Так вот я понял сразу напраслину всего моего прежнего труда и даже отчасти отчаялся в том же, пока в жизни самой не прибил себя к берегу иному и стал уже на другом языке все те мои новые помыслы возводить.
Как ни странно, но здесь меня поняли и вновь подняли на ура и даже вверх подкидывали, чего раньше со мною в моих местах не случалось. Так я понял, что каждому народу только свое присуще и что в нем самом он как бы отражен сам целиком и полностью.
На том поприще новом моя фантазия снова разыгралась и я в очередной раз труды состряпал и в жизнь общую пустил, о чем непременно было извещено людьми, и сами они мне славу воздали, еще при жизни наградив новым именем, что в ряд с иными известными деятелями того времени меня поставило.
Так вот я завершил еще одну свою жизнь, усмотрев в ней лично свое и то общее, о котором предыдущее уже указал. А имени того моего, к сожалению, я уже сам не помню и о том горько сожалею, так как не могу более конкретно указать на что-то. Либо стерлось оно просто памятью, либо где-то потерялось по ходу самой чистки божьей, в результате которой моя новая душа и образовалась. Но не буду останавливаться на этом и расскажу как далее моя жизнь земная сложилась из того числа жизней, что я сам лично запомнил.
Спустя время уже гораздо большее, нежели ранее, я снова в обитель людскую опустился и оказался на том месте, где когда-то ранее пребывал в года самого первого моего восхождения.
Все было мне до боли знакомо, но, однако я не ощущал себя уже тем самым прежним гражданином, как когда-то, а просто был человеком и, по-видимому, обычно простым. Так как обитель моя была небольшая и по большей части бедно обставлена на то время, о котором говорю.
Шла как раз война какая-то. Уже не помню, на каком поприще она возникла, но знаю точно, что бились мы со спартанцами, а сами слыли вроде бы из Афин. Так говорю, потому что в наших рядах все же многие были не из местных, а иногда и вовсе из тех мест, о которых я сам не знаю.
Но вот война вроде бы закончилась, и мы снова вернулись к мирным делам, духом осязая все то, что осталось и телом прикрывая останки и так скудного по-своему жилища. Описывать само время я не буду, так как оно тогда мало чем отличалось от другого и в большинстве своем состояло из таких вот небольших стычек между людьми, как принято говорить, разного класса.
Послужив свое тому государству, где и родился, я снова взгляд устремил в небеса и в нем узрел нечто новое для себя, о котором почему-то ранее не задумывался и вообще мало обращал внимания. Сотворил я труд один, в котором порассказал о том, как создана наша жизнь и что в ней такого особенного, чтобы за нее бороться.
Так впервые в своей жизни я указал своим соплеменникам о душе и вполне согласился сам с собою, что она все же есть, как нечто незримо приводящее мое тело в какое-то внутреннее или внешнее беспокойство.
Труд тот я так и обозначил «Душа» и уж не знаю теперь, дошел ли он до настоящего времени или нет, но на то время о нем знали многие и возможно оттуда что-то для себя поимели и остальные, сами в чем-то похожие на меня по складу ума.
Тогда же я начал задумываться и о нем и вначале подразделял несколько или разделял ум от души, что, как потом оказалось, было вовсе неверно. Но на тот момент я так описал то жизненное состояние и ко всему тому различные жизненные примеры привел. Обозначили меня за то самое действо сами люди и назвали Логопетом идущим. Так как по жизни самой я часто куда ходил и на своем ходу малом все те думы мои высказывал.
Чуть позже записывал и размещал где-то в уголках своей памяти, а также своего скромного по тому времени жилища, от которого я немного страдал в холодную или ветреную погоду.
Но вот труды мои приобрели вес, а вместе с ними оказался я более известном статусе, что сулило само по себе новое положение в обществе и, естественно, кое-какие привилегии.
Всему тому подвигали люди из моего окружения, которые знали других и так далее до их бесчисленного множества, ибо тогда я слабо умел считать, а потому и заключал все именно так.
Через время я вновь стал относительно богатым и оказался в одном ряду с самыми могущественными людьми нашего города, а заодно и государства, так как он сам и представлял именно его.
В последующем я еще немного потрудился и создал труд о бытие людском и житие небесном, где в целом изложил суть земного пребывания людского и душевного восхождения в небеса опосля самой смерти. Так я стал еще более известным и стал обладать статусом философа, от которого поимел многое, в том числе, и своих учеников, что дальше все мои писания в разные народы разнесли.
Несколько позже, уже после моей смерти физической, я как бы сам в себе свои труды утвердил и отчасти то передал ученикам, им самим во снах очередных являясь…
Душа здесь на немного прервалась, и хотела было продолжить далее свое повествование, как вдруг Бог остановил ее речь и обратился уже к нам.
- Видите, что происходит с людьми. По жизни они умнеют и только совсем слабые не признают того, отдавая очевидное самой природе и самому статусу своего возрождения. Явившись на свет сильным – не значит, находиться в изобилии силы того ума, о котором я сейчас говорю.
Хотя многие именно так и поступают, диктуя свою волю другому и порой принуждая к труду тяжкому, который не дает возможности тем самым сбора ума по жизни заниматься.
Время настоящее тому подтверждение и всякий из вас знает, что только свободный по-своему человек способен пробиться к осязанию ума земного и добиться славы лично своей в его земном выражении.
Не думаю, что имеет смысл какой заслушивать ту душу далее и каждому должно быть понятно уже сейчас, что сбор ума – то есть сами жизни ваши, что есть приходящи во времени его же предыдущего изложения.
Так вот я скажу обо всем и на этом, пожалуй, оставлю вас всех пока, как говорится, наедине со своими мыслями. Пусть, поработают и они где-то в вас внутри и сопоставят то сказанное мною и душами ранее с уже вашим пройденным жизненным накоплением. Требования лично к каждому у меня одни. Нужно устремляться к этому и обладать в значительной степени мужеством, дабы несколько отречься от того благородного наследия материального, что во многом искалечило саму человеческую суть.
Я не говорю о материальной ущемленности вашей, а говорю лишь о душе, или о ее помыслах, что творят подобное.
Нет. Благо какое не нужно никогда выбрасывать или отказываться от него в современности. Оно трудом создано того же ума.
Им нужно пользоваться только во благо уже другое, а именно - ума возрастания на базе уже достигнутого уровня материального совершенства.
Вот о какой духовности может идти сегодня речь и всякую призматически выдуманную или, так сказать, более естественную жизнь, упрощенную до каких-то голых основ я отрицаю и категорически запрещаю то сотворять, ибо это идет как раз в разрез с понятием самого ума, который от воли природы защищаясь, как раз и одевается во что-то, дабы оно его сохраняло в года и давало преимущество ума накопления.
Как можно такого не понимать и как можно сравнивать одно с другим, говоря о натуральной жизни в ее естестве.
Жизнь натуральная – это то, что вы просто наблюдаете воочию. То, что едите или чем запиваете. Из этого слагается ваш ум, ибо он подвержен всякому состоянию природно состоящего вещества.
Натурализм никогда не предполагает собой какую-то «голость» ума или, тем более, тела и фактически ничем с тем понятием не связан, кроме постыдного обращения к плоти во время пока не обузданного умом внутреннего зова самой природно исполнимой людской стати.
Понимайте сии слова мои, как хотите и делайте свои умозаключительные выводы.
Я буду творить другое и дело тех душ до вашего ведома доводить. Теперь и вы немного знаете, что то такое, и я очевидно приоткрываю для вас всех занавес того, что творю, и сотворяю во благо для вас же истинное, а не придумано возделанное искусственно посеянным умом какой-то всеобще принятой добродетели.
Природа отрицает ее, как некое не нужное и не олицетворяющее какое-то благо для нее самой. Она же сопутствует в некоторой степени ее искоренению, так как видит в том скрывающееся зло и всякую противность наследия того же.
Потому продуктивно, то есть составом расположения самих веществ в ее среде, рассчитывать на нее не приходится.
А это значит, что нужно укреплять ум, ибо только он способен спасти от того поражения и все же уберечь исходное, как часть выданной самим Богом в аванс доброты.
Вы должны понимать уже это, так как являетесь более взрослыми людьми, нежели когда-то. Вы должны внемлить моим словам, и вы же должны непременно их подтверждать в самой жизни, сотворяя все то, что может принести благо уму, а уже затем самому телу.
С этой позиции нужно начинать всякому жизнь и приближаться к материальному росту, будучи хорошо подготовленным своим собственным и общественно добытым умом.
Надо понимать это и принимать меры воздействия к тому же, ибо крах всего близок, и стоите вы все на пороге реальной, а не придуманной кем-то смерти.
Это не провозглашение лично мною, так обозначенного, конца света и не призыв к тому, что всем нужно срочно покидать свои жилища и переходить куда-то в небеса.
Это всего лишь обращение к уму. Тому, который уже частично на планете в целом состоялся, и которому осталось чуть-чуть до того порога, который именуется разумом.
Это все на сегодня и согласитесь сами с собою, что то так и есть на самом деле и в том заключен сам смысл жизни вашей на Земле. Аминь.
То была речь прямая от самого Бога. Не часто доводится такое услышать, и иногда он все же выделяет минуту для такого обращения из огромного числа времени его занятости по облагораживанию наших же умов.
Возможно, кто-то подумает, что все то придумано или не сказано самим Богом нашим. Это дело, конечно же, личное. Я сам не стремлюсь к подобному, но если случается, то не позволить выразиться ему – просто грех.
В первую очередь, грех по совести, а во вторую, просто по жизни, ибо многие все же устремляются к Богу, как к более очевидной и по всякому более доступной величине по осуществлению претворения планов в их собственной жизни.
Такие взгляды я подтверждаю всячески и стараюсь, время от времени хоть чем-то, но потчевать тот людской ум и его тяготу к самому разуму, которым наш общий Бог и наделен.
Неважно кто он и как зовут, и я уже говорил об этом. Для всех он един и только самый мелкий по-настоящему ум не способен принять то, о чем говорю, и только ему подвластна какая-то корысть изо всего того, что общей религией для всех зовется.
Человеку настоящему все то не нужно. Он понимает превосходство ума другого и соглашается с тем в своей же душе, как бы ожидая в дальнейшем уже у себя такого развития и достижения уровня именно того.
Сии слова сказаны уже мною, просто автором подобного рода сочинений и человека, по-своему мало требующего что от самой жизни, кроме того, что и именуется самим умом, не исключая, конечно же, и степени его современной обиходности.
Меня трудно обвинить во лжи, ибо я не придумываю всего сам и тем самым никогда не занимаюсь.
Во времени все происходит само собой, и мне нет нужды прибегать к подобному, за исключением одного единственного – своего собственного любопытства.
Этого я не отрицаю, и как всякий умственно не отсталый человек тем самым облагораживаю себя и отрицаю все то, что занесено умом искусственного происхождения, который требует только одного – все большего выдворения материальных средств в среду общего материального заблуждения.
Мы все довольствуемся этим и все, как один, к чему-то подобному стремимся, или устремляемся с детства, стараясь заранее достичь тех вершин и сотворить благо как для себя, так и возможно для кого-то другого.
Но во всех случаях указанного есть своя разность. Это превосходство, так называемого, жизненного уровня и самоустремление к его еще большему выражению или самой присутственности в среде таких же.
Ни того, ни другого я в себе не наблюдаю и вполне довольствуюсь тем, что есть, лишь иногда принося в жертву свою собственную совесть или здоровье тела для какого-то дополнительного оснащения самого себя продуктом насыщенного материального существа.
Человек необходимо должен обходиться самым основным, и это самое «основное» - не должно исключать из себя ту обиходность, что приносит само время в лице того, чем потчуется сама современность.
Это есть закон для всех. Употребим ли он в действии – это другое дело, и, как говорится, дело другого закона, который возможно будет принят людьми, а может быть и нет.
Потому, подождем время, и оно подскажет, какой закон принять и чему восприять более – уму или его материальному обхождению.
На этом я главу заканчиваю и отсылаю души те подальше от себя, ибо они сами по себе наносят вред простому человеку, живущему жизнью на Земле, в чем я лично неоднократно убеждался и переживал всякое, вплоть до сердечной колкости, своеобразного плохого самочувствия и даже какого-то душевного неравновесия, при котором человек останавливается как бы на полудостигнутом и вовсе не хочет идти вперед, желая остаться в том времени, что ему предлагает очередная вытащенная на свет душа.
Все это есть и наблюдаемо уже мною реально. Наблюдаемо также и другими, примерно из того числа, что и я, и уже у них есть свои какие-то жизненные ощущения того же. Все это доказывает только одно.
Что душа все-таки есть и по-своему действует на каждый организм по отдельности.
Так что, живите, как говорится, с этим и знайте, что приспособленность душ в нашей среде вполне имеет место, а также их некоторая совместимость в единственном лице живущего на Земле человека.
На этом пока все и перехожу к другой главе, где кое о чем побеседуем с вами, рассматривая очередные вопросы нам неизвестного, но целиком и полностью выставленного напоказ просто кем-то другим.
ГЛАВА ВТОРАЯ
НОЧИ
Возможно, не сейчас, а уже потом, когда все, как говорится, пройдет, всем этим и заинтересуются, и взыщут по праву свои интересы в деле более подробного ознакомления с тем, что именуемо нами просто природой или ее окружением.
Возможно, этим заинтересуются даже сейчас во время всеобщего благополучия и некоторого периодического затишья самой силы природы, что словно взяла перерыв в своей повседневной работе и во всю облагораживает или обиходует саму себя.
Во всяком случае, веская заинтересованность должна возникнуть, так как время передышки той природной будет совсем небольшим и уже совсем скоро наступит период, так называемого, апокалипсического слежения.
Что это такое? - в первую очередь, хочется узнать всем и я, как говорится, тому не препятствую.
То есть действие природы самой по выработке единого компонента среды, что накопился в пространстве и требует своей дальнейшей переработки.
Сама природа будет отслеживать весь тот процесс и на сколько сможет, будет благоприятствовать всему тому высвобождению.
От чего? – снова возникает вопрос и тут же готовится сам ответ.
От всего того, что именуется сверхсодержанием среды в ее вещественном накоплении, как результат практической деятельности на Земле самих людей.
Я уже не буду вдаваться в те самые мелкие подробности, что были указаны в подобного типа произведениях ранее и дополнительно разъяснять что-либо. Время на такое ознакомление прошло и сейчас или далее будут констатироваться только факты или сами события, где-либо творящиеся на Земле.