Кроме того, она сочла целесообразным изменить тактику относительно выражения своего мнения о людях, в среде которых она оказалась, так как ей пришлось признать, что ее муж – достойный сын своего отца, а оба они пролетарского происхождения; фактически они никогда и не прерывали связи с пролетариатом, и это было предметом особой гордости для них обоих. Она обнаружила, что даже образование Джо было всего-навсего внешним лоском, и временами он даже не скрывал этого, когда, казалось, гордился тем, что забывал об образовании, используя бытующие в регионе просторечия. Согласно ее умозаключению, все это вылилось в глубокое чувство неполноценности; можно принадлежать по рождению к среднему классу или высшему классу, но нельзя влиться в него. И хотя его мать была леди, так Элен себе это представляла, сам он ни в коей мере не проявлял присущих этому сословию качеств; напротив, ему доставляло особое удовольствие общение со слугами. Например, с этим неприятным типом, который жил в коттедже. О, как ненавистен ей был этот человек; ее бросало в дрожь каждый раз, когда она видела его с Джо. Если бы этот человек был белый, отношение к нему Джо все равно не казалось бы обычным и естественным, так как он вроде бы из кожи лез вон, чтобы понравиться этому человеку. Нельзя сказать, что он боялся его, нет, этого не было, но создавалось впечатление, что он питает к нему огромное уважение, как к очень близкому и горячо любимому другу.
А жена этого человека? Это создание, дочь Игана. Хэйзл очень фамильярна с Джо, и Джо с ней. Вчера она видела, как он положил руку на ее плечо.
Элен ходила вниз по аллее, чтобы встречать автомобиль. Она поняла, что нужно совершать такие обычные, общепринятые вещи, чтобы как-то убить время и ослабить чувство глубокой тоски. Молодая женщина едва успела свернуть у поворота, как увидела автомобиль уже внутри ворот, и Джо входил в коттедж вместе с этой девушкой, и оба смеялись, причем довольно громко. Девушка была одета не по-домашнему, она явно каталась с Джо в автомобиле.
Элен повернулась и пошла обратно домой, решив, что придется сказать ему что-нибудь, когда он придет. Но, еще не дойдя до входа в дом, она спросила себя, что она скажет ему и как; ведь возможно, что он просто подвез девушку по дороге из города. Да, но зачем он сопровождал ее в дом? Его ответ мог бы быть таким: «А почему бы и нет? Не мог же я заставить ее искать дорогу одной?» Такое легкомысленное отношение с его стороны стало проявляться в последнее время все чаще; это был юмор в его понимании.
Еще до того как Элен услышала, что он, насвистывая, идет к дому, она решила взять на вооружение пословицу: благоразумие – лучшая часть доблести…
Но сегодня она не думала ни о девушке, ни о ее цветном муже. Сегодня она чувствовала себя счастливой, даже возбужденной: ведь сегодня здесь будет Бетти; о, как она скучала по ней и как ей хотелось поговорить с кем-нибудь из своего класса.
Странно, но до этого Элен никогда по-настоящему не считала, что сестра принадлежит к ее классу или даже к ее поколению: между ними была разница в шесть лет, а военная служба Бетти сделала ее грубой и более говорливой. И все же она была ее родной сестрой, да и в ее говорливости прослеживался узнаваемый акцент; и у них был один круг знакомых. К тому же Бетти была прекрасной няней и такой благовоспитанной. Да, она была рада ее приезду.
Неожиданно молодая женщина уронила руки на туалетный столик, наклонила голову и тихо засмеялась, размышляя про себя: «Боже мой! Через мгновение Бетти расправит здесь свои крылья; мне это может надоесть. Ведь она остается Бетти, как и вначале, так и теперь, и так будет всегда…»
– Ты готова?
Она взглянула в зеркало на дверь, где стоял Джо, и, поправив шляпу, кивнула ему, сказав:
– Да, только надену пальто.
Когда Элен взяла со стула пальто, он помог ей одеться, затем надвинул меховой воротник поближе к подбородку со словами:
– Не замерзни, ветер может переломить тебя пополам. – Затем, наклонив к ней лицо, медленно поцеловал ее в губы и, обведя пальцем вокруг ее губ, сказал: – У тебя самый красивый рот, который мне доводилось видеть у женщины.
– Это что, мое единственное красивое место? – Она застенчиво взглянула на него.
– Единственное красивое место? – Джо наклонил в сторону голову, как будто размышляя. – Нет, но это лучшее твое место, не считая, возможно, этого. – Он неожиданно хлопнул ее слегка по животу, а она, отпрянув от него, проговорила:
– Ну, ты!
И он засмеялся, выходя вслед за ней из комнаты.
– И ты, и он… Или они.
Когда они шли по лестничной клетке, он обнял ее за плечи, крепко прижал к себе и промолвил, затаив дыхание:
– Было бы чудесно, если бы это были они – двое или трое, верно?
И когда она почти яростно отпихнула его, Джо издал глубокий гортанный смех, прогремевший по всему дому – с кухни внизу до самого верха, где Майк, услышав его, медленно кивнул сам себе, а вслух проговорил:
– Это хорошо.
Когда они приехали на вокзал, поезд уже прибыл, и они заметили Бетти, разговаривавшую с кем-то на перроне, что дало повод Элен нетерпеливо мотнуть головой, хотя она нежно засмеялась и сказала:
– Вот и доверяй Бетти – познакомилась с кем-то в дороге.
Беатрис Бэртон стояла к ним спиной. Девушка расплылась в широкой восторженной улыбке, когда они появились сбоку.
– Привет, Джо. Привет, Элен. – Она импульсивно подалась вперед и поцеловала Элен; затем протянула руку Джо со словами: – Рада снова встретиться с тобой, Джо. Да, кстати. – Она повернулась к женщине, с которой разговаривала. – Это миссис Эмберс.
– Здравствуйте, миссис Эмберс. – Джо наклонил голову в сторону пожилой женщины, которая, судя по ее виду, выглядела так, как будто направлялась на викторианское чаепитие. На ней было длинное пальто, платье с клиньями, начинавшимися прямо с узкой талии, лиф которого был застегнут до самой шеи, которая, в свою очередь, была покрыта меховой накидкой, выделанной целиком из хвостов. На ней была шляпа из поблекшего зеленого велюра, и самоуверенное лицо леди казалось потерянным под ее широченными полями.
Ее ответ на приветствие Джо мог быть услышан даже у пропускного барьера.
– Здравствуйте, мистер Ремингтон. Так вы муж Элен? Да, да. А это, – теперь она повернулась и посмотрела на Элен, – сестра. Ну и ну, никакого сходства, совершенно никакого. Ха, ха! Бывает и такое. Интересно, вышел ли Хэммонд на улицу. Будьте добры, мисс Хьюз-Бэртон, посмотрите, там ли он. У него будет экипаж, не автомобиль. Сара не доверяет машинам; она старомодна, старомодна до беспредела.
– Да, да, сейчас. Я посмотрю.
Когда Бетти собралась бежать, Джо схватил ее за руку со словами:
– Это сделаю я. – Затем, повернувшись к миссис Эмберс, спросил: – Куда вы направляетесь?
– В Холл. В Холл, разумеется. Во владение Ментона.
– Ах, да. – Он ничуть не удивился, в отличие от Элен, которая уставилась на это странное создание, печально размышляя – значит, Бетти встретила кузину леди Ментон; теперь она вспомнила фамилию Эмберс в сочетании с Ментонами. Женщина с причудливой внешностью была леди Мэри Эмберс, которая купалась в деньгах, как и Ментоны, хотя все они были слишком старыми, чтобы наслаждаться ими.
Все три женщины двинулись теперь к пропускному барьеру, и Элен в своей любезной манере спросила пожилую леди:
– Надеюсь, поездка была приятной?
– Поездки никогда не бывают приятными, но тяжесть данной поездки возмещалась присутствием вашей сестры. – Леди Эмберс резко повернула голову и кивнула в сторону Бетти.
– Я вам также обязана этим на правах взаимности, – ответила она.
– Спасибо. Спасибо. Редко найдешь умную собеседницу и не суфражистку . Вы ведь говорили, что вы не суфражистка?
– Да, это так.
– Хорошо. Очень хорошо.
Джо стоял у барьера, а на почтительном расстоянии позади него находился Дэвид. Но впереди Дэвида стоял элегантно одетый мужчина средних лет, и леди Эмберс крикнула ему через железную ограду:
– А, вы здесь, Хэммонд. Хорошо. Очень хорошо.
Почтительно наклонив голову, мужчина произнес:
– Да, миледи.
И тут произошла заминка, так как ее милость никак не могла найти свой билет. Вынужденная отойти в сторону, чтобы не мешать проходить другим пассажирам, она рылась в своей сумочке, а затем в кошельке, пока не подошла Бетти и тихо не сказала:
– Мне кажется, вы положили его в перчатку.
– О да! Да, конечно. Слава Богу, а то подумали бы, что я выжила из ума. – Предполагалось, что ответ не должен был быть дан так громко, что позабавило стоявших в очереди пассажиров.
Теперь они вышли на улицу. Дэвид с багажом Бетти в руках сопровождал их к машине, а Хэммонд возглавлял шествие вдоль края тротуара к сверкающему, но повидавшему виды экипажу.
Он широко открыл дверь, чтобы ее милость могла войти. Но, поставив ногу на ступеньку, леди Эмберс заколебалась, вновь сошла на мостовую, взглянула на Бетти, которая собиралась войти в машину, и крикнула изо всех сил:
– Мисс Бэртон! Мисс Бэртон! Вы должны приехать ко мне на чай. Слышите! Вы должны приехать ко мне на чай.
– О, большое спасибо! Да, обязательно приеду. Спасибо. Всего хорошего.
Усевшись в машине, Джо громко хихикнул.
– Ну и типаж. Какое отношение она имеет к семье Ментон?
– Она – кузина.
Джо повернул голову к Бетти и сказал:
– В самом деле! – Затем он снова изогнулся на своем месте, когда Элен сказала:
– Она – леди Мэри Эмберс.
– Леди Мэри Эмберс! – Джо кивал головой на каждое слово. – Да, да, это эксцентричная особа. Я слышал о ней. Она соответствует своей фамилии. Путешествует по миру, не так ли?
Он повернулся к Бетти и сказал:
– Как ей это удается? Она даже не знала, куда положила свой билет.
– Ничего, она отыскала бы его или за нее это сделали бы другие. У нее всегда под рукой один из таких людей… Но я не знала, что она – леди Мэри. Приятно, что она это не афиширует. Она сказала, что она – Эмберс, и больше ничего.
– У нее какой-то безумный вид, – проговорила Элен.
Бетти искоса взглянула на младшую сестру и сказала:
– Не верь глазам своим: женщина, пережившая трех богатых мужей, не может быть безумной.
– Она была трижды замужем? – Джо вновь повернулся.
– Да, и, по всем данным, все они обожали ее.
– Ты хочешь сказать, по ее данным, – отреагировала Элен.
Бетти вновь искоса посмотрела на Элен и, отрицательно покачав головой, сказала:
– Нет, она даже не упомянула о них. Но я как-то встречалась с ней раньше, хотя не думаю, что она меня запомнила, я и тогда не знала, кто она такая. Это было на конкурсе тортов, который Лена Брэдшоу проводила в благотворительных целях, и Лена называла ее старушкой Мэри.
– Итак, ты приглашена на чай, и это двойная честь, раз ты этого не знала. – Джо смотрел теперь вперед через ветровое стекло, а после короткой паузы закончил мысль словами:
– Ты будешь первая из Фелл-Райз, кто войдет через порталы Ментон-Холла.
– Да я и не собираюсь приходить; она пригласила просто из вежливости.
– Не говори ерунды! Конечно, ты придешь, – сказала Элен.
Голова Бетти повернулась, и она смотрела несколько мгновений на сестру, а затем сказала со смешком:
– Я пришлю тебя вместо себя.
Воцарилась неловкая пауза, затем Джо воскликнул:
– Бетти, я забыл представить тебя Дэвиду. Бетти, Дэвид. – Он поворачивал голову то к Бетти, то к Дэвиду, а когда Бетти наклонилась к открытой перегородке и сказала: «Привет, Дэвид», а он вежливо ответил: «Здравствуйте, мисс», Элен крепко закрыла глаза, поглубже прижавшись спиной к сиденью, и, стиснув зубы, воскликнула про себя: «Ну и ну! – Интонация прозвучала подобно проклятию. – Он невозможен, невозможен. Представлять Бетти шоферу. Что же будет дальше! Да, что! Бетти, возможно, и космополитка по убеждениям, но что она может подумать о хозяине, представляющем свою свояченицу шоферу, тем более цветному?»
2
Бетти находилась в доме неделю, и, как сказал Майк Джо, как будто здесь родилась. Бетти также чувствовала себя здесь своей. Она полюбила дом и сад, полюбила пищу – да кто бы и не полюбил, если бы посидел полгода на меню кузины Кэтрин, – и ей нравились люди, окружавшие ее. В некотором смысле Бетти больше всего нравился Майк; его прямота заставляла ее взрываться от смеха. И, разумеется, ей нравился Джо.
Она считала, что Элен очень повезло. Но Элен всегда везло: все всегда происходило так, как планировала Элен; так же, как и она планировала, что должна быть и будет с нею. И на данный момент она должна была признать, что не может желать ничего лучшего, так как ей надоело переезжать с места на место; надоело прислуживать престарелым леди и читать им вслух; и ей надоело, очень надоело терять свое достоинство.
Родственники, по ее мнению, худшие обидчики, за исключением, разумеется, Элен. Бетти не помнила, чтобы Элен была такой нежной, такой благодарной; фактически она не помнила, чтобы между ними когда-либо существовало хоть какое-то сопереживание, теперь же все изменилось.
Очень скоро стала очевидной причина отношения к ней сестры: Элен чувствовала себя одинокой и потерянной среди этих людей. По ее словам, они говорят на разном с ней языке, а она никогда не сможет говорить на их языке, и, что особенно, видимо, тяжело для нее, друзья Джо не принадлежат к классу, к которому она привыкла.
За последние несколько дней она не единожды размышляла над тем, полюбила ли Элен своего мужа. Возможно, она не могла любить Джо, когда выходила за него замуж: она не из тех людей, кто влюбляется с первого взгляда, и так или иначе по-прежнему страдала по Лионелю Хэррису. Но для себя она правильно сделала, что вышла за Джо, а не осталась с Лионелем, или майором Лионелем Хэррисом, как он заставлял называть себя.
Бетти всегда вставала рано, и было всего половина восьмою, когда утром в субботу она спустилась вниз. Светило солнце, отбрасывая широкие лучи через витражные стекла лестничной площадки. Она решила прогуляться по саду перед завтраком и шла через холл, направляясь к главному входу, когда из общей гостиной вышла Элла с металлическим ведерком для угля в виде шлема. Увидев ее, она на мгновение остановилась, воскликнув:
– А, мисс! Вы так рано встали.
– Привычка, Джейн, не могу отвыкнуть.
– В комнате для завтрака разведен огонь, и, если хотите, я быстро приготовлю вам завтрак.
– Нет, нет. Спасибо. Я буду завтракать в обычное время. Хочу прогуляться по саду.
– Прогуляйтесь, мисс; такое прекрасное утро, хотя и резкий ветер.
– Да, утро прекрасное. Осень стоит хорошая, но не следует ожидать, что такая погода продлится долго.
– Вы правы, мисс. И тогда подуют ветра и пойдет снег, ух! Будет чертовски холодно.
– Пожалуй. Чувствую, так и будет. – Бетти улыбнулась Элле, затем открыла дверь и вышла, а Элла тем временем, подойдя к одному из окон холла, смотрела, как она пересекает аллею и идет по направлению к террасе, после чего сама повернулась и заспешила на кухню.
– Мисс вышла на прогулку в сад. Знаешь, она такая приятная, да?
– Да, это так. – Мэри медленно кивнула головой. – Она простая, но очень приятная.
– Лучше бы она была на месте той другой.
– Хватит болтать. Пей чай и приступай к работе. Что ты сказала? Она пошла гулять в сад?
Они повернулись и посмотрели друг на друга, и их осенила одна и та же мысль.
Бетти остановилась у берега озера. Но вместо того, чтобы смотреть в воду, она подняла голову кверху и стала глубоко вдыхать воздух, и, когда он наполнил ее легкие, она сравнила его с вином, так как он опьянил ее и поднял настроение. Странно, размышляла она, прохаживаясь вокруг озера, что она так не любила сад кузины Кэтрин, а этот ей очень нравится. Но, печально призналась она себе, причину этого найти не трудно: Кэтрин заставляла ее копать, полоть – словом, ежедневно трудиться как лошадь. А здесь все аккуратно, все ухожено, остается лишь гулять и любоваться.