Не знаю, входил ли танец молодожена с членами новой семьи в обязательный перечень свадебных светских обязанностей, но ни отец, ни сын Ючи ни слова не возразили на это заявление старшего брата, и мне пришлось идти в круг с этим знойным демоном, одно присутствие которого смущало меня и выводило из равновесия. Свет в зале несколько притушили, сделав обстановку более интимной, и я разволновался еще сильнее, не зная, как держать себя с новым родственником, который действовал на меня, словно красная тряпка на быка. Хотелось немедленно убежать без оглядки, чтобы не сорваться и не начать трогать его, смотреть в глаза и лепетать глупости...
Горяченные руки легли мне на спину и прожгли насквозь, притянув к себе строго на дозволенное приличиями расстояние, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы я почти полностью потерял над собой контроль, держась только на мысли, что на нас смотрит сейчас весь зал, включая прессу, и я ни в коем случае не должен позволить себе ничего странного. Он танцевал как профессионал, плавно и точно исполняя сложные движения, и легко управлял моим несколько скованным, зажатым телом. Сверхъестественно притягательный аромат его близости сладко кружил мне голову, и я не знал, сколько еще смогу продержаться рядом с этим демоном, постаравшись отключить все органы чувств и вдыхать безумный запах как можно реже.
- А ты вкусно пахнешь, Кори, - сладко шепнул он мне на ухо. - Так бы и съел тебя. Прямо сейчас. А ты? Ты ведь тоже на меня запал, разве нет? Почему глаза отводишь?
Я не знал, как реагировать на столь откровенное заявление. Говорить, что его слова неприличны и не подобают случаю и обстановке? Возмущаться и требовать извинений? Банальная реакция, и именно такой он наверно и ждет.
- Сочувствую, господин Райнер, - тщательно следя за своим голосом, ответил я, - вы опоздали родиться на три столетия, когда еще бытовало среди аристократов право первой брачной ночи. Так что сейчас вам со мной ничего не светит.
- А ты юморной малыш, Кори, - откровенно рассмеялся Райнер, - и за словом в карман не лезешь. Но танцуешь неважно. Если хочешь, могу научить. Как смотришь на это?
- Я замужем, господин. И мой супруг вряд ли одобрит подобные уроки.
- С супругом я сам разберусь. Было бы твое согласие.
Боже, да сколько еще мне танцевать с ним? Сколько мучиться опасной близостью, держась исключительно на автопилоте? Хотелось сдаться, закрыть глаза, положить голову ему на плечо и плыть по течению, отдавшись умопомрачительному ощущению близости. Наваждение, злая насмешка судьбы, роковое стечение обстоятельств... На собственной свадьбе я плыл от желания отдаться другому альфе и точно знал, что охотно позволил бы ему себя "съесть"...
часть 2
Энгель брал меня резко, поспешно и довольно грубо, что было ему совсем несвойственно. Я чувствовал себя резиновой куклой из секс-шопа, которую крутили как дичь на вертеле, но терпел и не сопротивлялся, вцепившись руками в простынь и закусив губу, чтобы не стонать.
Обычно прелюдия к близости занимала у нас куда больше времени, чем сама близость, это нравилось нам обоим, и мы никогда не спешили, медленно лаская друг друга, целуя и трогая, постепенно подводя истерзанные страстью тела к самому пику предстоящего наслаждения. Случалось, что мы и кончали еще во время ласк и поцелуев, и это было чувственно, приятно и трепетно. Млея от прикосновений и нежных контактов, некоторое время мы просто лежали в приятном расслаблении, шепча друг другу всякие глупости, потом так же неторопливо-изысканно начинали все заново... Наши обнаженные тела мягко соприкасались, сплетаясь в причудливые откровенные позы, терлись друг о друга чувствительными эрогенными местечками, и наконец сливались в одно целое в момент долгожданной любовной близости, когда мир вокруг исчезал, и мы блаженствовали, полностью растворившись в восхитительных интимных чувствах и нарастающем изнутри сокрушительном наслаждении.
Но сегодня, в нашу первую брачную ночь, Энгель не доставил мне ни грамма удовольствия. Поспешно содрав с меня всю одежду, повалил на постель и почти без подготовки вонзился в мое тело, причинив дискомфорт и тянущую неприятную боль в сухом канале. Он молчал, то есть не говорил ни слова, но тишины в нашей роскошной спальне отнюдь не было, ибо супруг сердито сопел, громко дышал и даже хрипел, крепко схватив меня за бедра и вонзаясь ногтями глубоко в кожу. Сердит и раздосадован, даже не скрывает этого, вот и срывает на мне зло, отрываясь на моем теле грубым вторжением.
Было обидно и больно, но я терпел, потому что размышлял, как бы поделикатнее расспросить его о брате, зная, что эти разговоры не доставят ему радости. Как же начать, и какова будет его реакция?
Он кончил и слез с меня, а я не шевельнулся, не считая того, что сдвинул ноги, и просто лежал, прислушиваясь к своему телу. Первый раз за все время наших отношений я даже не возбудился, и поэтому не получил совсем ничего, лишь неприятные ощущения в половом канале и неудовлетворенность в сердце. Не хотелось открывать глаз и смотреть на этого нового для меня Энга, о существовании которого я даже не подозревал. Почему он так со мной обошелся? Злился, что я танцевал с его братом, или что принял от него подарок? Ревновал к какому-то неизвестному мне семейному секрету, темному прошлому, к которому я не имел никакого отношения?
- Прости, Корин, я сорвался и обидел тебя, - мазнув губами по моему плечу, совсем не виновато пробурчал он, - поганый ублюдок выбил меня из колеи и лишил равновесия. Так ты выбросишь его чертов браслет или нет?
- Нет, - твердо ответил я, - не выброшу. Я не буду его носить, зная, что тебе это неприятно, но не выброшу, просто уберу подальше. Ваши отношения мне неизвестны, а мне твой брат ничего не сделал, так что у меня нет причин так поступать с этой маленькой безделушкой.
- Ты мой супруг, и должен быть со мной заодно! - повысил голос Энгель. - Должен любить моих друзей, и ненавидеть моих врагов, только так, и никак иначе.
- Хорошо, я согласен. Если ты докажешь мне, что Райнер твой враг, я подумаю над твоими словами. Расскажи мне, почему ты так сильно ненавидишь его, что между вами произошло в прошлом?
Кажется, разговор пошел в нужном мне направлении, не пришлось даже выдумывать предлог, чтобы начать свои опасные расспросы.
- Черт, ну надо же было такому случиться, и как же меня все это бесит! Почему в нашу брачную ночь мы вынуждены обсуждать моего проклятого братца!? И откуда он вообще узнал про мою свадьбу? - Энгель вскочил с постели, в сильном раздражении подбежал к бару и прямо из бутылки глотнул пару раз чего-то крепкого. Я молча наблюдал за ним, за красивой игрой мышц на совершенном теле, которое всегда восхищало меня, а сегодня пугало, так много в нем проявилось вдруг темной составляющей, мощной и непредсказуемой, пропитанной всесокрушающей дикой ненавистью. - Что ты хочешь знать про Райнера, Корин?
- Все. С самого начала. Я теперь член вашей семьи, и имею право знать о ее внутренних конфликтах.
- С самого начала? Хорошо, я расскажу, слушай внимательно. Расскажу в первый и последний раз, и больше мы никогда не будем говорить о нем, Корин. Ты, конечно же, заметил, что мы с... братом совсем не похожи, даже внешне. Я рыжеватый блондин, а он иссиня-черный брюнет, это потому, что отцы-омеги у нас разные. Он - внебрачный сын моего отца от какого-то нищего любовника, которого отец подцепил в северной провинции во времена молодости. Десять лет он не знал, что у того ублюдка родился ребенок, а когда узнал, объездил все побережье, и наконец отыскав его на каком-то убогом острове, приволок к нам домой, объявив наследником. Мне было тогда всего лишь пять, но я все отлично помню, так, словно это было вчера. Отец поселил нищего оборванца в мою комнату и велел любить как родного брата...
- Так ты не принял его, Энг? - поторопил я, видя что супруг замолчал.
- У меня не было причин принимать его! Он вторгся в мою жизнь, отобрал право наследника, любовь отца, даже мою комнату! Он отобрал у меня все! Невежественный, грубый, невоспитанный дикарь, он ел горстями, не умел нормально разговаривать, хамил и матерился, плевал на ковры и щипал за задницу прислугу! И это отребье включили в семейный регистр и объявили старшим сыном, переписали завещание и отдали ему все состояние!
- Но что было потом? Ведь сейчас он не живет с вами и не представляет для тебя никакой угрозы? Почему же ты по-прежнему не видишь в нем кровного родственника?
- Почему не живет? Потому что он ответил своей семье черной неблагодарностью, обворовал и предал, и отцу пришлось выгнать его из дома, объявив прессе, что он отправил старшего сына в заграничный филиал, чтобы избежать сплетен. Райнер открыл на украденные деньги свой бизнес, внешне вроде бы все легально, у него там сеть казино и жемчужный промысел, но до нас доходили странные слухи о черном рынке, где он занимает не последнее место среди наркобаронов и торговцев рабами из нового света.
- Обворовал и предал? А тебе не кажется такая версия слишком притянутой за уши? Зачем наследнику и старшему любимому сыну воровать у себя же и портить отношения с собственным отцом? Никогда не задумывался, что возможно, его просто подставили?
- Ты защищаешь его, Корин? - вскинулся Энгель.
- Просто пытаюсь быть объективным. Теперь у вас разные пути, и вы совсем не мешаете друг другу, так не пора ли забыть прошлое, примириться и стать настоящими братьями? Подумай об этом, любимый.
- Он понравился тебе, Корин? Ты запал на него? - возвысив голос, зарычал Энгель.
- О чем ты, милый? Мы сегодня поженились, а ты уже ревнуешь меня к незнакомому человеку?
- Я видел, как ты смотрел на него! Как улыбался ему, когда вы танцевали и ворковали, как голубочки! Как он обнимал тебя, на грани приличия, и ты сиял и таял от счастья!
- Так ты поэтому практически изнасиловал меня сегодня? - печально вздохнув, тихо прошептал я. - Ты приревновал меня к своему брату?
- Да! Поэтому! Райнер всегда отнимал у меня все! Всегда издевался и отнимал! Я хотел доказать тебе, что ты принадлежишь мне! Поэтому я и требую, чтобы ты выкинул его проклятый браслет, и никогда не общался с ним!
- Энги, к чему эти детские выходки? Зачем ревность, разве я дал для нее какой-нибудь повод? Ты сам отпустил меня танцевать с братом, а я счел это одним из моментов светских приличий. Энги, не надо передергивать! Я твой, навсегда, и я же люблю тебя! Только тебя и никого другого! Мы с тобой так давно вместе, и нам хорошо вдвоем, так неужели нас может разлучить появление твоего брата? Тем более, что он не живет здесь и скоро уедет! Милый, я не хочу ссориться с тобой, я так счастлив, что мы поженились! Ну, посмотри на меня, и скажи, что ты видишь в моих глазах?
- Прости, Кори... - буря улеглась, и ко мне вернулся мой прежний возлюбленный, нежный и ласковый. - Тебе было очень больно, любимый? Я все заглажу, я искуплю, я исцелую тебя всего-всего и вымолю у тебя прощение...
Уже засыпая в объятиях мужа, я вдруг отчетливо вспомнил смуглое тонкое лицо и насмешливый взгляд карих глаз, словно наяву ощутил властное прикосновение горячих сильных рук и сладкий спазм неудержимо перепоясал все мое тело, заставив вздрогнуть и затаить дыхание...
часть 3
По иронии судьбы именно Райнер оказался первым, кого мы встретили, вернувшись домой из трехдневного свадебного путешествия. Он вольно сидел в гостиной, потягивал лимонад из высокого стакана и казался полностью довольным жизнью.
- Что ты здесь делаешь, сволочь? - злобно прошипел мой супруг. - Почему до сих пор не уехал?
- Я тоже рад вас видеть, голубочки, - с любезной улыбкой ответил старший, - но боже мой, Энги, за то время, что мы были лишены удовольствия видеть друг друга, твои манеры заметно ухудшились. Возможно, счастливый брак исправит упущения в воспитании, и ты станешь, наконец, во всем соответствовать высоким канонам нашей славной семьи? Но мы отвлеклись на любезные приветствия, и я забыл спросить, как вы провели время в медовом месяце? Вид у вас довольно измученный, совсем не спали, сладкие мои влюбленные? Надеюсь скоро услышать приятную весть о будущем пополнении в семье, и меня пригласят на крестины.
- Что здесь за шум? - из родительской спальни вышел Морис, - отец-омега, неприязненно покосился на сидящего в кресле Райнера и мило улыбнулся моему супругу. - Вы уже приехали, мои славные? Ваша комната полностью готова, интерьер поменяли, и обстановку тоже. Хотите отдохнуть с дороги или приказать сразу же подавать на стол?
- Мы распакуем вещи и примем душ, ты не против, Корин?
- Нет, не против, - мне хотелось побыстрее уйти в нашу комнату, избавившись от стойкого наваждения, которое вызывал во мне один только вид старшего брата. Его голос сводил с ума, лицо притягивало взгляд как магнитом, от соблазнительного аромата голова плыла кругом... А я так надеялся, что ненормальное влечение к нему на свадебном банкете было лишь следствием излишнего волнения и стресса от церемонии бракосочетания, мимолетной слабостью, расплывчатой иллюзией, которая исчезнет так же легко, как и появилась.
Мы провели с Энгелем три отличных дня в жарких постельных ласках, пляжных прогулках и развлечениях. Мы были счастливы и больше не ссорились, жизнь превратилась в волшебную сказку, в которой мы двое плыли на волнах блаженства, и впереди нас ждали такие же насыщенные дни и ночи вдвоем, полные нежных объятий и страстных поцелуев. Так почему же, стоило мне лишь увидеть Райнера, этого знойного и опасного демона-искусителя, как меня тут же повело неудержимой силой ему навстречу, все тело задрожало, наливаясь сладкой мукой желания, которое я с трудом сдерживал, превратив свое лицо в безжизненную маску приветливого равнодушия. Энгель никогда не действовал на меня с такой силой, и чтобы я захотел его и возбудился, ему требовалось приложить куда больше усилий, нежели просто находиться со мной в одной комнате.