Он наклоняется, чтобы пососать мой правый сосок между губами, катая язык по твердому маленькому бутону. Я зарываю руки в его волосы, выгибая спину. Он крутит языком вокруг меня, дразнит, насмехается, доставляет удовольствие. Затем мужчина отстраняется и сдвигается в сторону, ловит мой левый сосок, в то время как правой рукой скользит вверх, чтобы снова обхватить мою правую грудь.
Я стону и раздвигаю ноги, а он скользит другой рукой между ними, чтобы дразнить кожу внутренней части моего бедра, проводя своими грубыми, сильными пальцами вдоль ткани моих джинсов, следуя по внутренним швам.
– Все еще не веришь, что я умею хорошо работать руками? – он спрашивает, глядя на меня.
Я ухмыляюсь.
– Еще не убеждена…
Калеб расстегивает молнию моих джинсов и скользит одной рукой вниз по передней части моих трусиков. Кончиками пальцев он отталкивает ткань моих трусиков в сторону и прижимает их прямо между моих ног, касаясь моей киски. Я задыхаюсь и выгибаюсь вперед, чтобы ладонью он потерся о мой клитор, но он тянет руку назад, не позволяет мне ощутить контакт полным образом. Пока нет.
Он раздвигает складки моей киски и проводит пальцем взад и вперед по моей щели, медленно, мучительно медленно.
– Ты видела только одну сторону того, что я могу сделать с девушкой, Кармин.
Его глаза сверлят мои, прожигают.
– А в чем еще ты хорош? – спрашиваю я, приподняв одну бровь.
– Ну, дразнение... – он прижимает палец к моему входу, почти достаточно сильно, чтобы скользить в меня. Почти. Я прижимаюсь к его руке, и он отступает, снова скользит по складкам моей киски, его палец теперь скользкий и мокрый от моих соков. – Особенно я хорош в том, чтобы заставить девушек просить того, чего они хотят…
Я приподнимаю одну бровь.
– Ты хочешь, чтобы я умоляла тебя трахнуть меня пальцем?
– Нет, разумеется, нет, – он снова водит пальцем вдоль моей щели. В то же время Калеб прижимает ладонь к моему клитору, нежно потирая ею, выводя медленные, гладкие круги, применяя достаточно давления, чтобы заставить мой бутон пульсировать. Он замечает подергивание и широко улыбается.
– Я хочу, чтобы ты умоляла меня попробовать тебя на вкус, Кармин. Прямо здесь, в твоем офисе, на работе.
– И что ты получишь от этого, если я буду умолять тебя? – спрашиваю я. Я горжусь собой. Мой голос почти все время остается устойчивым.
Он ухмыляется мне в лицо.
– Что я получу? – мужчина касается моей груди другой рукой, сжимает пальцами сосок достаточно сильно, чтобы заставить меня сесть и ахнуть. – Я попробую на вкус самую грязную маленькую девочку в городе, конечно же, – Калеб наклоняется, так близко, что его дыхание щекочет мою шею. – Я бы хотел съесть тебя прямо здесь, в твоем офисе. Бьюсь об заклад, твой сексуальный маленький тортик чертовски вкусный, чем что-либо еще в этом магазине.
Я тихонько стону, выгибаясь против его руки, пока он продолжает мягко вращать ладонью против моего клитора.
– Я... не могу... сказать, что буду жаловаться, – бормочу я, теряя себя, когда начинаю прижиматься к его ладони.
– Но ты и не умоляешь меня об этом, – Калеб ловит мой взгляд и, цокнув, качает головой. – С другой стороны, я мог бы просто сделать тебя нежной и мокрой для меня... – он снова щелкает пальцем по моей щели, покрывая себя большим количеством моих соков, доказывая, насколько я уже влажная. – А затем оставить тебя с твоими игрушками. У тебя их действительно много. Возможно, ты бы это и предпочла.
Он отступает и вынимает руку из моих штанов. Я стону от разочарования и сажусь, чтобы дотянуться до него. Он смеется и обхватывает меня за талию рукой. Затем, мужчина падает передо мной на колени.
У меня перехватило дыхание. Вид этого сексуального, горячего, как ад, мужчины, стоящего на коленях между моими ногами, заводит меня почти так же, как ощущение его пальцев, исследующих мою киску.
– Давай, Кармин. Ты знаешь, что хочешь этого, – он наклоняется, чтобы поймать мои джинсы зубами. Одним резким рывком он стягивает их по моим бедрам. Я наблюдаю, как он стягивает их все ниже и ниже, пока не достигают колен. Затем он обратно садится и проводит языком по переду моих трусиков.
Я стону. Я чувствую его горячий, влажный язык сквозь тонкую ткань. Конечно, он может попробовать меня через них тоже. На данный момент я промокла.
Я смотрю на него полуприкрытыми глазами, похоть сводит меня с ума.
– Насколько сильно мне нужно просить? – Мне удается спросить. Я начинаю задыхаться еще больше, когда он кусает за край моих трусиков и дергает их вниз по моим бедрам после моих джинсов.
Рефлекторно я смотрю через его плечо, чтобы убедиться, что дверь закрыта. Но сегодня здесь больше никого нет. Мне не о чем беспокоиться.
Я оглядываюсь на него, все еще быстро дыша.
Он улыбается мне и лижет свой путь от моего колена до внутренней части бедра, почти до складки, где моя нога встречается с моим бедром.
– Лишь немного, – его глаза потемнели, появился озорной огонек. – Я просто хочу услышать, как ты кричишь мое имя.
– Калеб…
Он смеется глубоко в его горле и толкает меня назад на стол еще раз. Затем он раздвигает мои колени и кусает мое бедро, быстро и резко. Я слегка кричу.
– Тебе придется придумать что-то получше, грязная девчонка.
– Калеб, пожалуйста... – я начинаю, проглатывая свою гордость.
Он ухмыляется мне и прокладывает свой путь поцелуями немного выше. Немного ближе к моей киске.
– Лучше. Будь конкретнее, Кармин. Мне нужны подробности.
– Калеб, пожалуйста, лизни мою киску, – я задыхаюсь.
Теперь его язык парит рядом со складками моей киски. Он наклоняется, чтобы оставить поцелуй на моем лобке, его нижняя губа почти задевает мой клитор.
– Громче. Больше.
– Пожалуйста, Калеб, – кричу я на этот раз. – Поедай меня, черт побери.
Он раздвигает мои ноги еще шире, ухмыляясь.
– Вот это уже больше похоже на правду.
Затем мужчина обхватывает мою задницу, тянет к краю стола обеими руками, крепко сжимая за ягодицы, и вонзает свой язык в мою щель.
Я стону и упираюсь в него, ощущение невыносимое – его горячий влажный язык напротив моей чувствительной кожи. Он лижет сверху и вниз, а затем проделывает это снова, снова и снова, небрежно, и мокро, и грязно, его горячий язык изучает каждый миллиметр моей расщелины. Затем он толкает его глубже, прижимает свой язык между моими складочками и внутри моей киски, и я кричу громче, прислонившись спиной к столу.
Он вертит языком внутри меня, заставляя мои бедра дернуться. Затем Калеб притягивает мою киску к своему лицу и касается гладким языком вдоль моего клитора, и я задыхаюсь, давление начинает зарождаться. Он продолжает, облизывая меня сильно и быстро, и в то же время толкает один палец в мою киску. Мужчина кружит над моим клитором, пальцами продолжая трахать мою киску, добавив еще один палец, затем еще, пока три пальца не оказываются глубоко внутри меня; он прижимает их к моей внутренней стенке, поглаживая мою точку G, пока лижет и сосет мой клитор.
Вскоре я кричу, голова откинута назад, мое зрение расплывчато, когда оргазм проносится через меня. Он не останавливается, просто продолжает лизать меня, и вскоре второй поражает меня, заставляя мою киску сжиматься, и мое тело дрожит, когда я отчаянно стону.
Затем я слышу отдаленный звуковой сигнал, и я взлетаю со стола, тяжело дыша, когда я хватаюсь за джинсы.
– Где пожар? – он спрашивает, смеясь.
Я киваю в сторону кухни.
– Он будет там, если мы не пойдем спасать торт.
ГЛАВА 7
Несмотря ни на что, нам удается не сжечь торт, и Калеб уходит, сказав, что у него есть дела. Он целует меня на прощание – длинный, горячий, обжигающий поцелуй, который снова напоминает мне, как он чертовски хорош в использовании своего языка.
Но когда я наблюдаю, как он уезжает, пока я запираю пекарню, я не могу не задаться вопросом, куда он сейчас едет. Чье развлечение он сейчас. Какие еще клиенты могут быть в его расписании.
Он чувствует к ним то же, что и я к нему? Чувствует ли он себя так комфортно, легко, нормально со своими другими клиентами?
Я выбрасываю эти мысли. Я не могу больше так думать.
Но этот ментальный образ трудно выбросить. Я провела всю ночь с этим в моих мыслях. Даже когда я беру свой любимый вибратор, маленькое яйцо, которое скользит прямо в мою киску и касается моей точки G; а пульсирующие вибрации, от которых обычно скручиваются пальчики моих ног, которые сводят меня с ума, с которыми едва ли требуется воображение – этот образ все еще остается здесь.
Я не могу выбросить Калеба из головы.
Хуже того, я не могу перестать задаваться вопросом, может ли это быть чем-то большим, чем кажется. Мог ли Калеб почувствовать ко мне что-то, больше, чем должен чувствовать к клиенту. Это больше, чем просто деловое соглашение?
Невозможно.
Он встречает меня в пекарне на следующее утро, прямо в девять утра, как он и сказал, что будет там, пунктуальный, как обычно. Лара впереди, поглощенная своей работой, но она смотрит с открытым ртом, когда Калеб шагает через двери, одетый в гладкую рубашку с пуговицами и эти брюки, те, которые я отчаянно хочу сорвать с его сексуального тела. Лара подмигивает мне и скользит в заднюю комнату. Я уверена, что позже мне устроят долгий допрос. Но сейчас я не могу сказать, что злюсь из-за того, что он здесь.
– Вот, держи, – говорю я ему, проходя мимо коробки, которую я связала сегодня утром лентами цвета морской волны, торт уже внутри.
Он принимает ее, улыбаясь.
– Приятно иметь с тобой дело, Кармин.
Мое сердце падает вниз. Я заставляю себя игнорировать это, продолжать улыбаться.
– С тобой тоже, Калеб.
Он задерживается перед прилавком. Я оказываюсь ближе к нему, не в силах себе помочь.
– Я могу тебе еще чем-нибудь помочь? – спрашиваю, наконец, когда он не двигается с места. Я откидываю голову назад, чтобы встретиться с его взглядом, и нахожу эти острые серые глаза неподвижно смотрящими на мои.
– Определенно. Но я не думаю, что должен подробно описывать это в смешанной компании, – отвечает он, ухмыляясь.
Мои щеки заливаются румянцем.
– Тебе придется прислать мне подробности позже.
– Я могу.
Его взгляд падает на мою грудь, затем следует по изгибам моих бедер к моим ногам, обнаженным под моим фартуком, так как я надела юбку в этот раз. Может быть, возможно, я была мотивирована тем, что знала, что Калеб зайдет.
– Или еще лучше, ты можешь пойти со мной.
Я моргаю, наклонив голову.
– Что, сейчас? Ты занят, – я смеюсь и указываю на коробку для торта в его руках. – Или ты уже забыл свою племянницу?
– Пойдем со мной на вечеринку, – поясняет он. – Это, может быть, не самая захватывающая вечеринка года – шестилетие – но все же... – мужчина подходит ближе и обнимает меня за талию. Дергает меня к себе, так что я могу чувствовать жесткий мышечный каркас его груди против моей груди. Не говоря уже о том, как его бедро скользит между моими ногами, заставляя меня слишком сильно осознавать боль, которая появляется в моем клиторе так же, как и в любое время, когда он рядом. – Я обещаю, сделаю это стоящим твоего времени, – шепчет он, его дыхание горячее против моего уха.
Я дрожу и погружаюсь в его объятия. Наслаждаюсь его знакомым запахом, ощущением его руки на моей талии. Это заманчиво. Чертовски заманчиво. Но... я вздыхаю и заставляю себя отступить, как только Лара выскакивает из кухонной двери. Она застывает в дверной раме, широко раскрытыми глазами, она явно думала, что теперь будет безопасно вернуться. Я машу ей рукой, чтобы она осталась, пока качаю головой Калебу.
– Сегодня я не могу. Я должна работать. У нас два заказа, которые нужно закончить сегодня, а потом...
– Карл и Джен справятся с этим, – вмешивается Лара.
Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее широко раскрытыми глазами.
– Но…
– На самом деле, я только что разговаривала с Джен. Она была бы не против взять на себя немного больше ответственности. Позволь ей это сделать сегодня. У них есть свои приказы, все идет своим чередом.
Этот широко раскрытый взгляд нахмурился.
– Но сроки…
– Я буду следить за детьми, – говорит Лара, тряся пальцем в мою сторону. – Ты заслуживаешь того, чтобы хоть раз в жизни взять отгул.
Я бросаю один панический взгляд через плечо на Калеба. Но он только невинно разводит руками.
– Не смотри на меня, – говорит он. – Я только скажу, что твоя подруга права.
– Он мне нравится, – отвечает Лара, быстро подмигивая ему мимо меня. – Хорошая голова на плечах.
– Кто сказал, что вам, ребята, разрешено объединяться против меня? – я ворчу.
– Почти уверена, что это привилегия номер один лучшей подруги, – указывает Лара. – Объединиться против тебя, когда ты ведешь себя глупо. Иди и развлекайся на... – она смотрит мимо меня на Калеба. – Туда, что бы вы двое ни задумали.
– Если только работа не была просто оправданием, – быстро отвечает Калеб. – В таком случае, я полностью понимаю. Тусоваться с моей шестилетней племянницей, возможно, не твоя идея великого понедельника…
– Ладно, я не думала, что он может стать еще более очаровательным, но теперь... – Лара машет рукой.
Я фыркаю.
– Я бы с удовольствием, Калеб, – я бросаю Ларе последний взгляд. – Но только если ты уверена.
– Убирайся отсюда, пока я не вытолкнула тебя за дверь, – ругается подруга, протягивая руку, чтобы взять фартук, который я развязываю на шее.
– Хорошо, я поняла намек, – говорю я через плечо. Я нервничаю из-за того, что оставляю магазин в руках Лары и ассистентов. Но я не могу отрицать тот факт, что все переживания покидают меня в то мгновение, когда Калеб наклоняется и ловит мою руку в свою, переплетая наши пальцы.
Мы берем его машину и едем к дому его сестры на окраине города. Когда мы выходим из машины, и Калеб снова берет мою руку – не боясь держать ее перед своей семьей, по-видимому – я не могу перестать думать, что это должно быть что-то особенное. Уникальное.
Он бы не привел меня на эту вечеринку, если бы у нас были чисто деловые отношения. Верно?
Сестра Калеба, Бет, оказывается его сводной сестрой, я понимаю это, когда он знакомит меня с малюсенькой блондинкой с сильным американским акцентом.
– Я так рада, что вы оба смогли сделать это, – восклицает она, пытаясь загнать небольшое стадо шестилетних девочек, в настоящее время бегущих по дому на пути от одного развлечения дня рождения к другому. – Ой, а торт! – ее глаза загораются. – Я влюблена в твою пекарню, Кармин. Калеб говорил мне, что ты провела ему специальный мастер-класс и все такое, я умерла от ревности.
Мои щеки ярко-красные от воспоминания о том, насколько особенным был этот мастер-класс. Я почти уверена, что его сестра не хотела бы версию мастер-класса по выпечке, который он получил.
– Без проблем, – говорю я, когда Бет ведет нас по извилистым коридорам своего дома к кухне.
– Тем не менее, это так мило…
Я теряю нить разговора, когда мы добираемся до кухни, которая заполнена людьми. Я тоже теряю контроль над Калебом и нахожусь в хаосе, пытаясь найти людей, которых я узнаю.
Больше, чем несколько, похоже, узнают меня, и после того, как замечаю Калеба, застрявшим в разговоре с несколькими ребятами постарше сзади на гриле, я позволяю гостям втянуть меня в разговор о бизнесе. Мы общаемся в течение нескольких минут, в основном они задают вопросы о том, как трудно было начать, и сколько они слышали от своих друзей, что им нужно попробовать наши торты.
Затем разговор смещается в сторону общих друзей, дат для детей, когда они могут прийти в гости поиграть, и других тем, за которыми я не могу следить, и я вежливо извиняюсь.
Я пытаюсь вернуться через кухню, когда ловлю фрагмент разговора, от которого застываю на месте.
– В любом случае, откуда, по-твоему, он ее вообще знает?
– Кто знает? Возможно, его компания, если можно так назвать.