начинают страдать кретинизмом, но не думал, что топографическим, — издевался Виктор, а я
вдруг разозлилась. Застал в неположенном месте, так выгоняй из Отбора, а унижать нечего! И
гордо подняв голову, заявила:
— Да, страдаем, и не только в непосредственной близости, а даже и при мысли о нем. Не
завидуйте, ваше величество, уверена, у вас тоже, в прошлом есть славные моменты, связанные с
красивыми женщинами.
Регент пораженно на меня уставился, наверное, впервые в жизни не зная, что сказать. А я
ждала. Ждала крика, обещаний смерти, фактического изгнания из Отбора, но не задумчивого
взгляда, не тихих слов:
— Вы считаете меня старым?
Я удивленно взглянула на регента. Стариком я его точно не считала — он был гораздо младше
покойного императора, и только только достиг возраста тридцати пяти лет. Но повышать
мужскую самооценку мстительно не собиралась, поэтому язвительно, с намеком на раздумья, произнесла.
— Ну что вы, старым не считаю, — и не успел Виктор расслабиться, добавила. — Но, безусловно, принц гораздо привлекательнее вас.
— Похвально, что вы так преданны жениху, — усмехнулся мужчина. — Но вопрос был в
другом, а привлекателен ли я в ваших глазах, меня совершенно не интересует. — Статус, знаете
ли, позволяет не обращать внимания на мнение сопливой девицы с амбициями императрицы.
— Тем не менее, мнением сопливой девицы насчет вашей приближающейся старости вы
поинтересовались, — ядовито заметила я, но регент нисколько не смутился.
— Мне было интересно, как далеко вы продвинетесь в жалких потугах меня задеть.
Я судорожно сжала зубы, не понимая, как это самоуверенное хамло могло показаться мне
симпатичным, и зло заявила:
— По-видимому, не такие уж они были и жалкие, раз вы так разъярились.
Виктор вдруг расхохотался, а успокоившись, наклонился, чтобы лучше меня рассмотреть, и
сказал:
— Это будет интересно, в самом деле…
Я насупившись смотрела на регента, не понимая, что он имеет в виду, но регент мне пояснил:
— Я имею в виду Отбор. И ради того, чтобы увидеть, как мой племянник потерпит фиаско в
перепалке с вами, я сейчас сделаю вид, что не знаю о запрете для невест покидать левое крыло.
Я онемела от неожиданности. Постояла молча, переваривая, и, наконец, совместив все слова
Виктора в осмысленное предложение, уточнила:
— То есть вы меня отпускаете?
— Отпускаю, — передразнил меня регент тоненьким голосом. В свете его последних слов, на
такую явную издевку я не обратила внимания.
— И не скажете ничего Клариссе?
— И даже принцу ничего не скажу, — регент устало потер переносицу. — А если уйдете прямо
сейчас, не задавая больше глупых вопросов, даже забуду, как вы выглядите. Причем нет, это я
сделаю в любом случае.
В восторге от того, что удалось избежать наказания, я убежала, едва вспомнив о том, что
необходимо поклониться. Немного поплутала по коридорам, но, в конце концов, добралась до
своей спальни, и, с удовольствием обнаружив, что горничные уже ушли, и легла спать.
ГЛАВА 5
Завтракали мы ровно в 9 утра в главной столовой левого крыла. Проснулась я загодя, впервые
ощущая себя выспавшейся, ведь ранее, лечь раньше полуночи и встать не в пять утра, для меня
было непозволительной роскошью.
Для первой встречи с принцем я выбрала гипюровое платье лавандового цвета длиной до
середины бедра. Долго размышляла над прической, и, наконец, рассердившись на себя, оставила волосы распущенными. В конце концов, вряд ли принца возможно удивить
вычурными буклями, либо экстравагантной стрижкой — слишком много вокруг него трется
девушек, так что способность к изумлению у него давно атрофирована.
В столовую я пришла без пятнадцати минут девять и, обнаружив, что она полна народа, в
первый момент даже испугалась — решила, что спутала время. Но нет. Зал наводнили
журналисты, расставляющие свою аппаратуру по местам, официанты, спешно накрывающие на
стол, и охранники. Из невест пораньше прибыли только трое. Кризан Арборах (моя соседка по
спальне) — немного сутулая брюнетка с серыми глазами, и приятным оттенком волос. Бровки
домиком придавали ей вечно удивленное выражение лица. Ильфеина Вайес — хрупкая
миловидная девушка, на вид которой я не дала бы и шестнадцати лет, несмотря на высокий
рост. И Вудтир Гвинон. Вудтир была блондинкой, к тому же настолько уверенно держала себя
перед камерами, да и вообще, в подобном столпотворении людей, что зародила во мне
подозрения насчет личности ночной путешественницы, которую я вчера преследовала.
После беглого и крайне неловкого знакомства, Вудтир отделилась от нашей небольшой
компании и отправилась к журналистам. Мы проводили ее озадаченными взглядами.
— Мне кажется, я ее где-то видела, — задумчиво проронила Ильфеина, перебирая волосы. У
нее, я заметила, руки никогда не были на месте, посекундно что-то трогая, перебирая, гладя, вертя.
— Неудивительно, — фыркнула Кризан. Она вообще оказалась очень говорливой и несколько
шумной. — Она профессиональная модель, ее фото в нескольких мужских журналах прямо на
обложке.
— Точно, — Ильфеина ахнула, занервничав еще больше. Вудтир тем временем командовала
операторами, объясняя им с какого ракурса ее лучше снимать во время завтрака. — Куда уж нам
с ней тягаться.
Мы с Кризан удивленно воззрились на Ильфеину. Даже странно, как девушку с такой низкой
самооценкой отобрали свахи.
— Я сдаваться не собираюсь, — непреклонно заявила Кризан. — Всем известно, что у моделей
на лице густо, а в голове пусто, так что уж пусть попробует со мной потягаться. Ты чего
молчишь? — она обратилась ко мне. — Тоже собралась уходить, не повоевав?
— Я не ухожу, — попробовала вмешаться растерянная Ильфеина.
— Молчи, с тобой все уже понятно, — Кризан сделала знак рукой, будто выключила звук и с
насмешкой уставилась на меня. — Ну?
Ссориться не хотелось, но Кризан, к которой в первый момент знакомства я испытывала
симпатию, начинала меня раздражать. И отношением к застенчивой Ильфеине, и стремлением
утвердить свой авторитет.
— Не запрягла, не понукай, — наставительно изрекла я и сложила руки на груди. Кризан
сделала зеркальное движение.
— Придумываешь, что ответить?
— Мои мозги не работают со скоростью несмазанного мотора, так что размышляю я быстро. А
если молчу, значит, не хочу разговаривать. И вполне возможно, что с тобой.
Кризан сощурилась, переваривая мой ответ.
— Ты хочешь завести здесь врагов?
— Заводят на стоянке автомобиль, а я на Отбор пришла за мужем.
Ильфеина с восторгом взглянула на меня, но вмешиваться в перепалку не спешила.
— Бери первого попавшегося охранника и ступай замуж — как раз твой уровень, — с издевкой
заявила Кризан, но я спокойно отбрила.
— Если полюблю, возьму за руку и уйду, а ты с таким мужицкими наклонностями останешься
одна.
— Тихо, — прошептала испуганная Ильфеина. В столовую, держа в руках планшет и зорко
осматривая комнату, вошла угрюмая Кларисса. Мы с Кризан тут же растянули губы в улыбках, и, наградив друг друга злобными взглядами, разошлись в разные стороны.
За время нашей перепалки в столовую пришли остальные невесты, запаздывали только
Велания, которая, по-видимому, опять собиралась обеспечить себя порцией внимания, и
Мирана.
За несколько минут до 9 часов на всех невест навешали микрофоны. Ровно в назначенный срок
заявилась Велания, раздосадованная тем, что столкнуться с принцем в дверях не удалось, и на
пять минут задержалась моя рыжеволосая знакомая.
— Что-то случилось? — тихо спросила я, когда запыхавшаяся Мирана встала рядом со мной.
Кларисса проводила ее недовольным взглядом и сделала какую-то пометку в планшете.
— Случилось, — девушка зло усмехнулась. — Кто-то подпер мою дверь.
Нас рассадили за длинным овальным столом, согласно схеме из планшета Клариссы. Причем
Вудтир закатила скандал, так как ее посадили справа от места, предназначенного для принца, а
левый профиль, оказывается, не такой прекрасный, как правый. Модель еле удалось
утихомирить, настолько она разбушевалась, уверяя, что организаторы специально вставляют ей
палки в колеса, но, тем не менее, ни одну из невест с Вудтир местами не поменяли. Сваха, хладнокровно глядя в раскрасневшееся от досады лицо девушки, пояснила, что ей придется
сделать одно из двух: или поместить царственный зад на выделенное место или же удалиться из
дворца вон. В Ригарийской империи у каждого полная свобода выбора.
Когда конфликт был улажен, в столовую вошел Яш Орчаковский.
— Доброе утро, красавицы, — ведущий залихватски приобнял Клариссу за плечи и чмокнул ее
в щеку. Железная на вид сваха смущенно зарделась.
— Как вам первый день во дворце? — Яш подмигнул сразу всем и никому в отдельности. По
лицам девушек было заметно, что ведущего они ждали с гораздо большим нетерпением, чем
ожидают встречи с принцем. — Не отвечайте, догадываюсь, что вы в восторге.
Велания презрительно фыркнула, да так громко, что не обратить на нее внимания было
невозможно.
— Вы что-то хотели сказать? — вежливо осведомился Яш. Он, наверное, забыл о своей первой
встрече с Олькутт.
Велания встала со стула (дабы быть заметнее), отбросила длинные волосы за спину, приняла
эффектную позу (руку в бок, ногу отставила), и приготовилась вещать.
— Хочу сразу предупредить, — ехидно проронила Кларисса. — Если вам не нравится дворец, вы прямо сейчас удалитесь из него. Это из эфира вырезать, — сваха повернулась к
журналистам. Довольными они не выглядели, но согласно кивнули. Кларисса улыбнулась и
опять обратилась к Велании. — Говорите, не стесняйтесь. Беспристрастное мнение всегда
интересно.
Велания ослепительно улыбнулась и присела обратно за стол. Яш виновато кашлянул, как видно
Олькутт ему все-таки вспомнилась.
— Итак, девушки. Рад, что вам все нравится, — ведущий покосился на Веланию, но она
молчала. Правда выражение ее лица говорило так много, что журналисты опасались
поворачивать камеры в сторону, где Олькутт сидела. — Но думаю теперь, степень вашего
восторга увеличится в разы. Потому что…та-даам, в эту залу войдет Его Высочество наследный
принц Максимилиан Ригарин. Простите, но это тот самый случай, когда женщинам для
приветствия тоже придется встать.
Яш сделал знак охранникам, и они распахнули двери. Заиграли фанфары, отчего-то раздались
аплодисменты, к которым нам тоже пришлось присоединиться, и в столовую вошел принц. Я
знала, как он выглядит — как-то смотрела передачу с его участием, но на самом деле, регент, который уже десять лет правил империей, гораздо чаще попадал под прицелы видео и
фотокамер. Максимилиан, в отличие от своего дяди был не слишком высок, примерно 185
сантиметров. Стройный мужчина, даже немного худощавый, с короткими вьющимися, но
безупречно уложенными волосами, и приятными правильными чертами лица. Он был очень
обаятелен, но вот отчего-то впечатления сильного правителя не производил. В прессе то и дело
всплывали новости о его очередном романе, и затем, о бурном скандале после разрыва. Кстати, судя по светским хроникам, которыми очень увлекалась Марисса, расходиться со своими
дамами полюбовно Максимилиан совершенно не умел.
— Доброе утро, — принц широко улыбнулся, и, не задерживаясь, прошел к предназначенному
для него месту во главе стола. — Вы можете садиться, девушки. Уверен, вас тоже морили
голодом.
Мы неловко улыбнулись и загремели стульями, присаживаясь. Почти синхронно взмахнули
салфетками, стеля их на колени. Яш что-то протараторил перед камерами, анонсируя
предстоящий завтрак, и удалился. Я отчего-то нервничала, старалась не поднимать глаз и
душила глупую улыбку. Несмотря на заверения о голоде, Максимилиан завтракать не спешил.
Отпил из стакана воды и, сцепив руки в замок, сказал:
— Вот мы и встретились. Не думайте, что я пришел совершенно неподготовленным — с
вашими анкетами меня ознакомили, как, впрочем, и всю страну, — некоторые девушки глупо
захихикали. — Честно сказать, я немного волновался. Совсем чуть чуть, но все-таки наше
общение будет происходить под прицелом камер, а это, согласитесь, спокойствию не
способствует. Но хоть поиск моей суженой и имеет некий элемент шоу, мне хотелось бы, чтобы
вы были максимально искренни. А это невозможно, если я буду давать время прорепетировать
все свои речи. Сейчас каждая из вас встанет и скажет о себе несколько слов, назовем это мини-
презентацией. Многого не требую — пары предложений будет достаточно. Мне-то, конечно, будет за радость провести побольше времени в окружении таких красавиц, но боюсь Кларисса
не захочет пропустить обед.
На лице каждой из невест были написаны неподдельные паника и изумление. Не знаю, как мы
будем вести себя в своей презентации, но в этой эмоции искренними были все.
Принц осмотрел нас проницательным взглядом, и не в силах сохранять серьезность, предложил:
— Давайте я начну первым. Меня зовут Максимилиан, — от его открытой, располагающей к
себе улыбки становилось как-то тепло и спокойно. — Мне 25 лет, и я не алкоголик, — от
волнения невесты даже не засмеялись. — Если серьезно, я люблю танцы, букбалейских ежиков
и красивые женские ноги. Но вы не думайте — ноги моей императрицы станут единственными
в моих мечтах, грезах и реальности.
— Какой он чудесный, — доверительно шепнула мне на ухо Мирана. Я неопределенно пожала
плечами, но в целом была с ней согласна.
— Принцип нашего сегодняшнего общения все поняли? — принц отсалютовал стаканом с
водой. — После завтрака я приглашу одну из девушек на свидание.
Зря он это сказал. По-моему, большая часть девушек тут же вознамерились сочинить
сногсшибательную речь, чтобы обеспечить себе сегодняшнее рандеву. Начали с Кризан, сидевшей по левую руку от принца.
— Я — технический гений, — заявила она, только только оторвав зад от стула, и замолчав, уставилась на Максимилиана.
— Это чудесно, — принц кашлянул в кулак. — Но, может быть, вы представитесь?
— Кризан Арборах, — девушка заметно смутилась. — Я могу починить любой прибор, увлекаюсь разработкой программ автоматической системы регулирования.
— Как приятно видеть умную девушку, — принц с серьезным видом покивал. — Вы
обворожительны, Кризан. Присаживайтесь.
Арборах, зардевшись, присела на самый край стула. Следующей выступала подруга Велании —
Роав, но у нее, как и у последующих трех девушек презентация была стандартна: начинающая
фотомодель, любит текилу/мартини/шампанское — нужное подчеркнуть, влюблены в принца по
уши и надеется, что для сегодняшнего свидания будет выбрана именно она. Сложилось такое
впечатление, что девушки не смогли придумать себе речь, но запомнили слова Роав. Хорошо
хоть догадались заменить имя.
По сравнению с этими клонами, выступление Реци Арнан — красивой, эффектной и рельефной
спортсменки, оказалось верхом оригинальности, к тому же девушка была мастером спорта по
пауэрлифтингу. Максимилиан с сомнением осмотрел ее плечи, которые выглядели немногим
уже его собственных, и улыбка мужчины несколько померкла.
Речь Велании Олькутт заслонила сложившееся хорошее впечатление, оставшееся от
выступления двух девушек до нее — Зиллы и Макснейл. Велания рассказала, что ее отец
является владельцем пяти заводов на спутнике Фрибрина — Рабиоль (наконец-то мы выяснили
причину самодовольства Олькутт), и заверила принца в том, что в отличие от остальных невест, его богатство ее не интересует.