Когда стемнело, мы продолжили заниматься делами, но только внутри буксира, закрыв иллюминаторы брезентом, чтобы ни отсвета наружу, часовой за этим очень пристально следил. Вот только мы с наступлением ночи никуда не пошли, из-за чего у нас с капитаном и произошёл разговор.
- Объяснений? – задумчиво потёр я подбородок, откладывая вилку.
Мы сидели в кают-компании и ужинали макаронами по-флотски. Кок из разведчика, пулемётчика группы, старшины Васильева, вышел просто замечательный.
- Да, я бы хотел понять такой странный приказ, оставаться на месте, - подтвердил тот, отставляя кружку с крепким чаем.
Капитан уже успел поесть и пил чай, когда я с частью команды пришёл ужинать. Остальные уже поели, дежурный по кухне звенел посудой, мыл после прошлых едоков. Особо нам никто не мешал, хотя и видел, что некоторые прислушиваются. Снова взяв вилку, и забросив в рот очередную порцию макарон, я обдумывал ответ. Караулов мне не мешал, давая время.
- Скажите, товарищ капитан. Что сделают немцы, узнав о нашей афере, как вы её называете?
- Перережут реку, расставив артиллерийские засады.
- Именно так. Думаю, перечень угнанного они имеют и знают, что у нас даже пушки есть. Значит, если они реку не перегородили, то артиллерийские засады точно имеются. Да и разведчик что жужжал на «Шторьхе» над рекой летая туда-сюда, тоже нас искал. Причём он пролетел утром, а вернулся вечером, видимо где-то дозаправлялся. Это значит, ищут нас дальше по реке. Но ни как не здесь. Любой речной капитан, зная возможности этого буксира, хотя бы примерные, массу буксируемых судов, подсчитает, где мы примерно должны быть. А это за сотни километров дальше, примерно, где находится передовая. Мы там должны были быть, если бы не задержались с подготовкой маскировки. Да и не пытался я за ночь такое расстояние пройти, не дали бы нам. Глупо всё потерять, при первоначальном успехе, тут уже голову нужно включать и думать. Наши немцев не могут удержать и всё дальше откатываются, так что мы в глубоком тылу. Слушали ведь рацию, ловя волну, что фронт снова откатился на шестьдесят километров? То-то.
- Но они поймут, что мы просто не успели перебраться через передовую, и будут искать нас здесь.
- Так оно так, да не так. Радист у вас погиб…
- Ранен.
- Сами же говорили что с радиостанцией погиб?
- Будем считать, что я оговорился. Но я сам радист, и если нужно зашифровать послание, а рации есть на всех трёх судах, то я готов. Не зря же ты спрашивал меня насчёт шифровальщика. Они ведь добьют до наших?
- Они и до Москвы добьют при желании, - слегка приукрасил я. – До наших точно докричаться можно. Думаю, вы поняли, почему я велел готовить катер к выходу. Нас тут ещё не ищут, метнёмся к окраинам Ростова, это позволит нам замаскировать выход нашей радиостанции в эфир, и вы одним пакетом передадите своим моё послании. Я его чуть позже напишу. Постараюсь быть покороче.
- Что в нём будет?
- Вы должны опознаться, сообщить, что задание выполнено, и попросить выпустить в газетах и по радио ложное сообщение, что ваш отряд, совместно с моей командой, в глубоком немецком тылу, провели диверсию в порту города Ростова на Дону. Угнав трофеями три корабля, два из которых военные, и уже пересекли передовую, двигаясь по глубокому тылу наших территорий в Москву. Эта информация не то что бы ложная, скорее поданная заранее, так как я все три судна постараюсь по мере сил провести к нашим.
- О-го-го, - хохотнул тот. - Немцы перестанут нас искать и ослабят контроль, что позволит нам ночью проскользнуть мимо их позиций и уйти на нашу сторону. Хитро-о. Да и вполне может сработать. Это всё?
- Да, это всё. Правда, я подумывал попроситься выслать самолёт, с моряками для бронекатера, но решил не рисковать. Нас могут раскусить. Пусть пара-трока ваших ребят сейчас отойдёт ко сну, выспится, завтра днём я хочу, чтобы они последили за ближайшими дорогами. Пусть высматривают небольшие группы с военнопленными. Нам люди нужны. Если есть возможность уничтожить охрану, пусть это делают. Брать только добровольцев, никого насильно не тащить. Но вблизи нашей стоянки не шуметь, пусть подальше пробегутся. Не меньше чем километров на двадцать. И если пленных освободят, не на прямую возвращаются, а кругами. Да не мне вам говорить, сами всё знаете.
- Пятерых пошлю, с замом. Справятся. А идея хорошая, может и выйти что с пополнением, пока мы тут стоим. Когда к Ростову уходим?
- Поедим, если вы мне дадите доесть, и выходим.
Хохотнув, капитан допил чайку и ушёл, нужно ему отдать некоторые приказы, чтобы подготовить группу к завтрашнему дню. Сама наша трофейная техника замаскирована хорошо, за день несколько раз разведчики усиливали маскировку, вон, самолёт над рекой пролетал, и пилот ничего не заметил. Ещё бы, у нас на палубах баржи и буксира деревья росли. Мы куски брезента вроде бочек использовали, корни внутри, и поливали землю в них, так что деревья не сбрасывали деревья и не желтели. Вполне себе зеленели. Говорю же отличная маскировка.
После ужина, катер уже был подготовлен, я забрал всю свою команду и одного капитана, разведчики остались на борту буксира, и отплыл в сторону Ростова на Дону. Пора выполнить план по дезинформации командования поисковых групп. Как немецкие генералы узнают, что мы ускользнули, а такие мысли у них должны возникать, мы по скорости движения вполне могли уйти на свою территорию, то свернут поиски, что позволит нам по-тихому уйти к своим. Хороший план. Пусть авиацию высылают нас искать в тылу, наши истребители проредят таких воздушных поисковиков. А пока катер на полном ходу спускался вниз по Дону. Сама река была пустой, да и за световой день мимо никто не проходил, так что пока нас не обнаружили, и надеюсь так это и будет.
Сбегали мы как ни странно, благополучно. Практически на окраине Ростова, в паре километров от моста, прижались к берегу, не привлекая со стороны внимания, а выглядели мы большим кустом, с разросшимися несколькими деревьями, правда, ворчащего дизелями, но надеюсь, это никого не смутило. Так вот, капитан, устроившись в радиорубке, весь маршрут составлял донесение, да шифровал то, что я ему написал. На месте, сама передача заняла минут пятнадцать. Не позволительно долго, но ничего не поделать. С той стороны приняли пакет шифровки и подтвердили получение, сообщив время ответного сообщения. Мы же развернувшись, неторопливо двинули обратно. На малом ходу двигатели практически неслышно было, маскировка наше всё. Да и шли мы недалеко от берега, чтобы если что, прижаться к нему.
Вернувшись, поставили катер на место и, проверив маскировку, завалились спать. Побудку я назначил своим в двенадцать дня. Изучение буксира и баржи ещё не закончено и нужно серьёзно ими заниматься. Буксир нам ещё был плохо знаком. Имя я ему не давал, мало ли отберут, обидно будет, а сам тот его не имел, только номер. Судно новое, видимо ещё не заслужило названия.
Сама ночь прошла на удивление тихо и благополучно. Когда вахтенный поднял всех, меня тоже разбудили, не сам поднялся, то доложил, что никого за утро не видели. Пятеро разведчиков ушли ещё засветло. На ближайшем холме сидит наблюдатель с биноклем, с буксира на берег сходни были сброшены, так что менять наблюдателя было не трудно. Шлюпки спускать не нужно. Сейчас на посту был наш легкораненый сержант Ефремов. Завтрак старшина уже приготовил, он и сухпай выдал ушедшим, да ещё усиленный, если действительно удастся освободить пленных, пригодится. Немцы наших военнопленных особо не балуют разносолами, да и кормят раз на раз не приходится.
После завтрака, мы продолжили работы на обоих судах. Раненые были подняты на палубу, пусть свежим воздухом подышат, а не спёртым душным воздухом в матросском кубрике. Всё иллюминаторы, да даже блестящие металлические части на всех трёх кораблях были нами замазаны грязью, какой позор для капитана, или прикрыты. С немецким лётчиком это сработало, ничего на солнце металлического не блеснуло. Сегодня самолёта не было. Или в другом месте ищут, или уже передали по радио всё, что я просил. Кстати, у буксира была неплохо оснащённая радиорубка и Москву она ловила. Доставала, так что сводки мы слушали, и задача вахтенного как раз время от времени, когда сообщают новости, слушать эфир, а он ничего не сообщал о таких новостях. Опросив вахтенного, это был Егор, дал ему наряд вместе с подзатыльником, и отправил отрабатывать к Юре. Тот, оказалось, уснул на вахте, и проспал всё. Ладно хоть проснулся вовремя, смена наблюдателей разбудила, и поднял нас. Юра на такое дело свирепый, как это на вахте и уснуть, так что Егор бегал взмыленный, наряд отрабатывал. До сводок ещё рано, они в определённое время выходили, кроме срочных естественно, так что мы с дедом продолжили ознакомление с буксиром, изучая его конструкцию, и с каждым часом тот нам становился если не роднее, то понятнее. Теперь будем знать, что и как делать в разных ситуациях.
Новости слушали все вместе, я включил на минимуме громкую связь. Есть, было повторение сообщения о захвате с абордажем трёх вражеских военных кораблей Кригсмарине и то, что их по рекам гонят к Москве, скоро все желающие смогут изучить их у набережной столицы. Можно будет подняться на палубу.
Хорошо сработали, я даже не ожидал. Закончив с новостями, мы пообедали и продолжили работы. Частично они были перенесены на баржу и на катер, с буксиром мы практически закончили, освоили, наконец. Опыт работы с ним придёт со временем, но теперь он нам был хорошо знаком.
Когда наблюдатель поднял тревогу, мы с Ромой вылезли на крик из моторного отсека «зибеля». Поломка оказалась куда серьезнее, чем казалось на первый взгляд, то-то команда на месте не смогла починить. Нужны были запчасти. Надеюсь наши смогут отремонтировать и вернуть десантную баржу в строй. Дежурным по судну у нас был деда, он дремал у рубки, но отреагировал быстро, выслушал наблюдателя, тот побежал обратно и стал перебираться к нам на баржу, так что я поспешил к нему на встречу, чтобы тот не тратил силы. Борт баржи был заметно выше борта баркаса у кормы. Да и Караулов потирая заспанное лицо, тот отдыхал, вышел на палубу, подходя к нам.
- Что там, разведка с пополнением возвращается? – уточнил я.
- Нет, наблюдатель засёк три мотоцикла, восемь немцев. Далеко пока, в трёх километрах. Там малоезженая полевая дорога, скорее даже тропа, по ней едут.
- Разведка на нас навела? – повернулся я к капитану.
- Вряд ли, - очнувшись от задумчивости, покачал тот головой. – Я с парнями давно знаком и знаю их хорошо. Такого промаха они не допустят, в плен не сдадутся. Да и немцев мало для нашего захвата. Больше на патруль похоже.
- Логично, - согласился я, тоже обдумав ситуацию и то, что сказал капитан. – Если патруль, придётся отпустить, хотя места для трёх мотоциклов на барже имеются, пригодились бы. Если те пропадут, где примерно нас искать немцам будет ясно.
- Нас?
- Ну не нас, тех кто их патруль побил. Не-е, нам такого не нужно, пусть уезжают.
Капитан, всё же прихватив старшину, оба вооружились «МГ», ушёл к холму, решил подстраховать стоянку со стороны, мало ли что. Однако немцев рощица у берега не заинтересовала, они же не знали что это подвижная и водоплавающая роща. Так и укатили дальше, поглядывая по сторонам. Капитан с напарником, это был наш кок, вернулся только минут через сорок после того как те скрылись вдали. Но контроль за округой мы усилили, как было видно, немцы тут всё же появляются. Старшину мы всё же старались особо не трогать. Помимо обязанностей кока и раненые были на нём. В качестве помощника ему придавался кто-то из моей команды. Сейчас это был Олег. Он сидел недовольный на стуле на камбузе и чистил картошку.
Закончив с дизелями баржи, мы до ужина так и возились с баркасом и катером, приводя их в порядок. Постепенно те поддавались нашим усилиям, и становились знакомыми и понятными. Под вечер я дал часовой отдых, как раз мы только поужинали. Тут наблюдатель снова поднял тревогу. В этот раз бегать ему не пришлось, я выдал ему карманное зеркальце и тот давал световые сигналы. Вахтенный, который был обязан часто поглядывать на холм, сразу его засёк и вызвал меня на палубу. Я у себя в каюте находился, заканчивал с осмотром вещей бывшего капитана, целый узел деду отнёс, у них размеры схожие. Особенно деловой дорогой костюм был хорош, наверное, капитан держал его при себе для сходов на берег. Остальное решил себе оставить. Вот когда вахтенный доложил о сигнале, прихватив «СВТ», а за последние дни с сытной кормёжкой я чувствовал изрядный прилив сил, в сопровождении Олега и побежал на холм. Остальные на всякий случай проверяли бортовое вооружение буксира, оба пулемёта. Юра их быстро освоил, и сформировал расчёты. Вот на катер перебрался капитан и наш кок. Они залезли в башню от «Т-28», что находилась на баке. Если что поддержат артиллерийским огнём. Кормовую башню задействовать не получится, борт баржи мешал.
Добежав до небольшого окопчика, где и устроился Ефремов, у него была рука перевязана, я упал на землю и подполз к нему с винтовкой в одной руке и биноклем в другой. Что он приметил, можно было и не показывать, я и так рассмотрел. У того тоже был бинокль, и он сразу сообщил, когда я подполз.
- Летуны похоже, сбитые. Наши. С бомбардировщика. Трое.
- С «пешки»?
- Может и из дальней, неполный экипаж. Не все собрались. Помните, всю ночь гудели моторами в небе? Наверняка эти «ночники».
- Да, согласен. У них тут одна цель, Ростов, порт и аэродром что находится рядом с ним… Так, Олег, давай к ним, приведёшь сюда к холму. Особо о нас не распространяйся. И веди их той низиной, а то что-то спокойно идут, по сторонам смотрят, но особо не беспокоятся.
- Может, нас засекли и подводят так к нам своих агентов? – одной рукой открутив крышку фляги, и сделав глоток, вслух подумал сержант. – Я такие истории слышал.
- Я тоже, - пробормотал я. – Пойду встречу их в низине у склона холма. Подстрахуй если что.
- Хорошо.
Когда капитан днём ползал тут с пулемётом, он один оставил наблюдателю, старшина помог организовать неплохую позицию, так что сержанту есть чем нас прикрыть, станковым пулемётом и лентой на двестипятьдесят патронов. Подхватив винтовку, я скатился с противоположного склона и, оббежав холм, вышел к низине. А вот и Олег с летунами. Заметив меня, тот показал гостям в мою сторону. Сейчас и пообщаемся. Пополнение нам нужно, это точно.
- Ого, старые знакомцы, - ухмыляясь, пробормотал я.
- О, Сашка, а ты что тут делаешь? – сразу опознал меня невысокий плотный лейтенант в лётном комбинезоне и шлемофоне и, не дожидаясь моего ответа, тот отвернулся к своим спутникам и ткнул в меня пальцем. – Поляков. А вы не верили, что мы с ним знакомы.
- Лёха, не культурно тыкать пальцем в человека. Где только тебя учили?
- Чё?
- Чё – по-китайски жопа. Учи русский язык.
Олег хихикнул, он больше всего попадал на эту мою фразу из всей команды, так что даже он успел отвыкнуть произносить это вопросительное восклицание.
- Ну ты нисколько не изменился, - хмыкнул лейтенант, и посмотрев на лаек что меня сопровождали, снова хмыкнул. – И псы те же.
В прошлом году осенью, именно он из Горького на своём транспортнике подкинул меня до Сталинграда. Дальше я уже на другом самолёте летел. Именно с ним я при посадке на счёт собак спорил, брать не хотел.
- А ты чего, в бомбардировщики подался? – поинтересовался я, подходя, здороваясь с ним, после чего поручковался и с остальными. - Экипаж я смотрю новый.
- Не-е, так же в транспортной. Задание ночью выполнили. Делали круг, чтобы затруднить поиск места выброски десанта и вот нас сшибли. Откуда истребители взялись, до сих пор понять не можем. Один заход, правый двигатель горит, и рулевые тяги перебиты. Помнишь борттехника моего?
- Это усатый что ли? Невысокий такой? С «Маузером» в кобуре?
- Да, он хвастался им что ему сам Котовский подарил, когда тот в его дивизии служил. Так вот, он первым выбросился, мы чуть позже. Затерялись в темноте.
- Понятно. Будем посматривать по сторонам, может, приметим как вас. А по поводу встречи с немцами я, кажется, догадываюсь, в чём дело. Ночью налёт на Ростов похоже был. Немецкие истребители-«ночники» их искали, а наткнулись на вас.
- Вполне может быть, - сбив шлемофон на затылок, тот задумчиво потёр лоб и подбородок. – Да, тогда всё сходится. А мы уж думали, где сглупили, выхлопом патрубков себя выдали, или какой пост наблюдения пролетали… Сам-то что тут делаешь? То, что ты в речники подался я в курсе, по радио слышал, но тут же немецкий тыл?
- Есть такое дело. Присядем.
Мы сели на траву где я живописал наши приключения. Не всё конечно, мало ли, но основное выдал, как и то, что мы три корабля у немцев угнали.
- Вот ведь, - даже хлопнул себя по ляжкам штурман младший лейтенант Леонов, мы успели познакомиться. – Мы же ночью перед вылетом по радио об этом слышали. Столько шума вы наделали. Но ведь говорили, что суда уже к Москве идут?