- Да, но лежит слишком глубоко, - ответил Варанов, всматриваясь в экран монитора.
- Ничего, мы сможем добраться... - говорил сапер.
- Нет, больше я не собираюсь терять людей, - вздохнул командир саперного отряда.
- Но, товарищ старший лейтенант, нельзя сидеть сложа руки, - вступила в разговор Марина. - Если все взорвется, будет много жертв.
На вид это простая штука, я могла бы ее сама попробовать разминировать... Только минут пять, Игнат, разреши.
- Хорошо, - произнес Варанов, - но ты пойдешь вместе с Хининовым. На все про все у вас три минуты.
Хининов, которого тоже успели вызвать, заколебался.
- Спасибо, Варанов за доверие, но я не готов для этой работы.
- Ты же тренировался. Кроме того, ты ведь обещал, что очередная бомба - твоя.
- Прости, Игнат, но я не готов морально.
- Поздно, Ник. Ты думаешь, начальство не знает о нашем уговоре?
Хининов несколько секунд раздумывал.
- Хорошо, дайте мне стандартный набор. Ну что ж.., пожелайте мне удачи.
Николай Хининов и Марина побежали по коридору навстречу валившей из разных отделений толпе больных. Саперы добежали до бойлерной, вошли в узкое помещение и пробрались по металлической лесенке на небольшую площадку. Именно с этой площадки среди котлов можно было рассмотреть взрывное устройство.
- Да, места мало, - осмотрелась Марина.
- Пошли, - сказал Хининов.
Когда Марина и Николай пробрались к проклятой адской машинке, красные цифры на ее табло показывали, что до взрыва осталось шесть минут.
Три минуты, отпущенные Барановым для попытки разминировать бомбу, начали свой бег.
Мина состояла из тех же двух частей: собственно взрывчатки и электронного блока. Металлический цилиндр содержал медленно вращающийся ротор с крыльчаткой.
Николай Хининов сразу же отвинтил крышку цилиндра и вынул из него ротор так, что тот продолжал вращаться на оси электромотора.
- Вначале нужно обезвредить эту штуковину, - сказал он, - но перед этим мы прозвоним провода...
- Ребята так и делали, - произнесла Марина.
- Давай первое реле на выход амперметра, - приказал инструктор.
- Это опасно...
- Не бойся. Все будет нормально. Есть ток?
- Нет.
- Тогда режь первое реле.
- Первое?
- Да, первое.
Марина щелкнула кусачками и с опаской посмотрела на табло. Время продолжало свой стремительный бег.
- Не получилось...
- Ничего, Марина, посмотри, есть ли ток на втором реле. Если нет, режь второе...
Когда сапер отрезала провод, ведущий к реле, на электронном табло цифры неожиданно мигнули и вместо четырех минут и тридцати секунд индикатор высветил сто секунд.
- Это ловушка! - прошептала Марина и почувствовала, как рубашка прилипла к спине. Секунды стремительно убегали к нулю. Она понимала, что секунды отсчитывались на табло так, как и в нормальной, спокойной обстановке, но для людей, жизнь которых могла прерваться менее чем через минуту с половиной, секунды текут с фантастической скоростью.
Глава 7
- Все. Часы встали, - чуть слышно выдохнула Марина после того, как Хининов, то ли побожившись, то ли ругнувшись, перекусил один из проводов.
- Да, - спокойно ответил Николай. - Теперь смотри. Видишь, как петелька проходит: мимо реле - к фальшивке. Если тут что-то не то тронуть... Кстати, знаешь, как навсегда избавиться от головной боли?
Хининов сейчас делал то, чего Марина совершенно не ожидала в этой ситуации: пытался шутить. Про себя девушка подумала, что, возможно, очень ошибалась, считая своего инструктора человеком мягкотелым.
- Не знаешь? - переспросил Хининов и продолжил, чуть растягивая губы в улыбке:
- Для того чтобы избавиться от головной боли, голову нужно отрезать. Тогда никогда и ничего больше болеть не будет.
- Часы опять появились, - Марина подумала, что Хининов хочет ее подбодрить, но взгляд ее помимо воли был прикован к мигающим цифрам. - Но ничего, у нас еще есть несколько секунд. Около тридцати.
В наушниках послышался голос Баранова, который требовал, чтобы они оба немедленно убирались подальше, но Хининов так же спокойно сказал, что будет продолжать:
- Все равно уже поздно. Не успеем уйти. Кстати, Марина, ты, часом, не знаешь, куда подевался наш новоявленный эксперт по взрывному делу?
- Нет.
- Как истинный разведчик, он имеет кое-какие заначки и так называемые лежки - квартиры, где может перекантоваться ночь-другую... Возможно, и эта мина дело его рук. Так, если хочешь уходить - уходи. Я сделаю эту штуку, или мне конец...
- Я остаюсь.
- Ладно. Сейчас мы ее замкнем. Коричневый совмещаем с оголенным медным. Но к негативу не дотрагиваться. Дотронься до медного.
- Слишком маленький. Я не смогу.
- Получится, получится. Главное - медленно.
Буквально за две секунды перед возможным взрывом Марина зацепила зажимом именно за тот оголенный проводок, который ей указывал Николай. После замыкания цифра "два" так и осталась на табло.
- Вот и все, - улыбнулся инструктор.
Аристова удивленно посмотрела на него. Такого хладнокровия, такого спокойствия она не ожидала от инструктора ОМОНа по взрывному делу.
Он даже не вспотел, у него даже не дрожали руки, как это бывает у всех, жизнь которых висит на волоске.
"Неужели он такой выдержанный? - подумала Марина. - Если это действительно так, - продолжила она свою мысль, - то он не просто герой, а уникальный человек. И он мне нравится".
***
Несмотря на ранний час, у центрального входа в больницу уже толпились вездесущие репортеры местных и столичных газет, сновала между милицейскими начальниками энергичная тележурналистка, осматриваясь, в кого бы это вцепиться и вырвать необходимую информацию.
- Снимай, - крикнула оператору Оксана, едва увидев выходящих из здания больницы Марину и Николая, а сама устремилась к ним с ворохом вопросов:
- Что это была за бомба? Считаете ли вы, что в городе действует террорист-одиночка? Вы сейчас спасли жизнь матери и только что родившегося ребенка, что вы скажете по этому поводу?
- Мальчик родился или девочка? - устало улыбнулся Хининов.
- Мальчик, - ответила наугад Оксана. - Это произошло несколько минут назад.
- Я не знал об этом, но буду не против, если мальчонку назовут моим именем.
- Вы уже встречались с подобными бомбами раньше?
- Я очень рад, что никто не пострадал, - отмахнулся от тележурналистки инструктор и скрылся с Мариной в спецавтомобиле.
***
Леонову пришла в голову мысль постричься под панка. Боясь, что его опознает парикмахер, он все же уселся в кресло и стал показывать, как его стричь.
- Это несколько не по возрасту, - пробовала урезонить его юная парикмахерша с острыми коленками и такой же грудью.
- Пожалуйста, прошу вас, - голосом, который мог сойти и за любезный, проговорил Леонов.
Юная цирюльница выстригла затылок, а на темени оставила залихватский чуб, некое подобие хохолка, что коренным образом изменило облик Леонова. Большое металлическое лезвие на груди, две массивные цепи на запястье вместо браслета не могли бы сбить с толку только опытного сыщика.
Короткая кожаная тужурка с наклепками довершила образ неунывающего в годах панка.
Теперь Леонов мог не прятаться от прохожих.
Весь этот маскарад позволил беспрепятственно пройти к дому, в котором жил ветеран абхазской войны с усохшей ногой Саламахин. Именно через него Леонов решил попытаться найти неуловимого минера-убийцу. Вскоре майор стоял перед дверью прибежища своего бывшего сослуживца и ждал, когда тот после долгого звонка откроет.
- Не заперто, - послышался голос.
Леонов проскользнул в прихожую. Из прихожей было видно, что в глубине слабо освещенной комнаты стоит инвалидная коляска. Саламахин даже не оглянулся; наверное, видел его из окна.
- Я знал, что ты придешь ко мне.
- Почему?
Саламахин промолчал.
- Где твоя мебель? - спросил Леонов.
- Я на нее постоянно натыкался. Вообще-то ты здорово трепался по телевидению...
- Ты видел?
- Телевизор - для меня единственное утешение.
- Я чувствую, что ты все еще злишься на меня. Ты должен избавиться от этой злости. Ведь никто не виноват, что я уцелел тогда в Абхазии.
- Ты пришел для того, чтобы бередить мне раны?
- Нет, у меня проблемы.
- Я слышал. Ты хочешь у меня остановиться?
- Нет. Ты должен посмотреть одну штуковину, - с этими словами Леонов протянул Саламахину кусок цилиндра от мины, который он стянул из расположения саперного отряда. - Ты ведь хорошо в этом разбираешься...
- Это сплав, - сказал Саламахин, щелкнув выключателем бра, привинченного к стене. - Полагаю, что хромовый...
- Усиленный?
- Усиленный до последней степени.
- Ну и что?
- Ты чувствуешь маленькие, почти микроскопические выбоинки на поверхности?
- Да. Что это значит?
- Это означает, что работали на плохоньком токарном станочке, а доводили вручную.
- И что это дает? - не понимал Леонов. - Представляю, каково сверхтвердый сплав опиливать вручную.
- Вот именно. Этот человек - фанат. Он постоянно работает, и у него навязчивая идея смастерить совершенную маму.
- Я так и предполагал, что он ненормальный, - сказал Сергей.
Они помолчали.
- Ты принес что-нибудь? - спросил Саламахин.
- Да, - ответил Леонов и достал из кармана бутылку водки. Перекидываясь односложными фразами, они распили бутылку, и Сергей ушел, оставив Саламахина одного в затемненной квартирке.
***
В лаборатории саперной группы царило оживление. Впервые в их практике удалось заполучить мину, которая принадлежала к печально знаменитому семейству с неизвлекаемыми взрывателями.
Теперь каждая деталь мины была отсоединена, пронумерована и подвергнута тщательному анализу. Изучались провода, радиодетали и материалы, из которых они были изготовлены. Список частей обезвреженной мины и образцы материалов послали в Москву в лабораторию для проведения более тщательного исследования.
Все это делалось для того, чтобы хоть каким-то образом помочь работникам особой следственной группы, занимавшейся поиском террориста.
Старший сержант Аристова была поглощена работой, когда неожиданно зазвонил телефон. Она почти с ненавистью посмотрела на незнакомый номер, который высветился на экранчике "раскладушки". Тем не менее отвечать пришлось.
- Здравствуй, - услышала она голос Леонова. - Это я. Чем ты занимаешься?
- А чем ты занимаешься? - со злостью спросила девушка. - Готовишь очередную бомбу?
- Ты тоже веришь в эти глупости, Мариночка? Нет, я ищу этого человека вместе с вами.
- Что ты хочешь?
- Мне нужно встретиться с тобой!
- Где?
- Общежитие маргаринового завода. Комната четыреста двадцать один, через два часа.
***
Марина недолго раздумывала. Она тут же сообщила о звонке Баранову. Тот выбежал из лаборатории и понесся к командиру группы ОМОНа.
Ровно через час и сорок пять минут автомобиль "ГАЗ-66" цвета хаки с решетками на окнах с визгом затормозил у заводского общежития. Омоновцы перекрыли черный ход, стали на углах здания, а Марина, вооруженная пистолетом, вместе с Барановым и командиром взвода омоновцев двинулась к входу в общежитие. Впереди в бронежилетах и черных масках с автоматами в руках шли три дюжих омоновца.
Омоновцы ворвались в фойе общежития, как во вражеский окоп. Приказав не двигаться всем, в том числе и мамашам с детскими колясками, бравые ребята метнулись на четвертый этаж.
Комната четыреста двадцать первая оказалась складом кастелянши, и ничего, кроме вонявших жидкостью от тараканов рваных полотенец и таких же простыней, там не было.
Марина, оглядев помещение, поняла, что Леонова здесь и не могло быть.
"Неужели он меня проверял?" - подумала она.
Расспросы коменданта ни к чему не привели.
- А ты уверена, что звонил Леонов? - спросил Варанов.
- Пошел к черту, - отрезала девушка.
Они вышли на улицу, отбиваясь по пути от оравшего коменданта, который требовал отремонтировать сломанную дверь четыреста двадцать первой комнаты.
- Скорее всего, - сказала Марина, - он находился где-то поблизости и думал зайти только в том случае, если я приду одна. Мы сглупили и спугнули его...
***
После безуспешной попытки арестовать Леонова Марина почувствовала себя страшно уставшей, поэтому дальше работа у нее не клеилась. Девушка решила, что сегодня она достаточно поработала, и отправилась в библиотеку сдать кое-какие книги по саперному делу. После библиотеки она заехала к подруге, с которой они проболтали до девяти вечера. Домой Марина вернулась поздно.
Девушка вошла в квартиру и сразу же открутила краны, чтобы напустить воды в ванну. Тугие струи с шумом ударили о дно. Затем Марина решила заняться почтой. Она отделила письма от газет и журналов и, усевшись на диван, принялась читать письмо из Германии от друзей, которые на этот раз воспользовались услугами обычной почты для того, чтобы передать Марине в конверте маленький подарок - серебряный кулончик на цепочке. Внезапно Марина почувствовала, что в квартире что-то не так. Ей показалось, что на балконе кто-то сидит в шезлонге.
Девушка медленно поднялась, вернулась в прихожую и вытащила из кобуры пистолет. Поставив его на боевой взвод, она стала приближаться к балкону. Плотные шторы не давали возможности видеть, что там было. В просвете между шторами она заметила, что в шезлонге, откинув голову назад, действительно сидит человек.
"Неужели Леонов?" - подумала Марина. Она рванула на себя незапертую дверь и выскочила на балкон.
- Руки за голову! - приказала девушка.
Майор лениво обернулся, и его глаза впились в лицо Марины. Девушке стало не по себе.
"Если он сумасшедший, то мне придется в него стрелять", - подумала она и крепче сжала рукоятку пистолета.
Словно прочитав ее мысли, Сергей произнес уставшим голосом:
- Ты не выстрелишь в меня, Марина.
- Но арестовать попробую, - сказала девушка. - Если ты дернешься, я выстрелю...
- Вся милиция ищет террориста, и я тоже его ищу, - сказал майор. - Мало того, кажется, я его нашел...
- Ты не заговаривай мне зубы. Ты не можешь покинуть мою квартиру просто так! Я тебя арестую, - голос девушки стал угрожающим. - Не двигаться!
В это время, словно по иронии судьбы, по телевизору в последних городских теленовостях показывали торжествующего по причине разминирования больницы Николая Хининова. Инструктор отвечал на вопросы вездесущей Оксаны, и его довольный голос наполнил квартиру:
- Никакой я не гений минерного дела. Это было сочетание удачи и опыта.
- Вот выпендривается! - недовольно буркнул Леонов.
- Ты уже побывал на его месте... Руки за голову! - старший сержант угрожающе подняла пистолет.
- Маринушка, мне надо тебе кое-что сказать...
- Говори здесь!
- Вот ваш террорист, - вдруг рявкнул Леонов, кивая головой в сторону телевизора.
- С какой стати Хининов станет делать бомбы, а потом их обезвреживать?! Я знаю этого человека, так что лапшу на уши мне не вешай. Тебя же я не знаю... Не ты, а он обезвредил мину...
- Еще бы! Он ее смастерил, он ее и разобрал.
Нет ничего проще. Он использует провод от аккумулятора как ловушку... Это старая уловка. Верно, вы замкнули петлю, которая проходила мимо реле.
- Откуда тебе это известно? - Марина сняла палец со спускового крючка.
- Он бы этого не сделал, если бы не знал. А он знал, потому что спаял этот провод сам. На девяносто процентов такие вещи взрываются сами по себе. Никогда ты не сможешь понять, в чем тут дело, если сам не сделал эту бомбу.
- Ну и что? Для чего это Хининову? Только ради того, чтобы стать героем?
- Я не психолог, - вздохнул Сергей, - но парень был обделен всем. Вообще, ты никогда не задавала себе вопрос, зачем ты возишься со взрывчаткой? Или я? Или Варанов?