. Тот остановился.
– Марк, спасибо за всё! – Сергей вытащил из кармана несколько купюр, протянул ему.
–Не надо... Я был бессилен помочь... Правда...
– Я знаю... Возьмите! – Сергей свернул деньги и сунул их врачу в карман халата. – Док, позаботьтесь, о том, чтобы папу подготовили к похоронам.
–Я всё сделаю, будьте спокойны! – горячо заверил тот.
– И ещё... Могли бы Вы помочь заказать билет? Я не знаю иврит, а братьям не до меня. Вы же видели, в каком они состоянии?
– Пойдёмте! – позвал Гершензон.
Они вошли в ординаторскую. Доктор сел к столу. Сергей на кушетку.
–Когда Вы хотите лететь? – деловито спросил врач.
– Послезавтра, сразу после похорон. У меня жена родила.
–Поздравляю, – произнёс Гершензон. – Как она, как ребёнок? Все нормально?
–Да... У нас близнецы-мальчики.
– Везёт вашей семье на близняшек. – Врач тепло улыбнулся. – Вы братьев-то различаете? Я так и не смог разобраться, кто из них кто.
– Различаю. Папа тоже был из близнецов. Его брат умер год назад от инсульта.
–Послушайте, а не в Вашей ли семье был известный профессор медицины Розенфельд? – почёсывая затылок, поинтесовался Марк.
– Так это папа, – просто отозвался Сергей.
– Господи! Как же я сам не додумался? – Гершензон стукнул себя по лбу. – Мне и в голову это не пришло. Я всегда восхищался этим человеком. Я знаком с его трудами.
– Да, папа был умницей, – тяжело вздохнул сын. – У него была нелёгкая судьба: война, жизнь впроголодь в студенческие годы в медицинском. Всю жизнь папа работал, не покладая рук. Казалось бы, сейчас отдохнуть – самое время, да вот не пришлось... – Сергей махнул рукой. – Да что об этом говорить? Ладно, док, заказывайте билет.
***
Игорь позвонил доктору Райхе. В течение получаса он уговаривал его не сообщать мужу о тяжёлом состоянии жены, но тщетно. Все его доводы о том, что Сергею пришлось многое пережить за последние дни, разбивались о реальность. Людмила была в критическом состоянии, и доктор не хотел брать на себя ответственность за ложь.
–Понимаете, господин Блюменбаум, это не тот случай, когда я могу пойти на уступки и промолчать. Только что сделали рентген. Картина не утешительная. В крови выявлен лейкоцитоз. Не забывайте также, что фрау Розенфельд перенесла операцию. В любой момент могут возникнуть осложнения. Муж должен срочно вернуться домой.
–Неужели всё так плохо? – потрясённо спросил Игорь.
– Очень плохо... Я ни за что не ручаюсь.
– Она... Она может умереть? – срывающимся голосом произнёс парень. Он готов был заплакать от боли и отчаяния, готов был казнить себя за то, что не остался с нею в ту роковую ночь. Всё могло бы быть по-другому. Теперь он во всём винил себя.
– Я этого не сказал, – смягчился врач. – Будем надеяться на благополучный исход.
– Скажите это её мужу, когда он позвонит...
***
Сергей находился в ординаторской один. То, что сообщил ему только что доктор Райхе, не укладывалось в голове. Его беременная жена оказалась заложницей двух негодяев, которые обнаружили её полураздетую на балконе в морозную февральскую ночь. Муж с ужасом думал о том, что пришлось вынести бедной девочке. И теперь она умирает. Доктор Райхе не сказал этого, но Сергей услышал за его словами жестокий приговор. Его сердце сковал холод. Он закрыл лицо руками, думая о том, что ему делать. Как он сможет жить, если потеряет самое дорогое, что у него есть – жену, его любимую женщину? Из глаз брызнули слёзы. Сергей не мог их больше сдерживать. Слишком много бед свалилось на него за последние несколько дней. Уже не владея собой, он громко рыдал в голос, разрывая оглушительную тишину.
Доктор Гершензон, войдя в ординаторскую, буквально остолбенел. Он хотел незаметно выйти, но Сергей почувствовал его присутствие и негромко окликнул.
– Док... – хрипло проговорил он. – Марк, не уходи, ты мне нужен.
–Что я могу для Вас сделать? – с участием спросил Гершензон.
Сергей поднял голову. Долго приходил в себя и молчал. Казалось, он постарел на десяток лет.
– Это хорошо, что Вы дали выход горю. Вам легче станет, – тихо сказал врач.
Сергей недоумённо глядел на него. Потом до него дошло, что тот имел в виду.
–У меня жена умирает, – едва слышно произнёс он.
–О, Боже! Что случилось? Вы же говорили, всё нормально, – потрясённо произнёс врач.
– Марк, не надо официально, на Вы.
–Хорошо, Серёжа. Что с твоей женой? – взволнованно спросил Гершензон.
Врач с ужасом слушал рассказ. Сергею было необходимо кому-то открыть душу, поделиться своей бедой. Он не хотел слышать причитания братьев, ему просто нужен был человек, способный его выслушать. Открытый отзывчивый доктор подходил для этой роли. Гершензон открыл шкаф и достал бутылку коньяка, налил рюмку.
– Мне нельзя, я на работе. А ты выпей, легче станет.
Сергей залпом выпил и тяжело вздохнул.
– Док, я должен вернуться домой. Откажись от того билета и закажи другой, на ближайший рейс. Я должен быть дома, как можно, скорее. На похороны не останусь. Папа меня простит.
Гершензон кивнул, сел за стол, взял трубку и позвонил. Он долго и горячо спорил, что-то доказывал, умолял и кричал. Потом положил трубку и виновато посмотрел на Сергея.
–Твой билет и так на ближайший рейс. Раньше вылететь невозможно.
– Проклятье! – процедил Сергей сквозь зубы. – Что же делать?
–Я не знаю. В любом случае, сохраняй спокойствие. Если у тебя случится инсульт или инфаркт, ты точно лететь не сможешь. Держись! Может, всё не так плохо. Врач, очевидно, подстраховался. Мы, врачи, все так делаем время от времени. Сколько ей лет?
–Двадцать три... – отозвался Сергей и вытащил из внутреннего кармана пиджака свадебную с фотографию. – Вот она, моя ненаглядная девочка... Моё счастье...
– О! – невольно вырвалось у Гершензона. – Изумительно красивая женщина!
– У неё красивая душа... Я безумно её люблю... И она меня.
–Ты говорил с ней уже? – поинтересовался врач. – После того, как она родила?
– Нет. Я все время был с отцом, – мрачно отозвался Сергей. – Надеялся, что он простится со мной, но увы... – Он помолчал, поднял глаза и удивлённо добавил: – Ты хочешь, сказать, Марк, что...
– Поговори с ней. Тебе станет легче. А может, и ей.
***
Сергей стал быстро набирать номер телефона. Врач деликатно вышел. Трубку поднял доктор Райхе. Сергей спросил его о самочувствии жены.
– Пока без изменений. Ни в лучшую, но и ни в худшую сторону. Это обнадёживает.
–Доктор, у Вас беспроводный телефон?
– Да, а что? – удивился тот.
– Могу я поговорить с ней?
–Боюсь, это невозможно. Это утомит её. Ей трудно разговаривать.
– Ей не надо разговаривать. Она будет слушать. Доктор Райхе, прошу Вас!
– Но, она, вероятно, спит.
– Значит, Вы поднесете трубку к её уху. Она услышит мой голос.
–Ну, если Вы так настаиваете... – нерешительно произнёс врач.
–Не настаиваю... Умоляю, доктор Райхе.
– Иду в её палату. Я скажу Вам, когда можно говорить.
Доктор Райхе вошёл в палату больной. Она спала. Возле кровати стояла капельница. Врач посмотрел на посиневшую от уколов руку пациентки и покачал головой. Затем приложил трубку к её уху и сказал мужу, что тот может говорить. Он не мог отказать ему в этой небольшой просьбе. В конце концов, это, может быть, последний разговор супругов.
– Девочка моя... – проникновенно проговорил Сергей. – Я знаю, что ты меня слышишь. Ты всегда могла меня услышать. Я всё знаю, малыш... Знаю, в какую беду ты попала, потому что я оставил тебя... Я не должен был тебя оставлять, любимая. Нам нельзя разлучаться. Мы с тобой одно целое, девочка. Обещаю тебе, что это было последний раз, когда я тебя оставил одну. Мы теперь всегда будем вместе, всю жизнь. Девочка моя, ты веришь мне? Веришь... Я люблю тебя больше жизни... Родная, ты же не хочешь сделать меня несчастным? Не хочешь, я знаю. Если ты оставишь меня, я умру. Единственная моя, счастье моё, ты ведь так не сделаешь? Пообещай мне, что ты меня не оставишь... Заклинаю тебя...
Доктор Райхе увидел, как распахнулись огромные изумрудно-зелёные глаза. В них стояли слёзы. Но это были слёзы счастья. Он мгновенно поднёс трубку к её губам.
–Я не оставлю тебя... – тихо отозвалась женщина. – Мы всегда будем вместе, любимый.
–Любимая... Я знал, что ты услышишь меня. Малыш, я вернусь послезавтра вечером. И больше мы никогда не расстанемся. Обещаю. Я буду работать дома, ты больше никогда не останешься одна, родная. Я обожаю тебя.
– Я тебя тоже, Серёженька.
–Как там наши мальчишки? Не хулиганят? – пошутил муж.
–Они чудесные... Мне их приносили. Они похожи на тебя.
–Родная моя... Я счастлив, что нас теперь четверо. Ты должна собрать всю свою волю, чтобы выздороветь. Обещай мне, солнце моё. Девочка, как только мы снова будем вместе, все беды пройдут. Как только я возьму тебя за руку, вся твоя боль уйдёт. Ты веришь мне? Но, до моего приезда ты должна быть сильной, малыш. Я мысленно всегда с тобой... Я ведь не поверил ни одному слову Игоря, когда он сообщил, что всё в порядке. Я знаю, ты не хотела меня огорчать, девочка, но я всё понял сердцем. Когда плохо тебе, мне тоже плохо, родная... Я люблю тебя, малыш... Потерпи только два дня. Я не могу приехать раньше. Это ближайший рейс. Но ты будешь меня ждать, правда? Ты всегда была терпеливой и умела меня ждать. Ты слышишь меня, девочка? Почему ты молчишь?
–Она уснула, – услышал Сергей мягкий голос врача. – Но уснула со счастливой улыбкой.
– Спасибо Вам, доктор Райхе. Я рад, что поговорил с ней. Мне стало легче.
– Не благодарите! Я ничего особенного не сделал.
***
Вечером Сергей позвонил Игорю на мобильный. Тот ожидал нагоняй, но босс говорил с ним дружелюбно, даже не заикнулся о лжи. Он сообщил, что звонит теперь из Хайфы. Они только что вернулись из Иерусалима.
– Игорь, при малейшем ухудшении её состояния, сразу же звони мне на мобильный!
– Да, босс. Вы простите меня, но
–Прекращай! Я знаю, что это Мила уговорила тебя не огорчать меня.
– Да, она просила меня молчать...
–Наивная девочка. Не понимала, что я всё почувствую сердцем.
–Могу я что-то сделать для Вас? – с искренней готовностью помочь, спросил Игорь.
– Из больницы не уезжай, не оставляй её одну.
– Я все время с нею. Лишь раз отлучился, когда Вы должны были позвонить.
– Я очень тебе благодарен... – растроганно отозвался Сергей. – Когда я вернусь, отправлю тебя в отпуск на пару недель.
– Это ни к чему. Я не устал. Когда вернётесь, Вам надо будет заботиться о жене. А я займусь работой, всю основную нагрузку возьму на себя.
– Спасибо. Ты славный парень, Игорёк, – с теплотой в голосе ответил Сергей.
– Это Вы хороший босс! – ответил тот почтительно. – Никогда не забуду, что Вы сделали для меня.
Сергей сглотнул слюну. Жизненный опыт научил его, что люди редко отличаются благодарностью. Этот парень исключение из правил. Сергей долго молчал.
– Слушай, я тут подумал... – заикнулся он. – Что это ты выкаешь мне? Я глубокий старик в твоих глазах?
– Нет, что Вы! – горячо возразил Игорь, потом весело, по- мальчишески рассмеялся и добавил: – Просто соблюдаю субординацию. Ты же мой босс, Серёжа!
–Так-то лучше. Ладно, бывай! У меня дел невпроворот. Звони, если что.
***
После похорон все родственники собрались в квартире стариков. За большим столом в гостиной сидели соседи и знакомые. Они пришли помянуть погибших. Когда люди разошлись, осталась только родня. Сергею было тяжело находится здесь. Он думал о том, что ещё несколько дней назад здесь жили родители, ходили по этим комнатам, смотрели телевизор за ужином, о чём-то говорили. Ему все время казалось, что вот сейчас распахнётся дверь кухни, и войдет мама с неизменно ласковой улыбкой и пожурит отца за плохой аппетит. Аппетит у него был хороший, но мама привыкла о нём заботиться с тех самых пор, как они поженились после войны. Папа тогда был измождённый голодом парнишка, и она жалела его. Сергею стало так плохо, что хотелось завыть. Но, почему? Почему так случилось? Почему они должны были так умереть? Разве не заслуживали они смерти в своей постели в окружении детей и внуков? Где же справедливость? К этой боли примешивалась безумная тревога за жену. Сергей места себе не находил. Георгий налил рюмку водки и протянул ему.
–Выпей! Ты совсем расклеился. Всё обойдётся. Мила молодая здоровая женщина.
– Господи! Как подумаю, что это из-за меня она сейчас в таком состоянии, убить себя готов! – мрачно отозвался Сергей. – Почему я не взял её с собой? Она так просила!
–Не казни себя! Ты ни в чём не виноват, братишка, – ласково произнёс Григорий.
Вошла Ирина с подносом, на котором стояла закуска. Она поставила его на стол и села рядом с мужем. У Сергея перед глазами что-то блеснуло и он обратил на неё свой взгляд. Затем брезгливо поморщился, увидев на ней брильянты матери. Неужели, нельзя было потерпеть до его отъезда? Мерзость какая... Георгий сконфуженно улыбнулся.