Перед ним и толпой с пеной у рта кривлялся дождавшийся своего часа больной, из тех, кого никому не жалко и кого выдвигают от имени общества исполнять самую гнусную работу — в палачи, в доносчики. “Да нет, не буду я об этого жабенка руки марать...”.
Он отвернулся от Пухлякова, и сам жест был брезглив, полон презрения.
— Вы грозили правительству, что у вас шестнадцать тысяч штыков... — визгливо кричал за спиной студент. — Как вы могли, Голубов?...
Голубов не отвечал.
С внезапной тоской он вспомнил чьи-то слова, что Дон погубят дураки.
— Еще будучи членом военного отдела... Вы, Голубов... На меня смотри!... Ты... Ты... — вдруг потерял остатки самообладания Пухляков.
Он ткнул дулом револьвера в темный затылок Голубова и неожиданно для самого себя спустя курок.
Все разом вздрогнули. Кровь брызнула, заливая правую сторону лица Голубова. Он стал падать, запрокидываясь назад, прямо на Пухлякова. Тот, перепуганный, оттолкнул его.
Голубов грузно упал на грудь, и голова его стала поворачиваться в сторону Пухлякова. Удивление и негодование застыли в остекленевших глазах. Судорога терзала толстую багровую шею. Подергиваясь, она доворачивала крупную голову, и взгляд мертвеца медленно, толчками плыл ближе и ближе, подбираясь к сапогам убийцы.
Пухляков вскрикнул, попятился и выстрелил Голубову в левое ухо...
Оцепеневшая было толпа завопила.
— Добей его! Добей!
Бледный Пухляков дрожащей рукой еще раз поднял револьвер и выстрелил в висок лежащему.
Толпа с шумом придвинулась. Все с любопытством разглядывали Пухлякова, будто впервые увидели его, и с таким же или еще большим любопытством разглядывали Голубова.
Он лежал на ступеньках. Голова его раздулась, и кровь фонтаном била из всех шести отверстий...»311.
Это был не первый и далеко не последний труп, далеко не последняя жертва Гражданской войны, которая как раз в этот момент полыхнула на Дону с новой силой.
В тот же день 29 марта (11 апреля) в станицу пришла депеша: «27 марта вечером Красная гвардия вошла в Новочеркасск. Режет и убивает мирных жителей. Станица Кривянская восстала. Начальником отряда избран Фетисов, помощником Говоров. Мобилизуйте 20 годов...».
Близлежащие станицы — Манычская, Бессергеневская, Мелеховская, Богаевская, Заплавская, Раздорская — прислали в Кривянскую свои дружины (дружины, видимо, были по численности равны сотням), которые устроили общий сбор на станичном плацу, а Кривянская сотня организовала охранение312.
Повстанцами был организован штаб. Начальником штаба с 29 марта по 4 апреля (11 — 17 апреля) являлся перешедший от красных подполковник Г.С. Рытиков. Штаб принял решение перейти в наступление на Новочеркасск.
30 марта (12 апреля) большевики выдвинули против Кри-вянской броневик при поддержке 30 кавалеристов. Броневик был захвачен, кавалеристы перебиты, но казачьи дружины на всякий случай были оттянуты восточнее, в станицу Заплавскую, откуда на Новочеркасск вели два пути — через Кривянскую, с востока, и через пригород Хотунок, с севера.
31 марта (13 апреля) красногвардейцы из Новочеркасска (1 тысяча штыков и эскадрон кавалерии с пулеметами) повели наступление на Кривянскую. Разгорелся бой. Исход его решила Раздорская сотня, которая ударила по большевикам с тыла.
Преследуя разбитого противника, Раздорская сотня и Кривянская дружина заняли Хотунок. Остальные части повстанцев под командованием войскового старшины М.А. Фетисова заняли Новочеркасский вокзал, разоружили там эшелон пехоты и повели наступление на город. На рассвете 1 (14) апреля повстанцы заняли Новочеркасск. Генерал К.С. Поляков, увидевший части повстанцев в это время, отметил, что они шли без деления на сотни и взводы. Часть имела винтовки, часть — колья со штыками.
В Новочеркасске у красных был отбит аэроплан, при помощи которого повстанцы оповестили южные станицы о восстании.
Началось формирование донской артиллерии. Из захваченных орудий подъесаул Яков Иванович Афанасьев сформировал 1 (14) апреля 2-орудийную батарею. Старшим офицером стал подъесаул Максим Константинович Бугураев, наводчиками — полковник Алексей Васильевич Павленко и подъесаул Павел Прохорович Жаров. Номерами были подъесаулы и сотники, 1 полковник (Краснушкин), вскоре получивший полк, I юнкер и 1 гимназист, всего 12 человек. Начальники назначались по мере прихода в Управление донской артиллерии313.
Дружины, взявшие город, были названы Южным корпусом, и штаб их сформирован по образцу штаба корпуса.
Начались переговоры повстанцев с 7, 10 и 27-м Донскими полками, составлявшими казачий гарнизон Новочеркасска. Им предложили присоединиться. 10-й и 27-й полки отказались под предлогом, что пойдут поднимать восстание в Донецком округе. Им предложили по дороге овладеть городом Александро-Грушевском. Они согласились, но позже просто обошли город.
В день занятия Новочеркасска повстанческие дружины, развивая успех, стали выдвигаться в сторону Ростова, на юго-запад, и в сторону Алексавдро-Грушевска, на север. В связи с этим Южный корпус 2 (15) апреля был разделен на две группы — Южную и Северную.
Вечером 1(14) апреля верхи повстанцев, собравшиеся в Зимнем театре, организовали высший повстанческий орган власти — Совет обороны. Его возглавил бывший войсковой есаул Г.П. Янов. Из документов явствует, что в Совет обороны вошли представители повстанческих сотен — преимущественно урядники и рядовые казаки314, так как сильны были еще антиофицерские настроения.
Те же тенденции были сильны в воинских частях — в Южной группе, наступавшей на Нахичевань и Ростов, командующим бьш урядник, а начальником штаба у него — полковник.
2—3 (15—16) апреля восставшие казаки вели бои в двух направлениях — под Ростовом и под Каменоломнями. Ростовским большевистским властям они предъявили требование освободить М.П. Богаевского, которого большевики сразу же расстреляли.
Силы пока были явно неравны. Руководили большевистскими войсками такие же казачьи офицеры — прапорщик Кри-вошлыков при начальнике оперативного отдела сотнике Доро-шеве. Большевики потом говорили, что Кривошлыков пять дней воевал, имея 40 тысяч штыков и 3 вагона патронов315.
Среди повстанцев, как и в любой повстанческой армии, царили оборонческие настроения, желание не уходить далеко от родных дворов, а оборона Новочеркасска после его освобождения считалась личным делом местных новочеркасских казаков.
Перелом в боях наступил 3 (16) апреля. Отряд Грушевской станицы (к северо-западу от Новочеркасска) под давлением Красной гвардии, наступавшей от Александро-Грушевска, оставил позиции. В 16 часов большевики заняли Грушевскую.
С утра 4(17) апреля красные атаковали Новочеркасск. «С 10 часов утра окраины города начали уже обстреливаться артиллерией противника, и в городе началась неописуемая паника», — вспоминал генерал Денисов316.
Повстанцы из Новочеркасска отошли восточнее, на станицу Кривянскую (откуда, собственно, и началось восстание). Прикрывал отступление вновь назначенный начальник штаба полковник С.В. Денисов, который задержался на вокзале, а затем с группой в 300 казаков отошел на западную окраину Кривянской.
Сам Денисов прибыл в Новочеркасск 2(15) апреля «по делам службы». До этого он был «начальником обороны» станицы Богаевской. Приняв в 10 утра 4(17) апреля пост начальника штаба, он получил «портфель, оказавшийся пустым, и затрепанную карту ближайших окрестностей Новочеркасска»317.
Денисов вспоминал, что на вокзале «большое мужество было проявлено чинами полицейской стражи во главе с их шефом генерал-майором Смирновым. Только эти чины отстреливались, а не убегали...»318.
Офицерская батарея Афанасьева выступила на позиции, но была обстреляна и, не приняв боя, стала уходить на Заплав-скую.
Южная группа, сражавшаяся под станицей Александровской, оказалась зажатой меж Ростовом и Новочеркасском и частью прорвалась через Новочеркасск, частью рассеялась. Со стороны Ростова в Новочеркасск первыми вступили «Червонные казаки» — «отряд ЦИК Украины»319. В 17 часов в Ростове получили
известие, что Новочеркасск занят, и началось «усиленное изъятие контрреволюционеров»320 .
На утро 4(17) апреля в Кривянской собрались остатки дружин станиц Кривянской, Заплавской, Бессергеневской, Богаевской. Тогда же, 4(17) апреля, в 10 часов командование ушедшими в Кривянскую казаками принял генерал К.С. Поляков321. Все имевшиеся в наличии повстанческие силы были названы «казачьей армией», а затем объявлены «Донской армией»...
Поляков принял решение отходить на Заплавскую, а затем, если возникнет необходимость, вверх по Дону на Мелеховскую и по древнему обычаю отсидеться на островах, которые возникли в результате весеннего разлива рек Дон и Аксай, реорганизоваться там и дождаться помощи от Добровольческой армии. На организованное сопротивление выбитые из Новочеркасска казаки пока были неспособны. Они представляли собой «горсть в 3—4 тыс. человек, в образе плохо вооруженной толпы»322.
Отступление проходило с боем. 6 (19) апреля большевистское командование сообщало, что 5 (18) апреля в 9 часов вечера с боем занята станица Кривянская, бой шел с 8 утра до 10 вечера. Станица сильно пострадала от артиллерийского огня. «Корниловские отряды бежали, оставив много военной добычи»323 .
Отступив на острова у станицы Заплавской, Донская армия начала реорганизацию.
Реорганизации способствовало массовое разрозненное казачье восстание, отвлекавшее внимание большевиков, а препятствовало общее падение дисциплины, присущее всякому революционному времени. С.В. Денисов вспоминал: «Все было расхлябано, опошлено и исковеркано. Генералы забыли свое старшинство и право авторитета. Офицеры не отказывались от службы, но начальниками быть не хотели, а охотнее шли в цепь рядовыми стрелками. О погонах и знаках отличия думать пока не приходилось. О чинопочитании — забыть. Слова “приказываю”, “наказываю” временно исключить из обихода»324.
Тем не менее за 3—4 дня Поляков и Денисов развернули нестройные толпы в пешие и конные полки и батареи. Выборное начало было отменено, благо резерв офицеров оказался велик — 500—600 человек, из них 100—150 — неказаки. В качестве знаков различия введены нашивки с названием полка. Проводилась вечерняя перекличка.
К этому времени в состав Донской армии входили следующие части.
Пехота — Новочеркасский полк — 700 штыков.
Кривннский полк — 1000 штыков.
Заплавский полк — 900 штыков.
Бессергеневский полк — 800 штыков.
Богаевский полк — 900 штыков.
Мелеховский полк — 500 штыков.
Раздорский полк —200 штыков.
6-й пеший батальон — 160 штыков.
Сводные сотни Аксайской, Ольгинской и Грушевской станиц — 60 штыков.
Всего — 5220 штыков.
Конница — 7-й Донской казачий полк — 700 шашек.
Сводный полк — 400 шашек.
Всего—1100 шашек.
Артиллерия—6 орудий (исправных—4), запряжки на 2 орудия.
Пулеметы — 30 (трофейные, распределены по полкам неравномерно).
Технические средства — легковых автомобилей — 2.
Грузовой автомобиль—1 (неисправный).
Велосипеды —4.
Провод —3 версты.
Телефонных аппаратов — 6 (неисправных).
Телеграфных аппаратов — 2.
Патроны — 3 на винтовку.
Снаряды — 5 на орудие325.
Война приобрела самый жестокий характер. Парламентеров, считая их агитаторами, повстанческое командование вешало. «Живо встает перед глазами ужасная бытовая картина, но обыкновенная картина войны, — это когда у приказной избы, у станичного дома Заплавской станицы, казачки своими руками, не допуская своих мужей, расправляются с пленными, доставленными с позиции, терзают и разрывают их живьем на части, — вспоминал генерал Денисов. — Сопротивление этому и противодействие со стороны власти были бы совершенно излишними, и даже вредными»326 .
8(21) апреля Титовский полк красных атаковал расположение повстанцев, но был отбит, потеряв до сотни убитых и самого командира полка. Повстанцами в бою командовал генерал Е.И. Балабин. Эта победа воодушевила восставших казаков. В этот же день Совет обороны объявил себя Временным донским правительством — высшей властью на Дону.
Новая донская власть была составлена из представителей повстанческих частей. Сохранились мандаты выбранных членов Временного донского правительства. От Кривянской станицы были выбраны урядник Василий Митрофанович Чеботарев и урядник Дмитрий Яковлевич Альбаков; от Заплавской конной сотни — урядник Даниил Иванович Анохин; от конной сотни Бессергеневской станицы — Стефан Евграфович Чеботарев; от отряда Мелеховс-кой станицы — казаки Ипполит Федорович Апришкин, Григорий Денисович Лукьянов, Николай Васильевич Осипов. Кроме того, в правительство входили казаки Иван Петрович Мотовилин, Иван Иванович Гусев, казак Наумов, урядник Мартынов и другие.
Отряд походного атамана П.Х. Попова узнал о взятии повстанцами Новочеркасска 3 (16) апреля и на следующий день вечером выступил из Нижне-Курмоярской вниз по Дону в сторону донской столицы, однако в пути узнал об оставлении города повстанцами, об отходе к Заплавай и начале «сидения».
Несмотря на известия о создании Временного донского правительства и Донской армии, походный атаман продолжал считать себя верховной властью на Дону (законным заместителем расстрелянного большевиками атамана А.М. Назарова). Он брал под свое командование восстающих повсеместно казаков, разрабатывал план создания постоянной армии из молодых казаков и вел переговоры о созыве нового Круга, как высшей власти на Дону. 5(18) апреля в Нижне-Курмоярской решение о созыве Круга было принято, и он впервые был назван «Кругом спасения Дона».
8 (21) апреля, занявокружной центр 1-го Донского округа станицу Константиновскую, Попов обратился к казачьему населению Дона со специальным приказом: «Приказ Войску Донскому 8 апреля № 136 станица Константиновская.
Граждане казаки — деды, отцы, дети, жены и матери!
Банды красногвардейцев вместе с пленными австрийцами и немцами, с бывшими каторжниками, убийцами и ворами проникли под флагом свободы на берега Тихого мирного Дона...
Потоками льется казачья кровь...».
Далее Попов живописал ужасы, творимые на Дону Красной гвардией, и возлагал вину за все бедствия на центральную советскую власть: «...Станица Кривянская горит, Совет народных комиссаров не останавливает этот поток разграбления и насилия, и помощи от них мы не найдем».
В приказе Попов призывал стать в ряды формирующихся частей, предупреждал, что будет мобилизация, а пока рекомендовал совершать набеги на железную дорогу «для порчи и разрушения ее» и чтобы «разобщить их (красногвардейские) отряды друг от друга», а «виновных расстреливать, помня, что они насиловали наших жен, расстреливали и расстреливают наших братьев казаков...
Помните, что мы, казаки, никого не грабили, ни в какие чужие области и губернии не залазили, почему не должно быть места и у нас бандам насильников-красногвардейцев, — вон из нашего края или смерть.
Походный Атаман Войска Донского генерал-майор Попов.
Начальник штаба полковник Сидорин»327 .
10(23) апреля 1918 года Временное донское правительство» послало к генералу Попову делегацию во главе с председателем правительства Г.П. Яновым. В делегацию входили член правительства Горчуков и генерального штаба подполковник И.А. Поляков. Обе «высокие стороны» встретились «весьма холодно»328 , так как в отряде Попова в основном была представлена донская служилая верхушка — офицеры и юнкера, то есть кадровые военные, а во Временное донское правительство, как мы видели, вошли урядники и рядовые казаки с достаточно еще сильными антиофицерскими настроениями.
Но интересы борьбы с большевиками возобладали над внутренними противоречиями. 11 (24) апреля Временное донское правительство «для пользы дела и успешности борьбы» передало высшее командование и полноту военной власти генералу Попову, сохранив за собой до созыва Круга спасения Дона всю полноту Гражданской власти329 .