Насколько же это легко - сказать себе "сдерживать порывы детского организма" и насколько сложным оказывается в реальности! Увидел и сразу загорелся - ну как же: Настоящий тайный ход, с настоящей секретной дверью!
Еще несколько минут я корил себя за неосторожность и обдумывал способы сдерживать импульсивность детского драконьего организма. По всему получалось, что если личностная суть завязана на душу, то мозг выступает подключаемым физическим вычислителем. Вот он то и подвергается регулярным гормональным атакам развивающегося драконьего организма.
Вспомнился мир недоступный для демонов и общение в нем с душами, ставшими призраками во время одного из заданий, на которые меня отправлял демон-бог. Большинство душ, лишившись тела, оказывалось крайне ограниченно в своих мыслительных способностях, как правило, их хватало лишь на одну единственную мысль, становившуюся для них всем. Например, отомстить убийце/врагу или помочь родственникам/друзьям, сообщив или передав что-то. Только у очень могущественных душ хватало сил мыслить полноценно и после утраты тела, а значит и возможностей мозга.
Иллюзий, что моя душа достаточно могущественна, я не испытывал - были, знаете ли возможности посмотреть и сравнить. Не, моей душе еще развиваться и развиваться.
Вмешиваться в растущий драконий организм какими-нибудь расслабляющими или успокаивающими препаратами тоже было нельзя. Ведь неизвестны возможные последствия - запросто можно самого себя искалечить.
Остается только попробовать какие-нибудь медитативные практики. - После этой мысли меня снова пробило на хи-хи. Представившаяся сценка, сидящего в позе лотоса дракончика и крутящего в передних лапках шарообразные камешки, оказалась слишком сюрреалистична.
Успокоившись, я прислушался к себе - нет ли больше каких странных порывов. Ничего не обнаружилось, кроме разве что вполне невинного желания перекусить - все же бегал и туннели исследовал я уже немало времени.
Вот тут-то меня и накрыло жуткой мыслью: - Запасы мои там, сам я здесь, а крысы в это время могут...
Охваченный яростью и гневом дракончик, стрелой сорвался с места и устремился вглубь, приведшей его сюда трещины - хода.
Более-менее прийти в себя мне удалось где-то на половине пути. По крайне мере я перестал строить планы по истреблению всех, всех, всех крыс в мире, если хоть одна из них посмела посягнуть!
Впрочем, взрослая часть разума была согласна с идеей уничтожения тех конкретных крыс, кто, возможно, покусился на драконьи запасы. Если этого не сделать я, либо лишусь припасов, либо буду вынужден постоянно их караулить, не имея возможности отойти.
Однако стоит подумать о чем-нибудь отвлеченном, не накручивая себя. Например, как я так замечательно бегу назад к припасам, не задумываясь о дороге и в тоже время стопроцентно убежденный в правильности пути. Тут меня знакомо накрыло, и я получил новый клочок знаний о драконах.
Если перевести полученные знания в привычные слова: Драконы, не имея потовых желез, практически не пахнут, но все же, некий минимум дает естественный газообмен в процессе дыхания. Запах чрезвычайно слабый, но именно к нему у драконов повышенная чувствительность. Другие, даже имеющий самый острейший нюх существа не способны уловить этот запах уже через десяток-полтора минут. Однако дракон может пройти по следу другого дракона или собственному и через несколько суток. Так что заблудиться мне не грозит - я всегда могу вернуться по собственному запаху. В то же время унюхать меня очень сложно - здоровые драконы практически не пахнут! Только если больные или долгое время неправильно питавшиеся.
Влетев в широкую трещину-пещерку с лужицей, образованной медленно сочащейся водой, я сразу кинулся проверять запасы. На взгляд все было на месте и я, на ходу жуя копченую рыбину, стал обнюхивать свое логово по кругу. Свежих запахов крыс не было. Впрочем, пещерка уже основательно пропахла специями и копченостями, поэтому закончив с рыбиной, временно прервал начавшийся обед и отправился поочередно обнюхивать все окрестные проходы. Только завершив это, я окончательно успокоился - крысы даже не приближались к моему складу. Вообще, судя по запахам, встреченная мной вчера крыса была единственной за долгое время посещавшей здешнюю часть замка. Умиротворившийся таким знанием дракончик приступил к плотному обеду.
Закончив с обедом, я попытался помедитировать, хотя ничего не вышло. (Наверно потому, что при попытках сесть в позу лотоса, пробивало на хи-хи). Попробовал расслабиться и дать выход копящимся детским эмоциям. Кто скажет, что я бегал за собственным хвостом - наглый клеветник!!! Имели место релаксационно-оздоровительные подвижные игры!
Только наигравшись, я ощутил себя готовым к новым исследованиям. Да, да - я откровенно опасался, что меня опять незаметно захватят детские эмоции, поэтому решил дать им выход.
Немного поколебался - с исследования чего начинать: с окрестностей своей пещерки или с далекого, заброшенного тайного хода. Не смотря на опасения за собственные запасы, решил начать все-таки с тайного хода. Возможность, при возникновении угрозы покинуть замок, была архиважной. Тайный ход находился гораздо ниже моей пещерки, и у меня была неслабая надежда, что он может вести к подземному выходу из замка. На худой конец, просто проходить вблизи, а там уж я как-нибудь по трещинам, да крысиным ходам проберусь.
Добравшись вновь до тайного хода, я часа два исследовал проходы и трещины, стараясь найти путь в обход завалов. Ничего не нашел - все ведущие в более-менее подходящем направлении трещины, оказались заблокированы расплавленным камнем. Такое впечатление, что там не взрыв произошел, а что-то невероятно мощно горело.
Или сильный огненный элементаль побушевал, - вдруг всплыла мысль. Причем мысль была не как догадка, а как уверенность в происшедшем, вроде той, что появляется, когда смотришь на пустую вазочку из-под конфет и перемазанную шоколадом мордашку ребенка. Отчего появилась подобная уверенность я разобраться так и не смог. Пришлось отложить этот вопрос на будущее.
Вернулся назад в заброшенный тайный ход, являющийся местной "дорожной развязкой" и решил положиться на нюх в выборе того, какую трещину-ход изучать следующей. Все попытки настроиться на интуитивный поиск полезных и нужных запахов, вроде того, как я искал воду в кладовой, оказались безуспешны. Воду, кстати, нанюхал в трех направлениях. Первое, самое по запаху слабое и далекое - это откуда я пришел, второе - один из самых популярных крысиных трактов, похоже, главный крысиный водопой. В третьем направлении вода была сильно плохая, хотя и туда вело немало крысиных следов. Даже как-то странно: у крыс есть прекрасный (судя по запаху) источник воды, а все равно ходят и к этому, отдающему всяким мусором, химией и даже фекалиями.
Канализация! - сообразил я в следующий момент. - Но, почему же, я так торможу, сразу не смог понять? А ведь, похоже, когда я настраиваюсь на драконьи инстинкты, рассудочная часть, если не отрубается полностью, то, как минимум, сильно приглушается. Нужно быть с этим осторожней, хоть отдавшись драконьим инстинктам, я и не глупею до уровня животного, но логическое мышление явно начинает хромать.
Впрочем, это все потом, сейчас главное - канализация, ведь это тоже выход из замка. Запах же придется потерпеть.
С энтузиазмом я устремился вперед. Даже случайно встреченная крыса не слишком отвлекла от цели. А ведь это была первая крыса обычных размеров, увиденная мной. С испуганным писком она скрылась в совсем уж узкой щели. Я не биолог, но, на мой взгляд, крыса была самой обыкновенной, ничуть не отличающейся от земных. Постоял, принюхиваясь у места, где скрылась крыса. Судя по запахам в этой части замка изобиловали и маленькие, и гигантские крысы. Унюхал недалеко даже место недавней трапезы - похоже, гигантские крысы охотно едят мелких. Впрочем, они охотно и друг друга едят.
Наверное, так и растет подпольная часть замка: Мелкие крысы, прячась от больших, расширяют и соединяют между собой совсем тоненькие трещины. Большие крысы, пытаясь достать мелких - по чуть-чуть расширяют проходы под себя. Я встречал уже немало мест, где узости проходов были расширенны и судя по следам на камнях - именно крысиными резцами. У крыс резцы растут всю жизнь, где-то им все равно их стачивать нужно, а так заодно и новые ходы становятся доступны.
Впрочем, додумывал я все это уже на бегу - вход в канализацию был уже совсем близко.
Судя по всему те, кто восстанавливал данную часть замка, впечатлились оставшейся от древних системой водопровода и канализации и постарались в меру своих сил воспроизвести её. Здесь, между скрепленными цементом камнями стены, была замурована довольно широкая глиняная труба, по дну которой текла неаппетитно пахнущая вода. Причем труба была не просто, тупо замурована в стену, а лежала в своеобразном стакане из битума (или какой-то другой подобной вязкой смолы). Похоже, слой битума между камнями стены и трубой призван был смягчать последствия землетрясений и ударов и при осадах замка. Без этого, даже небольшое смещение каменной стены привело бы к трещинам в трубе.
Пожалуй, странно, что древние строители ничего подобного не сделали, - подумалось мне. - Как водоводы в их стенах ремонтировать, случись что. Хотя..., представляя их уровень знаний и умений - они бы просто расплавили поврежденный участок по новой, магически формируя в нем внутреннюю сеть водо, воздухо и прочих водов.
Впрочем, проблемы древних это сугубо теоретический вопрос. Я же разглядывал глиняную канализационную трубу сквозь широкое отверстие, прогрызенное крысами в её верхней части.... Слой битума все-таки не смог защитить её от очень сильного удара, в результате которого образовалась трещина в стене (впоследствии расширенная под свои размеры крысами), по которой я и пролез сюда. Глиняная труба, имеющая 10-12 сантиметров толщины, тоже треснула, причем ее края сместились в бок, друг относительно друга сантиметра на три. Несмотря на трещину, канализация работала, и вода текла дальше по трубе - закаменевшая смесь грязи и битума забила трещину почти по всей окружности трубы, кроме самого верха, где сделали себе вход крысы.
Аккуратно свесившись сверху, я принюхался к запахам воды. Конечно, сейчас её было так мало, что можно пройти, не касаясь - вода текла по самому донышку, занимая едва десятую часть трубы. Однако судя по разводам на стенах, довольно часто уровень поднимался до трети, а изредка и больше половины объема трубы.
Запах помоев, которым сильнее всего отдавала вода, конечно неприятен, но тревожил не он, а слабенький запах чего-то химического. Вспомнились слова балахонщиков про алхимическую лабораторию. Мало ли результаты, каких неудачных экспериментов они выплескивают, а у меня от такого может и кожа слезть!
Или все же чешуя? - подумал я, внимательно осматривая поверхность собственных лапок, а потом и груди. - По виду была именно кожа, на которой словно слегка выдавлен рисунок чешуек.
Даже аккуратно поскреб коготком, и меня привычно накрыло - всплыл очередной кусочек знаний о драконах.
Драконы покрыты сверхпрочной и крепкой кожей, поверх которой по мере взросления вырастает еще и магически укрепленная чешуя, являющаяся вообще одной из лучших защит, существующих в мире. Сколько мне ждать подобной чешуи - сроков опять не было названо, только общее "долго".
Я еще раз посмотрел на тревожащую меня воду, протекающую по трубе, и попытался снова вызвать "драконью генетическую память". На этот раз, сосредоточившись на идущем от воды слабом запахе химии и гоняя в голове мысль: Опасно - не опасно?
Снова разум накрыло, и возникли очередные знания: Оказывается, драконы с рождения имеют высокую сопротивляемость к едким и ядовитым веществам, у взрослых же она доходит вообще почти до абсолютной сопротивляемости. Что касается конкретной этой воды, то и моей детской сопротивляемости хватит с колоссальным запасом, да я даже смогу её относительно безопасно пить, при крайней необходимости. Хотя добровольно конечно не буду.
Вообще, по полученным знаниям, я вполне способен безвредно для себя переварить, даже не свежую и откровенно протухшую пищу, правда, пользы от нее получу гораздо меньше, чем от свежей пищи. Впрочем, это все крайности, пока у меня имеется вполне приличный запас хорошей еды.
Еще немного поколебавшись, я все-таки спустился в трубу, и широко раздвинув лапки, чтобы не касаться воды (брезгливость никуда не делась), двинулся вниз по ходу трубы. Во многом меня подтолкнула вперед мысль, что воды в трубе мало только временно - например, сейчас снаружи ночь. Судя по стенкам, регулярно труба оказывалась, заполнена на треть, а изредка и больше. Путешествовать по живот, а то и по горло в неаппетитном потоке, я не хотел.
Метров через тридцать моя труба соединилась с еще двумя такими же трубами. За местом стыка трех труб, канализация здорово расширилась, и воды в ней стало больше. Больше идти над водой не получалось. Шустро зашлепал по воде, постепенно осознавая, что брезгливость идет от человеческих воспоминаний, драконья же часть вполне спокойно все воспринимает. В какой-то момент обратил внимание на изменившийся материал трубы - дальше шел базальт древних. Вернулся назад метра на полтора назад и осмотрел стык, где глиняная труба смыкалась с оставшейся от древних канализацией. Место соединения было своеобразным: обожженная глина трубы смешивалась с базальтом древних плавным переходом, как в радуге один цвет незаметно переходит в другой. Явно над стыком постарались маги.
Дальше я спускался уже по канализации древних. Было еще несколько подсоединений более узких труб, по части текла вода, другие же оставались сухими - наверное, они вели в места, где древние стены оказались, разрушены, а желающих создать новые трубы для слива разных жидкостей не нашлось. Меня эти сухие трубы порадовали - в случае чего, в них можно будет переждать внезапный подъем воды. Время от времени попадались различные насекомые. Из более-менее крупных, одни напоминали мокриц, другие тараканов, впрочем, ни их, ни более мелкие виды я разглядывать не стал - сейчас меня интересовали поиски выхода из замка. Продолжил спуск, явно чуя близость окончания пути. Появился какой-то странный, слабый, но чем-то раздражающий запах. Увы, я не задумался, почему на фоне сильных, неприятных запахов канализации, столь слабый запах мной вообще почувствовался.
Уклон возрос сначала до 15%, а потом потихоньку стал повышаться градусов до 30%. Я буквально ощущал приближение большого пустого пространства. Труба стала постепенно расширяться на конус, выходя сбоку/сверху в овальный туннель, чуть ли не железнодорожных размеров. Буквально на последних метрах трубы, я затормозил, обратив внимание на странные продольные царапины, появившиеся на стенах. Боковое зрение уловило невысокую, какую-то ленивую волну в мутной жидкости, занимавшей нижнюю треть туннеля.
Инстинкты сработали первыми, намного опережая ничего не понимающий разум. Тело, вбивая усиленные магией коготки в базальт, стремительно бросилось назад вверх по трубе. Мои же глаза, скошенные назад в сторону туннеля, с ужасом видели, как из резко вырастающей волны проявляется масса огромной туши, увенчанной четырьмя длиннющими шеями, каждая из которых заканчивается головой с вытянутыми в острые треугольники, почти крокодильими челюстями. Челюстями, размерам которых позавидовали бы даже самые крупные земные крокодилы. Одна из голов метнулась в конус моей трубы, я изо всех сил делаю рывок и боль, страшная боль пронзает меня сзади. Отчаянный писк вырывается из моего рта, за спиной треугольные челюсти бессильно лязгают. Голова твари, пытающаяся, но неспособная пролезть дальше, оставляет новые и новые продольные царапины на стенах. Я оборачиваюсь и вой, в котором смешались боль и отчаянье вырывается у меня: Левая задняя лапка на три четверти и хвост под самое основание откушены.