Студент пожал плечами.
- Нужно же хоть чем-то заняться, пока я заперт в вашей тюрьме.
- Хогвартс - не тюрьма, мистер Поттер! - оскорблено заявила преподаватель. - Хогвартс - это место для обучения, где студенты получают лучшее образование, которое им необходимо в волшебном мире.
- Я уверен, что другие обитатели согласятся с вами во всем, что вы им преподаете, но не я. Единственное, что можно отточить, обучаясь в этой школе, так это умение предавать других, - холодно сказал ей Гарри. - И у меня есть большие сомнения относительно качества образования, полученного здесь от учителей, преподававших мне почти 7 лет. Если эти учителя - пример для подражания студентам, я удивлен, что большинство из учащихся не убиты Вольдемортом.
- Как вы можете! -МакГонагалл уже не скрывала своего гнева. - Вы понятия не имеете, о чем говорите! Директор школы прилагает все усилия, чтобы предоставить студентам лучших преподавателей.
- Тогда давайте посмотрим на этих учителей, - Гарри словно не заметил ее вспышки. - Конечно, я могу говорить только о последних 7 годах, но за это время это воображаемо-образцовое учреждение имело только двух, заметьте, двух компетентных учителей ЗОТИ: Люпин и Пожиратель Смерти Крауч, под оборотным зельем. Усилия остальные были просто смехотворны, и им вообще не следовало позволять преподавать, потому что все их уроки оказались пустой тратой времени. Неудивительно, что они не продержались больше года.
- Они были самыми лучшими среди возможных, - повторила МакГонагалл и добавила. - Пока Квиррел не встретился с Тем-Кого-Нельзя-Называть, он был превосходным учителем ЗОТИ. Профессор Локхарт и Смизерин - тоже.
- Я ничего не могу сказать о квалификации Смизерина, я здесь недостаточно долго, чтобы сформировать свое мнение о нем [прим перев: видимо смотря на успехи учеников…], но то, что он больше не преподает здесь, подтверждает его недостаточную квалификацию для уничтожения проклятия, которое похоже наложено на должность преподавателя ЗОТИ, - спокойно возразил Гарри. - И единственная вещь, которой мог обучить Локхарт - это как правильно вести себя перед камерами… тупой щеголь. Он был хорош в приведении представительниц женского пола в состояние «подернутых дымкой глаз и таких же мыслей». Лично я думаю, что даже Филч был бы лучшим учителем ЗОТИ, чем Локхарт.
МакГонагалл ничего не сказала, слишком хорошо помня, какими расслабленными становились учительницы при виде этой знаменитости. Она была в меньшей степени уязвимой для него, так как было много других дел, на которые требовалось время, особенно когда начались атаки василиска.
- Перейдем теперь к тому, что можно назвать более постоянным штатом, который я наблюдал во время обучения, - продолжил Гарри со злой усмешкой. - Первым у нас идет профессор Зелий, который на протяжении по крайней мере 20 прошлых лет так запугивал студентов и покровительствовал своему Дому, что только небесам известно, сколько потенциальных Мастеров Зелий было загублено его обучающими методами. Я даже не упоминаю о его ненависти, направленной на меня только потому, что я - сын своего отца.
- Этот вопрос был решен, - напомнила ему МакГонагалл. - Снейп здесь больше не преподает и никогда не сможет.
- Но это уже исправит причиненного вреда, - возразил Гарри. - Было множество жалоб о его обучающих методах, но директор оставил его.
- Вам хорошо известны причины, - парировала женщина.
- Директор вполне мог найти ему другую работу, позволяющую находится в непосредственной близости от него и иметь возможность передавать информацию о Воландеморте, - заметил Гарри. - Директор даже не сделал попытки остановить его или вынудить изменить методы обучения, ведь если бы он действительно заботился о студентах, то так бы и поступил. Но как вы заметили, Снейп больше не является проблемой, благодаря мне.
Он поднял палец.
- Давайте теперь, обратим внимание на нынешнего преподавателя УЗМС. Я ничего не имею против Хагрида лично, но не могу не задаваться вопросом, сколько студентов, которыe возможно были заинтересованы волшебными существами, испугались тех существ, что показывал Хагрид. Это специфический урок, похожий и одновременно противоположный Зельям, потому что если у вас нет с самого начала любви к большим опасным существам, это не тот предмет, который вы захотите выбрать. Хагрид - полугигант, таким образом, очень мало вещей могут причинить ему вред. К сожалению, он любит больших и опасных существ, думая, что и остальные видят в них безопасных щенят и котят. Вместо того, чтобы начать с маленьких безопасных симпатичных существ, он берет для изучения самое большое, самое опасное и иногда самое уродливое из существ. Он должен научиться соотносить свои занятия с возможностями студентов. Другими словами от третьекурсников или четверокурсников не стоит ожидать умения общаться с гиппогрифами или огненными жалами соплохвостов. Шестые или седьмые курсы, возможно, смогут, но не младшие. Первая треть, в течение пяти лет обучения, должна быть посвящена безопасным существам, как, например, единороги, постепенно переходя к более опасным существам. Я даже не буду перечислять свои претензии к мошеннице Трелони, предсказывавшей мне смерть каждый раз, когда у меня было занятие, или Биннсу, который настолько скучен, что удивительно, как никто из студентов не умер на его уроках.
МакГонагалл выглядела немного раздраженной из-за того, что кто-то указал на недостатки школьных учителей.
- Хорошо, я признаю, что у нас есть небольшие проблемы с некоторыми членами преподавательского состава. Хогвартс - известен повсеместно своим лучшим уровнем образования, который необходим, чтобы преуспеть волшебникам и ведьмам в волшебном мире.
Гарри фыркнул на это заявление.
- О да, я уверен, что способность превратить подушку с булавками в дикобраза - действительно поможет мне преуспеть. Кто знает, возможно, следующий Министр будет избран, именно из-за способности сделать это.
Поскольку профессор уже готова была возмутиться на заявление о том, что ее класс был пустой тратой времени, Гарри поторопился продолжить.
- Я не идиот и знаю, почему Дамблдор вынудил меня вернуться, и это не из-за необходимости закончить мое образование. Он думает, что со временем я прощу моим прежним друзьям и всему магическому миру то, что Вы сделали со мной в прошлом году, но я уже сказал ему и теперь повторяю Вам: этого не будет. Ничего, из того, что я выучил перед Азкабаном, не пригодится мне во внешнем мире, кроме знаний о том, какими предателями, не гнушающимися удара в спину, могут быть ведьмы и колдуны. Я получал этот урок на втором, третьем, четвертом, пятом и шестом курсах. И как дурак, после каждого происшествия, ожидал, что люди извлекут уроки из своих ошибок, однако этого не происходило. Теперь я только жду окончания учебного года да забочусь о некоторых незаконченных делах в волшебном мире. Как только мне исполнится восемнадцать, никто не будет в состоянии вынудить меня сделать хоть что-то без моего желания. Никогда.
Он покинул ее кабинет, не дожидаясь разрешения идти.
МакГонагалл покачала головой и снова задумалась, а не был ли директор слишком оптимистичен, и смогут ли они добиться прощения Гарри и того, чтобы он остался в волшебном мире. Она знала, что директор был прав в одной вещи: в мире волшебства было очень много проблем, которые на данном этапе никогда не решатся, особенно с кем-то, вроде Фаджа у власти. Однако если верить Ежедневному Пророку, Фадж еще прежде, чем закончится год, по постановлению Визенгамота будет смещен с должности. Она знала, что Дамблдор надеется выставить кандидатуру Гарри на пост Министра на следующих выборах, потому что это поможет создать из магической Англии великую державу, и появится возможность изменить ряд проблем, которые долгое время существовали в волшебном мире. Несмотря на то, как обращались с ним родственники, а может именно благодаря этому, Гарри был одним из немногих, кто не видел разницы между волшебником и любым другим волшебным существом и смотрел на всех одинаково.
Утром в день состязания между Гриффиндором и Слизерином было ясно и не жарко. Все согласились, что это прекрасная летная погода. Никто не сомневался в зрелищности предстоящей игры: противостояние между Домами дошло до крайней точки напряженности.
За прошлую неделю гриффиндорцы, и в особенности Рон Уизли, снова развлекали другие Дома, давая пищу для сплетен. Говорили, заменой Молнии, сожженной в прошлом году, гриффиндорцы пытались подкупить Поттера, чтобы тот снова занял место ловца. Очевидно, они не были уверены в своих силах и способности выиграть у Слизерина даже притом, что Малфой не участвовал, все еще находясь в образе хорька. Продолжением слуха стал отказ Поттера. Также было известно, что Молния, которую ему вручили, в настоящее время прикреплена к стене в гостиной Гриффиндора, и все попытки снять ее потерпели неудачу.
Уизли по крайней мере один раз в день пытался убедить Поттера играть. Чаще всего он делал это на переменах. После первой же попытки Поттер надел значок, на котором любой мог прочитать: «Я вижу как вы разеваете рот, но все, что я слышу - вздор, вздор, вздор» или «Я отказываюсь состязаться в остроумии с невооруженным противником». Вид значка раньше заставил бы лучшего друга пойти красными пятнами, но он был столь настроен на участие Поттера в игре, что сохранял терпение.
На вопрос о том, сделает ли Уизли последнюю попытку убедить Поттера играть, даже если на тренировку больше нет времени, ответ получили Равенкло - они первые заметили, как Уизли сопровождает Поттера в Большой Зал.
Он фактически кричал:
- Гарри, ты гриффиндорец. Я не могу поверить, что ты хочешь позволить этим скользким слизеринцам выиграть Кубок Квиддича. Он должен быть наш.
Гарри продолжал идти, пока Рон не бросился вперед, схватил его за руку и развернул лицом к себе.
- Для поддержания чести нашего дома, нам необходим ты: прирожденный и истинный Гриффиндор.
Несколько представителей чужих Домов, а также часть сокурсников окружили пару. Всем хотелось увидеть развитие конфронтации, которая длилась на протяжении всей недели.
Гарри с рычанием выдернул свою руку из захвата Уизли, его лицо выражало презрение.
- Я не Гриффиндор! - голос Гарри был холодным, словно лед. - Вам нет необходимости искать ловца. В команде уже есть один, помнишь, твоя ненормальная гулящая сестрица, которая играла за ловца в прошлом году, и, несомненно, тренировалась в этом.
Рон разевал рот, как рыба, когда собеседник повернулся, чтобы уйти, но у того еще было , что сказать.
- Конечно, если она играет так же, как ее брат, она не особо хороший игрок в квиддич.
Лицо Рона покраснело, когда он понял, что оскорбили и его, и сестру. К черту этого Поттера! - подумал он, делая выпад вперед.
Он снова схватил противника за руку и, развернув его к себе, ударил кулаком в нос.
Гарри в ответ врезал ему в живот, вкладывая в удар весь свой гнев, так что Рон отлетел на несколько фунтов и упал на пол.
Окружающие их отшатнулись, чтобы избежать столкновения.
Когда Рон пытался встать на ноги, то услышал голос, кажется, Забини.
- Пять галеонов на Поттера.
Это еще сильнее привело его в ярость, и он бросился на своего бывшего лучшего друга с намерением взять реванш.
Два молодых человека катались по полу у входа в Большой Зал, когда через подбадривающую их толпу протолкнулась МакГонагалл.
Когда она увидела, кто дерется, то закричала:
- Мистер Поттер, мистер Уизли, немедленно прекратите!
Но молодые люди были столь увлечены дракой и собственным гневом, что не слышали ее приказ. Вытащив палочку, МакГонагалл указала на дерущихся:
- Pertificus Totalis!
Гарри и Рон мгновенно замерли на месте. Толпа вокруг них быстро разошлась, прежде чем профессор обратила свое внимание на них. Разморозив пару, МакГонагалл подозвала их ближе. Они, молча, замерли: Рон - смотря в пол, а Гарри - ей в глаза.
- Мистер Уизли! - МакГонагалл решила начать с префекта. - Я ожидала лучшего поведения от старосты седьмого курса. А обнаружила, что вы деретесь посреди Большого Зала [прим перев: и когда они только успели оказаться в центе зала, вроде были только на входе…], словно уличный головорез. Из-за чего вы вообще затеяли ссору с Вашим лучшим другом?
- Он не мой друг! - горячо ответил ей Рон, все еще рассерженный из-за оскорбления его навыков игры и сестры. - Настоящий друг не оскорбил бы ни вас, ни члена вашей семьи.
- Ты никогда не был настоящим другом, Ласка. Настоящий друг никогда не интересуется кем-то исключительно ради выгоды, которую можно извлечь. Единственная вещь, которая тебя когда-либо интересовала, это титул лучшего друга Мальчика-Который-Выжил, - возразил Гарри. - И ты отвернулся от меня в то же мгновение, когда подумал, что я стараюсь присвоить всю славу только себе. Или когда решил, что сможешь оказаться в центре внимания, осудив меня как злого темного волшебника.
- Достаточно! - МакГонагалл взорвалась прежде, чем могла начаться новая драка. - Мистер Уизли, что произошло?
- Я хотел, чтобы Поттер играл за ловца сегодня, а он оскорбил меня и Джинни, - сказал ей Рон.
- Это так, мистер Поттер? - декан не сомневалась, что многое было упущено.
- Примерно, - согласился Гарри. - Только он забыл, что я уже отверг его предложение раз 50 или 60 на этой недели. Я сказал ему, что у меня нет никакого желания играть в команде предателей, но он не понимает слова «нет».
- Кто первым ударил? - поинтересовалась МакГонагалл.
Рон рассматривал трещины в полу, поэтому ответил Гарри.
- Ласка.
Преподаватель выглядела очень разочарованной.
- По 20 баллов с каждого за драку. Мистер Поттер, вам назначается взыскание, - Гарри на это фыркнул, но МакГонагалл продолжила. - А Вы, мистер Уизли, лишаетесь значка старосты за неподходящее для префекта поведение…
- Это нечестно! - прервал ее Рон. - Это он начал! Почему Вы наказываете меня?
Заместитель директора впилась в него взглядом.
- Скажите спасибо, что я не лишила Вас еще и места в команде по квиддичу, мистер Уизли. Вы не отрицаете, что первым нанесли удар. Вы должны научиться управлять своим гневом, молодой человек. Очевидно, за 7 лет в Хогвартсе вы так и не поняли, что должны контролировать себя. Жизнь редко справедлива, и иногда Вы будете сталкиваться с вещами, которые смогут Вас расстроить. Однако Вы не можете сначала действовать, а потом думать, как было на протяжении прошедших 7 лет. Если такое продолжится, Ваша возможность приобретения приличных средств к существованию после окончания школы окажется маловероятной, потому что люди Вашего сорта едва ли являются приемлемыми для работодателей в данное время.
* * *
Игра Гриффиндор-Слизерин длилась до вечера и, вероятно, продолжилась бы и дальше, если бы Джинни, наконец, не поймала снитч. Объявили безоговорочную победу гриффиндорцев, хотя впервые за всю историю игра закончилась со счетом 510:510. Обычно поймавшая снитч команда становилась победителем, однако Чемпионат мира на четвертом году обучения показал Рону, что это не всегда так, ведь тогда снитч поймал Крам, а выиграла Ирландия. Мадам Хуч объявила победителем Гриффиндор, но слизеринцы настаивали на переигровке: они были впереди на 150 очков, и ничто не предвещало их проигрыша. Мадам Хуч отказалась. Не было правила, запрещающего объявить победителя при равном.
Рон вместо того, чтобы радоваться победе над Слизерином, большую часть вечера потратил, брюзжа на сестру за то, что она должна была продержаться дольше, чтобы дать им получить столько очков, чтобы их несомненная победита была очевидной. Это настолько вывело Джинни из себя, что она прокляла его своим любимым летучемышиным сглазом, тем самым заставив его заткнуться. Рон провел вечер, находясь под заклятием и впиваясь взглядом в Поттера, уверенный, что если бы тот играл за них, то их победа была неоспоримой, а не только за счет пойманного снитча. Однако он мудро держал свои мысли при себе, не желая еще больше усугублять проблему с МакГонагалл, Гермионой… или, Мерлин упаси, матерью. Он вздрогнул, представив реакцию миссис Уизли на то, что он больше не является префектом.