Но и тут имелись проблемы. В комнате я никогда не бывала одна, кто-то из двух соседок всегда был там. Оставались либо туалет, либо душевая. Когда-то в самом начале, помнится, переборов первое смущение и осознав, что эти видения вовсе не временное явление, попыталась с утра вставать пораньше и снимать напряжение перед занятиями, чтобы не мучиться на протяжении всего учебного дня. Не помогло. В смысле – утром не помогло, а вот днем – да, спасает.
Вот и сейчас, иду по улице, весна, солнце, жизни бы радоваться, а мне не до этого, добраться бы до укромного места. Внутри пожар полыхает, между ног влажно, нижние губки набухли, обретя неимоверную чувствительность. Каждое движение вызывает бурю эмоций, кажется, еще миг – и плюну на то, что люди вокруг…
Как-то раз, немногим более года назад, когда от родителей в Питер возвращалась, я стала свидетельницей странной, но незабываемой сцены. Происходило это возле вокзала, около которого имеется водоколонка: этакая широкая труба, выходящая на поверхность примерно на метровую высоту, от нее в одну сторону отходит изогнутый кран, а в другую торчит рычаг, нажатием на который воду качают.
Так вот, поезд прибывал рано утром, посему, приехав с вечера, всю ночь пришлось прокуковать в зале ожидания, и как только показались первые лучи солнца, я перебралась на лавочку, как раз неподалеку от той самой водоколонки. Собственно, многие к тому моменту выбрались из ставшего уже душным помещения на свежий воздух, и вокруг было довольно людно. И вдруг мимо нас, как-то странно сжимая ягодицы, обтянутые коротенькой юбчонкой, проходит молодая девушка. Кто-то еще, помню, приглушенным шепотком пошутил, мол, эка прижало девку. Собственно, я тоже была уверена, что та направляется к туалету, который как раз за водоколонкой и располагался. Ан нет. Ошиблась. Не дошла она.
Чутка не дойдя до колонки, девушка со стоном полуприсела и оперлась рукой на рукоять, коей водичку качают. Тут же еще и вода из крана полилась, и брызги на страдалицу полетели. Помнится, я к соседям по лавочке обернулась, сказав, что, кажется, ей плохо и, наверное, «Скорую» надо бы вызвать. А сидевший рядом мужик продолжал наблюдать за девицей, и вдруг глаза его стали, мягко говоря, круглыми, а челюсть отвисла, и он хрипловато выдавил: «Не поверишь, деточка, но ей сейчас хорошо…» Я растерянно повернулась обратно и… да, в шоке уставилась на устроенное девицей шоу.
А та тем временем, совершенно не обращая внимания на окружающих, самозабвенно занималась любовью с тем самым рычагом от водоколонки. Помнится, кто-то сочувственно сказал, что, наверное, у нее «бешенство матки», кто-то предположил, что это чья-то злая шутка и ей небось возбудителя подсыпали. Вокруг нее собралась толпа любопытствующих. Девица же ни на кого не обращала внимания, продолжая с упоением насаживаться на рычаг, она виляла тазом, прогибалась в пояснице, закидывала голову, оглаживала руками обтянутые эластичной водолазкой, будто второй кожей, живот, груди, сжимая пальцами возбужденно торчащие соски, и стонала. А после весьма яркой и эмоциональной разрядки заозиралась по сторонам, будто только сейчас осознала – где она и что делала, покраснела и, прихватив сумочку, убежала подальше от любопытных взглядов.
После случившегося со мной полгода назад я частенько вспоминала ту сцену на вокзале, моля всех богов, чтобы не довелось так опозориться. Даже к гинекологу-эндокринологу сходила и полное обследование прошла, чтобы убедиться, что мои сны – это не побочный эффект того самого бешенства. Врач утешил, что у меня все в порядке, а повышенная возбудимость – это все от воздержания, вот, мол, гормоны порой и шалят. Хотелось ей высказать пару ласковых, насчет этого «порой», но не стала. Здорова, и на том спасибо.
Вот и сейчас припомнилась мне та история, ведь еще немного и…
Впереди уже виднеется остановка, а напротив нее гипермаркет. Иногда я не выдерживала и отправлялась справлять свою «нужду» там – в туалете. Вот и сейчас, ощущая, что еще немного и сорвусь, осторожно сжимая бедра, стараясь по минимуму шевелить ягодицами, направилась туда.
Как дошла до пункта назначения, и не помню. Под конец пути все уже плыло перед глазами. И вот она заветная кабинка и вожделенное уединение. Бросив мешающую сумку прямо на пол, расстегнула молнию на джинсах и запустила руку в святая святых. Влажно. Перевозбужденные губки набухли, став упругими. От нахлынувших ощущений едва не закричала. Что было дальше, не помню. В какой-то миг окружающий мир взорвался фейерверками, и я вернулась на грешную землю. Огляделась по сторонам и не смогла сдержать стон – дверца в кабинку не закрыта, а за нею стоит и с любопытством взирает на меня женщина лет пятидесяти в униформе сотрудника гипермаркета.
Бог мой, как же стыдно!
Схватив сумочку, хотела выскочить из туалета, да не тут-то было, моя нежданная зрительница преградила путь. Я шаг в сторону, она туда же. Да что ж это такое-то?!
– Простите, – произношу в очередной раз, пытаясь миновать преграду, а та стоит – фиг сдвинешь.
– Тебе, деточка, к знающей бабке бы сходить, чего вот маешься? – говорит, а у меня аж челюсть от подобного заявления отвисает.
– Знающей? – усмехнулась я, памятуя о том, как на протяжении долгих месяцев потратила все свои наличные на попытки найти в этом не таком уж маленьком городе настоящую ведьму.
– А ты не кривись, девонька. Пойдем со мной, я на кассе листочек с ручкой возьму. Адресок черкну. Съезди, пообщайся. Коль помочь не сможет, так и скажет, и денег за просто так с тебя не возьмет.
Куда-то идти в обществе свидетельницы моего позора как-то не хотелось, поэтому я быстро выудила из сумки ручку и один из конспектов, перевернула его, и женщина без вопросов на последней страничке написала адрес и имя, прямо как из сказки, – Агрипина.
– Пообещай, что наведаешься к ней, как только найдется время, – заглядывая мне в глаза, произнесла работница гипермаркета.
– Обещаю, – старательно отводя взгляд, вздохнула я и наконец-то смогла беспрепятственно пробраться к раковинам, помыть руки и отправиться восвояси.
Глава 2. Борьба с соблазнами
Три недели до конца сессии пролетели словно один миг, я все ждала, когда же этот кошмар закончится? Дождалась. И в процессе даже умудрилась не вылететь из универа, с горем пополам сдав экзамены. Ну а теперь, преисполненная решимости, притопала на вокзал.
В наши дни кажется дикостью ехать неведомо куда и к кому, предварительно даже не созвонившись. Вот только телефон мне та женщина из гипермаркета не дала. Я периодически заглядывала туда, якобы за покупками, в надежде увидеться и расспросить поподробнее о ведунье, к которой она меня послала, но каждый раз уходила ни с чем. Да и стоило ли верить рекомендациям незнакомого человека? Однако я решилась, уж больно выматывали меня эти проклятые сны. Едва закончились экзамены, я, купив билет на поезд, вместо поездки к родителям отправилась в неведомую деревеньку под Нижним Новгородом.
После той встречи в гипермаркете в душе поселилась надежда, и оттягивать поездку, по понятным причинам, не хотелось. Поэтому выехать решила сразу же, как завершатся экзамены, в пятницу днем. В субботу отправиться не получилось бы, потому что автобус, едущий по маршруту из Нижнего Новгорода до нужной мне деревни, «ходил» один раз в сутки, шесть дней в неделю, и в воскресенье этот рейс не работал. Выехав в субботу, я на него не попала бы, а денег на такси у меня, увы, не было.
Поезд отправлялся днем, так что я успела там, на вокзале, забежать в туалет и утихомирить якобы «естественные» потребности. Чтобы не было соблазна поспать, билет взяла на сидячее место. Радость еще та – просидеть четырнадцать с половиной часов, но, во-первых, билеты дешевле, а во-вторых, и так радоваться надо, что билеты на скорый поезд имелись. На обычном на четыре часа дольше ехать пришлось бы.
Собственно, выбора у меня особо-то и не было. Выехав раньше, я перво-наперво сошла бы с ума от одолевающего меня желания, а в поезде неизвестно, удастся ли решить данную проблему? Другие же поезда приходили либо за десять часов до отправления нужного мне автобуса, либо оказывались в Нижнем Новгороде уже после его отбытия.
Июнь в этом году выдался на удивление жарким. В разгар дня солнце немилосердно палило, что вкупе с питерской влажностью было пыткой. В вагоне оказалось душно – кондиционеры не работали, большая часть окон не открывалась, да еще и мое место, как выяснилось, находилось на солнечной стороне. Но делать нечего, придется потерпеть. Достав толстенный талмуд с кроссвордами и книжку фэнтезюшку, погрузилась в разгадывание шарад вперемешку с попытками почитать. Вот только сосредоточиться ни на первом, ни на втором никак не удавалось – мысли витали уже там, в неведомой глухой деревеньке.
В моей душе неверие боролось с надеждой, и к этому букету примешивались опасения: вдруг та бабка не такая уж и знающая или же вдруг она не пожелает мне помочь? Кто их, этих ведьмушек, знает. В книгах вон пишут, что они, мол, конкуренцию не переносят. Хотя что нам делить? Где она и где я, да и ведьма из меня пока что никакая. Вернее, скажем прямо, озабоченная.
Еще и соседство досталось мне не самое приятное: здоровенный, страдающий одышкой из-за жары, обрюзглый дядька лет пятидесяти, от которого немилосердно разило потом. Он постоянно елозил на своем месте, вытирая льющийся по лицу и шее пот, при этом каждый раз будто специально норовил задеть меня локтем. Пересесть бы, да некуда – вагон забит под завязку, что и немудрено, ведь кончился учебный год, и студенты разъезжаются по домам, плюс дачники и отпускники, ну и родители, вывозящие своих неугомонных чад к бабушкам и дедушкам. Один плюс – уснуть в таких условиях, несмотря на хроническую усталость, просто-напросто нереально. А ведь я уже проводила эксперимент: если не сплю, то и не мучаюсь на следующий день из-за взбесившегося либидо, но ведь вечно бодрствовать тоже невозможно.
Так и маялась. Ну а поздно вечером, когда поезд остановился на одной из станций, свершилось чудо – сосед сошел на перрон, и я смогла облегченно вздохнуть. Как оказалось, рано радовалась.
Не успела я в полной мере ощутить свалившееся на меня счастье, как подошла проводница и, сверившись с данными из блокнотика, уточнила:
– Девушка, это место свободно? – указала она взглядом на сиденье рядом со мной.
Ну что тут поделаешь? Пришлось кивнуть, в глубине души надеясь, что новый попутчик или попутчица окажется менее пахучим, шумным и габаритным. И тут появился ОН! Да-да, именно так, большими буквами и никак иначе! Я даже глаза потерла и ущипнула себя, чтобы убедиться, что не сплю. Таки удалось! В смысле – ущипнуть. И да, было больно. Дело в том, что мои сны пусть и не в меру реалистичные как в чувственном, так и психоэмоциональном плане, но в них отсутствует возможность управлять собственным телом, там я просто безмолвный свидетель происходящего, и от моих желаний ничего не зависит. А значит, сейчас я точно не сплю.
И вот сижу, совершенно неприлично повернувшись впол-оборота к нежданному соседу, и откровенно его разглядываю. И вот же парадокс, соседа это ничуть не смущает. Другой на его месте давно бы занервничал, став объектом столь внимательного изучения, а этому хоть бы хны. Мазнул по мне равнодушным взглядом, кивнул в знак приветствия из вежливости, закинул спортивного вида сумку на полочку для багажа и сидит себе как ни в чем не бывало, с таким видом, будто устал от таких вот взглядов.
А посмотреть, стоит сказать, было на что. Не гламурный смазливый юнец или самоуверенный накачанный мачо, а зрелый мужчина лет сорока пяти. Породистое лицо, покрытое легким загаром, твердый взгляд пронзительно синих глаз, присущий редкому типу уверенных в себе мужчин, легкая седина на висках, волосы не по возрасту длинные, собраны в низкий хвост. И да, высокий и хорошо сложенный, что в полной мере удалось оценить, когда он укладывал багаж на полку. В этот момент прямо передо мной находились обтянутые светлыми джинсами ноги, упругие ягодицы, и футболка натянулась, плотно прилегая к крепкому торсу. Не качок, а… в общем, самый смак. Этакая зрелая красота, обладатель коей мог одинаково хорошо смотреться как в джинсах, так и в деловом костюме от ведущих кутюрье. Конечно же, это дело вкуса, но именно для меня по ряду причин это была квинтэссенция тестостерона.
И все это полбеды, мало ли бывает сексуальных мужиков? Да, такие вот образцы нечасто встречаются в реальной жизни, чаще в кино и на обложках журналов типа «Форбс». И именно из-за последней ассоциации так и подмывало спросить, что он забыл в этом затрапезном вагоне, почему не в люксе или не в своей машине с водителем, а то и вовсе не на личном самолете путешествует? Ведь, судя по далеко не дешевым вещам, он отнюдь не беден.
– Простите, что потревожил, – молвил мужчина, и от звуков его низкого, с хрипотцой голоса я ощутила до боли знакомое тепло, разливающееся внизу живота. – Сезон отпусков. В других вагонах не было мест.
– Угу. Ничего страшного, – отвечаю, с ужасом осознавая, что этот придушенный писк, собственно, мой голос.
Главная проблема в этот момент заключалась в том, чтобы не пойти на поводу у гормонов и не накинуться на этого мужчину прямо здесь и сейчас. Теперь я сидела, как можно дальше отодвинувшись от попутчика, чтобы избежать малейшей вероятности физического контакта, и старательно отводя взгляд, словно всматривалась во что-то в кромешной ночной тьме за окном, ведь за пределы аномальной зоны питерских белых ночей мы уже давно выехали. И словно мантру твердила про себя: «Я обещала сохранить девственность… Я еду к ведунье, и она мне поможет…»
А мысли нет-нет да возвращались к соседу. Ну вот надо же такому случиться, а? Почему именно сейчас, когда спасение моей грешной души уже не за горизонтом, рядом со мной оказывается живое воплощение моих снов? А в том, что в тех снах был именно этот мужчина, у меня сомнений не было. Совпадение? Случайность? Но ведь именно сегодня, если бы мне удалось уснуть, была бы ровно двухсотая ночь, наполненная этими кошмарными, сводящими с ума сновидениями! Подозрительно все это.
Мое тело горело и плавилось, я физически ощущала близость мужчины. Вернее, не так. Те несколько десятков сантиметров пространства, которые нас разделяли, разве что не искрились, казалось, сам воздух наэлектризовался, создав некую аномалию. Не знаю, что ощущал мужчина, смотреть в его сторону было боязно во избежание непоправимых последствий. Я чувствовала себя магнитом, который вроде и тянется навстречу, но отталкивается, ибо полярность сторон не та, но стоит повернуться – и прилипну к соседу так, что ни за что уже не отклеишь.
Кто бы знал, сколько сил мне потребовалось, чтобы удержать свое либидо в руках. Мгновения растянулись в вечность. Я то и дело поглядывала на экран мобильного, считая секунды до прибытия в Нижний Новгород, и молилась, чтобы Бог дал мне сил устоять перед сидящим рядом искушением.
Наверное, если бы в моих снах я просто совокуплялась со столь похожим на моего попутчика мужчиной, сейчас меня не тянуло бы к нему настолько. Ан нет. В моих извращенных снах все было иначе. Именно он руководил мной. Нет, не принуждал, а руководил, а у меня почему-то не было никаких сил проявить настойчивость и сделать что-то, противоречащее его желаниям. А он… он всегда был зрителем. Ну и кукловодом. А я его послушной марионеткой.
Самое мерзкое заключалось в том, что первоначальное смущение давно ушло, и я в моих ночных грезах всей душой и телом жаждала ощутить его прикосновения, отдаться ему целиком и полностью. Но нет, он всегда либо сидел рядом, либо стоял и наблюдал, не сводя с меня взгляда своих пронзительно синих глаз, и тем самым низким, хрипловатым голосом направлял мои действия. Да и не только мои. Во снах со временем начали появляться и другие действующие лица. Они также послушно исполняли волю кукловода. Ласкали друг друга, упоенно занимались сексом, а я… я была вынуждена смотреть либо принимать их ласки, но секса ни с кем не было! Наверное, именно поэтому и сходила потом с ума от вожделения.
И сейчас, как назло, все эти воспоминания, сцены и былые переживания накатывали на меня жаркой волной. Я гнала прочь эти мысли, вновь и вновь повторяя свою мантру: «Я обещала сохранить девственность… Я еду к ведунье, и она мне поможет…»