Власть - Стариков Николай Викторович 7 стр.

Чтобы соблюсти историческую справедливость, помимо примера из советской истории, приведем пример из царского периода. Наиболее громкий государственный переворот этой эпохи – убийство государя Павла Петровича с последующим воцарением его сына Александра. Леониду Ильичу Брежневу не нужно было ничего придумывать: Хрущев разбавлял свою Химию власти собственными же действиями. Заговорщикам против императора Павла также не было нужды клеветать: взбалмошный император то награждал, то карал, и понять, когда произойдет первое, а когда второе – не было никакой возможности. Свой норов будущий «бедный Павел» продемонстрировал в первые дни царствования. Сразу после смерти матери-императрицы он повелел достать из могилы гроб отца императора Петра III и, возложив на его череп корону, заставил тогдашнюю элиту двинуться за траурной процессией в Петропавловский собор, где произошли похороны и Петра и Екатерины (то есть мужа и жены). Бывшие фавориты немедленно оказались в опале. Новая элита также не была спокойна за свое положение. В этом смысле показателен пример одного из главных заговорщиков против Павла I – графа фон Палена. Он был назначен еще при Екатерине II курляндским генерал-губернатором и произведен в генерал-поручики. Помощь ему в этом оказал любовник императрицы Платон Зубов. Когда уже при Павле Пален демонстрировал знаки внимания бывшему благодетелю при его проезде через Курляндию, он попал под опалу нового императора и был отправлен в отставку. Через полгода его вновь призвали на службу, при этом вышло так, что немилость стала стартовой точкой нового витка карьеры Палена. Император неожиданно назначил его командиром Конной гвардии и инспектором кавалерии. Всего через несколько недель после этого Палену жалуют чин генерала и назначают на должность петербургского генерал-губернатора, возводя в графское достоинство. Это продвижение и позволит ему в дальнейшем осуществить заговор против царя. Перемещения вверх при взбалмошном руководителе приводят не к безусловной верности протеже, а к опасениям за смену их приоритетов. Что может произойти в любую минуту. Проекция будущего становится расплывчатой. Химия власти улетучивается, а вместе с ней – и преданность первому лицу…

Памятник погибшему от рук убийц императору Павлу Петровичу был поставлен в 1851 году в пригороде Петербурга Гатчине – там, где долгое время жил государь и его семья. Произошло это в царствование императора Николая I, который заплакал на церемонии открытия монумента, хотя в историю он вошел вовсе не как сентиментальный романтик, а как весьма жесткий политик. Государь Николай Павлович не смог сдержаться, когда с памятника сняли покрывающую его материю. На шее статуи убитого императора осталась… веревка.

Если бы памятник Павла мог бы плакать, он бы обязательно это сделал. Потому что император был предан и убит не только фаворитом Паленом, но и членами своей семьи. Сразу после убийства Павла I генерал-губернатор граф фон Пален войдет в покои наследника цесаревича Александра Павловича и скажет: «Будет ребячиться! Идите царствовать, покажитесь гвардии». Об этом пишут в романах, эту сцену включают в художественные фильмы. Между тем другой сопутствующий эпизод упоминается редко. Но для нашей книги он более чем необходим. Дело в том, что женой императора Павла I, которого душили и убивали табакеркой купленные на английские деньги заговорщики, была немецкая принцесса. Звали ее Мария Федоровна (София Мария Доротея Августа Луиза Вюртембергская). Будучи на 100 % немкой, как и Екатерина II, она тоже изъявила «острое желание» царствовать. И это было вполне логично. А что, если супруге одного русского царя можно стать правительницей, почему нельзя сделать то же самое другой немецкой супруге другого русского самодержца? Мария Федоровна попыталась потребовать себе всю полноту власти, благо исторический пример матери ее супруга был прямо перед глазами. В момент объявления о смерти супруга она немедленно заявила на родном немецком языке: «Я хочу царствовать!» И наотрез отказалась признать своего сына императором, несмотря на то что порядок наследования престола был вновь сделан Павлом четким и понятным и не оставлял ей никаких законных прав на трон. Долгие четыре часа она не соглашалась подчиниться сыну, но ничего из этого не вышло, хотя регалии Екатерины II и ее были совершенно одинаковы. А вот результат получился абсолютно разный: Марию Федоровну просто заперли в покоях, и, немного покричав, она успокоилась. На трон же отправился ее сын Александр Павлович, хотя в подобной ситуации почти 40 лет назад Павлу Петровичу престол никто не отдал, и его заняла Екатерина, которой еще только предстояло стать Великой.

Младший сын императора, будущий государь Николай I, в момент убийства отца был пятилетним малышом, поэтому о его роли в трагедии говорить не приходится. По этой причине он и зарыдал на открытии памятника безвременно ушедшему отцу. Второй сын императора Константин Павлович, который в будущем променяет российскую корону на любовь прекрасной польской графини Иоанны Грудзинской, вероятнее всего, в заговоре против отца не участвовал. Но его поведение после случившейся трагедии не является эталоном сыновней любви, преданности главе государства и образцом морали и нравственности. Всю дальнейшую жизнь Константин не страдал угрызениями совести. Уж больно легко этот представитель семьи Романовых вспоминал об отце. А вскоре после убийства в одном из писем Константин сказал: «Моего отца нет в живых. Мой обожаемый брат – император… Весь Петербург как бы снова родился, а Россия, мое дорогое отечество, свободно дышит грудью».

Что касается старшего сына – ставшего царем Александра Павловича, хоть и «отмазываемого» историками с самого дня переворота 1801 года, – то он не мог не знать о готовящемся преступлении. Заговорщики, будучи в здравом уме, никогда бы не отважились осуществлять государственный переворот, не заручившись поддержкой того, кто должен был стать главой страны. Иначе после успешной «замены» царствующей особы можно было бы отправиться прямиком на виселицу. Помимо прочего, передача власти даже таким способом, как устранение первого лица, требует соблюдения процедуры и определенных формальностей для публичной сферы. Это значит, что к моменту убийства императора Павла уже должен был быть готов документ, который объявлял о причинах перехода власти. Будущий император Александр I знал о заговоре, согласился на него и стал главным «бенефициаром» от переворота. И тот непреложный факт, что он, в отличие от своего брата Константина, всю жизнь мучился угрызениями совести, является косвенным доказательством его участия в отцеубийстве. Император Александр I сам считал себя виновным.

С теми, кто организовал и исполнил убийство его отца, новый молодой царь очень быстро расстался. Реальные убийцы императора гвардейские полковники Яшвиль и Татаринов были отправлены в отставку уже через семь месяцев после злодеяния – 1 ноября 1801 года. В 1802 году были отстранены от дел и братья Зубовы – последний фаворит Екатерины Великой Платон Зубов и его брат Николай, который также собственноручно убивал главу Российской империи. На лишении жизни своего императора-благодетеля закончилась карьера и графа фон Палена – отставленный со всех постов, он провел остаток жизни в имении. Так происходит всегда: тех, кто думает, что он может менять королей, всегда убирают от дел. Любопытная деталь: вдовствующая императрица Мария Федоровна стала одним из активнейших инициаторов удаления заговорщиков от престола. Только, на мой взгляд, не обида за убитого мужа двигала ею, а непреходящая злость за то, что ей не позволили занять трон…

Весьма поучительна судьба еще одного из деятельных участников заговора – графини Ольги Александровны Жеребцовой. Ее девичья фамилия – Зубова, она была родной сестрой заговорщиков-фаворитов Екатерины II братьев Зубовых. Эта дама сыграла в заговоре против русского царя роль недостающего звена между британским посольством (заказчик) и недовольной элитой (исполнитель). Организатором и генеральным спонсором убийства русского царя действительно являлся посол Великобритании Чарльз Уитворт, любовницей которого как раз и была красавица графиня Жеребцова-Зубова.

У графини Ольги Жеребцовой было два мотива для участия в заговоре: любимый англичанин-посол и опала семейства Зубовых, которых Павел открыто не любил, хотя никак и не «репрессировал». Именно Жеребцова-Зубова связала Уитворта и генерал-губернатора фон Палена. Английское золото соединилось с ближайшим окружением Павла. В 1800 году Россия прервала торговлю с Англией, британским судам запретили заходить в русские порты. Английские корабли, находящиеся в России, были арестованы, а их команды высланы. Дело шло к войне с Британией, к совместному походу в Индию с солдатами Наполеона. Когда на стол Павла положили письмо Уитворта со словами «Император не в своем уме», посол Англии был немедленно выдворен из страны. Влюбленная графиня уехала вместе с ним. Заговор и его британское финансирование остались…

А дальше началось отрезвление. Сразу после отъезда из России выяснилось, что влюбленная графиня вовсе не пользуется такой же взаимностью лорда Уитворта. Оставив Жеребцову под благовидным предлогом в Берлине, лорд отбыл в Лондон и не спешил «воссоединять сердца»: Павел уже был убит, а значит, надобность в графине для британской разведки отпала. Если помнить, что официально 35-летняя дама была замужем за графом Жеребцовым, то ее поведение для того времени являлось совершенно неприличным. Находясь в столице Пруссии, она засыпала Уитворта посланиями, упреками и признаниями в любви. Пока не получила известия, что 40-летний лорд, награжденный за блестящие успехи на дипломатическом поприще (то есть за разрушение путем организации заговора и убийства смертельного для Лондона тандема Наполеон – Павел) званием пэра Англии… женился на герцогине Дорсет на родине. Это был страшный удар. Ольга бросается в Париж, куда ее теперь уже женатый любовник направлен послом. Русский же посол во Франции граф Воронцов, получив указания из Петербурга, отказывается представить ее к французскому двору. Александру I совершенно не нужны были скандалы и присутствие в Париже при дворе Бонапарта непредсказуемой вспыльчивой женщины, которая помешала планам Наполеона по походу в Индию. Итог этой истории неожиданный: месть Жеребцовой была весьма оригинальна. Она соблазнила… наследника английского престола принца Уэльского. Но счастья и настоящей любви – того, к чему она стремилась всей своей пылкой натурой, так и не случилось. Судьба отмерила Ольге Жеребцовой долгую жизнь – она умерла в возрасте 83 лет. В Россию она уже не вернулась, и любовь свою потеряла. Что является наглядным уроком для всех, кто искренне верит улыбкам и обещаниям иностранных дипломатов. И готов, потеряв голову (или совесть), начать вместе с ними рискованную игру против России…

Сама Жеребцова к власти не стремилась, поэтому в нашу книгу она вошла лишь в качестве примера того, как манипулируют другими для достижения своих целей. Другой пример, из более свежей истории нашей страны, интересен с нескольких сторон. Снова заговор, снова попытка убрать правящую верхушку. Только на этот раз неудачная. И потому сегодня показываемая нам прозападными историками как «выдумка НКВД». Речь идет о заговоре Тухачевского и его подельников с целью захвата власти, который был запланирован на май 1937 года. Но он был разоблачен, заговорщики арестованы. Уголовное дело рассматривалось на закрытом судебном заседании Специальным присутствием Верховного суда СССР 11 июня 1937 года.

Полная стенограмма судебного заседания и материалы дела засекречены до сих пор. Почему? Потому что это был необычный заговор. Словно во времена Павла I, власть решили захватить высокопоставленные военные. Поэтому заговорщиков судила верхушка армии. В состав суда входили маршалы Буденный и Блюхер, командармы Алкснис, Шапошников, Дыбенко, Белов, Каширин, комкор Горячев. На скамье подсудимых тоже были не менее известные в РККА лица: маршал Тухачевский, командармы Уборевич, Якир, Корк, комкоры Эйдеман, Фельдман, Примаков, Путна. Приговор – высшая мера наказания для всех. Сомнений в виновности подсудимых не было. Изобличающие доказательства имелись в избытке и были продемонстрированы еще до суда. Сам Сталин, выступая на расширенном заседании Военного совета при наркоме обороны 2 июня 1937 года, сказал следующее:

Однако гораздо любопытнее то, что сказал товарищ Сталин о методе вербовки, который был применен к Тухачевскому:

Оказывается, красный маршал товарищ Тухачевский был завербован тем же способом, что использовался при организации заговора против императора Павла I, то есть упомянутой Сталиным Жозефиной Гензи. Дама – весьма засекреченная, судя по всему. Информации о ней практически нет. Ее существование не отвергается исследователями, но про нее никто ничего сказать не может.

А при чем тут Химия власти? При том, что товарищ Тухачевский, ставивший перед собой такие высокие цели, как осуществление государственного переворота, мягко говоря, не старался вызвать симпатии военной верхушки, которая его с подельниками в итоге и осудила. Не поддержала. Отчасти потому, что товарищ Сталин всегда был внимателен и вежлив, а товарищ Тухачевский свою Химию власти разбавлял высокомерным поведением. Он не имел и не стремился получить безоговорочной поддержки в армии и спецслужбах. Тухачевского не любили. Об одной выходке Тухачевского рассказывал маршал Жуков. Во время разработки нового устава РККА он как председатель комиссии по уставу докладывал о ходе работы наркому Ворошилову. Тот по одному из пунктов сделал какое-то замечание. И Тухачевский спокойно, не повышая голоса, ответил:

– Товарищ нарком, комиссия не может принять ваших поправок.

– Почему?

– Потому что ваши поправки являются некомпетентными, товарищ нарком.

А ведь Ворошилов был не только начальником Тухачевского, но и большим авторитетом в военной среде, и его хорошее отношение дорогого стоило. Но высокомерный, нагло ведущий себя с начальниками, Тухачевский надеялся взять власть, не имея Химии власти. Закончил он плохо…

Итак, случаи нанесения вреда Химии власти самим ее носителем мы уже рассмотрели. Теперь пришло время изучить другой вариант – сознательных ударов со стороны. Другим лицом, действующим преднамеренно. Делать это «герой» будет так, чтобы под видом укрепления власти происходило разбавление ее Химии. Есть в нашей недавней истории примеры и таких действий. И речь идет не о Хрущеве, который, скорее всего, действовал по чьей-то подсказке, будучи манипулируемым. При этом, как и договорились, действия Горбачева мы обсудим в другой главе…