Правильно! Кровь! Меня осенило. Какой я идиот, что не догадался сразу — кровь, ей нужна кровь!
Сначала я хотел предложить ей своё правое запястье, но оно всё ещё болело после её последнего кормления. О левом так же не могло быть речи — оно адски пульсировало, после того как я волком попал лапой в тот чертов капкан. Единственный вариант — моё горло, но когда я накануне предложил его, Тейлор перепугалась до смерти, возможно, из-за того что я нависал над ней, заставляя чувствовать уязвимость.
С минуту я раздумывал над этим и видел лишь одно решение. Сев рядом с ней на диван, я снова сгреб её в объятия.
— Что… что ты делаешь? — она смотрела на меня взглядом, полным недоверия и страха. Моё сердце сжалось от боли — я не хотел, чтобы она меня боялась.
— Всё в порядке, малышка, — прошептал я и лег на спину, так что голова и шея оказались на подлокотнике дивана. — Я просто дам тебе то, что нужно.
— Не нужно… ничего, — запротестовала она, увидев, насколько решительно я настроен.
— Нужно. Тебе нужна кровь.
Наконец, я устроился поудобнее, лежал на диване уложив ее на себя сверху, прижимая к своей груди и бедрам ее нежное маленькое тело. Ее аромат заполнили мои чувства, и я снова ощутил как взбунтовались во мне инстинкты собственника и защитника.
Слишком мощные порывы, чтобы их отрицать — инстинкты волка, призывающие защищать свою пару.
На самом деле она не моя пара, уговаривал я себя. Наш брак фиктивный. Я даже не должен прикасаться к ней, не говоря уже о том, чтобы полуголым лежать на диване с ней в обнимку.
Но всё-таки мы лежали именно так. И хотя накануне я поклялся, что больше никогда этого не сделаю, сейчас отвернул голову в сторону и предложил ей своё горло, подчиняясь ей. Ни один альфа не должен никому подчиняться.
Я слышал, как Тейлор вздохнула, скосил взгляд вправо и увидел её голодный, беспомощный взгляд. Маленькие острые клыки выглядывали из-под её чувственной полной верхней губы.
— Всё в порядке, милая, — прошептал я, слегка склонив голову. — Давай.
Она неуверенно посмотрела на меня:
— Ты именно это имеешь в виду? Я… я так хочу пить. Солнце…
— Возьми то, что тебе нужно, — сказал я ей и не лгал. Я хотел чтобы она кормилась от меня, хотел знать, что именно я кормлю её, исцеляю своей кровью. Мне пришло в голову, что ещё несколько дней назад такие чувства показались бы мне больными и извращенными. Но сейчас, всё это казалось правильным и естественным. Тейлор моя, чтобы кормить, защищать и исцелять её, и я должен сделать это немедленно. — Давай, — снова подбодрил я её.
И наконец она приняла моё предложение. Уткнувшись лицом в мою шею, она мгновенно вонзила острые маленькие клыки в моё горло, аккуратно впиваясь в вену.
Я приготовился к боли, но оказалось не так уж больно, как накануне. Либо она набиралась опыта, кусая меня, либо я начал привыкать к её укусам.
А потом на меня нахлынуло наслаждение.
Так же, как и накануне, теплое покалывание зародилось где-то в животе и мгновенно распространилось по всему телу. Если ранее моё возбуждение спало из-за беспокойства о Тейлор, то сейчас член снова ожил, смущая меня, натягивая перед спортивных штанов.
Боже… Я слегка пошевелился под Тейлор и почувствовал, что она перестала сосать. Ох, должно быть, она подумала, что я расстроился.
— Всё хорошо, — сказал я ей, надеясь, что мой голос не звучит слишком сдавленно.
Поколебавшись, я опустил руку на её спину, прижимая к себе. Ощущение её шелковистой, обнаженной кожи под мягким хлопком футболки не облегчило напряжения в паху, но я хотел дать ей понять, что всё в порядке. — Возьми столько, сколько хочешь, — повторил я, нежно поглаживая её по спине. — Я правда не против.
Тейлор на мгновение напряглась под моей лаской, а затем расслабилась. С тихим стоном наслаждения она вновь присосалась к моему горлу, впиваясь глубже, беря всё, что ей нужно.
Я прикрыл глаза, пытаясь не обращать внимания на её тихие стоны удовольствия, на её теплое нежное тело, прижимающееся к моему. Её аромат становился всё горячее, алая ленточка течки увеличилась до ручейка… огненной реки, поддразнивая меня, говоря мне то, чего, как я знал, не могло быть.
Или могло?
Глава 6
Тейлор
Когда я насытилась теплой, вкусной кровью и убрала клыки, Виктор вздохнул с облегчением. Без сомнения, он устал кормить меня, но сейчас мне нужно сделать ещё кое-что, то, что даже не пыталась прошлой ночью, поскольку не думала, что смогу. Но теперь я ощущала себя сильнее и могла воспользоваться своими естественными способностями. Снова склонившись к нему, я нежно провела языком по двойному проколу на его шее, желая, чтобы ранки закрылись, пытаясь исцелить его от моего укуса.
— Тейлор, сладкая, — простонал он, глубоко вздохнув. — Что… э-э-э, что ты делаешь?
— Пытаюсь запечатать рану. — Я встревоженно взглянула на него. — Я должна была попытаться накануне, когда выпила из твоего запястья, но мне тогда показалось, что ты спешил…
— Ох. — Он задвигался подо мной, и я ощутила, насколько напряжено его большое мускулистое тело. Наконец он сказал:
— Это займет много времени?
— Нет. — Я окинула его извиняющимся взглядом. — Извини, я, наверное, сделала тебе больно, присосавшись к шее?
Он снова пошевелился.
— Да мне просто вроде как неудобно так лежать.
— Ой, извини!
Я отстранилась и сразу же спрыгнула с него. На самом деле место укуса на его горле выглядело весьма неплохо. Возможно, через шесть лет я, наконец-то, научилась некоторым вампирским трюкам. Или, возможно, помогли уроки, что преподал мне Корбин, в любом случае, теперь я могла исцелять раны, по крайней мере, маленькие. От этого я ощутила гордость, как будто стала настоящим вампиром.
Виктор тоже сел, схватил отброшенную в сторону подушку, небрежно положив её на свои колени. Я на мгновение задумалась, скрывает ли он свой стояк, но тут же отбросила эту мысль. Достаточно неудобно было сидеть одетой лишь в тонкую белую хлопковую футболку рядом с ним, сверкающим обнаженной потной мускулистой грудью, на одном диване. Нам не нужно вносить что-то ещё в наш странный недолгосрочный псевдобрак, чтобы его усложнить.
— Тебе сейчас лучше? — спросил он, серьезно глядя на меня. — На самом деле лучше?
— Да. — Я кивнула и благодарно ему улыбнулась.
Виктор улыбнулся в ответ. Наши взгляды на мгновение встретились, и я, покраснев, быстро отстранилась. Черт возьми, почему он выглядит так хорошо, сидя там с широкой мускулистой грудью и потемневшими пронзительными глазами? Я заметила, что они снова стали карего цвета, возможно, они отливали золотом только тогда, когда этого хотел волк.
— Твои ожоги прошли?
Он притянул к себе мою руку, выискивая воспаленные покрасневшие волдыри, появившиеся даже от кратковременного воздействия солнца — их не было.
Мои щеки покраснели сильнее, и я отдернула руку.
— Всё в порядке, — прошептала я, кивнув. — Твоя кровь потрясающая, она исцелила даже оставшиеся с утра покраснения.
— С утра? — он нахмурился.
— Помнишь, я пыталась уговорить тебя зайти в дом? То есть твоего волка.
— Всё верно, — он нахмурился. — Я вспомнил, что случилось, ты на самом деле рискнула собой и вышла на солнечный свет, чтобы завести меня домой?
— Я должна была выйти, — запротестовала я. — Ты меня испугался.
— Черт побери, Тейлор! — прорычал он, и я вздрогнула от этого низкого сердитого звука. — Ты не должна была этого делать, тебя могли убить.
Я вздернула подбородок и взглянула на Виктора.
— А что мне оставалось делать? Оставить тебя на улице с той ужасной ловушкой, зажавшей твою бедную лапу? Кроме того, солнце только всходило, его даже не было на горизонте. Да и обожгло меня не так сильно, как сейчас.
— Достаточно, чтобы у тебя появились волдыри, — отметил он. — Послушай, я не желаю, чтобы ты снова рисковала собой, понимаешь?
— Почему бы и нет? — потребовала ответа я. — Ты же рисковал собой ради меня.
— Что? — он покачал головой. — О чем ты говоришь?
— Вспомни ночь нашей свадьбы, когда нас связали кровными узами. Когда Родерик… когда он хотел… забрать меня… — Я сглотнула, услышал щелчок в горле. От этих воспоминаний снова нахлынула боль, но я заставила себя продолжить: — Ты… ты не позволил ему. Ты заявил на меня права, спас меня…
— Я просто сделал то, что сделал бы в данном случае любой порядочный мужчина, — запротестовал он, неловко ерзая на диване. — Я просто не смог стоять там и наблюдать, как он мучает тебя.
— Очень мило с твоей стороны, — тихо сказала я. — Но тебя могли убить. Родерик… он был очень силен и жесток, и… и… — я покачала головой не в силах продолжать.
— Эй… — Он снова взял мою руку, и на этот раз я её не отдернула. Прикосновение его теплой мозолистой ладони утешало. — Этот Родерик — тот мудак, которого грохнул Корбин каким-то странным заколдованным колом — этот гавнюк мучил тебя? Его ты так сильно боялась?
Я сгорбилась, смотря на наши соединенные руки.
— Он… он был одним из них, — прошептала я.
— Кто ещё? — спросил он, его глаза засветились опасной золотистой бездной. — Кто ещё мучил тебя?
Я прикусила губу.
— В основном Селеста, моя старая хозяйка. Та, кто обратила меня. Я не хочу об этом говорить. Ладно? — я умоляюще посмотрела на Виктора.
Он пристально вглядывался в меня золотистыми глазами и наконец кивнул.
— Ладно, — грубовато ответил Виктор. — Но если ты когда-нибудь захочешь, чтобы я преподал этой сучке Селесте урок…
— Я просто хочу обо всем забыть, — быстро ответила я. И это было правдой, вот только некоторые вещи нельзя забыть, как сильно не старайся.
— Хорошо, — сказал он, позволяя закрыть эту тему. — Но я не хочу, чтобы ты снова выходила на солнечный свет как только что, когда чертовски сильно испугалась меня.
— Очень испугалась, — призналась я. — В противном случае, никогда бы не вышла под прямые солнечные лучи из дома. Хотя, когда я вышла на улицу сегодня утром, солнце ещё не встало. И я лишь хотела уговорить тебя зайти в дом.
— Это другое дело, — сказал он, нахмурившись. — Я предупреждал тебя, что мой волк может быть для тебя опасен: примет за врага или почувствует в тебе жертву. Ты не должна была впускать меня.
— Должна была, — просто ответила я. — Я ветеринар… собиралась им стать до того, как появилась Селеста и обратила меня. Я не хотела становиться вампиром. И не могу смотреть, как животное страдает от боли. Я должна была помочь тебе.
Он мрачно посмотрел на меня:
— Тебе повезло, что я не сожрал тебя.
Я слегка улыбнулась ему:
— Ты был слишком занят: ел бекон, сожрал три упаковки.
— Три упаковки? — он уставился на меня с недоверием. — Ты скормила мне три упаковки бекона? Черт, женщина, мой холестерин скаканет выше крыши.
Я пожала плечами.
— Это был единственный способ отвлечь тебя, пока я обрабатывала твою лапу. Кроме того, ты не похож на парня, которого беспокоит его холестерин. Если я не права, то почему в твоем холодильнике лежали аж три упаковки бекона?
— В «Пабликс» была распродажа, — прорычал он. — Это полуфабрикат, он хранится вечно.
— Пока ты не превращаешься в огромного волосатого волка и не сжираешь сразу всё, — серьезно сказала я, стараясь не рассмеяться.
Виктор посмотрел на меня, и я увидела, как его оборона рушится. Внезапно он рассмеялся. Я прижала руку ко рту, но всё же не сдержалась и захихикала. Виктор снова фыркнул. Прежде чем я осознала, мы оба почти рыдали от смеха.
— Я не… не знаю, почему так смешно, — наконец выдохнула я, вытирая глаза. — Но если ты не ешь бекон будучи волком, то чем питаешься?
— В основном тем, что поймаю, — ответил он, пожав плечами. — Иногда я что-то оставляю для себя, ну, знаешь на тот случай, если ничего не поймаю. Но я бы никогда не отказался от бекона, в волчьей форме я не имею никакого гребаного самоконтроля. Не знаю, когда следует остановиться.
Я покачала головой:
— Это так странно. Ты оставляешь для себя еду?
— Ну да, — сказал он, защищаясь. — В некоторые ночи охота удачнее, чем в другие. Вся эта беготня по лесу разжигает аппетит.
— Нет-нет, я сказала странно не в плохом смысле, — ответила я поспешно. — Просто хочу сказать… то, как ты говоришь о своем, э-э, волке… почти как о своем… своем питомце. Что живет внутри тебя, и как я думаю, появляется только во время полной луны.
— Он больше, чем питомец, он моя вторая половина. А когда приходит, задерживается намного дольше, — проворчал Виктор. — Он… иногда я застреваю в этой форме. Как волк. Вот почему я сказал тебе не ждать, что скоро вернусь.
— Вот почему ты смог остаться волком даже после того, как взошло солнце, — задумчиво промолвила я. — Я думала об этом. Ты можешь обратиться в любое время?
Он кивнул:
— Мог бы сделать это прямо сейчас, если бы захотел. Но тогда я не гарантирую, что снова вернусь так быстро. Возможно, лишь завтра утром. При помощи солнца.
— Это нормально для тебя? — спросила я, прежде чем подумала.
Взгляд Виктора внезапно стал жестким.
— У меня… — он прокашлялся. — У меня особое состояние. Называется лунная болезнь. Она позволяет мне оборачиваться, когда захочу, даже в дневное время, она удерживает меня в форме волка дольше обычного.
Я почувствовала, что задела его за живое.
— Прости, — извинилась я. — Я не хотела сказать, что ты ненормальный, конечно же, нет. Это я сплошное недоразумение.
— О чем ты говоришь? — он нахмурился. — Ты кажешься мне нормальной.
— О, нет, — воспротивилась я. — Я ужасный вампир. Вот почему Селеста так сильно ненавидела меня. Она говорила, что я самый безнадежный человек, которого она когда-либо обратила.
— Ну, во первых, похоже, ты не хотела, чтобы тебя обращали, — отметил он. — Трудно стать совершенством в том, что ненавидишь. Но вроде у тебя всё получается.
Я вздохнула:
— Спасибо, но я безнадежна. Даже не могла найти вену, пока Корбин не показал мне как. И знаю, что от моих укусов людям всё ещё больно.
— Это не так уж и плохо, — ответил он любезно. — Правда прошлой ночью, когда ты питалась с моего запястья, было немного больно. Но это… — Он потер ранки от укуса на шее. — Ни черта не больно.
Я чувствовала себя весьма удовлетворенной.
— Я попытаюсь исправиться, — пообещала я. — И учусь залечивать нанесенные мной раны. Но есть одно, в чем я никогда не преуспею.
— Что это? — он вопросительно выгнул бровь, смотря на меня.
— Гламур, — вздохнула я. — Ну, знаешь, контролировать чужой разум? Внушать и показывать людям их фантазии…
— Ты имеешь в виду глэм-секс? — перебил он.
Я кивнула:
— Вот это у меня не получается. Да даже если бы получалось, я не хочу. Выслушивать все эти отвратительные фантазии, что описывают люди, словно ты оператор секса по телефону, да ещё видишь и ощущаешь то, что они рассказывают. Фу, — я вздрогнула.
Виктор задумался.
— Думаю, с незнакомым подонком это было бы ужасно. Но если ты будешь с тем, с кем хочешь, возможно, всё окажется не так уж плохо.
— Да, хорошо… — я вздохнула и отвернулась. — На самом деле это наилучший способ получить от человека кровь, но я не смогу.
— Значит, когда мы с тобой разбежимся, ты снова будешь голодать? — он нахмурился.
Я напряглась.
— Как-нибудь выкручусь.
— Но ты не должна. Послушай, почему ты не практикуешься?