- Учи меня немедленно плавать! - заорала, обхватив Ясю руками и ногами, Тома, - Учи, а то утоплю!
-Завтра, все завтра! Кто ночью учит! - отфыркиваясь и весело смеясь, отбивалась от нее Яся.
Огоньки же в воде, сначала испуганно разбежались от резвящихся девчонок, потом осмелели, окружили, и устроили вокруг них хоровод.
Пятница, 26 августа 1977 г, утро
Солнце сияло даже свозь оконные стекла. Небо блестело, в отражении стекла балконной двери, так, что сразу же хотелось зажмурить глаза, но, Тома, все равно, вышла на балкон. Ветер тут же начал обдувать и обниматься шелковыми занавесками. Открыв глаза, она перевела взгляд от сияния неба на берег и, краешком глаза, заметила, что напротив балкона, верхом на заборе сидит Костя. Сидел он, похоже, здесь уже давно. Завидев Тому, он заулыбался, распрямился и гордо продекламировал:
- Вставайте графиня и дню улыбнитесь, сегодня, быть может, вы принцу приснитесь!
- Это тебе что ли? - фыркнула в ответ Тома, - тоже мне принц нашелся. А, чего это, ты, на забор забрался?
- Посмотри, мой "Секрет" к твоим услугам!
Тома перевела взгляд на море и, чуть было, не выдохнула "ах". Напротив дома, стояла, покачиваясь, небольшая белоснежная яхта.
- Откуда это чудо у тебя? Стырил?
- Это яхта старшего брата. Курортников на ней возит на остров. Зарабатывает он на этом. Уехал он сегодня по делам. К вечеру только вернется. А мы... что мы, яхтой не умеем управлять, что ли?
- А, алые паруса, извини, сегодня в стирке, - деланно вздохнул Костя, радуясь реакции Томы. И, тут же, добавил:
- А ты почему еще не несешься к воде с криками "Я здесь, я здесь! Это я!"?
- Тоже мне Грэй нашелся, - фыркнула Тома, но, не удержавшись, улыбнулась и спросила:
- И куда же свою Ассоль повезет принц?
- На необитаемый остров! Купаться, загорать и рыбачить!
- На настоящий необитаемый остров? - Яся, тоже вышедшая на балкон, и, поначалу, недовольно глядевшая на Костю, удивленно замерла. - Здесь, что есть необитаемый остров?
- Еще какой! Девчонки, давайте собирайтесь в темпе, возьмите чего поесть и на борт! А то клев ведь пройдет, да и к вечеру дождь обещали!
Тома с Ясей переглянулись и не сговариваясь побежали на кухню.
Через час яхта, покачиваясь на легкой волне, стояла в десяти метрах от воды у острова. Лохматый и Пузан, не слезли на берег, и, теперь, разматывали удочки, а Костя, изображая опытного капитана, озабоченно поглядывая на небо произнес:
- Дождь уже к обеду будет. Так что часа два порыбачим и все.
Яся, бродящая по берегу и выбирающая ракушки, отмахнулась:
- И хорошо. Нам целый день на солнце нельзя, обгорим опять, - и взглянула на Тому.
Тома, блаженно лежащая на расстеленном полотенце, повернулась на бок и спросила Костю:
- А здесь, что людей совсем не бывает?
- Почему не бывает? Бывает. Но редко. Сюда приезжают на пикник и голышом позагорать. Только вот яхта только у моего брата и его приятелей есть. Поэтому как мы привозим, так и приезжают. Так что не бойтесь, никого больше не будет.
Потом, насмешливо взглянув на девчонок, добавил:
- Вы тоже, если хотите, купайтесь и загорайте голышом. Нас не надо стесняться, мы привычные, - и прыснул.
Заметив, как на него хмуро набычилась Яся, поспешно добавил:
- Да вы идите на другой конец острова купаться, отсюда же ничего не видно, да и рыбачим мы с яхты, на берег не сходим, видите какой тут берег, не залезешь, да и не до вас нам, - честно, открыто и без всякой насмешки Костя посмотрел на Тому. - Только не заходите глубоко, там сильное течение.
- Пошли и вправду прогуляемся, - Тома схватила за руку, уже готовую взорваться негодованием, Ясю.
А Косте сказала:
- Хорошо. Рыбу ловите! Чтобы через час рыба на уху была!
- Есть ловить рыбу! - отдав четко честь, отрапортовал Костя и, повернувшись к пацанам, грозно добавил, - С яхты ни ногой! Слышали? Исполнять!
И повернувшись уже к девчонкам, добавил, подмигнув:
- Не бойтесь! Исполнят! Честное комсомольское! - и, вытянувшись, непонятно зачем отдал пионерский салют.
Девчонки, не сдержавшись, прыснули и побежали наперегонки вдоль берега. Остров имел форму сильно вытянутого эллипса, с одного конца которого, возле крутого берега, предварительно высадив на берег девочек, и пришвартовалась на якоре яхта. В центре имелась небольшая возвышенность, на которой, цепляясь за песок, росли редкие кусты. С другой стороны острова, кусты постепенно переходили в пляж. Выйдя на песчаный пляж, Тома расстелила полотенце на песке. Яся же поднялась ближе к кустам, взглянула на яхту и сказала:
- И вправду, рыбу ловят. Бывает же такое. Ты посмотри, честные.
После этого повернулась к Томе и, весело блеснув глазами, сказала. Ну что, может и вправду? Голышом? По-настоящему? Днем? Пока эти шкодники рыбу ловят? По быстрому?
После этого, не дожидаясь ответа, расстегнула бюстгальтер, и положила на расстеленное Томой полотенце. Потом, неловко переступая с ноги на ногу, сняла трусики и положила их рядом.
Затем подошла к Томе и замерла с улыбкой Джоконды возле нее, глядя прямо в глаза. Улыбка была столь загадочна, а глаза смотрели так тепло и понимающе, что Тома, чисто автоматически ответила улыбкой на улыбку. Казалось, улыбка Томы притянула Ясю, она обняла Тому руками, при этом прикоснувшись к ее груди удивительно твердыми сосками, а к щеке щекой. Тома инстинктивно отпрянула и, лишь, когда ее бюстгальтер оказался в руках Яси, поняла, зачем та ее обнимала.
- Ну, не тормози! - Яся откинула на полотенце бюстгальтер Томы и побежала в воду.
Тома на мгновение замерла, а потом, почти помимо своей воли, сняла плавки, неловко попрыгав сначала на одной, а потом на другой ноге, и побежала вслед за Ясей.
Вода была чуть свежее парного молока и приятно холодила ступни ног. Тома забежав в воду чуть выше колен и инстинктивно замерла, но, не дав ей привыкнуть, на нее накатила волна и прохладным языком лизнула то самое чувствительное место, которое, казалось, еще ощущало прикосновение колена Кости. Буквально ахнув, она не удержавшись, уже грудью упала в следующую волну, помешав той бесстыдно лизнуть ее между ног снова. Вместо этого, волна, не менее бесстыдно, и вызывая непонятно сладкие чувства, лизнула ее непривычно оголенную и оттого необычно чувствительную грудь.
- Все, будем учиться купаться. А то, взрослая уже, а плавать не умеешь. Мне прямо стыдно за тебя! И дальше чем по шею не заходи! Слышала, тут течения.
Тома вдруг ощутила на себе руки Яси. Одна рука подхватила ее под грудь, другая под ноги, не давая коснуться дна. Не ожидая этого, Тома окунулась с головой и испуганно забулькала, пытаясь поднять голову над водой. Яся, испугавшись сама, подхватила ее под грудь, так, что правая грудь Томы оказалась у нее в ладошке и сильно надавив, вытолкнула голову Томы наружу.
- Ну, ты даешь. Захлебнись еще там, где воды по пояс.
- Смотрим движение рук, - Яся поставила закрасневшуюся Тому на ноги и медленно поплыла вокруг нее совершая лягушачьи движения.
- Теперь смотрим движения ног. - Яся отвернулась от Томы и, акцентируя движения начала двигаться от нее, то разводя, то сводя ноги. Ягодицы ее были почти над водой, удивительно белые, мышцы перекатывались под кожей так красиво, что хотелось и смотреть и отвести взгляд одновременно. Яся, не замечая ее смущение и не дав ее полностью впасть в прострацию, вдруг оказалась уже рядом, и Тома даже не заметила, как она снова оказалась на руках Яси.
- Пробуй! - сказала та, и отвела руку, держащую Тому за грудь под живот, при этом, другой рукой, не давая ей встать на ноги. Тома заполошно забила руками по воде, стараясь снова не нырнуть головой под воду.
- Как я тебе показывала, в стороны, а не по-собачьи! Я поддержу, - и рука ее снова обняла Тому, поддерживая под живот, а потом снова переместилась под грудь. Томе инстинктивно захотелось сдвинуть руку, но она тут же забыла об этом, так как ее голова опять ушла под воду.
- Не сверху вниз, а вбок греби! - продолжала учить ее Яся, поддерживая под ноги. - И ногами двигай! В стороны греби, а не бей по воде!
Казалось, это продолжалось вечность. Тома судорожно двигала руками, при этом ее голова неизменно уходила под воду. В этот момент рука Яси, подныривая под грудь Томы, поднимала ее вверх. Тому охватывало сладкое чувство вперемешку со страхом, она хотела встать на ноги, но Яся мешала ее это сделать, подхватывая ее уже под ноги. Страх уходил, ощущение же сладости оставалось, но тут, голова опять оказывалась под водой. Страх, смывал сладкое ощущение, но на его пути вставала рука Яси и, все повторялось снова. Иногда левая рука Яси покидала грудь Томы, тогда правая охватывала ее за талию и Тома чувствовала себя безопасно висящей над бездной с руками и ногами, медленно двигающимися как щупальца осьминога. Но, стоило ей чуть успокоиться, как Яся отпускала ее и, все повторялось опять.
Когда у Томы начало немного получаться, и она смогла удерживать свою голову на воде, Яся перестала ее поддерживать. Вместо этого, повернула ее к себе ногами и стала двигать ее ноги, показывая как надо ими правильно двигаться. Поняв, что та может увидеть, когда она двигает ногами, Тома сбилась с уже выученного движения и опять ушла под воду.
- На первый раз хватит, - сказала, тяжело дыша, Яся. Видимо первый урок ей тоже дался нелегко. Несмотря на загар, на ее лице тоже, почему-то, проступил румянец.
- Иди, полежи пока, отдохни.
Тома пошла к берегу. Похожее ощущение она испытывала всего один раз в жизни, на своем дне рождения, когда она перебрала наливки, вместе с Дющей и Ясей. Весь мир колыхался и плыл вокруг нее. Волны качали ее, а она качалась вместе с ними. Уже совершенно неотличимые от парного молока, они облизывали ее всю. Но, в отличие от момента входа в воду, эта ласка была теплой и ожидаемой. Она даже сильнее развела ноги, чтобы полнее ощутить ласкающую нежность воды, ее теплоту, и, одновременно, прохладу. На груди фантомно продолжала ощущаться рука Яси, вызывая непонятное томление.
Внезапно она поняла, счастье, если оно есть, то это вот этот миг. Может в жизни еще и будут такие мгновения, но их будет немного и они ни за что не будут лучше этого.
Выйдя из моря, ее качнуло, и она чуть не упала, но удержалась на ногах. Пройдя, покачиваясь пару шагов, она вдруг ощутила, что, хотя волны и их ласка остались позади, но им на смену пришел ветер. Теперь уже он, удивительно прохладный, несмотря на жар солнца, лизал все ее тело, выращивая на них пупырышки. Но особенно чувствовались эти прикосновения грудью и там, между ног. Чтобы лучше ощутить эту ласку, Тома широко расставила в стороны ноги, раскинула руки, подставила все свое тело ветру и солнцу и закричала:
- Я люблю тебя мир!
Солнце ласкало глаза даже сквозь закрытые веки. Тома приоткрыла их и, сразу, чуть не ослепнув, опустила их вниз. Ее взгляд скользнул по кустам... А там... за кустами... стоял, пристально глядя на нее, Костя...
Казалось, весь мир остекленел. И, сквозь этот остекленевший и неподвижный мир беззвучно и невидимо прошла трещина. Тома безучастно удивилась, что еще за трещина, которую не слышно и не видно. И вдруг она поняла, что это не трещина, это кто-то кричит. Еще через мгновение она поняла, что кричит она сама. Этот крик разморозил, замерший было мир. Тома почувствовала как чувство стыда, огромное, всеобъемлющее и нестерпимое, покрывает, сначала весь мир, а потом перемещается к ней и стягивается в нестерпимый ком у нее в груди, угрожая остаться там навсегда. Мир, не смотря на яркое солнце, съежился и почернел. А она сама, развернувшись и, не прекращая кричать, прикрыв грудь и низ живота ладошками, понеслась назад в воду. Ее нещадно подгоняло ощущение, что теперь Костя пялится на ее обнаженный зад.
Она пробежала мимо, уже вышедшей из воды Яси, тоже визжащей и прикрывающейся ладошками, прыгнула в воду и побежала туда, вглубь, пытаясь скрыться от этого, обжигающего все ее тело чувства стыда.
Остановилась она лишь тогда, когда вода сомкнулась над головой, а нога, пытающаяся нашарить дно, его не обнаружила. Наоборот, что-то холодное, когда она пыталась коснуться дна, схватило ее за ноги и поволокло вбок, под воду, не давая ей вынырнуть и вздохнуть воздух. Тома забила руками и ногами, но, кто-то сильный и неведомый продолжал тянуть ее за ноги вглубь.
Тома закричала, лишаясь последнего воздуха, судорожно вдохнула в себя воду и, последними проблесками сознания, ощутила, как кто-то, не менее сильный и свирепый, ухватил ее за волосы и, на разрыв, стал отнимать ее у хватающего за ноги...
Сознание вернулось как-то сразу. Она висела в оранжевом пространстве и не могла вспомнить, ни кто она, ни где она, ни как сюда попала.
Внезапно кто-то резко и безжалостно нажал ей на грудь, причем так сильно, что она непроизвольно выдохнула воздух. Сразу же за этим чужие губы грубо раздвинули ее губы и вдохнули в нее воздух.
Она, дернулась, отвернула голову в сторону и закашлялась, выплевывая воду.
И тут она вспомнила все. С ужасом ощутила, что лежит голая и мокрая на песке, что возле нее сидит Костя, держится за ее груди и целует в губы. Этого ее психика вынести уже не смогла. Взрыкнув, она резко приподнялась и засандалила, склонившемуся над ней Косте, прямо в ухо, да так, что тот не удержался, на корточках, и улетел в песок.
Дождик лениво накрапывал на нахохлившихся и не желающих идти в укрытие девочек. Костя виновато оглядывался на них, но те не удостаивали взглядом, ни его, ни его команду.
Яхта, не успела коснуться берега, а Яся уже спрыгнула в воду, вышла и приняла на руки, прыгнувшую вслед за ней Тому.
- Больше не смей ко мне подходить! Никогда! Сволочь! - не оборачиваясь, громко сказала Тома, и девочки побежали в дом.
Пятница, 26 августа 1977 г, вечер
- Да ты понимаешь, что ты могла утонуть! - Яся безостановочно моталась по комнате и никак не могла остановиться.
Тома недавно проснулась, приняла душ и, теперь, в халате, с замотанными полотенцем мокрыми волосами, сидела истуканчиком на кровати и испугано водила глазами за Ясей
- Да ты понимаешь, что ты уже почти утонула! - Яся остановилась и зло уставилась на Тому. - Тебя же пришлось откачивать!
- Ну, зачем, зачем, ты понеслась в глубину, прекрасно зная, что там течение? Тебе жить надоело?
- Он уставился на меня, - Тома опустила глаза. - Прямо дырку во мне прожег... Подонок!
- Ну, уставился, и уставился, что, из-за этого, без оглядки, в море убегать? Да еще не умея плавать! На меня он тоже уставился, так я же не бросилась в море! А я, в отличие от тебя, плавать умею! О чем ты только думала! - Яся подошла к креслу и яростно откинулась на спинку. Было заметно, что ее потряхивает, а руки слегка дрожат.
- Что с тобой? - испугалась Тома.
- Не знаю, - сбавив тон и, как-то вдруг растеряно, и по-детски, сказала Яся. - Я как проснулась, так сразу представила... представила...
- Меня, с того момента, трясет и трясет, и все никак не отпустит...
Она растерянно посмотрела на Тому, глаза ее расширились и, вдруг, она громко, навзрыд, заревела.
Да, что с тобой? - закричала Тома.
- Ничего, сейчас пройдет... - не смотря на эти слова, губы у Яси продолжали трястись. Дай воды...
Она громко застучала зубами, о край, тут же подсунутой ей Томой, кружки.
- Что ты представила?! - тоже же, чуть не плача, спросила Тома
- Я представила... представила... что ты умерла...
Яся отвернулась, и плечи ее затряслись в беззвучных рыданиях.
Тома, насильно повернула Ясю, взяла обеими руками ее мокрое лицо, которое та старалась увести в сторону, и начала целовать. В закрытые глаза, в губы, в щеки, в лоб, не выбирая.
Целуя она, успокаивающе, шептала ей:
Ну, я же не умерла, ну успокойся Ясенька. Ну, успокойся, пожалуйста. Моя любименькая, моя хорошая, моя самая-самая лучшая. Все же хорошо кончилось. Все живы и здоровы! Ну, перестань! Ну, я же сейчас и сама заплачу, если ты не прекратишь!