— Верно, леди Шанита. Спасибо. Думаю, — он оглянулся на невест, многие из которых, судя по их наморщенным лобикам и напряжённым взглядам, мало что успели понять, — мне стоит рассказать подробнее. Присаживайтесь, леди.
— Благодарю.
Пусть лучше считает меня угрюмой букой, но больше не трогает.
К уху склонилась Найра:
— Ты так рассказывала словно на личном опыте.
— Да-
По настоянию бабушки, мама привлекала мне к управлению домом и поездкам по деревням. Надо же мне было когда-то отдыхать от шалостей и каверз. Я была чудным ребёнком — извела трёх нянь. Извела бы и больше, но бабушка объявила, что займётся мною лично, родители вздохнули с облегчением. Я улыбнулась воспоминаниям уголком губ, но улыбка быстро померкла. Ни мамы, ни папы, ни бабушки у меня больше нет. Совсем нет. И никогда не будет. Я мотнула головой, отгоняя душевную боль. К счастью, Найра переключилась на учителя, меня больше никто не отвлекал, и я вновь погрузилась в размышления. К концу урока план более-менее оформился. Уже в общей спальне, переодеваясь, я додумала детали. План казался если не идеальным, то очень хорошим.
План радовал меня ровно до начала ярмарки, которую Её Величество организовала с поистине королевским размахом: два холла, зал, терраса, шатры на свежем воздухе. Есть, где разгуляться, где скрыться от надзора. Беда одна. Монахини разделили нас на группы, передали фрейлинам королевы, и те приводили нас на ярмарку через балкон-галерею, нависавшим над холлом. Получалось, что каждая невеста на виду, а внизу женихи, смотрят, выбирают. И не стоит обольщаться, что меня проигнорируют.
Я ненавязчиво перестроилась, чтобы оказаться поближе к Найре. Спрятаться за пышкой, конечно, не получится, но можно попытаться вовлечь кавалера в «тройничок». Ничего предосудительного в том, что мужчина поухаживает сразу за двумя леди, такое бывает сплошь и рядом: мать и дочь, девушка и её компаньонка, сёстры, подруги. Затем намекну, что очень хочется увидеть всю ярмарку, и при первом же удобном случае скроюсь, оставив кавалеру Найру.
Задумка вполне могла удасться. Три шага от широкой лестницы. Фрейлины разводят девушек из своих групп в разные стороны, чтобы не создавать белой толпы. Мальчишки лет семи-восьми, одетые одинаково и обязательно с кубышками-копилками, закреплёнными на поясах, снуют между гостями, предлагая цветы. Не купить для понравившейся девушки или отделаться мелкой монетой — стыдно и недопустимо. Первые женихи вручают невестам, кто розу, кто лилию. Я уже собиралась схватить Найру под руку — чтобы разбить нашу пару кому-то спешно придётся докупать второй цветок, ведь нельзя дарить презент одной девушке в присутствии другой.
На моём пути возник разрумянившийся блондин. Окинул меня восторженным взглядом лихорадочно блестящих глаз. При себе ни травинки.
— Леди! — он широко раскинул руки, будто собирался меня обнять.
Торопливо присела в книксене, одновременно отступая. И совершила ошибку — Найре ничего не оставалось, как двигаться дальше. Не вступаться же за меня. Гвардейцы тоже не вмешивались, хотя и смотрели на блондина очень внимательно. Пока он границ не перешёл…
— Леди, после бала я мог думать только о вас! Вы снились мне, леди.
Жаль, не в кошмарах.
Блондин резко сократил между нами расстояние, ухватил за руку и водрузил мою кисть на своё запястье:
— Позвольте, леди? — сначала сделал, потом спросил. — Прошу, похитительница моего сердца!
Я покорилась неизбежному. Хотя… для меня из блондина получится идеальный муж. Парень безнадёжно болен и не похоже, что он пытается «слезть с травки», с восприятием действительности он не в ладах. Ваша супруга обходится без пульса и холодна, как труп? Полноте, пойдёмте, мы вас проводим в приют для душевнобольных. Никто не удивится скоропостижной кончине блондина, а я с удовольствием примерю вдовий наряд.
— Леди, я вас люблю, — продолжал блондин.
Моё молчание его ни капли не расстраивало. Кажется, он и вовсе не замечал, что я не в восторге от его словесных излияний и бурной жестикуляции.
Наконец, он прервался, и я попробовала сыграть свою партию:
— Лорд, так благородно с вашей стороны прийти на благотворительную ярмарку, ведь дети-сироты нуждаются в нашей заботе. Кто, если не вы?
Траш, смотрит на меня баран бараном. Слишком длинные фразы и завуалированные намёки — уже не для его выкуренных мозгов?
— Ой, лорд, взгляните, какая восхитительная пичуга!
Одна из молоденьких придворных продавала вышитые шёлком платки, и я указала на изображение яркой заморской птицы. Блондин перевёл взгляд на платок.
— Для сирот, — подсказала я.
— Красиво, — согласился блондин и повёл меня дальше.
Манёвр не удался.
— Леди, а ведь я умею не только танцевать, но и петь!
О, нет.
— Я исполню для вас романс собственного сочинения!
Тра-аш.
К счастью, он выпустил мою руку, чтобы развернуться ко мне лицом, и я смогла попятиться. Удрать тихо не получится, так что терплю дальше. Интуиция подсказывает, что недолго осталось.
Блондин выдернул из-за пояса плоскую фляжку, отхлебнул:
— Смочить горло, — пояснил он мне.
Запах мерзкого пойла пощекотал ноздри. Не вода, и даже не самогон.
— Романс в честь леди…, - рявкнул блондин во всю силу лёгких и запнулся.
Подсказывать и называть своё имя я не стала. Вот ещё.
— В честь леди, похитившей мой покой! — выкрутился блондин и запел.
То есть это он думал, что поёт. По-моему, натурально выл. Окружающие раздались в стороны. Я отступила ещё на шажок.
— Моя любовь, у-у-у…, - заголосил блондин. — Любовь! О-о-о! — надрывался он.
Нужен новый план.
— Кто поддержит лорда во имя сирот? — обратилась я к почтенной публике, схватила с ближайшего стола копилку, поставила на пол и, благо мрамор не застелили ковровыми дорожками, он гладкий и достаточно скользкий, оттолкнула копилку от себя. Кубышка проехала по полу всего пару шагов и остановилась, но этого хватило. Зрители неуверенно приблизились. Какой-то рыжик бросил в кубышку деньги, оплачивая старания певца, за рыжиком последовали другие. Как мне показалось, из сочувствия ко мне. Певца явно хотели угостить кляпом. Воодушевлённый вниманием и моим поощрением блондин разошёлся пуще прежнего, а я ещё попятилась и смешалась с толпой.
Побег удался, чтоб его.
Глава 16
Прошмыгнув в самый дальний от галереи зал, я почувствовала себя увереннее. Белых платьев не видать, невесты пока ещё в основном холле или в соседнем, женихи — там же. Вырвалась.
Не знаю, для чего зал используется в обычное время, сейчас в нём развернули самый настоящий аристократический рынок. За богато декорированными прилавками, на прилавки и не похожими, преимущественно молодые придворные дамы, предлагают вышитые ими картины, рукописные сборники стихотворений собственного сочинения, кружевные платки, шали. Чуть в стороне с товаром расположился ювелир, ещё дальше — парфюмер. Я бы не отказалась от притирания, способного перебить вонь роз.
Между рядами фланируют гости. Дамы в возрасте, дамы при мужьях, достопочтенные кавалеры- одиночки. Я влилась в общий поток и сделала вид, что бесцельно прогуливаюсь, любуясь занятными мелочами. На меня косились, с любопытством, но лениво. Этикет я не нарушала, но шла по самой грани — приличнее, чтобы юная леди была хоть с кем-то, пусть и подругой столь же юного возраста.
Я улыбнулась двум шушукающимся сплетницам, и леди, ответив не менее доброжелательными улыбками, предложили пренебречь некоторыми условностями и познакомиться. По сути — оказали мне любезность, помогли вывернуться из щекотливой ситуации. Я поприветствовала их книксеном, по положению я ниже, к тому же это мне делают одолжение, и представилась — Шанита, можно Шани. Девушки назвали свои имена. Возникла неловкая пауза.
— Леди, — взяла я разговор в свои руки, ради этого ведь улыбалась, — благодарю. Вы столь любезны, а я растерялась…
— Леди, это наш долг. Многие из светлых невест впервые во дворце. Растерянность вполне понятна и простительна.
— О, я как только вас увидела, восхитилась тем, как вы уверенно держитесь. Вы, наверное, с самого детства во дворце? Всё и про всех знаете. Вы простите, если я что-то не так говорю. Я не со зла.
Девушки выглядели польщёнными. Правильно я в них сплетниц определила. Ничего сложного — пока я приближалась к ним, обострённый слух позволил разобрать обрывки их беседы. Девушки обсуждали некого женатого господина, соблазнившего их общую знакомую. Из-за меня разговор прервали.
— Не беспокойтесь, леди Шани, — снисходительность плещет через край.
Назвать заветные имена или рано? Лучше издали. И для начала узнать, что говорят про труп.
— Это так восхитительно и волнительно, — поделилась я, старательно изображая смущение. — Сначала бал, теперь ярмарка. Столько всего сразу. А бал… Это было непередаваемо волшебно.
Хлоп ресничками, хлоп.
Сплетницы «клюнули».
— Волшебно? Это мираж, леди, — отреагировала старшая. — На балах порой такое происходит…
— Что же, леди? — жадно, нетерпеливо спросила я.
— На бал, который вы назвали волшебным, — девушка наклонилась и зашептала мне в ухо, — пришла сама смерть.
— О!
— Тише, леди, иначе я не смогу вам рассказать. Вы же понимаете, это не поощряется. Но мы не будет излишне строги, верно?
Я закивала.
— Ближе к концу бала в одной из комнат нашли умирающего старика. Говорят, мужчина почувствовал себя плохо, решил посидеть в тишине, отдохнуть. Упал, не дойдя до дивана. Такое случается, и, казалось бы, печально, но ничего неординарного. Мужчине позвали целителя, но тот не успел. Когда целитель пришёл, мужчина уже скончался, прими Свет его душу.
— Прими Свет его душу, — эхом откликнулась я.
— Начали разбираться, и вот тут-то открылись странности, — девушка ещё больше понизила голос. — Старик оказался безымянным. Не узнал его никто, будто ни родни, ни друзей, ни знакомых у него на балу не было. Странно, правда? Но это ещё не всё. Он был один из приглашённых, иначе никак. Вычеркни из списка гостей тех, кто благополучно убыл, и будет имя. Верно? Все разъехались! Не нашли старика в списках.
— А один гость пропал, — вставила вторая леди, но первая отмахнулась, не желая уступать роль рассказчицы.
— Целитель сказал, что старика «выпили».
— Как?! — охнула я, надеюсь, натурально.
— Жизненную силу отняли.
Вторая леди вновь дёрнула одеяло на себя:
— Говорят, из окна той комнаты вылетела ужасная чёрная тень, чудовище вскарабкалось на крышу дворца, оставляя в стене глубокие борозды от длинных, как мечи, когтей, захохотало, отчего во дворце все стёкла полопались, раздулось и лопнуло.
— Нет же! Крылья расправило, и улетело. И обязательно вернётся. Не даром во дворец не меньше трёх сотен жрецов прибыло.
— О!
Значит, меня уже ищут. Не меня лично — нежить. Определить причину смерти старика не составило труда, сделать соответствующие выводы — тоже. Примерно это я и предполагала, всё ожидаемо, но, траш, надо ускоряться.
— А кто пропал? — поощрила я девушек.
Сейчас я узнаю имя своей жертвы. Забрезжила смутная догадка. Об имени и о чём-то ещё я уже думала. Потом всё закрутилось, пришлось убегать, перебираться через балкон, прятать следы обливания водой. Важную мысль я отложила на потом, и так и не вернулась к ней. Пора.
Старшая прищурилась:
— Возможно, старик не такой уж и безымянный. Если пропадает молодой мужчина, а в том же месте появляется очень старый и «выпитый», можно предположить, что это один и тот же человек.
— Да, — кивнула я, даже дурой притворяться перестала.
— Пропал лорд Пэрт Сонар, недавно награждённый Малым знаком защитника Света, — смакуя каждое слово, протянула леди.
Если бы моё сердце всё ещё билось, сейчас бы оно остановилось.
Смутная позабытая догадка обрела кристальную чёткость — на балу я встретилась с одним из своих убийц. Он меня узнал, хоть и сам этого не понял. Если раньше я ещё сомневалась, то теперь картинка сошлась, все детали встали на свои места. Можно сказать, что я получила неопровержимое доказательство — теперь я точно знаю имена.
Я с трудом удержалась от шипения. На меня же смотрят…
— Леди Шани?
— Я потрясена, — честно сказала я.
— Оу! — сплетницы, удивлённые произведённым эффектом, обрушили на меня новый поток сведений.
Я даже осталась слушать, кивать, улыбаться и поощрять. Болтовня леди совершенно не мешала размышлять. Эйфория схлынула. Да, я стала на порядок ближе к заветной цели. И что? Споткнуться можно и на последнем шаге. Если размышлять здраво, то я свои шансы на победу, наоборот, резко сократила. Произошло то, чего я боялась — я выдала свой интерес. Кому надо, уже сообразили, что во дворец забрела не случайная безмозглая тварь, что само по себе маловероятно, подозрительно и требует тщательного расследования. Наверняка к оставшимся лордам уже приставили охрану! Траш. Про внезапную молниеносную атаку можно забыть, потому что не будет уже никакой внезапности. А как добраться до лордов, если меня уже ждут? Никак.
Траш! Ну, хотя бы информацию дособираю:
— Деток жалко. Лорд Сонар погиб, а дети сиротами остались.
Богиня сказала однозначно: «Заплатить должны не только виновные, но и все те, кто с ними плоть от плоти и кровь от крови». Проще говоря, трое исполнителей и их потомки. Детей мне трогать бы не хотелось. Лучше бы я обрушила проклятие на тех, кто отдал приказ убить тёмную жрицу и её семью, но, когда я проклинала, я плохо соображала, чего желаю, меня жгла ненависть, кара казалась справедливой. Сейчас… Сейчас у меня нет выбора, если я хочу вернуться к жизни.
— Нет, леди Шани, что вы. У лорда Сонара не было детей, он только собирался жениться.
Слава Тьме!
Теоретически, конечно, у лорда могут оказаться внебрачные дети, но это маловероятно. Свет подобное не поощряет и проблему решает оригинально. Около трёхсот лет назад жрецы сумели «продавить» закон, согласно которому у внебрачного ребёнка приоритетное право наследования. Можешь хоть десять завещаний написать, всё твоё имущество получит бастард. И объясняй потом отцу жены, почему общее дело перейдёт не внуку тестя, а чужаку, ещё и рождённому от простолюдинки. Были умники, пытавшиеся вместо завещания ещё при жизни написать дарственную, но жрецы лазейку пресекли: судебное разбирательство, и такую дарственную приравнивали к завещанию. Словом, не хочешь проблем — не гуляй. Гуляешь? Следи за любовницей и принимай меры предосторожности, благо нужные зелья можно в любой аптеке приобрести. Что же, с Сонаром мне крупно повезло.
— Таких молодых наградили? — продолжила я выуживать информацию.
— Да нет. Лорд Пэрт Сонар из них самый молодой. Лорд Крейс Бжерет постарше, женат. Отцом, правда, тоже пока не стал.
— Вроде бы, его супруга через месяц родить должна.
— Да, она с полгода назад в их родовое поместье уехала.
Та-ак. Пока малыш у мамы в животе, его вроде как и нет. То есть, если я управлюсь до родов, моё проклятие ребёнка и не затронет. Если не успею — в моём списке смертников появится младенец. Траш.
— А лорд Наэн Дамиран?
Сейчас, как скажут, что у него целый выводок…
— О! Интереснейший тип. Мужчина в самом расцвете сил, давно женат, но говорят, крайне неудачно, — леди осеклась, замолчала на полуслове.
— Так вот…, - протянула вторая, но фразу не окончила, тоже замолчала.
К нам шёл Рысёнок. Не мог появиться попозже?! А лучше вообще не показываться. Он становится
помехой. Я поспешно втянула воздух, запоминая запах сплетниц. Мне обязательно нужно к ним вернуться и продолжить разговор. Чую, мы подошли к самому вкусному и, здравствуйте, пожалуйста, Рысёнок. Как же не вовремя!
Сегодня он был в сером костюме и походил на дымчатого кота, прищурившегося на мышку. Он подстригся или просто уложил волосы по-новому? Так бы и запустила коготки в причёску, взлохматила и растрепала, чтобы не был столь идеальным, хотя, думаю, после моих художеств он станет ещё привлекательнее. Так и чешется прижать его в углу и объяснить, что мышки тоже хищные животные и иногда особо отмороженные мышки загрызают котят. Я сдержалась.