— С кем из троих ты поддерживал отношения?
— Только с Каримовым. И то только деловые. Он так же, как и другие, пил воду, я брал товар и взамен выкладывал деньги.
— А те двое?
— Они у меня даже не появлялись. У них в кафе кола-шмола-лимонад.
— Это хорошо. Ты вне подозрения.
Хан хотел поведать старику о разговоре сестры с сыщиком, но воздержался. Зачем? «Никто не знает, что я посылал сестру к Каримову. Каримов должен был сказать, когда придет товар. Целый день его прождал. А старику скажешь, подумает, что я на подозрении, прекратит со мной все отношения, а то и… Ему перерезать глотку что стакан вымыть. Утрою внимание, и все будет в порядке».
Со стороны посмотреть: беседуют отец с сыном. Но оба они не заметили, даже опытный старый убийца, верный раб босса наркомафии республики, что беседуют под пристальным взором Джафарова.
Завернув за угол, так что Кязимов не мог уже их видеть, Джафаров с Арнани остановились.
— Есть какие-нибудь факты участия Кязимова в наркобизнесе? — спросил Арнани.
— Никаких!
— Тогда…
— Я использовал нашего внештатного сотрудника…
— Сексота?
— Скорее, внешсота. Сексот был, когда секса не было, а сейчас неправильно поймут… Сестра и брат Кязимовы остались одни, когда ей было пятнадцать лет, а брату десять. Их пригрел директор кафе «Шах», сам понимаешь, с какой целью. Он до сих пор ее навещает, когда брата нет дома. Сестра заменила брату и мать и отца, любит его безумно и подчиняется беспрекословно.
Арнани не надо было долго объяснять, чтобы понять суть дела.
— Я останусь, послежу за ним: кто приходит к нему, куда сам ходит.
— Нет! Ты пойдешь в управление и организуешь группу, один ты с этим не справишься. Я останусь следить за ним, так как лучше меня город никто не знает. Я могу пройти его весь из конца в конец одними проходными дворами.
Арнани ушел в управление, а Джафаров проходными дворами прошел в кафе «Шах». Старый бандит сразу привлек его внимание. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять: они охотятся за одним зверем. Джафаров никогда не выходил в город без специальной фотоаппаратуры, а поскольку со стариком никогда прежде не пересекался, несколько раз сфотографировал его в разных ракурсах. Джафаров сразу сообразил, что старику на глаза показываться нельзя: тот сразу все поймет и исчезнет, а этот участок наркосети будет мгновенно заменен на другой. Нет, надо исчезнуть из поля зрения, чтобы притупить бдительность старика. Конечно, можно было размножить фотографии и разослать их по управлениям районных КГБ, но Джафаров знал, что у наркомафии везде свои информаторы, а то, что старик — не мелкая сошка, Джафаров чувствовал сердцем.
Специальной звукозаписывающей аппаратуры Джафаров не имел, чем был всегда недоволен, и не раз поднимал этот вопрос перед начальством, но у того были свои пристрастия. Одиночная охота не приветствовалась, начальство любило размах, масштабность, против чего Джафаров и не возражал: профессионально может следить только группа, но сколько случайных встреч происходит, когда следишь за одним, а появляется зверь еще крупнее! И Джафаров с завистью смотрел американские фильмы, где детектив лихо устанавливал подслушивающие устройства с качественной записью звука.
Поэтому Джафаров только наблюдал издалека за разговором старика с Кязимовым, не смея приблизиться к ним…
Старик между тем обговаривал с Ханом новую схему распространения наркотиков.
— Через твою будку будут идти только деньги, от тебя и к тебе. Я сам, лично, оборудую тайники. У каждого твоего агента будет свой тайник…
— Прости, отец, но ты меня за мальчика держишь! — обиделся Хан. — Я — не фраер. Я сам организовал сеть распространителей и сам буду отвечать за каждого. А вы хотите через тайники вычислить моих распространителей…
— Хорошо! — охотно согласился старик. — Ты отвечаешь головой. Но поверь моему опыту, твоя система распространения — детский лепет. Возьмут вас голыми руками. Ты с поставщиком будешь расплачиваться, как я тебе сказал, и не смей спорить. За поставку отвечаю я, а дальше — дело твое, рискуешь ты своими деньгами… И головой! — добавил он, подумав. — Вообще мы перейдем с тобой на тайник. Получишь в нем товар, оставишь деньги. За тобой будут следить.
— Устраивает! — согласился Хан.
— В понедельник, среду, пятницу в десять утра жди сигнала. К тебе подойдет человек, передаст привет от отца, выпьет воды и уйдет. Это значит: тайник загружен, можешь действовать. И не дай тебе аллах следить за тайником.
— Не беспокойся, отец!
— Описание тайника доставлю тебе я сам.
— Когда?
— Завтра! Но встреча не в твоей будке.
— У меня киоск! — обиделся Хан.
— Один черт: киоск, будка. В час дня пойдешь обедать домой…
— Я в кафе «Шах» обедаю!
— Меня твой обед не интересует. Пойдешь домой, по дороге увидишь меня. Ко мне не подходи, мы встречаемся в первый и в последний раз. Если я и встречусь с тобой, сам знаешь, зачем… Пойдешь за мной на расстоянии, и я приведу тебя к тайнику.
Старик быстро нырнул в проходной двор, где скрывался Джафаров, и тому едва удалось остаться незамеченным. Джафаров понял, что не он один знает проходные дворы.
Старик ушел, и следовать за ним было не только бесполезно, но и опасно. Джафаров зря своей головой не рисковал. Тем более что он давно уже понял, что восстанавливаются связи Каримова, смерть не должна мешать бизнесу. Значит, как минимум еще одна встреча состоится. Вот ее он проморгать не имел права. Следовательно, придется задействовать весь свободный состав не только уголовного розыска, но и КГБ, а может, только одного КГБ. Джафаров знал, что многие работники уголовного розыска живут не по средствам.
Кязимов шел домой, и вести его было легко, видно, тому и в голову не могло прийти, что его уже «пасут».
Арнани появился рядом.
— Можете быть свободны, товарищ майор! Мы его поведем.
— Ведите! А я подготовлю свою группу на завтрашний день.
Джафаров ушел в сторону и по дороге мысленно подбирал людей, которым можно было доверить и жизнь и кошелек. Теперь таких осталось ой как немного. Завтрашний день должен стать решающим, Мустафа чувствовал, что только через старика он выйдет на верхушку наркомафии.
8
Ликвидатор достал из тайника плотный конверт и пошел искать укромный уголок, где бы ему не помешали.
В старом тенистом скверике он увидел скамейку, одиноко стоявшую среди кустов. Кто, кроме влюбленных, мог ее сюда поставить? Но поскольку было еще достаточно светло, скамейка пустовала.
Ликвидатор по привычке огляделся. Все дышало спокойствием и безопасностью. Вскрыв конверт, Ликвидатор достал из него пачку цветных фотографий, сделанных мастером-профессионалом. На каждой фотографии была изображена молодая красивая женщина, занимавшаяся сексом с красивым юношей. Столь откровенные и разнообразные позы вызвали довольную улыбку Ликвидатора. Он вспомнил, сколько сил и средств ему пришлось приложить, чтобы заманить эту парочку в специально оборудованную квартиру, где можно было не торопясь снять все любовные сцены.
В конверте были не только фотографии, но и негативы, и Ликвидатор был уверен — ни одной лишней фотографии не напечатано.
Ликвидатор спрятал негативы в карман, оставив в конверте только фотографии, и пошел по известному ему адресу, где проживала изображенная на фотографии особа, не забывая приволакивать ногу, запоминающаяся деталь для того, кто захочет его запомнить.
Новый дом в центре города был построен исключительно для работников ЦК партии, вернее, для их домочадцев и родственников, поскольку все члены ЦК имели шикарные особняки. В таком престижном доме и жила необходимая Ликвидатору женщина.
На звонок дверь открыла особа, изображенная на фотографии.
Красавица видела перед собой старика в поношенной одежде и в темных солнцезащитных очках. Старик держал перед собой конверт.
— Вы не ошиблись адресом? — усмехнулась женщина, уж больно не сочетался вид старика и ее квартиры.
— Просили передать вот этот конверт лично вам в руки, — пропищал неожиданно детским голоском старик.
Красавица только что вернулась из бассейна и еще не успела раздеться. Она взяла конверт, достала из сумочки десять рублей и протянула их старику.
— Возьмите, пожалуйста!
— Спасибо, красавица, никогда не забуду твою доброту! — униженно поблагодарил Ликвидатор, затем повернулся и пошел, приволакивая ногу, чтобы вызвать еще большую жалость к себе.
Если бы красавица могла видеть, с какой молниеносной быстротой «старик» сбежал по лестнице!
Но красавице было уже не до старика. Пожалуй, разверзнись перед ней пропасть, она меньше бы испугалась и удивилась, чем когда открыла конверт и достала цветные фотографии. Они предвещали ей конец блестящей жизни, бедность, унижения и вереницу жадных липких рук. Красавица почувствовала, что ноги ее не держат, и с трудом доплелась до кресла возле столика с телефоном. Упала в него и долго не могла унять дрожь в ногах.
И тут зазвонил телефон.
Женщина смотрела на него как на врага, как на источник величайшей опасности в ее жизни, от которого никуда уже не уйти, не спрятаться. Одна-единственная ошибка, и расплата не заставила себя ждать. А теперь шантаж на долгие годы, платить, платить, платить!.. И хорошо, если только деньгами.
Красавица дрожащей рукой взяла телефонную трубку.
— Алло!
— Как тебе понравились снимки? — безжизненный бас лишал ее воли.
— Сколько? — спросила она едва слышно.
— Что «сколько»? — Ликвидатор играл с ней, как кошка с мышкой.
— Денег сколько? — грубо закричала женщина.
— Эти фотографии бесценны, произведения искусства!
— Сколько ты хочешь? — забилась в истерике красавица, не сдерживая слез.
— Денег мне не нужно!
— Чем мне расплатиться с тобой? Натурой?
— Завтра утром приезжает Али Мансуров! Тебе это известно?
— Известно! И ты знаешь, что я — младшая жена Али! И тебе известно, что меня ждет, если Али увидит эти фотографии!
— Хорошо, что ты это понимаешь!
— Не уничтожай меня! — плакала красавица. — Я готова платить тебе всю жизнь, и тем, чем ты хочешь.
— Мне нужна от тебя одна-единственная услуга. После этого я оставлю тебя в покое и отдам негативы.
— Я согласна! Говори! — сразу успокоилась красавица.
— Мне нужно посмотреть бумаги в портфеле Мансурова!
— Сумасшедший! Это невозможно! — закричала в отчаянии женщина. — Он никого никогда не подпускает к своему портфелю.
— Молчи и слушай! — приказал Ликвидатор. — Любыми средствами, их выбор я оставляю за тобой, ты должна вытащить Али Мансурова купаться в свой бассейн. В крайнем случае вызови его на соревнование: кто быстрее проплывет двести метров. Если ты удержишь его вне раздевалки хотя бы пять минут, я исчезну из твоей жизни, и ты будешь вспоминать меня, как жуткий сон. Договорились?
— А что будет с охранником? — тихо спросила красавица, уже зная ответ.
— Что тебе ближе — твоя жизнь или жизнь охранника? Он получает хорошее жалованье за риск. И он вооружен.
— Но если ты украдешь бумаги, Али все равно будет меня подозревать… — расплакалась младшая жена. — Все равно мне жизни не будет.
— Не волнуйся. Я больше твоего заинтересован, чтобы Мансуров ничего не заметил. И охранник через пять минут придет в себя, будет молчать, не дурак.
— Зачем тебе эти бумаги? — спросила красавица. — Что в них может быть для тебя?
— Моя жизнь!
Женщина успокоилась, такой расклад ее устраивал. Карьера любовника ее не интересовала.
— Я согласна! — сказала она, совершенно успокоившись. — Но как я получу негативы?
— Старик принесет!
И женщина сразу вспомнила старика, вестника несчастья.
— Могу я тебе верить?
— У тебя нет выбора! — жесткий ответ опять поверг ее в отчаяние.
— Хорошо, хорошо! — закричала она, опять впадая в истерику.
— Успокойся! — приказал ей Ликвидатор. — И запомни: если ты вздумаешь все рассказать Али Мансурову, я пошлю снимки не только ему, а и твоим родителям, всем знакомым, развешу по городу…
— Нет-нет! — стала умолять красавица. — Я все сделаю, как ты велишь.
— Слушай сюда! — Ликвидатор решил поставить все точки над «и». — Если меня встретят в бассейне выстрелами, ты умрешь в этот же день! Мои люди сведут с тобой счеты. Я не шучу!.. Когда Мансуров приедет к тебе?
— С утра он заедет в гостиницу, а потом сразу же ко мне. Говорит, соскучился. — И женщина зарыдала от ощущения своего предательства.
— Вечером у него совещание. До обеда ты должна вытащить его в бассейн.
— Но он может приехать ко мне без портфеля.
— Мансуров не расстается с ним, даже когда спит. Этого не бойся. Бойся того, что он не поедет с тобой плавать. Тогда тебе конец.
Ликвидатор повесил трубку. Он был доволен. Все шло по плану, как было им задумано.
А женщина с ужасом ждала наступления следующего дня и думала, сколько же ей потребуется выдержки и актерского мастерства, чтобы обмануть Али Мансурова, чьей младшей женой она согласилась стать, не подумав, чего это ей будет стоить.
Али Мансуров, сорокалетний руководитель западного округа, прибыл на совещание в превосходном настроении. Гейдаров позвонил ему перед отъездом и говорил с ним очень ласково, даже позволил себе намек, что теперь он первый кандидат на пост преемника руководителя страны.
Дадаев пал или почти пал. Разведка донесла, что у него на даче был обнаружен труп молодой женщины, официантки, а его любимец Каримов покончил жизнь самоубийством или был зарезан. И имя Каримова связывают с наркомафией.
Более прекрасных новостей и придумать было нельзя. Побольше бы таких.
Правда, было одно неприятное сообщение: КГБ республики официально сообщило, что на него, Мансурова, готовится покушение. И что необходимо принять самые строгие меры, в частности, взять свою, проверенную охрану и во время пребывания в городе никуда без охраны не отлучаться.
Мансуров был любвеобильным мужчиной, и в каждом городе, где ему приходилось работать, он имел жену, а то и две. Столица не была исключением: самая младшая и самая красивая жена жила в столице и нетерпеливо ждала его приезда. И он тоже рвался к ней. Соскучился. А многочисленной охране рот не заткнешь. И не потому, что Мансуров боялся пересудов, сплетен, разговоров. Он побаивался лишь своей законной жены, которая была племянницей Гейдарова.
Единственным выходом из создавшегося положения было одно: взять своих проверенных людей на встречу с младшей женой. Ее он «выудил» из бассейна на республиканской олимпиаде, когда ей еще не было и шестнадцати. Такие мелочи, как возраст, не остановили могущественного руководителя, он сделал пловчиху своей младшей женой и регулярно, раз в неделю, летал в столицу «по делам». Правда, последний год старшая жена пожаловалась дяде, что ее супруг совершенно не бережет себя, а работа на износ долго не может продолжаться. В результате количество полетов в столицу уменьшилось: в лучшем случае удавалось это сделать раз в месяц, а то и реже.
Оставив вещи в гостинице ЦК, Мансуров немедленно позвонил своей младшей жене и засюсюкал:
— Солнышко мое ненаглядное! Соскучился я по твоим жарким лучам. Ты ждешь меня?.. И уже побывала в ванной? Поплавала?.. Что, поплаваем вдвоем? В бассейне?.. А что, это идея! Пошлю сейчас человека, выгоним всех, будем только вдвоем… Хорошо. Собирайся!
Мансуров вызвал начальника своей охраны. Ахмад, двухметровый гигант, был предан Мансурову, как говорится, не на жизнь, а на смерть. Ахмад был в спец-войсках, там научился убивать, да так хорошо, что дома одним ударом убил жену, когда та не так ему что-то сказала.
— Ахмад! — приказал Мансуров. — Возьми людей и освободи мне бассейн «Спартак». Часа на три. Я буду там плавать. Да, захвати с собой вино, фрукты и все остальное. На всех.
Для Ахмада Мансуров был богом, который избавил его от заслуженного наказания. Слово Мансурова было теперь законом для Ахмада. Поэтому, взяв с собой трех самых смышленых парней из охраны, он поехал в бассейн.