Парень этот был обеспокоен.
– Андрей! – крикнул он и кинулся к нему в объятия.
– Димка!
– Я не пойму, что ты такой радостный?! – возмущался друг. – Ты что вообще творишь без меня? Ты знаешь, что нас вызвали на допрос Совета?
– Дим, я все объясню…
Но Диму понесло:
– И к тому же я предупреждал тебя, чтобы ты не трансформировался! А ты это уже сделал два раза! Ты думаешь, Жрец не заметил этого?! Ты ставишь себя под угрозу. Мы же договорились действовать нетрадиционными методами! Жить среди людей как люди!
Димка замолчал и, отдышавшись, бросился снова обнимать друга:
– Как я за тебя переживал!
– Я знаю. Но я по-другому не мог.
– Сможем! Как я приду, так сразу сможем! Только ты больше так не делай, у меня совета спроси.
Андрей с усмешкой посмотрел на друга. Ведь Димка знал, что многое не в Андреевых силах. Трансформация начинается с чувства тревоги, когда чья-то душа, страдавшая от темной силы, просит помощи. И скорость перевоплощения зависит от силы и эмоций просящей помощи души, то есть человека. Но Димка всегда был такой, он любил отчитывать и бубнить не хуже няни. И насколько пылко Димка отчитывал Андрея, настолько же горячо он его любил.
Ребята пошли к древнему замку Совета. Там, в большой зале на открытых балконах, на роскошных сиденьях в древних ризах сидели молодые люди и древние старцы. Все эти люди были будто неживыми. Обычному человеку они показались бы привидениями, но только реальными. Они были прозрачны и в то же время нет. Стены этого зала были расписаны картинами из происшедших событий измерения: картина на тему изгнания атлантов, картины «Жрец борется с первым призраком» и «Как лемурийцы покинули свою планету» и прочие. Были также статуи древних людей. Ребята вышли на середину зала и поклонились.
– Ваше Светлейшество, мы прибыли, – сказал Дима.
Один старец с грозным лицом, не обращая внимания на Диму, закричал:
– Князь Света! За тобой замечено недопустимое! Голос старца гремел как гром.
– Тебя послали в мир людей научить их благодарить за спасение от Жреца и его темных слуг, ты забыл это?!
– Нет, Ваша Честность, – ответил Андрей.
– Тогда зачем ты вмешался в жизнь людей? Ты решил, что смеешь менять ход событий?! Не слишком ли много ты на себя берешь?! – закричал князь Справедливость.
– Ваша правда, – заговорил Дима, склонившись. – Но не вы ли говорили, что мы отправляемся в мир людей спасать их от слуг Жреца? Так вот, князь только советом помог своей же земной учительнице не пострадать от злых слуг Темного. Разве это не спасение? – искренне спросил Дима.
Члены Совета переглянулись и заговорили громко между собой. Андрей подмигнул Димке. Хотя Дима и держался бодро, но сильно переживал, и Андрей знал это. Сам же он был печально-спокойным. Ведь он не мог быть пылким, как Димка. Он князь Света – у себя, призрак – на земле. Его сущностью была и сила, сила Света, Добра и Мира. Вот он и был спокойно-печальным, ощущая свою вину перед Советом Света. Наговорившись с членами Совета, князь Справедливость сказал:
– Член Совета решил: за некорректно оказанную помощь девушке Ирине и учительнице Екатерине князя Света от миссии на Земле не отстранять. Но поскольку эта помощь равносильна вмешательству в ход событий в жизни людей, член Совета наложил на князя Света, призракоподобного Седьмого измерения, и хранителя его штраф на пятьдесят чисел благодарностей!
После грома члены Совета встали и исчезли. Зал опустел. Остался лишь свет. Димка стоял бледный как мел. Его лицо говорило, что он страшно напуган. Ведь мера благодарностей является не количеством слов, а чувством, качеством! Ее очень тяжело собрать. Просто слово «спасибо», без чувства – одна капля. Сто таких капель – одно число. А если с чувством, то все по-другому. Там может быть сразу несколько чисел. Но таких людей мало. За два года на Земле они собрали только шестьдесят два числа. Такая сумма была, когда они расстались. Андрей смотрел на друга с извиняющейся улыбкой:
– Ну подумаешь, наберем мы еще благодарностей… – пытался он успокоить друга.
– А… сколько хоть осталось?
Дима даже подумать боялся, что двенадцать чисел. Это означало, что они не скоро смогут прийти в полную силу. Андрей закрыл глаза, засветился и стал прозрачно-белым. Он достал из себя державу, представляющую собой прозрачный шар, в котором плавала золотая прозрачная жидкость – благодарность. Насчитывалось сорок два числа. Дима, не веря своим глазам, спросил:
– Это они сняли или не сняли еще?
– Сняли. Было девяносто два. Мы почти у цели были… Саша больше всех принес благодарностей. И сейчас благодарит.
Андрей, улыбаясь, смотрел на изображение Саши в державе. Саша ходил по своей комнате, размахивая руками, и бормотал: «Спасибо, Ниндзя, хоть намекнул… А то живи с этим…»
Дима потешался:
– Какой смешной! Как Буратино, только курносый! С таким мы пробьемся!
Димка облегченно вздохнул. А в державе по капельке увеличивалась крохотная благодарность.
Четверг. Тайное место
Когда утром Андрей пришел в школу, в классе было все как обычно. Славик Железный Король вел себя так, словно вчера не было никакой драки. Он довольно улыбался, и по его лицу читалось: все как всегда, Славка в центре внимания. В сторону Андрея он даже не смотрел и не обращал на него и его друзей никакого внимания. Даже когда Рыжий орал: «Ниндзя, ура!», вспоминая танец с дубиной, Слава, смеясь, болтал с друзьями о своем. Только молодая учительница Екатерина Александровна была чем-то обеспокоена. Она не слушала учеников, часто задумывалась и с кем-то ругалась по телефону: «Я тебя прошу… Ты должен быть в школе, а не шастать по улицам! Я слышать ничего не хочу! Не лезь в это! Я тебя предупреждаю…» По разговору Андрей понял, что она ругалась с Сашей Кузенко. «Видно, Саня докопался до правды, а сестра ему не верит», – подумал он. После урока Андрей вместе с Колькой вышел из класса.
– Не смотри, что Железный молчит, – почти шепотом начал Коля. – Он очень хитрый.
Коля заметил, что Андрей с удивлением на него смотрит.
– Я вчера еще был в курсе. Вот, меня Герман просил для тебя сделать. – Коля протянул Андрею сложенный пополам листок. – Это план ухода от Железяки. Вот на этом листке все ходы школы. Возьми и выучи. Ты же школу еще не знаешь.
Андрей развернул лист. На бумаге голубым цветом был изображен план всей школы, с кабинетами и коридорами. Коля стал объяснять:
– Тут есть серые пути, где можно спрятаться. А красные – опасная зона.
– Парадный ход? – улыбнулся Андрей.
Коля поправил очки и со всей серьезностью ответил:
– Да. И общие лестницы.
Тут их отвлек крик девушки. Андрей даже дернулся. Невдалеке от класса, куда они направлялись, Питер разбирался с Таней Вестой. Андрей направился к ним. Коля понимающе вздохнул и пошел за другом. Таня же была не из трусливых девочек. Она не боялась Питера, и по ее лицу было видно, что она чувствует по отношению к нему в лучшем случае неприязнь.
– Да что тебе от меня надо?! – возмущалась Таня.
Питер, видимо, прикалывался. Он явно над ней издевался:
– Танька, а ты двойку получи, и мы тебя простим! Всего-то – двойку!
– Дай пройти!
Таня решила его игнорировать. Она смотрела на него как на мерзость. На это уже обиделся Питер и, скривив лицо, прокрякал:
– Ты зря не хочешь по-хорошему, болтушка!
– Я могу помочь? – спросил Андрей Питера. Тот аж отпрыгнул от неожиданности, а Андрей с улыбкой продолжал: – Она тебя обидела?
– Она?! Меня?! – Питер от возмущения даже фыркнул, но потом засмеялся: – Она же дура!
Таня еле сдерживала смех. Коля на нее таращился. А Андрей продолжал:
– Тогда я смею спросить, что случилось?
– «Смею спросить!» – передразнил Андрея Питер и хотел уйти, но Андрей задержал его и с улыбкой сказал:
– Я тебя прошу, не обижай «дурочек», ведь ты же умный.
Питер покраснел и засопел, но в драку лезть не стал, к удивлению Кольки. Веста посмотрела на улыбающегося Андрея и улыбнулась ему сама. Так они втроем зашли в класс. Шарова провожала их недовольным взглядом.
Второй урок вела другая учительница. Она то и дело поглядывала поверх очков на Андрея, но не вызывала. С ней урок шел натянуто. А на перемене весь класс кинулся в столовую. Только Коля не спешил, а с ним не спешил и Андрей. Макс заметил, что Славик отпустил своих ребят, а сам остался за партой. Макс обратился к Герке:
– Ты иди в столовку и места нам всем займи, – показал он на Андрея и Кольку. – А я этих покараулю. В случае чего включу сигнализацию, вот так: «А-а!» – шепотом добавил он.
Герман одобрительно хлопнул друга по ладони и вышел из класса. Коля же болтал, доставая свой обед из рюкзака:
– Я деньги на обеды не сдавал. Пирожки поем, бабушка вкусные испекла, сегодня с яйцом есть и с яблоком. Тут у меня и чай в термосе…
Андрею было немного смешно на него смотреть. Какой он был весь нестандартный! Информатика – пять; русский – три; французкий – пять; английский – три… Страшно боится быть не как все – и таскает термос в школу; боится драк, а сам строит план побега, не волнуясь, что узнают, что это он помогал. Андрей глядел удивленно на Колю и вдруг почувствовал за спиной холодок. Это был Слава Железный Король.
– Обсуждаем? – спросил он.
– А ты чего опаздываешь, Славк? – намекнул ему Коля. – В столовой очередь большая.
Слава стоял, гордо задрав голову, прямо как настоящий король. Он важно ответил:
– В очереди уже стоят мои. Я извиниться хотел. Все так неправильно получилось… Давай забьем на все. В честь нашего примирения я приглашаю тебя в парк.
Андрей посмотрел на него внимательно. Он знал, что у Славы нет чувства дружбы и искренностью даже не пахнет. Но человек пошел на мир! Этого нельзя отвергать… призраку.
– Тогда мы придем вместе, – и Андрей положил руку на плечо Николая. Слава опять улыбнулся:
– Нет, ты не понял. Это конфиденциальная встреча. Я буду ждать.
И Слава, не дождавшись ответа, вышел. Коля оторопело смотрел на Андрея. Тут за дверью загорланил Макс:
– Ну ваще! Конди… кондев… не для нас встреча! – передразнил он Славу. – Видал? – спросил он у Коли.
– С ним на встречу я бы не пошел, – поежился Коля.
– Нашли дураков! А кто пойдет?!
Макс заметил взгляд Николая, который обреченно смотрел на Андрея, и обратился к последнему с надеждой:
– Ты ведь не пойдешь? Андрей задумчиво ответил:
– Нехорошо отказываться. Это встреча примирения, и он будет один. Тет-а-тет.
Рыжий заорал:
– И ты ему веришь?!
Андрей пожал плечами. Макс опять загорланил:
– Да нельзя так с ним! Он же тебя обводит вокруг пальца! Это все пыль в глаза!
Макс ходил кругами по классу и продолжал:
– Я слышал вчера его «извинения»!
– За ночь могло все измениться, – промолвил Андрей.
– Измениться? Да, погода, курсы валют, мировое правительство – но только не Железный Король! Славка чтоб изменился? – засмеялся Макс, и даже Колька захихикал. – Путья-перепутья! Ты ж его не знаешь!
И вдруг Рыжий стал серьезным:
– Лех, я прошу, не ходи. Откажись сейчас. Скажи, что у тебя срочное сообщение от бабушки – надо ехать к ней в больницу.
– Хороший вариант! – одобрил Коля. – Или перенести эту встречу на другой день, чтобы нам успеть приготовиться.
– К чему? – спросил Андрей. Он явно не понимал, для чего все это.
Макс взбесился от его наивности:
– Дураку понятно, что это западня!
Андрей сделал серьезное лицо и тихо сказал:
– Я не могу ему отказать. В любом случае это будет смотреться как трусость. А в моем роду не было трусов.
– Ну что за ахинею несет! – психанул Рыжий. – Тут говорят о жизни и смерти, а он о чести, понимаешь…
Коля же посмотрел на Андрея с восхищением и сказал:
– Пошли на обед. Я там все доем, заодно и обсудим, что делать.
Он собрал свой перекус в рюкзак.
– Что делать? Извечный вопрос… Что делать? План составлять!!! – выходя из класса, громко сказал Макс.
Андрей знал, что у ребят сейчас нет чувства благодарности, но почему-то ощущал от них прилив сил.
* * *
В школе у Ирины носили форму в синих тонах. На Ире была юбка чуть выше колен, белая водолазка и синий жилет. В этот раз она пришла в школу с двумя косичками и густой челкой. Шурочку немного раздражала в подруге ее привычка постоянно меняться. Ей казалось, что это попахивает гламуром и тупостью. Сама Шура носила брючный костюм и свои вьющиеся волосы никогда не заплетала и не убирала в хвост. Она всегда была узнаваема, даже издалека, своей царственной осанкой и походкой. Сейчас она видела, как к Ирине подошла их одноклассница Лу́на. Луна была девочкой худенькой, немного вытянутой, с длинными русыми волосами, которые она не заплетала, и смазливым лицом. Она выглядела младше своего возраста, по характеру хохотушка, вечно в кого-нибудь влюбленная, а меняла свою любовь каждый день. Обожала тряпки, косметику, была помешана на своем внешнем виде. В общем, все в классе ее считали чокнутой, никто серьезно не воспринимал, только Ирина с ней нормально могла разговаривать. И когда Шура их видела вместе, внутри нее бушевал шторм. Она стояла вдалеке, дожидаясь, когда эта шизофреничка отвалит от Иры. В этот раз они заболтались. Скоро уже начнется урок, а это «счастье психиатров», как называла Луну Шура, еще не наговорилось. Шура собрала волю в кулак и пошла прогонять Луну. Увидев грозные глаза Шуры, Луна замолчала и глупо посмотрела на нее.
– Наговорилась? – нервно спросила Луну Шура.
Та в ответ, глупо улыбаясь, пропищала тоненьким голосом:
– Шурочка, хочешь, я тебе принесу красивые бантики на голову? Тебе очень пойдет… У тебя такие красивые волосы… Ой, они вьются, – погладила волосы Шуры Луна.
Шура еле сдерживала свой пыл. Она резко ответила:
– Я не ношу бантики! Тебе разве непонятно?! Шура сдерживала себя и слишком сильно не кричала. Но Луна наивно продолжала:
– Шурочка, ты просто их не видела! Иришеньке они очень понравились… А для тебя у меня есть черные, я понимаю, ты же гот…
Последнее было явно лишним. Шура прогремела на весь коридор:
– Я не гот! Сколько повторять?!
Все рядом стоящие обернулись.
– И не надену я твой приторный гламур! Не делай из меня идиотку!
Луна удивилась:
– Ну да, ну да… Ты же черная. Такие, как ты, бантики не носят… Тебе шляпка нужна. Черная, – опять запищала Луна.
Ирина засмеялась, а Шура взяла Луну за воротник блузы:
– Ты свое мнение оставь при себе. Я никогда тебя слушать не буду! Иди в класс!
Тут уже вмешалась Ирина:
– Шур, ты помягче с ней, – прошептала она подруге и обратилась к Луне: – Иди, Луна, мы после урока договорим.
– Ой, Ирочка, спасибо! Я тебе такой маникюр покажу!
И Луна вприпрыжку побежала в класс. Шура сдула со лба волосы и посмотрела с упреком на подругу.
– Шура, у нее правда замечательные бантики, – смеялась Ирина, видя, как подруга недовольно смотрит. – Но я не буду пестрой, как Луна, я буду красивой в меру. Ты мне подскажешь, правда?
Шура смягчилась и недовольно ответила:
– А что же мне еще остается? Вчера этот ненормальный, сегодня чокнутая, да и ты сама на них похожа стала… Хороши дела!
– А что вчера случилось?
– Герман пригласил меня танцевать, а потом заявил, что я сама напросилась! Гад! А потом они искали некоего Ниндзя, чтоб спасти его от Короля, ну, это их разборки. Так Гера меня оставил у подъезда и не разрешил одной идти домой, чтобы его не ругали. А я час его прождала, замерзла! И он даже спасибо мне не сказал! Тебе, мол, полезно здесь постоять, калории лишние сожжешь да вампиров всех распугаешь, и у меня, мол, будут только чистые сны, – передразнила его Шура.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».