Искусство перевоплощения - Серова Марина Сергеевна 2 стр.


– Да, – сразу же подхватила я, – заведение вашим вкусам явно не соответствует.

– Ага, – удовлетворенно сказал Вася. – Братик Дима, значит, про меня все уже успел сообщить. Кстати, давай, перейдем на «ты», – добавил он, – без брудершафта.

– Давай, – согласилась я.

А он не такой уж и страшный. Скорее наоборот. И выражается нормально. Никакой тебе специфической тюремной лексики. «Брудершафт» вон без запинки выговорил. Можно подумать, что последние пять лет он не на зоне, а в вузе каком-нибудь провел.

– Ну, вот видишь, – усмехнулся Василий, словно прочитав мои мысли, – вовсе я и не чудовище, – и тут же без всякой связи предложил: – Пойдем, шарахнем по маленькой. А то я не успел еще… отметить. Заодно и познакомимся. Как следует.

Я согласилась. В конце концов – если он на самом деле алкоголик, то запрещать ему пить бесполезно – все равно не удержишь. А если Дмитрий Федорович все-таки слегка передергивал и Василий не такой алкаш, каким мне его расписали, тогда и… тем более можно… познакомиться как следует.

Василий расплатился, мы поднялись и вышли. Мой новый заказ мне уже не казался таким страшным. А Вася даже понравился.

Но все-таки бдительность проявить было необходимо – когда мы уходили, я проследила, не свистнул ли мой клиент ложечку из чашечки для кофе. Они, конечно, тут не серебряные, но все же…

Не свистнул.

* * *

Бар по причине раннего времени был совершенно пуст. Зевающий бармен поставил перед нами Васин заказ – бутылку водки, два пива и какие-то салатики – и удалился за стойку.

Жаль, я не предусмотрела такой поворот событий и не захватила из дома свою сумочку, с которой я всегда выезжала на задания. В той сумочке много чего было – моя, так сказать, профессиональная коллекция, – от стреляющих запонок и крохотных дротиков с усыпляющим составом на лезвии до целой аптеки. Когда я служила в отряде «Сигма», этим барахлом приходилось пользоваться чуть ли не каждый день. Аптека у меня тоже, естественно, специфическая – всякие шпионские снадобья. Ну и, конечно, там были таблеточки, нейтрализующие действие алкоголя.

Вот эти-то самые таблеточки мне сегодня очень пригодились бы.

Но чего уж теперь – если их нет, нужно или совсем не пить, или хотя бы пить поменьше.

Василий разлил водку по стаканам, откупорил пива, явно намереваясь сварганить себе «ерша».

Вот и этого товарища, наверное, тоже надо ограничивать, а то…

А что, впрочем, «а то»?

Вот сейчас, Женечка, и посмотришь.

Вася поднял свой стакан и призывно кивнул мне наголо обритой головой, которая начала уже покрываться темными волосами – как будто череп густо посыпали черным перцем. Я покорно чокнулась с ним и опрокинула в себя водку. Не всю, правда, полстакана. Закусила салатиком. Подняла глаза на Василия – он уже осушил свою емкость и теперь, сморщившись, запивал водку пивом. Прямо из бутылки.

– Вот так, – удовлетворенно произнес он, оторвав наконец горлышко пивной бутылки от губ. Потом посмотрел на меня и удивился: – А ты чего же? Запить? Пивом, оно того… Эффективнее будет.

– Эффективнее мне как раз вот не рекомендуется. Я же на работе…

– Со мной нянчиться – это работа? – усмехнулся Василий. – Брось! На сколько тебя Димка нанял? На неделю? Так вот – будет у тебя всю неделю сплошной праздник. – Он разлил по второй. – Ясненько?

«Ясненько, – подумала я, – как бы мне с таким клиентом в больницу не загреметь. С диагнозом „алкогольный токсикоз“».

Мы снова чокнулись. Я опять не допила половину, а гражданин Толстиков опорожнил свою бутылку пива.

– В горле пересохло, – объяснил он.

– Ты бы, Василий, закусывал, – обеспокоенно посоветовала ему я, – а то… гляди…

– Давай-ка по третьей, – совсем не слушая меня, предложил оживленно Вася, – только ты не жульничай, пей, как все нормальные люди, – по полному стакану. – Он снова разлил водку и потянулся к моей бутылке пива. Открыл ее.

Я с тоской посмотрела на мой стакан.

В голове у меня уже немного зашумело. Надо думать, от непривычки к спиртному – в институте и в «Сигме» об алкоголе даже подумать было смешно. Здесь, на гражданке, так сказать, приучилась уже курить. А вот выпивать… Не успела еще привыкнуть – алкоголь мешает сосредоточиваться, легко потерять контроль, что в моей работе телохранителя совершенно недопустимо. А после работы – повода нет, отдыхать я привыкла по-другому – видео там посмотреть, в парке утречком пробежаться…

Ну, иногда, конечно, выпивала шампанского там или вина легкого, но водку…

– Нет, Василий, спасибо, я больше не хочу, – произнесла я, не отводя взгляда от своего стакана с водкой, – мне тебя охранять, а я уже немного того…

– Никаких «нет»! – зарумянившийся Вася закричал так, что бармен, дремавший за стойкой, поднял голову. – Твоя работа отныне будет заключаться только в употреблении спиртных напитков. – Он схватил стакан и сунул его мне в руку, расплескав водку по столу.

Так, может быть, уже начать Василия «охранять»? В смысле – урезонивать?

Вася одной рукой удерживал стакан у меня в кулаке, а другой отсалютовал мне своим стаканом. Залпом проглотил его содержимое и запил пивом. Вопросительно посмотрел на меня.

Ну, ладно, последний стакан.

– Хар-рашо! – проследив, как я выпила, Василий поставил опустевшую бутылку из-под водки под стол и откинулся в кресле, скрестив руки за головой. – Вот этого момента я ждал пять лет.

«Как, однако, мало надо человеку для счастья», – подумала я, вяло пережевывая салатик.

Салатик, однако, явно просился обратно – сработала привычка, приобретенная мной за многие годы тренировок – всякая ненужная и вредная организму субстанция автоматически отторгалась. Не про салатик, конечно, говорится – про водку; салатик в этом баре был очень даже ничего.

Да, помнится, когда я служила в отряде «Сигма», я могла пить всяческий стрихнин буквально стаканами – яд сразу же выходил наружу – таков специфический приобретенный рвотный рефлекс. Да и сейчас, наверное, могу так. Ну если не стаканами, так… меньшими дозами.

Я глотнула немного пива, чтобы хоть немного успокоить желудок более или менее нейтральной жидкостью. Ничего не помогает – салатик упрямо вздымался вверх по пищеводу.

Черт возьми, все-таки, наверное, нужно сходить того… Избавиться от лишнего.

Я поднялась:

– Василий, я быстро – на минутку только – ты смотри…

Вася понимающе кивнул и с улыбкой развел руками – мол, какие проблемы?..

Да, действительно, какие могут быть проблемы: в баре-то никого нет.

– Ты чего будешь пить-то? – спросил Василий, когда я уже направилась в сторону туалета. – Я же вижу – водка не идет у тебя…

В этот момент – не успел Вася договорить – дверь бара с грохотом распахнулась и в помещение ввалилась развеселая компания: четверо крупногабаритных коротко стриженных молодых людей в черных кожаных куртках. Впрочем, молодыми были только трое из них – четвертому – здоровому мужику – лет, наверное, было под сорок.

Вероятно – главный. Пахан, так сказать. Словно отличительный знак, на указательном пальце правой руки у него переливался всеми цветами радуги массивный золотой перстень с бриллиантом.

– Хозяин! – с порога закричал «пахан». – Хо… хозяин! Водки давай!! Шампанского! Шампанского давай! – Он властно подбоченился. Покачнулся.

Н-да, а вся компания-то, несмотря на довольно раннее время, была безобразно пьяна.

Василий смотрел на них с завистью и нескрываемым восхищением.

Бармен, покоренный сверканием чудо-перстня, тут же бросился выполнять приказание «пахана» – притаранил за их столик три бутылки водки и пару шампанского.

– Так ты что будешь пить-то? – повторил свой вопрос Вася, оторвав наконец взор от нетрезвых пришельцев.

– Шампанское, – сказала я первое, что пришло мне в голову, – шампанского я выпью.

Пока Василий заказывал шампанское и еще бутылку водки, я немного задержалась в зале – проконтролировать поведение вошедшей компании. А то, кто их знает, войдут еще, так сказать, в конфронтацию с моим клиентом в то время, когда я буду в туалете.

Да вроде нет, ничего. Несмотря на то что они были сильно подшофе, молодые люди вели себя довольно прилично – пожалуй, только слишком громко разговаривали. А «пахан», так тот вообще никакого участия в разговоре не принимал. Он снял с пальца свой выдающийся перстень и принялся сосредоточенно катать его по столу. Парни затянули какую-то песню.

Ну, ничего, как говорится, чем бы детишки ни тешились, лишь бы Ваську мово не трогали.

Я спустилась в туалет.

Глава 2

Сверху, из зала, глухо звучала пьяная песня, а желудок мой разбушевался не на шутку. Я извергла в сияющие недра унитаза все, что сегодня выпила и съела, и, кажется, даже то, что вовсе не пила и не ела.

Освободилась, в общем, полностью.

Облегчившись душой и телом, я умылась водой из-под крана и встала перед зеркалом – поправить макияж.

Песня в зале бара уже смолкла. Выпивают, наверное. Потом я насторожилась: довольно громко загомонили голоса.

Шумная застольная беседа или?..

Да черт с ним, с макияжем! Сунув всю свою парфюмерию в ридикюль, я выбежала из туалета и бросилась вверх по лестнице.

При входе в зал столкнулась с насмерть перепуганным барменом. Он дико посмотрел на меня и шмыгнул мимо, вниз.

Так. Чего я и боялась. Чего в принципе и следовало ожидать. Ну ни на минуту нельзя отлучиться! Вот работенку мне Дмитрий Федорович подкинул!

Прямо посреди зала трое давешних пьяных молодчиков молотили Василия ногами. Тот, кувыркаясь между опрокинутыми столами и переломанными стульями, страшно вопил. По-моему, что-то угрожающее.

Интересно, за что они его? Чем это он им за несколько минут моего отсутствия успел насолить?

«Пахан» участия в потасовке не принимал. Он спокойно стоял у стеночки. Курил.

Ну, что же, придется все-таки клиента моего выручать. И чем быстрее, тем лучше: ребята, похоже, не шутили – работали, так сказать, в полную силу. Норовили все попасть по голове. Василий, кстати, от таких ударов удачно уворачивался – опытный, значит, в подобных делах человек.

Так, моральное воздействие сейчас вряд ли поможет, буду оказывать физическое.

От дерущихся меня отделяло метров пять – несколько шагов. Я с места начала разбегаться и, когда почти уже добежала до них, оглушительно свистнула. Все трое на секунду повернулись ко мне, даже Василий поднял голову. Я высоко подпрыгнула, изогнулась в воздухе, приняв почти идеально горизонтальное положение, и с силой врезалась в парней.

Расчет мой оправдался – молодые люди от меня такого уж точно не ожидали – все трое были сбиты с ног.

Я же приземлилась грамотно и правильно – на корточки. Отлично получилось! В специнституте на экзамене мне бы за такой прыжок поставили пятерку с плюсом. Да еще и аплодировали бы. Стоя.

За спиной – какое-то движение. Я резко развернулась, одновременно выбросив локоть – попала по зубам одному из парней, который уже умудрился подняться на ноги. Пожалуй, даже слишком жестоко получилось – челюсть у парнишки хрустнула, он отлетел к стене, сполз на пол и остался лежать там, постанывая и пуская кровавые слюни.

Передо мной уже стоял второй парень – здоровый такой, даже толстый, хоть и молодой. Он таращил безумные пьяные глаза. Медленно поднимал руки, видимо, соображая, как удобнее будет меня удавить.

Тоже мне – боец.

Коротко размахнувшись, я врезала ему кулаком под дых. Он сразу задохнулся – толстый же! – и переломился пополам. Дальше совсем просто – рубанула его ребром ладони по шее. Парень свалился к моим ногам и больше не пытался шевелиться.

Василий уже поднялся, отошел на несколько шагов и с изумлением наблюдал за расправой, вытирая кровь с разбитого лица.

Расправа, впрочем, быстро закончилась: третий парень с пола решил не подниматься – он лежал на спине, раскинув руки, очень удачно притворяясь хладным трупом.

Архиверное, как говорится, решение!

А «пахана» уже в баре не было. Странно, чего это он сбежал? Почему не попытался, например, ствол достать или еще там чего? Обычно подобные авторитеты до самого конца не верят в мою крутизну, ошибочно ориентируясь на внешний вид – обаятельная и хрупкая женщина.

А теперь пора сваливать отсюда. Бармен, опасаясь за сохранность интерьера своего бара, успел, наверное, уже вызвать наряд милиции. Ничего страшного мы, конечно, не натворили, но они-то должны нас задержать формально, а нам это совсем ни к чему.

– Пойдем быстрее отсюда! – Я схватила Василия за рукав.

– Подожди. – Он, пошатнувшись, попятился от меня к нашему столику. – Чего теперь кипешиться-то? Разобрались, и все… Больше они не полезут. – Он сплюнул кровью и широко улыбнулся.

Братки на полу зашевелились. Тот, кто пытался изобразить из себя труп, приподнялся, но, увидев меня, вздрогнул и снова аккуратно улегся в картинной позе поверженного витязя.

Василий, которого вся эта петрушка нисколько не протрезвила, созерцал происходящее, колеблясь, как стебелек водоросли в зеленом аквариуме.

Больше напрасных слов тратить я не стала – просто ухватила Васю за локоть и повлекла к двери. Он и не сопротивлялся, только когда мы проходили мимо нашего столика, Василий, сильно дернувшись в сторону, заставил меня несколько изменить траекторию движения – ровно настолько, насколько было необходимо, чтобы он успел сцапать со стола непочатую еще бутылку водки.

Мы вывалились из бара. Так, ментовской машины пока не видно, самое время поймать какую-нибудь тачку. Поддерживая под локоток размякшего Василия, который, наплевав на все правила приличия, уже скрутил бутылке головку и теперь пытался отхлебнуть огненной воды из горла, я, вытянув руку, подошла к бордюру.

Почти сразу же остановился какой-то задрипанный «москвичонок». Времени привередничать и выбирать тачку покруче у нас не было, так что я затолкала присосавшегося к бутылке Васю на заднее сиденье, а сама села рядом с водителем – колоритным таким мужиком, с длинными кучерявыми волосами и расплывшимся чуть ли не во все лицо носом. Как у негра, честное слово.

– Куда ехать-то? – спросил «Майкл Джексон», когда мы тронулись с места.

– Куда? – переспросила я. С заднего сиденья раздавалось ожесточенное бульканье. Откуда-то издалека послышался звук милицейской сирены – значит, бармен все-таки успел вызвать ментов, ну, что же, вовремя мы. – Куда ехать? – снова повторила я и полезла в карман за бумажкой, на которой был записан адрес квартиры, выданной мэром города Дмитрием Федоровичем для нашего с Васей совместного проживания.

* * *

Как это ни удивительно, но пока мы ехали – минут десять, недалеко оказалось, – Василий успел прикончить свою бутылку водки. Так что из машины я его выковыривала, как занозу из… пальца. Он находился, как бы это получше сказать, в состоянии глубокой эйфории. То есть, глупо улыбаясь, беззвучно шевелил губами, словно хотел сообщить какую-нибудь приятную новость.

Но на ногах он тем не менее стоять мог, правда – с трудом передвигался. Но это ничего, оставалось только придать ему направление и поддерживать немного.

Так мы поднялись до нужного нам этажа – третьего. Я отперла дверь.

Н-да, а квартирка-то ничего! Дмитрий Федорович не поскупился – четыре комнаты, изолированные друг от друга, широкая прихожая, огромная кухня. А обои! А мебель!

Я оставила Василия в прихожей, сама прошла в комнаты. Вася потоптался на месте и, держась за стеночки, прямиком отправился в туалет, очевидно, инстинктивно верно угадав направление.

Я продолжала осмотр квартиры. Ого! И телефон, и компьютер, и телевизор… то есть два телевизора – в разных комнатах; видеомагнитофон и… Да тут все помещение просто нашпиговано фирменной аппаратурой!

И мне, то есть нам, неделю тут жить? Да я исключительно из-за такой роскоши попытаюсь продлить контракт хотя бы еще на недельку.

Из туалета донеслось мычание, кашель, потом – шум воды. Очевидно, Василию Федоровичу стало нехорошо.

Надо думать!

Нет уж, пожалуй, неделей совместного с ним проживания я и ограничусь. Роскошь роскошью, но… алкоголизм, он тоже – алкоголизмом.

Назад Дальше