Мы добираемся до двери, он направляет на нее пистолет и стреляет дважды в замок. Тот падает, и он ногой открывает дверь. Летят пули, и я слышу, как позади нас бегут люди. Я понимаю, что это те же люди, что сидели возле нас. Должно быть, они тоже рискнули и последовали за нами. Суматоха наверху до сих пор слышна, и я могу поклясться, что вижу силуэты, которые двигаются вокруг нас в темноте.
— Давай, — рычит Хантер, потянув меня за собой.
Здесь темнота.
Я ничего не вижу.
Он достает телефон из кармана, включая фонарик, и направляет его перед нами. Мы бежим. Два человека, бегущие за нами, уже близко, но Хантер не ждет их. Мы добираемся до еще одной двери и Хантер останавливается возле нее, поворачивается и направляет фонарик на тех двоих.
В следующий момент все происходит слишком быстро. Звучит выстрел и мужчина падает, пуля попадает ему в грудь с такой силой, что кровь разбрызгивается повсюду. Вторая пуля предназначена женщине, она падает в то же самое место.
Хантер следующий.
Он стреляет.
Двое мужчин, которые с легкостью убили тех невинных людей, падают на землю. Мои коленки подкашиваются, и я вскрикиваю. Хантер подхватывает меня, одной рукой обнимает за талию и тащит обратно. Я борюсь с ним. Я кусаюсь и царапаюсь, толкаю его.
— Пусти меня, — кричу я. — Отпусти. Нет, нет.
— Люси.
— Отпусти меня!
— Посмотри на меня, — кричит он, и я вздрагиваю, делая шаг назад, и прижимаю дрожащую руку к груди. Я смотрю на него, точнее на его очертания в темноте. — Ты в порядке. Ты выберешься отсюда. Я вытащу тебя. Понимаешь?
— Они просто, они у-у-убили тех л-л-людей, а затем ты…
— Эй, — говорит он, подойдя близко. Он мельком смотрит на дверь, прежде чем сосредоточиться на мне. — У меня не было особого выбора. Лучше избавиться от них, чем позволить причинить тебе вред. Ты мне доверяешь?
— Я не знаю тебя и-и-и…
— Люси, ты веришь мне?
Я подавляю рыдание и киваю.
— Я вытащу тебя отсюда.
— Я не хочу умирать, — пищу я, все мое тело дрожит.
— И не умрешь. Я не позволю этому случиться.
Он снова обнимает меня за талию, такой большой, такой сильный, кажется, что он просто держит меня, не прилагая особых усилий. Он приносит спокойствие. Безопасность.
— Шаг за шагом, Люси, милая, — бормочет он.
Шаг за шагом.
Только один шаг за другим.
ГЛАВА 3
Хантер помогает мне. Он просто крепко держит меня, когда мы движемся по темным коридорам под стадионом. Звуки позади нас, в конце концов, стихают, и мы оказываемся у другого входа. Это обычная дверь, точно такая же, как та, через которую мы вошли. Не знаю, приведет ли она нас обратно или там выход. Фонарик не помогает. Я могу только молиться, чтобы эта дверь вывела нас из этого кошмара.
Хантер смотрит перед собой, затем стреляет, чтобы открыть дверь. Она широко распахивается и врывается прохладный, свежий ветерок, щекоча лицо. Я хватаю ртом воздух, и мы выходим на небольшую огороженную территорию. С одной стороны забора в линию под навесами стоит техника, и можно увидеть заднюю часть стадиона, возвышающуюся над нами. Забор высокий, колючий и окружает со всех сторон. Слева от нас можно увидеть мигалки. Полиция.
Мы выбрались.
— Давай же, — бормочет Хантер, лихорадочно сканируя территорию глазами. — Нужно выбираться отсюда.
Он тянет меня к воротам, которые закрыты навесным замком. Он гремит им, а затем крутит и снова смотрит на стадион.
— Не хочу рисковать и стрелять здесь. Это вызовет панику, а я обещал вытащить тебя. Я поклялся и сделаю это. Мне нужно позвонить, иди сюда.
Он тянет меня к технике под навесом и прячет так, что нас не смогут увидеть со стадиона. Холодный металл давит мне в спину, и я стараюсь сделать все, чтобы не упасть. Мое тело настолько пропитано горем, болью и страхом, что я чувствую, будто постоянно борюсь за то, чтобы оставаться в вертикальном положении.
— Я вышел. Со мной девушка, ей нужен врач. Мы слева, на складе с оборудованием.
Он отключается, поворачивается в мою сторону, и я изумляюсь, когда он тянется ко мне и дотрагивается до моего подбородка, отклоняя голову назад, изучая меня.
— Я обещал, что вытащу тебя, а я никогда не нарушаю обещаний. С тобой все будет в порядке, маленькая Люси.
Маленькая Люси.
Слезы текут по моим щекам, а он вытирает их большим пальцем. Этот незнакомец. Этот мужчина. Этот человек, который так неожиданно появился в моей жизни и рисковал всем, чтобы спасти меня. Мне неизвестно о нем ничего, за исключением того, что он оказался рядом в нужный момент, оберегает меня, обеими руками держит на плаву. Я обязана ему больше, чем просто жизнью. Я обязана ему всем.
— Спасибо, — шепчу я, мое тело слабеет.
Иногда пережитые потрясения забавно влияют на вас. Наступает облегчение, словно груз, что вы тащили на себе все это время, наконец, спадает. И вы ощущаете легкость, которая распространяется глубоко, так глубоко, что ваше тело просто оседает, все исчезает, оставляя вас абсолютно свободной.
Блаженная свобода.
Ворота гремят, и Хантер выходит и осматривается, затем бережно обнимает меня и помогает подняться. Возле ворот стоят семь человек: двое в костюмах, трое полицейских и двое сотрудников скорой помощи. Хантер выводит меня, и ворота быстро открывают при помощи больших кусачек. Двое мужчин в костюмах смотрят на Хантера, и он кивает.
— Мэм, меня зовут Байрон, а это мой напарник, Джоэл. Сейчас мы осмотрим вас, хорошо? — произносит красивый молодой сотрудник скорой помощи, высвобождая меня из рук Хантера.
Я не хочу покидать его объятий, поэтому своей крошечной рукой я прикасаюсь к его большой и сжимаю ее. Его красивые серые глаза встречаются с моими, и он улыбается.
— Теперь ты в безопасности, маленькая Люси. Позволь им позаботиться о тебе.
— Но…
Он делает шаг вперед и обхватывает мой подбородок ладонью.
— Позволь им помочь. Ступай домой. Береги себя.
Я открываю рот, чтобы ответить, но он отворачивается и смотрит на двух мужчин в костюмах.
— Я возвращаюсь.
Что?
Что он сказал?
— Ситуация выходит из-под контроля, — говорит человек с темными волосами и такими же темными глазами и низким голосом. — План тот же. Получить то, что нам нужно. И выбраться.
Хантер кивает головой.
— Что? — из моих глаз ручьем льются слезы, пока Байрон пытается заставить меня пойти с ним. — Ты возвращаешься?
Хантер изучающе смотрит на меня.
— Все нормально. Позволь Байрону помочь тебе.
— Нет, — кричу я. — Пожалуйста. Ты не можешь снова туда вернуться. Не можешь. Ты погибнешь, и… нет, — плачу я, мои ноги снова превращаются в желе.
Хантер смотрит на кого-то в толпе около нас. Я продолжаю бороться.
Он делает шаг вперед, очень мягко проводит тыльной стороной ладони по моей щеке, но мое тело жаждет большего. Мне всего лишь хочется оказаться в его руках, там, где тепло и безопасно. Я очень боюсь.
— Приятно было познакомиться с тобой, маленькая Люси. Позаботься о себе и просто оставайся такой, какая есть.
Я открываю рот, чтобы возразить, но мне что-то вводят в руку, и по телу распространяется тепло.
А затем я отключаюсь.
***
— Люси, дорогая, проснись.
— Хантер?
— Давай же, пожалуйста, просыпайся.
Мои веки открываются, и на мгновение глаза ослепляет яркий свет. Через несколько секунд все проходит, и я могу сосредоточиться на человеке, склонившимся надо мной; его глаза красные и остекленевшие, волосы растрепаны. Это Джерард. Не Хантер. Грудь сжимается, а сердце с силой колотится о ребра. Где Хантер? Где он? Жив ли? Мертв? О, Боже. Что с ним произошло?
— Х-Х-Хантер, — хриплю я.
— Нет, дорогая, это Джерард. Я здесь. Ты в безопасности.
— Где я?
— В больнице, — говорит он, и слеза стекает по его щеке. — О, Боже, я был так напуган. Я ничего не мог поделать… — он делает паузу, и я пытаюсь сосредоточиться на нем.
— Джерард, — шепчу я. — Ребенок?
Он смотрит в сторону, и еще больше слез течет по его лицу.
Нет.
— Нет, — плачу я, с болью произнося слова. — Нет.
— Мне жаль. Тебя привезли в больницу слишком поздно.
Я резко сажусь.
— Те люди. Все те люди.
— Все кончено, Люси. Они все свободны.
Не все.
Сердце болит глубокой мучительной болью, которая, я знаю, скорее всего, никогда не прекратится. Еще вчера я просыпалась счастливой, а сегодня умираю от горя. Как быстро жизнь может измениться.
— Мне нужно… нужно поговорить с офицером, пожалуйста.
Мне нужно знать, жив ли он. Нужно знать, выбрался ли он.
— Они опросят тебя, как только тебе станет лучше, — говорит Джерард, убирая часть волос с моего лица.
— Нет, — говорю я, мой голос тверже, чем когда-либо. Джерард отодвигается немного назад, вздрогнув. — Нет, мне нужно поговорить с ним прямо сейчас.
— Люси…
— Пожалуйста, — прошу я. — Пожалуйста. Мне это нужно.
Мне нужно знать, что он в порядке.
— Ладно, ладно, я поищу кого-нибудь.
Он изучает меня с озабоченным выражением в глазах, затем поворачивается и уходит. Сердце колотится, когда я осматриваю комнату, вспоминая каждую пережитую минуту. Хантер спас мне жизнь. Хантер поддерживал меня. Хантер оставил меня в живых. А потом вернулся туда. Его последние слова все еще звучат в моей голове, и отчаяние тисками сжимает сердце. Мне нужно увидеть его снова. Мне просто… необходимо это.
— Мэм.
Я поворачиваюсь и смотрю на офицера, который стоит с Джерардом у двери. Это тот самый офицер, который был там, когда мы вышли. Я начинаю бессвязно говорить что-то, прежде чем он делает шаг в мою комнату.
— Мне нужно знать, в порядке ли он. Можете ли вы сказать мне это?
— Кто, мэм? — спрашивает он, когда заходит в палату и подходит к моей кровати.
— Хантер! — плачу я. — Он вернулся туда и…
— Простите. Я не знаю, о ком вы говорите.
Я моргаю. Что он имеет в виду, когда говорит, что не знает, о ком я? Он был там; он говорил с Хантером, конечно, он знает, о ком я говорю. Я закрываю глаза. Может, это не тот офицер. Я пытаюсь вспомнить, но все очень расплывчато. Я снова сосредоточиваюсь на нем. Это он. Он.
— Вы… он вытащил меня. Он был там. Вы говорили с ним. Он вернулся назад.
Офицер качает головой.
— Мэм, вы были там одна. Никого с вами не было.
— Был! — кричу я. — Он был там. Он сидел рядом со мной. Спас меня. Вытащил оттуда. Он был там.
— Вы пережили стресс. Может, будет лучше, если вы отдохнете, и мы снова поговорим, когда вы почувствуете себя лучше.
— Нет, — я начинаю выть. — Нет. Мне нужно увидеть его. Он был там.
— Люси, — говорит Джерард, протягивая руку к моей руке. Я отдергиваю ее.
Ему больно.
— Если офицер говорит, что он не был там, возможно, тебе это просто показалось. Иногда такое бывает при стрессовых ситуациях.
— Нет, — кричу я. — Нет, мне не показалось. Посмотрите камеры, проверьте билеты. Он был там. Он спас меня.
— Я позову врача, — говорит офицер, выходя из комнаты.
— Нет, — плачу я, пытаясь выбраться из кровати.
Джерард руками хватает меня за плечи и легонько толкает обратно на кровать.
— Люси, успокойся. Ты себя не контролируешь. Я здесь. Я держу тебя.
Извиваясь, я стараюсь оттолкнуть его.
— Нет. Отпусти меня. Ты не понимаешь.
— Люси, успокойся.
— Нет! — я кричу так громко, что он отстраняется, ошарашенный.
Появляется врач, он смотрит на меня, а потом дает команду медсестре. Я борюсь со своим мужем, в отчаянии толкая его. Они лгут мне. Почему они все мне лгут? Слезы текут по щекам, когда я отчаянно пытаюсь пройти мимо Джерарда.
Игла попадает мне в руку, и по телу снова распространяется тепло.
— Хантер, — шепчу я, и мое тело резко падает назад.
Где ты?
ГЛАВА 4
«Пятеро убиты и двадцать человек ранены в самом беспощадном нападении, невиданном еще в истории города. По некоторым данным, бейсбольный стадион был захвачен религиозной сектой после того, как мэр отказал им в просьбе о предоставлении земли».
Я таращусь в экран телевизора, мое тело немеет. Религиозная секта. Пятеро убиты. Двадцать ранены. Был ли Хантер среди них? Он мертв? Ранен? В больнице? Я беру пульт и выключаю телевизор. Не могу на это больше смотреть. Не могу больше выносить этот ужас ни секунды. Где-то глубоко в груди притаилась невыносимая боль, такая, что я не могу ни чувствовать, ни дышать. Ничего.
— Ты должна перестать смотреть это. Только еще больше расстроишься, — говорит Джерард, вставая со стула, стоящего рядом со мной, и протягивает стакан воды. — Выпей немного воды. Ты бледная.
Я смотрю в его умоляющие глаза.
— Не хочу, — произношу я слабым скрипучим голосом.
— Тебе нужно больше пить.
— Зачем? — бормочу я. — Я больше не беременна, теперь мне не нужно беспокоиться об этом.
Он морщит лицо, словно от боли, прищуривается и сжимает губы.
— Нет, сейчас нет, но, может, скоро, если ты…
Я отворачиваюсь.
— Я устала, Джерард.
— Люси, знаю, ты пережила потрясение. Я знаю, но…
— Ты не понимаешь, — произношу я почти шепотом. — Ты понятия не имеешь, каково мне.
— Я смотрел новости, — слабо начинает он. — Видел все это. Мне ничего не оставалось, кроме как ждать, я вынужден был наблюдать, я…
Я поворачиваюсь лицом к нему.
— Ты видел, как они стреляли? Может, это показывали в новостях? Слышал крики беспомощных людей? Чувствовал страх? Нет, нет и нет. Я устала. Пожалуйста, уйди.
— Люси, не прогоняй меня. Знаю, прошло всего два дня, но скоро тебе станет лучше, станет…
Нет, не станет.
Я потеряла ребенка. На меня смотрят, как на сумасшедшую.
Человек, который спас меня, пропал с лица Земли.
Лучше не станет, и я устала слышать обратное.
— Люси?
Мягкий голос моего отца заполняет комнату, и я заглядываю за Джерарда, чтобы увидеть его, стоящего у двери с двумя чашками кофе в руке. Он слегка приподнимает их.
— Я принес твой любимый.
Папа единственный, кто пытается понять, выслушать.
Джерард вздыхает, наклоняется и целует меня в лоб.
— Я пойду домой, приму душ, а затем вернусь. Люблю тебя.
Я смотрю ему в глаза.
Я люблю его, но слова застревают в горле. Люси, которой я была три дня назад, совсем не похожа на ту девушку, лежащую сейчас на этой кровати. Я изменилась. Не знаю, насколько сильно, но я никогда не смогу стать прежней. Никогда не смогу забыть то, что видела. Никогда не смогу спасти своего ребенка. Никогда снова не смогу увидеть Хантера.
Я отвожу взгляд. Не могу вынести боль в его глазах из-за своего молчания.
Он уходит, и папа подходит ближе. Я изучающе смотрю на него. Мы с папой очень похожи — каждая частичка меня состоит из него. Мама всегда говорила, что я ничего не унаследовала от нее. И была права. Мои светлые волосы такого же оттенка, как и у него — мягкие, как мед, с проблесками золота. Глаза такого же изумрудно-зеленого оттенка, а кожа такая же сливочно-белая.
Он не очень высокий, как и я! Только я выгляжу милой и миниатюрной, а он просто невысоким. У него появляется ямочка на щеке, когда он улыбается, но только на одной, левой. У меня такая же ямочка. Мой папа нежный, любящий и милый. Он воспитал меня с любовью и состраданием и дал все, что отец обязан дать дочери. Конечно, я единственный ребенок в семье и поэтому получала много хороших вещей, но все же, он никогда не позволял мне быть избалованной и грубой.
— Как ты себя чувствуешь сегодня, принцесса?
Я пожимаю плечами, принимая кофе, которое он вручает мне, и чувствую тепло в ладошки.