— Я, Леонар Альвис Кастро-Келеронд, обещаю, что никогда не приму участия ни в одних Играх Превосходства, если герцогиня Нимаэль Моранен не поцелует меня до полуночи…
Я выудила свой черный коготь, который покоился на тонких звеньях серебряной цепочки в глубине моего выреза, и полоснула им Леонара, чтобы закрепить магическую сделку. Не успела зеленое пламя сумрака окутать наши руки, как будущий император добавил:
— Играя в «Круг Порока».
Слова были произнесены, золотая вспышка с изумрудными искрами сумрака на мгновение осветила пространство между мной и Леонаром.
— Это нечестно! — только и оставалось выдавить мне, понимая, что клятва свершилась.
— Я же некромант, — довольно произнес Леонар. — Мы не играем честно, — после чего молодой человек потянул меня к столу.
— Дамы и господа, — объявил будущий правитель, усаживая меня на один из стульев. — Круг Порока!
Древняя, как мир, игра вызвала бурю восторгов у присутствующих. В нашем чопорном обществе это был чуть ли не единственный шанс побаловать себя любовными утехами, не прослыв при этом распутными.
Магическая полусфера устанавливается в центре стола, все игроки оставляют на хрустале по капельке крови. Следы мгновенно исчезают, впитываясь через тонкую преграду, и можно начинать играть.
Сами правила игры совсем простые. Магическая полусфера показывает имя случайного партнера, и двое предаются «пороку». На первом круге девушка радует молодого человека, устраиваясь на его коленях. Если судьба будет милостива (или, в моем случае, жестока), и магическая жеребьевка вновь сводит двоих вместе, то следует поцелуй в плечо. И это второй круг порока. На третьем идет поцелуй в шею. Но, если честно, такого практически никогда не случалось. Обычно участников набирается много, и дальше невинных прикосновений губ к плечу ничего не заходит. Эдакое приятная возможность пощекотать себе нервы.
И, конечно же, имеется четвертый круг порока, который зовется «пять минут страсти», когда двоим дается время побыть наедине.
Я наблюдала, с каким энтузиазмом молодые люди спешат присоединиться к игре, и подсчитывала своим шансы. Конечно, было волнительно. Все-таки я рассчитывала выиграть пари попросту покинув вечер, но Леонар лишил меня такой возможности.
— Один к двенадцати, — сообщила я его высочеству шансы, с которыми ему удастся заполучить меня хотя бы по первому кругу. И еще меньше вероятность Леонару победить в пари, учитывая, что поцелуи идут не сразу. — Если ты здесь не сжульничаешь, то готовься забыть об Играх раз и навсегда.
— Я верю в удачу, сладкая, — отозвался Леонар. Не удивительно, что такая важная персона ничуть не выдавала волнения по поводу предстоящего поражения. Наследник всегда казался слишком самоуверенным, и как по мне — так это то качество, которое приводит людей к фатальным ошибкам.
Я не торопилась подходить к полусфере, вежливо уступая очередь каждой из дам, осмелившихся испытать свою судьбу. В конце концов, как еще отчаявшимся особам, соблюдая правила приличия, добиться внимания молодых людей, которым они симпатизируют? В лоб не скажешь, а намеков же мужчины категорически не понимают!
Оставаясь в стороне, я наблюдала за происходящим. Леонар может и был любимчиком удачи. Если вопрос не касался нашего пари. За следующие два часа будущий наследник Туманной Империи оказался обласкан каждой из участниц порочного круга, но мое имя ему не выпадало ни разу. Как и остальным юношам.
Такое везение не могло не вызвать у меня довольной улыбки.
Градус разврата вокруг стремительно рос, в помещении становилось до невозможности душно. Мужская половина игроков давно избавились от своих камзолов, да и завязки на рубашках у многих были распущены до середины груди.
Довольный, словно сытый мартовский кот, Леонар лениво тянулся к полусфере, чтобы узнать, кто станет следующей жертвой. Да… во всяком случае, домой парень вернется с целым ворохом новых поклонниц, готовых утешить его после сокрушительного проигрыша. Одежда наследного принца была совершенно испорчена следами губной помады самых разных оттенков. Загоревшая после лета кожа с темным треугольником волос на груди, цепляла внимание. Волосы на голове Леонара оказались намного светлее. Видать южное солнце не пощадило пряди, выжигая на них свои светлые отметины. В каждом движении некроманта чувствовалась какая-то своя особенная грация. Он выглядел старше, чем остальные третьекурсники, хотя дурости в мозгах было больше, чем у любой малолетки.
Я с напряжением ожидала, что высветит полусфера Леонару. Каждый раз, когда он прикасался к ней, его яркие зеленые глаза смотрели на меня, не предвещая ничего хорошего. И каждый раз парень с разочарованием двигался к любой другой девушке, но не ко мне, как велела магическая доска.
— Нимаэль Моранен, — довольно объявил Леонар выбор полусферы. Его лицо сочилось смесью удовлетворения и облегчения, ведь полночь неумолимо близилась, как и его поражение. — Иди ко мне, сладкая…
Как же я ненавидела, когда он звал меня так! С самого знакомства издевается! Наследный принц начал это первым, а остальные подхватили, называя меня «Сладкой Ним», вкладывая совсем неподобающий смысл этому прозвищу. Кто-то относил «сладость» к моим губам, кто, прости Тьма, к груди. Про остальные варианты я даже думать не хочу! А ведь изначально, высокородный некромант имел ввиду совсем невинные вещи — мои «карамельные» волосы и «медовые» глаза. Если верить его словам, конечно. Но слухи-то по академии поползли самые грязные…
Леонар практически свалился на свой стул, будто его тело невероятно устало от всех тех ласк, которые ему сегодня достались. И которыми он сам щедро одарил других участниц. Парень похлопал себя по верхней части бедра, приглашая меня.
Первый круг порока… Аккуратно поправив юбки, я устроилась на своем временном месте. Рука Леонара тут же обвила мою талию, не давая упасть.
— Сладкая, чувствуешь, как ты близка к поражению? — промурлыкал парень, подогревая мою тревогу. — Господа, подвиньте доску ближе, а то, боюсь, моя нимфа сбежит, лишь бы не целовать гадкого некроманта.
Щеки моментально вспыхнули, а к полусфере пришлось тянуться, не вставая с колен Леонара. Он не пускал, удерживая меня за талию. Я почувствовала, как его ладонь скользнула выше, стоило мне наклониться к столу, большой палец принца очерчивал линию под моей грудью, аккурат по краю корсета. И хотя рука принца была чуть прохладной, я испытала прилив жара к месту, где он до меня дотронулся. Сердце забилось чаще, и мне не терпелось поскорее посмотреть имя на полусфере… чтобы сбежать, конечно.
— Лео…нар Альвис, — прошептала я, видя золотые буквы в хрустале.
— А вот и моя победа, — протянул парень, рывком возвращая меня к себе. — Пусть только в плечо, но это будет поцелуй.
— Выбираю желание, — твердо произнесла я, не собираясь сдаваться так просто. Правила игры допускали пропуск «круга», если исполняешь желание. Леонар не мог загадать поцелуй, или что-то подобное.
— Уверена? — прищурившись, спросил парень. — Ты знаешь, какая богатая фантазия у нас, бесчестных некромантов? — он медленно облизнулся, опуская затуманенный взгляд на мое тело.
Конечно, знаю. Особенно у одного конкретного, чьи колени сейчас приходиться греть. От шуточек принца все академия уже намучилась.
— Загадывай, — потребовала я, пока решительность окончательно меня не покинула. Я лучше буду кукарекать, или скакать перед всеми лягушкой, чем проиграю спор.
— Сними с себя что-нибудь, — не задумываясь, назвал Леонар, видимо первое, что пришло ему в голову. Роль ловеласа, судя по всему, наследник хотел сегодня отработать по полной.
Не могу сказать, что я удивлена подобной просьбе. Зная Леонара…
Но и я умею играть нечестно. Запустив руки в волосы, я неспешно вытянула сиреневую ленту, которая держала прическу собранной высоко на затылке. Тяжелые локоны, освобожденные из плена, волнами опали на плечи, а лента моими стараниями отправилась в нагрудный карман принца.
— Ваша очередь, — подбодрила я Леонара. Три раза подряд судьба нас не сведет, только злой рок. И тем не менее, удача в очередной раз повернулась ко мне известным местом.
— Нимаэль, — загадочно протянул принц, отодвигая от нас волшебную доску, которая вновь свела нас вместе. — Сладкая обманщица, я точно пропускать свой круг не собираюсь.
«Кто бы сомневался», — успела подумать я, до того, как губы некроманта коснулись моей шеи. Третий круг порока. Обжигающий, как лава. Непристойный, как… Леонар. Его губы впивались в мою нежную кожу, столь непривычную к подобным ощущениям. Кровь оглушающе громко стучала в висках, и парень наверняка чувствовал своим языком, как сильно пульсирует вена от его ласк. Я едва сдержала стон, когда Леонар прервал свой поцелуй, напоследок проскользив зубами по чувствительной коже.
— Боюсь, останется след, — промолвил принц, хотя его голос не выражал ни капли сожаления по этому поводу. Парень с какой-то странной гордостью провел указательным пальцем по месту, где только что его губы устраивали свой порочный танец. Задумчиво и медленно, словно он пытался запомнить на ощупь то, что делал со мной. — Твоя очередь, сладкая…
Кажется, теперь и Леонар придавал этому обращению совсем иное значение, чем раньше. Что-то неуловимое изменилось в интонациях некроманта, они стали ниже и намного глубже.
— Как бы вас не обвинили в нечестной игре, ваше высочество, — мне оставалось только холодно ворчать, отгоняя от себя навязчивые мысли о прикосновениях принца.
— Сладкая, все знают, что «круг порока» невозможно обмануть, — отозвался молодой человек, его предвкушающий взгляд скользил по моей спине, я чувствовала это нутром. И если бы я не была уверена, что ладони принца покоятся на моей талии, поклялась бы — Леонар уже расшнуровывает мой тугой корсет. Но мне это только чудилось, ведь наследник все на всего покорно ждал, что объявит полусфера.
— Ну как, Ним? Спорим, ты сейчас согласилась бы оказаться в моих объятиях, лишь бы не проиграть? — Ивейн только подливал масла в огонь моего смущения.
Ладони предательски дрожали, опускаясь на волшебный хрусталь, который вот-вот решит мою судьбу.
— Леонар Альвис, — мертвый голосом зачитала я.
Некроманты, стоявшие в зале, ликовали, будто это была их общая победа. Вот тебе и бал Примирения — все равно факультет соперников рад тому, что демонологи вот-вот испытают на своей шкуре вкус поражения.
Прежде чем я успела произнести заветное требование о желании, Леонар опустил палец на мои губы.
— Куэйта, милая, — пролепетал он невинным голосом, от которого у любой перехватит дыхание. — Напомни нам, что идет на четвертом круге порока?
— Пять минут страсти, ваше высочество, — отозвалась подруга.
— Не станет она этого делать, — услышала я шепот девочек из демонологов за своей спиной.
— Куда денется? — отозвался черноволосый некромант с курса Леонара. Я чувствовала себя загнанной дичью, окруженная людьми, которые уже делали ставки на исход этого противостояния.
— Все равно они ничего не узнают, — ложно успокоил меня Леонар, подхватывая на руки. По правилам четвертый круг пара проводит наедине в отдельной комнате. Чтобы никого не компрометировать сделанным выбором. Двое никогда не выносят на публику исход четвертого круга. — Ах да… ты же надеялась в случае победы лишить меня Игр… Так что вся правда всплывёт, когда завтра я стану бойцом от нашей академии.
— Я выбираю желание! — как только Леонар поставил меня на ноги, потребовала я. Принц едва успел захлопнуть за нами дверь. И для чего в особняке Куэйты вообще такие комнаты? Совсем крохотное пространство, прилегающее к просторному залу, вмещало в себя буквально одну единственную софу.
— Ты же вновь обманешь меня, сладкая, — некромант прижал меня к стене своим телом, так что с каждым вдохом я только сильнее ощущала мужскую грудь рядом со своей. Леонар запустил пальцы в мои волосы, расплетая локоны. Легко, едва ощутимо его ладони коснулись моих оголенных плеч.
— Загадывай, — повторила я, голос почему-то внезапно охрип.
Леонар отстранился и повернулся ко мне спиной. Я же тревожно наматывала на указательный палец цепочку с когтем.
— Не боишься, что я потребую чего-то невыполнимого? — некромант обернулся настолько резко, что я вздрогнула. Зеленые глаза наследника горели недобрым обещанием. И почему его вообще так задевает, что я не хочу его целовать? В окружении Леонара всегда найдется целая прорва девиц, готовых исполнить любые его прихоти. Только пальцем помани. Но он вцепился в меня…
— Твое право, — я старалась держать себя в руках, хотя мое сердце было готово выпрыгнуть из груди. — Надеюсь, человек твоего положения не опуститься до…
— Ним, сладкая моя, не буди мою богатую фантазию, — Леонар дотронулся обеими руками до моих кистей, и его пальцы игриво побежали вверх, оставляя на коже щекочущие укусы прохлады. — Чего бы пожелать? — задумчиво мурлыкал он, поднимаясь все выше. Его взгляд остановился на вырезе моего платья, и парень закусил нижнюю губу.
— Мог бы и отменить пари. Ни ты, ни я не проиграем. Ведь стоит мне исполнить очередной твой дурацкий каприз, как ты останешься с носом.
— Коготь.
— Что?
— Я хочу твой коготь, — спокойно отчеканил Леонар, не сводя взгляда с серебряного артефакта.
Кажется, я ожидала услышать что угодно, но никак не это…
— Ты решили проиграть спор, чтобы получить какую-то безделушку? — не думаю, что у меня получился беззаботный голос. Слова вибрировали, оставаясь звенеть в воздухе.
Леонар поддел цепочку своим перстнем и подтянул к себе, чтобы внимательно изучить подвеску.
— За такую безделушку убивают, — задумчиво произнес он, продолжая разглядывать мой артефакт. — Коготь костяного дракона Сумрака в белом серебре Тиамант… Демонологу он все равно ни к чему, это оружие некромантов. А у тебя вообще нет никакого права носить его.
— Нет, — возразила я с полной уверенностью. — Это наследство, от мамы.
Леонар усмехнулся.
— Опять врешь, сладкая, — парень чуть сильнее натянул цепочку на моей шее.
— Попроси что-то другое.
— Желание есть желание, — отозвался наследный принц. — Коготь. Или поцелуй.
Вот так и загоняют в угол маленьких доверчивых герцогинь. И отчего мне не дано врать чуть лучше? И не привлекать внимания Леонара к единственной вещи, которая имела для меня ценность больше, чем собственная жизнь? Как он только почувствовал-то? Я точно знала, что мама пользовалась этим когтем всю свою жизнь, но она не могла быть каким-то там некромантом. Отец бы рассказал…
— Я жду, Ним, — напомнил Леонар то, о чем трудно было забыть.
— Коготь не отдам, — твердо отрезала я, забирая свой артефакт из цепких лап стервятника.
— Тогда я хочу получить свои пять минут страсти, сладкая…
Я зажмурилась, прежде чем сделать это. Знала бы, что проиграю — согласилась еще на втором круге, когда можно было отделаться прикосновением губ к плечу будущего императора. Но теперь все должно быть по-взрослому, никаких мимолетных столкновений…
Мои губы с силой впечатались в его, и я надеялась оттянуть как можно дальше тот момент, когда встретятся наши языки. Леонар оставался неподвижным, максимально поглощенный моментом своего триумфа. А я томительно медленно вкушала пьяняще-винный аромат его кожи, ловила тепло и мягкость его губ, сжатых в победной улыбке.
Лицо опалило жаром стыда и чего-то еще, ранее неизвестного. Словно мы с Леонаром обменивались чистейшей энергией, которая натягивала нервы до предела и заставляла кровь в венах обращаться в жидкое пламя. Чистейший огонь, выжигающий внутри остатки сомнения и пробуждающий неизведанный трепет глубоко в душе. Я лишь едва осмелилась скользнуть языком по губам Леонара, и он тут же приоткрыл рот, приглашая меня углубиться в нашей порочной игре.
Я отпрянула, делая шаг назад, и еще один, и еще… пока, задыхаясь, не встретилась спиной со стенкой.
— Доволен? — со злостью спросила я, прекрасно понимая, что злюсь гораздо больше на саму себя. И на свою странную реакцию на какой-то поцелуй. В конце концов, это не первый раз в моей жизни. С Ивейном мы же это делали. Только ничего подобного я прежде не испытывала. Почему так сильно бьется сердце? И почему я до сих пор задыхаюсь, будто продолжаю тонуть в океане по имени Леонар?