— Эппи-пеппи-как! — Затем, презрительно покосившись на зрителей, встал на правую. — Хилло-холло-хелло! — После этого утвердился на обоих копытах и завизжал: — Зиззи-зуззи-зук!
— Шеф, это же не то заклинание, — испуганно проблеял один из младших научных.
Из котла с визгом повалили ошпаренные летучие обезьяны.
— Откуда взялась ещё одна золотая шапка?
— Я лично, своими руками уничтожил её, — верещал предводитель летучих бестий.
— Да нет здесь никакой шапки, волшебница Глинда отдала нам единственную!
— Это он!!! — завопил вождь обезьян, узрев в руках растерявшегося Люцифера метлу, которой тот продолжал по инерции мешать в котле. — На халявку прокатиться на нас захотел! Да ещё и ошпарил до кучи! Бей его!
К чести сотрудников адского научного отдела, все они как один встали грудью на защиту родного начальства.
— Буридо-фуридо… — пробормотал ошарашенный дьявол, отскакивая от общей свалки в сторону.
Кипящий смерч рванул из котла вверх, засосав по дороге орду визжащих обезьян, пробил многокилометровые своды адских подземелий и понёсся прочь.
— Лети в тридевятое! — заорал ему вслед Люцифер, успевший сообразить, как можно использовать «новую технологию», а заодно и испытать её. — Найдёшь там Марью-искусницу и забросишь её на остров Буян! Прямо на виллу Кощея! А то этот боров бессмертный ещё год чесаться будет! Обленился зараза, — пробурчал он, потихоньку успокаиваясь.
— Шеф! Она все-таки сработала!!! — Профессор прямо-таки танцевал на своих копытцах, нежно поглаживая томик Баума, вновь превратившийся в сказки Волкова. Люцифер смерил его ледяным взглядом:
— Разболтались, лоботрясы!
Профессор сделал знак, и лоботрясы торопливо выстроились в ряд, втянув животы и откинув рога назад.
— В то время как весь ад мужественно борется за души наших клиентов, — мрачно начал свою речь дьявол, медленно прохаживаясь вдоль шеренги научной братии, — даже самых безнадёжных, самых святых душ… — Люцифер сделал многозначительную паузу, — наша надежда… научная элита, так сказать, занялась чёрт знает чем!!! — Люцифер резко затормозил. — Короче, за бездарное разбазаривание дровяных ресурсов и рабочего времени приказываю: отдел расформировать, а сотрудников направить на принудительно-исправительные работы у котлов, где варятся самые невинные жертвы.
Попавший в опалу отдел науки дружно застонал.
— В три смены.
Научные сотрудники грохнулись с копыт на колени и стукнули рогами о каменный пол.
— Однако за мужество и героизм, проявленные при защите родного отечества и его лучших представителей… — Люцифер поправил бабочку на манишке, — от грязных лап иноземных захватчиков, объявляю амнистию, — черти облегчённо вздохнули, — и даю вам шанс реабилитироваться. Отправляйтесь на остров Буян. Туда скоро прилетит Марья-искусница. Задача — никого к ней не подпускать, глаз с неё не спускать, с острова ей не дать сбежать, и чтоб ни один волос не упал с её головы. Пашите, черти, и родина вас не забудет!
— Рады стараться! — радостно рявкнули черти, вздыхая с облегчением.
— Качать шефа! — крикнул кто-то самый горячий.
Подхваченные волной энтузиазма, бывшие научные сотрудники адского НИИ высоко подкинули Люцифера. Дьявол самодовольно заулыбался. Он знал, как поражение превратить в победу. Нечистый продолжал улыбаться до тех пор, пока не достиг потолка. Своды адских подземелий, пробитые смерчем, уже успели затянуться. «Переборщил, — сообразил Люцифер, теряя сознание, — творческие личности — народ импульсивный…»
6
Ветер свистел в ушах, трепал тяжёлую гриву золотых волос. Марьюшка, не удержавшись, решилась на второй сеанс связи с «папой» и теперь спешила, прекрасно зная, что в это время в избушке никого не бывает. Все в делах, все в заботах. Сделав лихой вираж, Марья-искусница пошла на снижение. Посадка была произведена с ювелирной точностью. Бросив метлу у порога, Марья залетела внутрь.
— Хочешь, сказку расскажу? — подскочил к ней Мурзик.
— Про вампирчиков? — засмеялась Марьюшка. — Старо. И совсем даже не страшно. Ты лучше скажи, блюдечко где?
— Бабуся спрятала.
— Зачем?
— Чтобы ты на него порчу не накладывала. Она после тебя его два дня настраивала. Одних ментов наше блюдечко теперь показывает. С улицы разбитых фонарей. А давай я тебе детективную историю расскажу. С тремя покушениями и одним убийством.
— Кошмар какой… как история называется?
— Колобок.
— Нет. Лучше я тебе детективную историю расскажу.
— Страшную?
— Не-а, интересную.
— Давай, — согласился Мурзик.
Если бы кто наблюдал за избушкой со стороны, увидел бы через несколько минут, как дверь её с грохотом распахивается и оттуда вылетает взъерошенный кот, провожаемый изнутри звонким смехом. Плюхнувшись с размаху в озеро, кот энергично погрёб в сторону видневшегося вдали комплекса «Дремучий бор».
— Ты куда? — вынырнул перед его мордой водяной.
— Тут собака Баскервилей не проплывала?
— Нет вроде… а это что за зверь?
— У! Это… О-о-о!
Увлечённые беседой, они не заметили, как на горизонте сгустились тучи и, лишь когда прогромыхали первые раскаты грома, увидели гигантский смерч. Обиженно вереща чьими-то визгливыми голосами, он стремительно нёсся в сторону избушки Бабы Яги, по дороге выворачивая из земли вековые деревья с корнем.
— Это не она? — полюбопытствовал водяной, заметив мелькающие в вихре обезьяньи морды.
Ответа не последовало. Мурзик был далеко. Развив скорость приличного торпедного катера, он гнал перед собой волну, приближаясь к противоположному берегу.
* * *
Над головой гремела музыка. Слышался звон бокалов и визгливый смех подопечных мадам Брошкиной, девиц лёгкого поведения, которых она привезла из франкских стран специально для комплекса «Дремучий бор»
— Нашим русским девкам в деле сём срамном не участвовать! — изначально потребовал царь-батюшка, и с ним согласились все.
— Кто это там гуляет? — недовольно поморщился Иван.
— Мануфактура. Савва Морозов удачно крутанулся. Теперь прибыль у нас растрясает.
— Долго он ещё гудеть будет?
— Вряд ли. — Чебурашка пошуршал бумажками. — За четыре дня семьдесят пять тысяч спустил. По моим данным, у него всего тыщ десять осталось. Остальное в товаре. Завтра утихомирится.
Наверху раздался топот и лошадиное ржание.
— Это ещё что такое? — Царь-батюшка изумлённо поднял брови.
— Совсем обнаглели, — возмутилась хозяйка культурно-развлекательного центра, — коня в трапезную приволокли.
— Афонька Никитин пожаловал, — засмеялся Соловей. — Он вчера с Саввой поспорил, что лошадь эликсиром напоит. За три моря побегал, насмотрелся чудес басурманских, а теперь своему брату русскому купцу головы дурит.
— Зачем? — нахмурился Иван.
— Пустой пришёл. На обратном пути караван его шемаханы пограбили. Вот он теперь начальный капитал и сколачивает.
— Я хочу на это посмотреть, — заинтересовался Иван. — Горыныч, ты там поближе, включай изображение!
Тайный зал заседания, как и римские термы, делался с учётом габаритов мирового судьи, а так как тайны лучше всего хранить в глубоком подполье, то от поверхности земли до зала был прорыт широкий наклонный туннель, не уступающий приличному метрополитену. Центральная, с трудом разлепив веки, сонно зевнула, вытянула шею и потянула за верёвку. Стена зала заседаний со скрипом развернулась на сто восемьдесят градусов, явив членам тайного совета свою сверкающую поверхность, составленную из множества зеркал, честно отражавших под разными углами события, которые происходили в данный момент наверху.
— Ну давай, — смеялся Савва, — пои. Эликсир за мой счёт.
— Лошадь тоже, — невозмутимо сообщил Никитин, — и то, что она вокруг покрушит, после того как это ведёрко усидит. Все-таки доза довольно приличная для этой старушки.
Морозов шлёпнул по заду пухлую девицу, сидевшую у него на коленях, та с обиженным визгом слетела на пол, а он подошёл к доходяге и внимательно осмотрел её на предмет какого-нибудь подвоха.
— Чегой-то она у тебя такой худенькая?
— Отощала. У хозяина проблемы финансовые, а животина страдает. Так что, начинаем?
— Валяй! — рубанул рукой Савва. Афанасий ласково потрепал кобылу по холке:
— Оголодала бедняжка. Ну да ничего, вот пари выиграем, я тебя откормлю. Пшеничку кушать будешь. Отборную. А пока извини, только клевера веточку на закуску могу дать.
В руках Никитина появился пучок клевера. Лошадка фыркнула и жадно потянулась губами к закуске.
— Ах какая досада! — огорчённо воскликнул Афанасий, роняя траву в ведро с эликсиром.
Лошадка закуску терять не захотела и рванула следом, пытаясь перехватить её на лету. Это ей сделать, естественно, не удалось, и как только лошадиная морда погрузилась в ведро, Никитин пнул её сапогом под брюхо. Лошадка сказала что-то типа «ап-ап», одним махом втянув в себя содержимое жестяной ёмкости, потрясла головой, фыркнула, встала на дыбы и пошла в атаку на своего коварного хозяина, яростно молотя передними копытами по воздуху.
В громогласном лошадином ржании утонуло ржание членов тайного собрания.
— Горыныч, гаси экран, а то место расконспирируем, — вытирая выступившие от смеха слезы, потребовал Иван.
— Неплохо бы этого Афоню к нашим делам припрячь. Смекалистые люди нам очень даже ко двору. Ну об этом потом, а пока, ребятушки, прикройте-ка дверки поплотнее, — ласково проворковала Баба Яга, — охрану проверьте. Дела мы сейчас будем решать серьёзные, для чужих ушей не предназначенные.
Бывалый посмотрел на Балбеса, тот молча встал и пошёл к выходу. Жестом подозвав группу рогатых качков, обвешанных браслетами и «гайками», Балбес ткнул пальцем в дверь:
— Чтоб ни один комар не пролетел.
— Какой базар, шеф? — Рука, испещрённая наколками, которые просвечивали даже сквозь густую шерсть, плотно прикрыла створки.
— Можно начинать? — обратился Чебурашка к царю.
— Приступай, — кивнул головой Иван. Министр финансов залез с ногами на кресло, дабы его ушастую голову могли видеть все:
— Прежде чем мы приступим к серьёзным вопросам, предлагаю по-быстрому утрясти текучку. Возражений нет?
Возражений не было.
— Возникли трудности с сырьём. Медовухи не хватает. Бортники цену стали ломить несусветную. Прибыли падают. Что делать будем?
— Ну, это по нашей части, — зашевелился Бывалый, — братков пошлём. Разъяснительную беседу проведём. Как положено: с чувством, с толком, с расстановкой…
— Нельзя, — скривился Горыныч, — у нас это… как его…
— Правовое государство, — подсказала Яга.
— Во-во… нельзя нарушать этот… ну…
— Принцип свободной торговли, — сочувственно хмыкнула Яга. — Опять вчера с Лихом в баньке парились?
— Чистота — залог здоровья, — невнятно промычал Лихо, старательно прикрывая рот ладошкой. Однако ароматы этого самого здоровья просочились и сквозь неё.
— Что делать будем? — встревоженно спросил Иван, повернувшись к Бабе Яге.
— Ничего, — спокойно ответила ведьма. — Гена, покажи последние образцы, что мы из пшенички соорудили.
— Из чего? — поразился Никита Авдеевич.
Гена выставил на стол образцы. Все заинтересованно зашевелились. Образцы разбулькали по бокалам и вёдрам (для Горыныча), и началась дегустация.
— Ай да Яга!
— Зело борзо!
— А пшенички-то у нас о-го-го!
— Предлагаю премировать Гену и Ягу месячным отпуском с полным пансионом за счёт дополнительных прибылей от пшеничной, — на радостях расщедрился министр финансов, молниеносно прикинувший возможные барыши.
— Да на шута мне твой отпуск? — отмахнулась Яга. — Со скуки помру раньше времени.
— А я бы отдохнул где-нибудь на стороне, — вздохнул Гена, — выспался бы по-человечески.
— Кто ж тебе спать-то не даёт? — удивилась ведьма.
— Да так… думы всякие… заботы, — засмущался Гена. Стеснительная натура зелёненького домового не позволила ему признаться, что его по ночам мучают кошмары, навеянные жуткими сказками Мурзика.
— Теперь о реализации, — вновь взял слово Чебурашка, который, как министр финансов, был постоянным председателем собраний, с чем все уже давным-давно согласились. Никто лучше него не умел выколачивать прибыли из эликсирной авантюры, возведённой, с лёгкой руки Ильи, в ранг государственной политики. Номинально царь-батюшка обладал правом вето, но до сих пор ни разу его не использовал. — Пора подумать о новых рынках сбыта. Запад мы эликсиром и парфюмом завалили. С Африкой контакты наладили. Послезавтра первый караван туда прибудет. Не пора ли о мусульманских странах подумать? Череп, у тебя там завязки есть?
— Спрашиваешь, — фыркнул Кощей. — Где их у меня только нет. Только ничего из этой затеи не выйдет. Им вера мешает. Коран не даёт. Муллы такой визг подымут. Ещё войну объявят. Одни убытки. Разве что парфюм для гаремов наладить. Я подумаю.
— Подумай, — согласилась Яга, — а вот в Индии, судя по рассказам Никитина, в этом вопросе полный порядок. Да и связи он там неплохие завёл. Подпряжем купчишку? — Весёлая находчивость скитальца за три моря пришлась ведьме по душе.
— Замётано, — кивнул головой Иван, — снарядим караван, охрану дадим, долю выделим — и вперёд на освоение новых территорий.
— Теперь о налогах, — мельком глянув в свои записи, сказал Чебурашка. — Нелегальный доход от левых партий товара в этом квартале в семь раз превысил официальный. Пора скидывать налоги в казну. У вас все готово? — обратился он к Балбесу.
— Какой базар? Пять точек ждут.
— Почему пять? Три заказывали, — удивился Чебурашка.
— От Яги много устаревшего оборудования поступило, — доложил Балбес. — Три мы затарили как положено — эликсир, золото, парфюм, а две на будущее. Про запас. Без налоговых сумм пока.
— Ну и зря, — насупился Соловей. — С этими подпольными заводами меня Василиса скоро разжалует. Грозится назначение папы отменить. Нужно что-то другое придумать.
Тайное производство эликсира и левые партии товара возникли год назад. С тех самых пор, как царица-матушка, сиречь Василиса Премудрая, объявила войну «папиным» начинаниям и принялась потихоньку сворачивать эту зловредную, с её точки зрения, программу. Тем не менее дело не только не заглохло, но и разрослось ещё больше. Была лишь одна проблема. Свято блюдя заветы своего отца-основателя — «папы», лихая команда Ильи никак не могла придумать, под каким соусом воткнуть в казну положенные проценты от нелегальных доходов, львиная доля которых честно делилась между всеми сподвижниками отца-основателя, включая и его самого.
— Он прав, — поддержала воеводу сыскного приказа Яга, — так долго продолжаться не может. Пока оставим все как есть, а потом… — старушка улыбнулась, — есть тут у меня кое-какие мыслишки.
Все согласно закивали. Яге верили. Её мыслишки не раз выводили эту лихую компанию из тупика.
— Добро, — прогудел Иван. — Завтра эти три точки накрываем. Но чтоб всё чисто было! Если твоя братва на посту заснёт, как в прошлый раз, — Иван погрозил кулаком Балбесу, — всех повяжем!
Балбес виновато потупился. Накладка случилась действительно неприятная. Один новобранец из его команды умудрился свистнуть с охраняемого объекта несколько бутылок эликсира и благополучно заснул на посту, прозевав приближающиеся отряды Соловья. Черти, застигнутые врасплох, сыпанули в разные стороны, до смерти перепугав людей воеводы.
— Больше не повторится, — веско сказал Бывалый. — Виновного мы наказали так, что ни один чёрт теперь на работе к эликсиру не прикоснётся… Мы…
— Ничего не хочу слышать. — Баба Яга заткнула уши. — Вы, мужчины, такие жестокие создания…
— Да мы его пальцем не тронули! — обиженно воскликнул Трус.
— А копытами? — на всякий случай уточнила Яга.
— За кого ты нас принимаешь? — всерьёз обиделся Бывалый. — Да и что это за наказание — пятачок начистить?
— Действительно, — согласился Иван, — и как же вы с ним поступили?
— На полгода приговорили к работе в разливочном цехе.
— Оригинальное решение, — хмыкнула Яга.