Проделать то же самое с одеждой альфы он не мог, но Гектор обнажился сам, потом набросился на Адри с новой силой. Язык то яростно терзал, то нежно трогал и лизал упругие соски, ладони гладили податливую спину. Омега чуть постанывал, охотно подставляя тело под ласкающие руки графа, его ладошки робко изучали мощный торс и плечи альфы, он трогал все, куда мог дотянуться, и эти неумелые прикосновения сводили Гектора с ума.
Альфа забыл, кто он, и кто стоящий перед ним омега. Тот больше не был недоступным принцем, став самым близким и желанным в целом свете. Легко избавив Адриана от штанов, граф поднял его на руки и уложил на узкую кровать. Тесно прильнув к нему и чуть вдавив в матрац трепещущее тело, Гектор продолжил ласки, скользя ладонями по животу и бедрам принца. Неистовая страсть захлестывала их обоих, однако граф сумел сдержать себя и не спешил, желая растянуть как можно дольше это сладкое безумие.
Ложе не слишком подходило для любовных игр, кроме того, корабль по-прежнему качало, но эти неудобства странным образом прибавили в происходящее долю изысканной романтики. В неровном свете фонаря тело омеги словно бы мерцало, являя потрясающий контраст с бронзой накачанного тела альфы - картина, за которую любой художник отдал бы полжизни…
Меж ягодиц так горячо, так тесно и так влажно. Палец легко скользнул в отверстие, и Адри застонал. Ногти скребли по коже альфы, но он не замечал, объятый первой болью и блаженством, когда в его невинный девственный проход ворвался возбужденный до предела член и начал двигаться внутри, под ритм качающей корабль морской волны…
***
Огромный город высился на берегу. Чужой и страшный, он пугал, хотелось взвыть от ужаса и приказать немедленно покинуть порт. Уплыть куда угодно, даже в нищету, лишь бы избавиться от свадьбы с королем. Лечь с ним сейчас на брачную постель, после волшебной ночи с графом, казалось Адри невозможным, сродни кровосмешению или супружеской измены.
- Любуешься на свое новое королевство? - резанул по обнаженным нервам вкрадчивый голос графа. - Король, наверное, уже заждался жениха.
- Вам нравится дразнить меня, милорд? - печально отозвался принц. - Не ожидал от вас такой жестокости… - охваченный печалью, он не решился повернуться к графу и по-прежнему смотрел в иллюминатор, поэтому и не увидел полыхнувшую в его глазах чудовищную боль…
Слуги, еще не вполне оправившиеся от мучившей их морской болезни, все же сумели выполнить свою работу и одели своего господина как должно, подготовив к торжественному вступлению во дворец жениха. Замотанный в шелка и драгоценности, снова облитый с ног до головы восточными отдушками, Адриан равнодушно оглядел себя в небольшое настольное зеркало и подал графу руку, радуясь сейчас тому, что белая перчатка не дает почувствовать тепло большой ладони альфы. Той самой, что так откровенно ненасытно и бесстыдно ласкала прошлой ночью жаждущее тело, касаясь самых сокровенных мест…
- Ваше Высочество…
- Милорд…
Сухие равнодушные слова. И рвущееся из сердец и душ страдание разлуки. “Что же мне делать, Гектор, как забыть тебя и примириться с участью, которая мне уготована судьбой и братом королем?”
Кареты уже ждали их на берегу. Эскорт и стража, знатные лакеи - все, как положено при встрече жениха. Ликующие толпы горожан, громада королевского дворца. Как путь в темницу, из которой нет возврата. Адри, в душе досадуя, что верх его кареты был открыт, одновременно возносил хвалу Богам, ибо за время путешествия по улицам столицы, он на виду у горожан волей-неволей принял подобающий спокойный вид, не предаваясь в тесноте закрытого салона глупой грусти. К чему скорбеть над собственной судьбой? Все решено, давно и без его согласия, ему осталось только подчиниться.
Он справится с собой и станет мужем повелителя Глендваны, ведь он же принц своей страны, а принцу не позволено любить. Адриан знал об этом с детства, знал об этом… знал… Проклятье, но зачем же полюбил? Как мог поддаться чувствам и забыть о титуле и долге? А если будущий супруг поймет, что принц утратил девственность и будет недоволен?
Адри прислушался к себе - он должен был испытывать раскаянье и страх, но не испытывал, и это потрясло еще сильней всего. “Я оказался грязен и порочен, - подумал он, - я даже не стыжусь того, что натворил, и не боюсь возможных наказаний. Больше того - я повторил бы это снова, отдавшись графу без раздумий и сомнений, зато теперь со мной навеки драгоценные воспоминания о настоящей неподдельной страсти и любви, которые (надеюсь!) мне помогут в трудные минуты близости с постылым стариком… О, небеса, хоть бы он оказался не совсем уродом!”
А вот и тронный зал. Вся знать Глендваны, альфы и омеги, сверкающие позолотой странные наряды. Попав под полный любопытства взгляд десятков глаз, принц откровенно растерялся, хоть и умел владеть собой на людях. Он нервничал, почти паниковал, кровь отлила от бледного лица, ладони взмокли и похолодели. Принц шел вперед, как заводная кукла, употребляя все оставшиеся силы на то, чтоб сохранить достоинство, как подобает будущему королю этой страны.
- Ваше Высочество, ваш будущий супруг, - объявил через переводчика распорядитель церемоний и отошел на шаг, открыв пред Адрианом вид на трон.
О, нет! Все худшие кошмары словно наяву! Адри увидел сморщенное желтое лицо, запавшие в морщины блеклые глаза, клоки седых волос, бородку клинышком и жирный, с бородавкой, нос. И это называется чуть-чуть за пятьдесят? Да этому чудовищу все семьдесят!
- Ваше Высочество, вам нужно выказать уважение и поклониться, - Гектор Рауль был вынужден напомнить потрясенному юноше азы этикета, но тот даже не шевельнулся, продолжая с ужасом смотреть на приближавшегося к нему монстра, который громко стучал тростью при каждом шаге. - Ваше Высочество, вы слышите меня?
- Гектор, спаси меня!.. - жалобно пискнул омега на родном языке. - Я этого не вынесу…
- Не утруждайтесь на поклоны, дорогой, я понимаю, вы утомлены дорогой и взволнованы, - король уже приблизился вплотную и теперь стоял, разглядывая Адриана в упор. - А ты еще красивей, чем мне говорили! - довольно ухмыльнулся он, показывая выщербленные кривые зубы. - Я долго ждал тебя и больше не хочу терпеть, поэтому сегодня же сыграем свадьбу! Не бойся, я не так уж стар, ты не останешься бездетным! Мой член исправен и готов к супружеской работе, так что мы сделаем с тобой много здоровых сильных альф. Только не вздумай мне рожать омег, их у меня и так уже десятка полтора!
Чудовище хихикнуло и протянуло к принцу желтую сухую руку с нанизанными на каждый палец драгоценными перстнями. До Адри донеслось зловонное дыханье старика, нисколько не смягченное зубной отдушкой, и он почувствовал, как потолок заваливается куда-то вбок.
- Гектор, спаси меня… - сильные руки альфы подхватили Адри, и тронный зал вкупе с кошмарным королем померкли, уходя в небытие…
Дальнейшее все было словно бы во сне. Адриан почувствовал себя в руках целого штата слуг, равнодушно позволив им делать свою работу. Его выкупали в ванне с сильно пахнувшими лепестками неизвестных ему цветов, приняли в большое полотенце, причесали и завили. Тяжелые одежды и вуаль, закрывшая лицо - ему казалось, что он шагу сделать не сумеет в этакой хламиде. Запах отдушек утомлял, они были какие-то другие, наверное, их тоже выбрали согласно вкусам старика. Слуги молчали, не сказав за время всех приготовлений ни единого слова, принц тоже не пытался их разговорить, слишком подавленный тем, что ему предстояло, и очень скоро. Хотелось ничего не чувствовать, стать плюшевой игрушкой, но к сожалению, он был живым и все это происходило с ним и наяву.
Все, что запомнил в храме - теплая рука милорда Гектора, прожигающая его огнем даже сквозь шелк перчатки, цветные плитки на полу и ненавидящий взгляд разряженного в цвета правящего дома Глендваны высокого альфы, стоявшего на возвышении по правую руку от старого короля.
- Это наследник Дориан, единственный сын альфа твоего супруга, - перехватив взгляд Адриана, пояснил милорд. - Будь осторожен с ним, мой принц, он может навредить тебе, тем более, если у вас родится альфа.
- Зачем ты говоришь мне это, Гектор? Лучше молчи, не говори ни слова!
- Мужайтесь, принц. Твой муж довольно стар, он долго не протянет. Тогда ты сможешь жить, как пожелаешь.
- Да я сойду с ума, прежде чем он уйдет в долину предков! Сегодня ночью и сойду! Как можно делать ЭТО с дряхлым стариком?! Гектор, ты так спешишь, словно торопишься отдать меня ему!
- Я исполняю долг, возложенный на меня моим государем, - бесстрастно отозвался граф. - Этот союз необходим Его Величеству, а я, как верноподданный…
- … поставил под угрозу этот брак. Так что не надо говорить о долге.
- Я научил тебя, как обмануть супруга. Никто не усомнится в вашей девственности, принц, - горячая рука любимого исчезла, ее сменил холод пергаментной сухой ладони жениха, и Адри замер, словно перед плахой, где ждал его безжалостный палач, сосредоточившись на том, чтоб снова не упасть без чувств.
Обряд, кольцо на пальце, поднятая пальцами супруга легкая вуаль, и грубый поцелуй, почти укус, так не похожий на изысканные ласки графа.
========== 3. ==========
Слуги раздели Адриана догола и распустили волосы, потом накинули на плечи тонкую полупрозрачную сорочку и повели в постель. Чувство приговоренности к пожизненному заточению стало сильней, однако узника не спрашивают, рад он своей участи или не рад. Его ведут, и он идет, со страхом ожидая пыток или палача.
Принц лег, прижал к груди шелк одеяла. Вокруг постели множество чужих людей, все смотрят на него, как на заморскую зверушку, какой-то жрец читает заклинания, благословляя, чтобы брак был плодовитым. Рожать от ЭТОГО ЧУДОВИЩА? Да лучше умереть! Проклятая судьба, на что ты обрекла меня?
А вот и муж, в такой же тонкой шелковой сорочке, ноги торчат как лапы петуха, такие же кривые, а голова, не скрытая короной, напоминает мумию с обвисшей дряблой кожей. Седые волосы клоками свисли на глаза, такая же седая борода, и… похоть в блеклых маленьких глазах, такая откровенная, что Адри стало жутко. Хотел зажмуриться и не смотреть, однако сделать это не позволила привитая с младенчества учтивость, и он смотрел во все глаза, как чудище устраивалось рядом, все больше холодея сердцем и душой. Слуги закинули сначала правую, потом и левую ногу короля на брачное ложе и бережно накрыли одеялом. Король немного покряхтел, потом проворно повернулся к молодому мужу, махнув рукой, чтобы задернули полог. Только тогда Адри закрыл глаза и сжался, моля Богов дать ему силы вынести все то, что предстоит.
- Какой ты мягонький и нежный, дорогой мой, - с присвистом произнес супруг и больно ущипнул омегу сквозь рубашку. - Давай избавимся от этой никому не нужной тряпки.
Ткань с треском порвалась, и в следующий момент старик с проворством молодого леопарда уже подмял омегу под себя. Зловонный поцелуй накрыл рот Адри, он замычал, отчаянно борясь с порывом тошноты. Супругу это явно не понравилось, рука шлепнула принца по заду, царапнув кожу желтым старческим ногтем.
“Уловки графа точно не понадобятся, - брезгливо морщась, принц пытался высвободить губы, но старый сластолюбец не пускал, - этот урод порвет меня на лоскуты, ему плевать, невинен я или порочен!”
- Лежи спокойно, не мешай мне, глупый, - прошамкал муж, немного отстраняясь, - я должен сделать тебе маленького альфу. Закрой глаза, если стыдишься первой близости с супругом и наслаждайся ласками, любовь моя. Я опытен в постели и отлично знаю, как угодить красивому парнишке, который ни черта не смыслит в плотских радостях. Но ты не огорчайся, я тебе все расскажу, нам будет хорошо, увидишь сам. Ну а пока немного потерпи, сначала всем бывает больно.
Ноготь, больше похожий на кошачий клык, залез в бутылку с маслом и зачерпнул оттуда липкую густую жижу. Больше омега ничего не видел, его перевернули на живот и ткнули головой в подушку. Он всхлипнул, дернулся, только супруг не обратил на это ни малейшего внимания. Грубо раздвинув ноги молодого мужа, он смазал вход меж ягодиц и плотоядно усмехнулся. Адри почувствовал, как палец старика влез внутрь и стал царапать там, вонзаясь глубже, потом проник на всю длину. Было не слишком больно, но противно, и принц невольно сжался изнутри, пытаясь защититься от вторжения, но получил еще один шлепок и недовольный возглас мужа.
Объятый первобытным страхом, Адри молил Богов, чтоб это испытание закончилось скорей. Его царапали, щипали и кусали, а палец мужа причинял теперь немыслимую боль. Принц чувствовал, как масло льется по ногам, он был измазан весь, словно зажаренная на охоте дичь. Старик пыхтел, засовывая внутрь второй крючковатый палец, ноготь на нем по ощущениям был больше и острей.
- Ваше Величество, пожалуйста… мне больно…
- Еще никто не умирал от этого, малыш, - прерывисто дыша, заверил старый Эстебан, - но если хочешь побыстрей, изволь, мой милый. Я собирался растянуть тебя как надо, ведь ты же девственник, но выбор за тобой, я подчинюсь твоим желаниям, омега. Так сильно хочешь своего супруга? Ну, что ж тогда лежишь как пень? Вставай на четвереньки! Живо!
- На четвереньки? - испугался Адриан. - Но разве так…
- Вот глупый, ничему тебя не научили! - подталкивая юношу морщинистой рукой, старик поставил его тело в нужную позицию. - Выгни свой зад, раскройся перед мужем. Да нет, не так же, попку вверх, а в талии прогнись! И ножки шире, ну же, вот. Теперь расслабься и прими законного супруга. Я не совсем еще готов, ну ничего, в процессе наверстаем.
Старик схватил его рукой за левое бедро, второй направил внутрь свой сморщенный, но крепкий член, и принц почувствовал себя дешевой шлюхой, которую продали в самый низкопробный грязный дом разврата, где все клиенты сплошь бродяги, нищие и мерзкие разбойники с большой дороги. Член влез наполовину и застрял, не двигаясь ни взад и ни вперед, Эстебан чертыхнулся и рванул омегу на себя, но вышло только хуже. С ужасным чавкающим звуком орудие монарха выпало из тела мужа, а сам он охнул и свалился на постель.
Адри осмелился взглянуть - супруг лежал с полузакрытыми глазами и тяжело, с каким-то странным посвистом, дышал. Не отработавший положенное, член опал, уменьшившись в размерах, и вроде бы сегодня точно больше был не годен для супружеских сношений. Принц выпрямился, быстро осмотрел себя и удовлетворенно усмехнулся - крови достаточно, чтобы изобразить потерю девственности, после чего издал хороший страстный стон - для слушателей, тех, кто ждали за пологом.
Тотчас полог откинули и на супругов вперились любопытных десятки глаз. Адри старательно изобразил смущение, прикрылся простыней и опустил глаза.
- Его Величество… он смог? - спросил главный постельничий, старательно стирая пот с лица монарха.
- Да, - подтвердил молодожен. А что еще он мог сказать? Вроде бы смог, а что не до конца, так что с того?
На счастье, простынь требовать с него не стали, возможно, здесь не так уж ценят девственность, и он напрасно опасался? Полог закрыли, и супругов оставили в покое. Король храпел, а Адри размышлял, откинувшись на самый край постели. Сколько еще отпущено этому пню? И как он сможет жить здесь и делить супружеское ложе с грубым мерзким стариком? Хотелось взвыть и убежать куда глаза глядят, лишь бы подальше от дворца… хотя, нет, пункт побега был ему известен. Туда, на свой корабль, велеть поднять все паруса и плыть по воле волн, под шум и свист морского ветра отдаваясь своему единственному на земле желанному мужчине…
***
На утро был большой прием в парадной зале. Адри одели в королевские одежды и усадили рядом с Эстебаном. В роскошной дорогой одежде и сверкающей каменьями короне старый монарх смотрелся злобным карликом на фоне молодого мужа, и Адри то и дело ловил на себе недвусмысленные взгляды своих новых придворных. Все уже знали о свершившейся удачной брачной ночи, кто был доволен, кто наоборот, а злее всех смотрел на новоявленного отчима наследник Дориан.
В залу вошел граф Гектор Рауль, и сердце принца сжалось от тоски. Чтоб заглушить отчаяние и боль, он жестом подозвал слугу и взял с подноса кубок, хоть прежде никогда не пробовал спиртного. Вино ударило мгновенно, вот только результат был вовсе не такой, как он надеялся - печаль и обреченность сделались в сто крат сильнее. Адри смотрел, не отрываясь, на красивое лицо милорда, больше всего страшась, что видит своего любимого в последний раз.