— Есть. Как раз принесу…
Спиртное у него хранилось в запретной для девчонок зоне. Под большим навесным замком. Зашёл к себе в комнату, взял ключ, двинулся в штольню. Там окинул взглядом ряды ящиков, подумал, положил в сумку бутылку шампанского, потом выбрал наугад пару квадратных бутылок с импортными надписями, сунул туда же. Ещё подумал — прихватил пару бутылок обычной водки. Тоже положил в сумку. Как-никак их трое. Будут пить или нет, их дело. Главное — предложить. А там: откажутся — хорошо. Нет — их проблемы…
Снова постучался. На этот раз дверь открылась сразу, и он не поверил своим глазам — такого он никак не ожидал! Во-первых, играла музыка. Но не просто играла — в комнате девчонок стоял цветной телевизор, и именно из него и раздавались звуки, и мельтешили какие-то фигуры. Он замер в недоумении — откуда? Те весело рассмеялись:
— Что? Не ожидал? Мы понять не могли, чего ты фильмы в кинозале крутишь, когда у тебя видеомагнитофон есть и кассет гора. Вот, решили сегодня поставить, посмотреть.
— Видеомагнитофон?!
— Ну да. Видак.
— А… Ну некогда было. Смотреть. Просто…
— Да ладно тебе! Давай за стол.
Парень спохватился и начал выгружать из сумки бутылки. При виде спиртного девчонки оживились, а когда на свет появились квадратные бутылки, дружно ахнули:
— «Чинзано»…
Повисли на нём мгновенно, заболтали в воздухе ногами:
— Ты — супер!
Потом торопливо оттирали парня от помады. Наконец, потащили к столу, который он им приволок из столовой ещё раньше. Тот был накрыт белоснежной бумажной скатертью, как было понятно, из того, что он до этого считал хламом. Ну Михаил же деревенский. Просто не знал, что такое существует… Это они городские. В курсе всех новинок… Впрочем, при виде стола лёгкая досада исчезла мгновенно. Сёстры расстарались: салаты, закуски, всякие неизвестные ему блюда, и во главе — большущий торт, украшенный кремом, и куча самых настоящих пирожков. Румяных, ароматных… Тут Алёна ахнула:
— Боже, Миша, какой ты красивый сегодня…
Ирина тоже:
— Совсем как джентльмен! Подумать только, ожидали чего угодно, но только не этого! Поразил…
— До глубины души…
Впрочем, наряды у обеих тоже были красивыми. И похоже — тоже из «хлама»… На одной — длинное блестящее алое платье, открывающее плечи и часть груди, с пушистым песцовым манто на плечах. На второй — полная противоположность: телесного цвета, практически незаметные чулки или как там это у женщин называется, очень короткая юбка-мини, выше талии — нечто вроде мужской рубашки с клёпками. Так что, неожиданно для себя, парень угадал с нарядом. Ирина опомнилась первой:
— Всё, садимся за стол!
Все расселись по стульям, но тут Алёна протянула:
— А подарки?
Михаил улыбнулся и достал из той самой сумки, в которой было спиртное, пару больших коробок в целлофане. Протянул одну старшей, вторую — младшей.
— Вот.
Обе взяли. Сняли цветную бумагу, в которую были те завёрнуты, и у обоих отвисли на мгновение челюсти:
— Настоящая… Французская…
— Ой, мамочки…
Парень подарил им по большому набору от Шанель. Тоже «оттуда»…
— Мы о таком даже мечтать не могли и тогда…
Младшая просто кивнула головой, украшенной завитыми плойкой локонами, в знак согласия.
— Всё. Хватит. Начинаем праздновать!
Михаил удивился:
— А мне подарок?
— Обиделся?
Ирина улыбнулась:
— Тебе — чуть позже. Потерпи немного…
И заговорщически переглянулась с сестрой…
Правда, садиться за стол пришлось погодить, Михаила отправили за часами, чтобы не прозевать наступление Нового года. А уже потом зазвенели бокалы, застучали по тарелкам вилки и ложки, зазвучали шутки и смех. Пожалуй, давно уже парень так не расслаблялся и не чувствовал себя так легко и свободно. Да и то, когда находишься в компании двух красивых, даже очень красивых, если признаться честно, девушек, которые смотрят на тебя восхищёнными глазами… Когда можно ни о чём не задумываться хотя бы до утра… Когда, словно в старые добрые времена, на тумбочке стоит работающий телевизор и с экрана звучат песни… И стол, накрытый так, что кажется, будто сейчас сломаются ножки… Незаметно опустела одна бутылка иностранного напитка. Затем — вторая. Шутки девчонок становились всё раскованней, да и Михаил тоже начал расслабляться…
— Всё! Новый год! Шампанское! Миша, давай!
Парень быстро ухватил бутылку, сорвал металлическую оплётку и фольгу, легко вынул пробковую, а не пластмассовую, пробку. Вино зашипело, пенясь в высоких узких бокалах. Девушки торопливо наломали большую плитку шоколада и разложили квадратики по тарелочкам, закусывать. Успели вовремя — секундная стрелка уже пошла отсчитывать последние секунды:
— Пять! Четыре! Три! Два! Один! С Новым годом!
Все дружно чокнулись, потом начали торопливо пить, делая по глотку в секунду, согласно старому, неизвестно откуда взявшемуся поверью, что если выпить бокал за двенадцать ударов часов, то загаданное желание сбудется.
Михаил успел. Девушки, к их разочарованию, нет… Надули губки, но не надолго. Буквально через пару минут всё продолжилось, снова звон хрусталя, булькание льющейся из горлышка жидкости…
— Кончилось.
Ирина потрясла пустую бутылку из-под «Чинзано», перевернув её горлышком вниз. Алёна умильно взглянула на парня, потом на сестру, было видно, что её немного повело. Девушка окинула взглядом стол и, протянув руку, ухватила так и не открытую водку, которую принёс Михаил вместе с остальным.
— Ты знаешь, меня, честно говоря, эта итальянская, или какая там, муть не прельщает. Больно приторная. Ну её. Давай лучше нашу, русскую!
— А что? Давай! Миша, начисляй!
Парень пожал плечами, свернул пробку, быстро налил три стопки, которые ждали своей очереди среди чистой посуды.
— За то, чтобы у нас всё было хорошо. Будем жить!
— Будем!
Они дружно чокнулись, осушили ёмкости, торопливо набросились на закуску. Зажевав, заулыбались.
— Да… Это не ликёр! — произнесла с набитым ртом Алёна, и все дружно закивали в знак согласия.
Как ни странно, вместо того чтобы усугубить опьянение, водка вызвала у Михаила обратный эффект. Он неожиданно для себя понял, что начинает трезветь. С чего бы? Во всяком случае, вторую стопку он так и почувствовал. Просто тёплая волна по желудку, и всё. Больше ничего… Ирина заговорщически взглянула на сестру, кивнула головой. Та повторила жест в ответ, пристально взглянула на сидящего в расслабленной позе парня, поднялась со своего места, прошагала к телевизору, склонилась к видеомагнитофону, меняя кассету. Вернулась назад, и старшая сестра тоже поднялась с места:
— Подождёшь нас чуть-чуть? Мы тебе подарок обещали… Только сейчас, в последний раз взглянем на него? Хорошо? Чтобы всё нормально было. А ты пока кино посмотри…
— Кино? Хорошо.
Он кивнул головой, а девчонки отправились за ширму, которая зачем-то стояла возле двери в душевой отсек. Между тем мельтешение полос на экране телевизора исчезло, и появились титры. На английском, как понял Михаил. И улыбнулся — он же, в отличие от сестрёнок, этого языка не понимает. Какой смысл смотреть? По ушам ударила музыка, Алёна то ли случайно, то ли специально сделала звук громче, и парень поморщился. Но вставать со стула было лень. Он осмотрел стол и, подбавив себе салата, стал лениво ковырять его вилкой… Правда, через минуту бросил — по глазам с экрана ударили обнажённые тела, а потом начался настоящий траходром… Какого?.. Стоны, вздохи, извивания и прочие… Шумовые эффекты… Какого дьявола сестрёнки задумали?! Щелчок, всё неожиданно оборвалось. Из-за ширмы показалась рука с пультом. Затем с обоих сторон высунулись лица девушек:
— Ну как? Понравилось? Но это — ерунда. Так. Лучше получи свой подарок!
Они на секунду исчезли, зазвучала музыка. Что-то космическое. Электронное. Раньше он никогда такого не слышал. А потом появились сёстры. Они переоделись. На обоих были абсолютно одинаковые наряды. Довольно простые. Они, слегка подтанцовывая, подошли к столу, взяли свои стулья и вынесли на середину комнаты, где было свободное пространство. Переглянулись, потом одновременно посмотрели на Михаила, снова разнесли стулья в стороны друг от друга, а потом… Он замер от неожиданности: ожидал чего угодно, но только не этого! Девушки двигались абсолютно синхронно, видимо, долго репетировали то, что сейчас происходило. И где только научились подобному! Несколько изгибов всем телом, сладкие потягивания, потом… Сначала на стульях повисли блузки, потом — юбки… Дальше в ход пошло бельё… И всё это под музыку, причём специально подобранную. Как та кассета с порнографией. Также со стонами, вздохами и прочим… Наконец вся одежда покинула тела сестрёнок, те замерли, ожидающе глядя на него, вместе с последним аккордом. Несколько секунд прошли в молчании. Алёна, младшая, начала медленно заливаться краской, но старшая вдруг изогнулась и упёрлась рукой в бок, чуть подавшись вперёд и качнув красивой грудью:
— Как? Понравился подарок?
Михаил словно очнулся, зашарил по столу рукой, нащупал бутылку с водкой, в которой оставалось ещё примерно половина. Потом выдохнул:
— Мне надо выпить…
И поднёс горлышко ко рту. Жидкость забулькала, выливаясь в рот. Он, не чувствуя, проглотил, потом что-то ухватил с тарелки, не чувствуя вкуса, кинул в рот, глядя на обнажённых девушек. Наконец немного пришёл в себя:
— Ну вы даёте… На такой подарок я никак не рассчитывал…
Внезапно в висках зашумело, его качнуло. Девушки торопливо бросились к нему, подхватили под руки, прижимаясь горячими телами и ничуть не смущаясь:
— Ты чего?
— Сейчас… Отойду. Пустите.
Они осторожно усадили его на стул:
— Не вырубишься?
Он смахнул выступивший пот со лба:
— Не думаю… От такого и мертвец восстанет из гроба…
Ирина улыбнулась дразнящей улыбкой:
— И это — только первая часть подарка.
— А сколько их будет всего?
— Три. Первая часть — стриптиз. Вторая — Алёна. А третья — я…
Глава 11
…Первые ручьи потекли с сопок уже в конце апреля, что для Севера было необычным. Впрочем, как понял Михаил, природа начала восстанавливаться после исчезновения людей, приходя к нормальному для себя ритму. Перестали дымить многочисленные заводы и фабрики, практически исчезли автомобили. По-прежнему росли деревья и трава, начали появляться животные и птицы. Во всяком случае, Михаилу хотелось так думать, потому что он видел в заливе острова чаек. Немного, штук пять, но самых настоящих…
Он отложил в сторону горелку сварочного аппарата и, сняв очки, смахнул со лба выступивший пот. Полюбовался на свою работу — получилось красиво. Ровный, идеальный шов по краю металлических листов соединил их в одно целое. Получалось неплохо. Впрочем, как говорится, мастерство не пропьёшь…
— Миша! Обед готов!
Алёна, перегнувшись через перила ограждения, махала сверху рукой. Парень обернулся, махнул в ответ:
— Сейчас буду!
Бросил взгляд на часы — действительно, пора идти… Всё, что он приволок в прошлый сезон, было разобрано, упаковано и уложено на хранение. Сейчас он занимался подготовкой машины, на которой собирался сделать вылазку на Большую Землю. На худой конец, добраться до Карелии, откуда в прошлом году на полуостров прибыли работорговцы. Да и Николай, глава городских, ожидал от парня этой поездки, уже оговорённой с ним летом. Так что следовало поторапливаться. Много времени ушло на выбор транспортного средства. Точнее, базовой машины, которую следовало довести до ума. Им стал «КрАЗ». Мощный новенький тягач, привезённый с аэродрома. Он таскал им цистерны с топливом, после того, как в первый раз, управляя «Уралом», чуть не улетел на повороте с дороги. Для этой машины было тяжеловато. А вот кременчугскому зверю тяжесть двенадцатитонной цистерны была нипочём. Да и дорогу держал нормально. Цепко. Пусть скорость меньше, по сравнению с «375-м», зато мощности больше… Обшил капот и кабину стальным листом, построил на раме кунг с выходом прямо с водительского места. Внутри поставил дополнительный бак для солярки на три тонны, тоже защищённый бронёй. Постарался по максимуму защитить всё, что возможно, не перегружая при этом машину и оставляя место для груза. Получалось неплохо…
…После той новогодней ночи он перестал избегать девушек. Как-то получилось так, что речи об их возвращении на материк уже не шло, естественно, и они уже строили долгосрочные планы. Спали они с ним по очереди, но чаще — и все втроём, поскольку любовью он занимался не каждый день, естественно. А кровать у него была большая. Места хватало всем. Впрочем, поведение сестёр не изменилось, несмотря на общую постель. Они так же, как и до этого, вели хозяйство, не лезли туда, куда он им не разрешал, и вели себя уважительно по отношению к нему. Словом, не наглели, чего Михаил, если быть честным, опасался. Правда, больше ему синхронного стриптиза девушки не показывали, но ему хватало и того, что они устраивали перед тем, как лечь спать. Сёстры как-то договаривались друг с другом, и ни одна из них не ревновала к другой их общего мужчину, что его тоже удивляло. Впрочем, девушки были не только нахлебницами. Зная отлично английский язык, они перевели целую кучу инструкций и наставлений, привезённых им из Норвегии, помогали и с другими делами. Так что помощи от них было немало. Единственное, что его напрягало, так это то, что после наступления очередных критических дней они некоторое время ходили недовольными и косились на него. Но он сам удивлялся тому, что они не беременели. Ю, как говорится, залетела практически сразу. А он ничем не болел, даже насморка у парня ни разу не было. Так что причины их бесплодия стоило поискать у самих сестёр. Его вины в этом не было. К середине мая Михаил снял с консервации «Ската», первым делом решив проведать Светлану и её приёмную дочь, а потом наведаться в город и обговорить с Николаем последние штрихи перед запланированным путешествием. Катер обрадованно взревел двигателем после долгой стоянки и, рассыпая радугу брызг из-под юбки, устремился к выходу из залива…
…Странно. Ни дыма. Ни следов… Михаил насторожился. Рёв мощных моторов должен был раздаваться на несколько километров вокруг, и обитатели посёлка его бы услышали. А тут — тишина. Снег таял большими проталинами, почти сошёл, но никаких следов человека он не видел. И это, если быть честным, ему не нравилось. Сел на пирсе, прикрыл глаза, пытаясь почувствовать что-то живое. Вдруг получится? Ведь тогда, в первый раз в родной деревне, ему удалось уловить появление чужаков, приехавших пограбить вымершие дома… Но — тщетно. Лишь неумолчный плеск волн вечного моря, бьющего в бетон причала, и дыхание верного Джаба, неподвижно застывшего рядом с хозяином. Неужели не пережили зиму?!
— Пошли.
Он поманил пса, посылая его вперёд, перехватил верный автомат, как обычно… Медленно, вдоль заборов и стен, избегая середины улочек, чтобы не быть откровенной мишенью… Вот и склады, где должны быть те, к кому он приехал… И — замер на месте… Провалившаяся земля на том месте, где когда-то холмом возвышалась крыша. Был пожар. Внутри. Но что могло там гореть?! Ведь сплошной бетон! А полыхало явно жарко. И — давно. Видно, ещё до того, как выпал снег… Пёс коротко гавкнул, и взглянув, где колли нетерпеливо переминался с лапы на лапу, Михаил побледнел — россыпь уже позеленевших гильз от «Калашникова»… Джаб, заметив, что хозяин наконец-то заметил его находку, снова гавкнул и умчался дальше, вдоль бетонного забора к возвышающемуся там сараю. И разразился длинным лаем. Затем вылетел оттуда, длинными прыжками примчался к хозяину, ухватил его зубами за рукав бушлата и потащил, упираясь всеми лапами, туда…
…— Прости. Если ты меня слышишь — прости…
Он бросил первую лопату земли в выдолбленную им могилу. Затем вторую… Когда вырос холмик, аккуратно придал ему полагающуюся форму. Опустился на колени. Долго стоял молча, не замечая того, как сырость постепенно проникает через плотную ткань комбинезона, леденя тело. Пёс завыл, и его голос привёл парня в себя… Не пришлось ему забрать к себе Светлану и её дочь, как он обещал ей. Потому что к стене того самого сарая были прибиты два тела. Точнее, то, что от них осталось после осени и зимы… Кто это сделал? Позарился на имеющееся у двоих женщин добро? Выслеживали специально или наткнулись случайно? Кто?! Когда он развлекался с двумя сёстрами, сладко пил и сытно ел, они уже стояли у стены, прибитые к той длинными гвоздями за руки. Хвала богам, что не умерли от голода и холода — в их черепах во лбу красовались аккуратные дырочки. Может, их поставили туда уже мёртвыми? Хорошо бы… А он, напялив вечерний костюм, пировал во время чумы, позабыв обо всём… Почему он тогда всё-таки не решился забрать обеих? Ему было неудобно перед сёстрами? Или не мог забыть, что Светлана принадлежала к клану людоедов?! Теперь поздно каяться. Но одно он сможет сделать. Наказать их убийц, если те ещё живы, конечно… Он найдёт негодяев и заставит их умереть. Око за око. Зуб за зуб. Теперь такой закон…